У харизматичной британской певицы Эми Уайнхаус есть все, чтобы стать настоящей звездой: шикарный голос, хорошие актерские данные, композиторский талант. Но когда близко знакомишься с ее творчеством и биографией, понимаешь, что не все так просто. Эми постоянно оказывается не такой, как того требуют законы жанра. Англичанка еврейских кровей, она поет как афро-американка. Выглядит очень сексуально, но никак это не обыгрывает. Ей чуть больше 20, но у нее вокал зрелой женщины. Она так тонко чувствует музыку - и так вызывающе груба в общении. Она пишет нежные мелодии и резкие, скабрезные тексты. И, пожалуй, самое странное: ее не интересуют ни слава, ни деньги. "Для меня на первом месте всегда была музыка. Я согласилась бы жить в грязной дыре, если бы мне пообещали, что я встречусь с Рэем Чарльзом", - заявляет Эми Уайнхаус, новая скандальная сенсация Великобритании, награжденная как композитор за первый же сингл, одна из самых многообещающих молодых артисток, по мнению журнала "Rolling Stone". Без всякого пиетета неся титул "новой Билли Холидэй", она уверяет, что лет через десять и думать забудет о сцене, а с головой уйдет в заботы о муже и своих семерых детях.

Эми Джейд Уайнхаус (Amy Jade Winehouse) родилась в пригороде Лондона 14 сентября 1983 года в еврейско-английской семье. Ее отец работал таксистом, а мать фармацевтом. Хотя к музыке они не имели никакого отношения, среди родственников Эми, особенно со стороны матери, было немало профессиональных джазовых музыкантов, а ее бабушка по отцу любила вспоминать о юношеском романе с легендой британского джаза Ронни Скоттом (Ronnie Scott). Родители тоже внесли свою лепту в воспитание ее музыкальных вкусов, собрав коллекцию пластинок Дины Вашингтон (Dinah Washington), Эллы Фитцжеральд (Ella Fitzgerald), Фрэнка Синатры (Frank Sinatra) и других великих артистов.
Период увлечения поп-музыкой (Мадонна, Кайли Миноуг и так далее) закончился для Эми годам к десяти, когда она открыла для себя Salt 'n' Pepa, TLC и другие бунтарские хип-хоп и R&B-группы. В 11 лет гиперактивная Эми уже стояла во главе собственной рэп-команды, которую назвала Sweet 'n' Sour и описывала как еврейский вариант Salt'n'Pepa. В 12 лет юное дарование поступило в театральную школу Сильвии Янг (Sylvia Young Theatre School), но через год ее исключили - по причине того, что она, мол, "не проявила себя". С 13 лет Amy Winehouse играла на гитаре и стремительно расширяла свой музыкальный кругозор, слушая самую разную музыку, в основном современный джаз и хип-хоп, а вскоре начала сочинять и записывать собственные песни.

Эми Вайнхаус Большой шоу-бизнес открыл Эми Уайнхаус в 2000 году, когда ей было всего 16 лет. Стараниями ее приятеля поп-певца Тайлера Джеймса (Tyler James) ее демо-записи попали в руки менеджеров Island/Universal, искавших молодых джазовых вокалисток. Она сразу подписала контракт и начала выступать как профессиональная певица.
Но до появления дебютного альбома было еще далеко. Прошло больше трех лет, прежде чем в конце 2003 года Эми Уайнхаус представила первый студийный диск "Frank", для которого написала большую часть материала. Как вспоминал Феликс Говард (Felix Howard), основной соавтор Эми в период работы над дебютом, когда он впервые услышал ее записи, у него отняло дар речи. "Это было ни на что не похоже, я такого еще не слышал, - признавался он. - Она умудрилась напугать даже видавших виды джазовых музыкантов. В сессиях участвовали очень серьезные исполнители. И когда она начала петь, они только и могли сказать: "Господи Иисусе!"

Эми УайнхаусБольше всего коллег шокировали весьма откровенные тексты Эми, посвященные главным образом ее бой-френду, с которым она незадолго до этого рассталась. Но не только ему. Скажем, трек "Fuck Me Pumps" - это история о 20-летних девчонках, которые шляются по дрянным клубам, мечтая подцепить богатого жениха. А в песне "What is it About Men?" Эми пытается разобраться в характере отца и причинах его непостоянства в семейной жизни (в свое время она очень переживала развод родителей).

фото Эми УайнхаусПродюсирование записи легло на плечи клавишника и хип-хоп-продюсера Салаама Реми (Sallam Remi). Джазовые гармонии, сплавленные с элементами соула, поп-музыки, ритм-н-блюза и хип-хопа, чувственное и ироничное исполнение, великолепный вокал, в котором критики расслышали сходство с Ниной Саймон (Nina Simonе) и Билли Холидэй (Billie Holiday), Сарой Воган (Sarah Vaughan) и Мейси Грей (Macy Gray), - все это сразу привлекло к Amy Winehouse пристальное внимание музиндустрии. Рядовые меломаны раскачивались дольше. Кривая продаж поползла вверх только после того как имя Уайнхаус оказалось в числе номинантов Brit Awards и Mercury Music Prize, а на церемонии вручения Ivor Novello Awards, премии британских композиторов, она удостоилась награды как автор лучшей современной песни - за первый сингл "Stronger Than Me", написанный ею вместе с Салаамом Реми. Летом 2004 года Эми Уайнхаус щедро аплодировали зрители фестивалей в Гластонбери, Jazzworld и V Festival. К этому времени альбом "Frank" успел побывать на вершине британского хит-парада и удостоился платинового сертификата.

В интервью этого периода Уайнхаус постоянно подчеркивала, что ее дебютный альбом - только процентов на 80% ее заслуга, потому что по настоянию лейбла на диск попали некоторые песни и миксы, которые ей абсолютно не нравились. Она была не вполне довольна и аранжировками, так что позднее, уже после издания второго альбома, признавалась: "Я сейчас даже слушать "Frank" не могу, да, в общем-то, и раньше его не любила. Я ни разу так и не прослушала его от начала до конца. Я люблю только исполнять песни на концертах, но это совсем не то, что слушать студийный вариант".

Эми Уайнхаус очень быстро становится одним из любимых персонажей желтой прессы. Конечно, не ее музыка, и даже не вызывающие тексты песен тому виной. Алкоголь и наркотики, скандальные выходки во время тура, скабрезные шутки, неадекватное поведение, оскорбление фанов - журналистам было чем поживиться. Газета "The Independent" уверяла читателей, что Эми подвержена маниакально-депрессивному психозу, но не хочет принимать лекарства. Сама артистка признавалась, что у нее проблемы с аппетитом - "немножко анорексии, немножко булимии", называла себя "больше мужчиной, чем женщиной, но не лесбиянкой", утверждала, что все ее менеджеры идиоты, маркетинг никуда не годится, а промоушен дебютного альбома был ужасным.

Чем активнее артистка куролесила в реальной жизни, тем хуже шли творческие дела, то есть фактически не шли никак. Рекординговые боссы долго ждали от Эми новых песен, пока в конце концов не предложили ей пройти курс лечения от алкоголизма и взяться за работу. От реабилитационной клиники Amy Winehouse категорически отказалась, и вместо того чтобы лечиться, села писать песни. О том, почему она так не хочет отдавать себя в руки врачей, рассказывала ее новая композиция "Rehab", первая ласточка в преддверии следующего студийного альбома. Эми всегда говорила, что стоит ей только начать писать, и ее уже не остановишь. Нужно было только набраться терпения и дождаться этого момента. В это время в ее жизни очень кстати появился ди-джей и мультиинструменталист Марк Ронсон (Mark Ronson), известный по продюсерской работе с Робби Уильямсом (Robby Williams) и Кристиной Агилерой (Christina Aguilera). Эми называла его главным вдохновителем второго альбома.

Через полгода запись была готова, и в октябре 2006 публика познакомилась с первым промо-синглом "Rehab", который тут же катапультировался в британский Тор 10. Изданный следом новый лонг-плей "Back to Black" был принят на ура и к началу 2007 года возглавил английский хит-парад. Даже в истории американской музиндустрии пластинке удалось "наследить": в поп-чарте США с первой же недели она стартовала под седьмым номером - это был второй результат британской певицы после Дайдо (Dido), чей альбом "Life For Rent" сходу покорил 4-ю строчку американского рейтинга.

Второй альбом, в отличие от дебюта, пронизанного джазовыми гармониями, возвращал в эпоху 50-х и 60-х, черпая вдохновение в тогдашнем соуле, ритм-н-блюзе, рок-н-ролле и творчестве женских поп-групп, в частности ансамбля Shangri-Las. Продюсерские обязанности разделили между собой Салаам Реми и Марк Ронсон. Тандем, а точнее трио Уайнхаус-Реми-Ронсон оказалось на редкость удачным, как в коммерческом отношении, так и в творческом. Певице досталась премия Вrit Award как лучшей сольной артистке, а сам диск "Back to Black" номинировался на звание лучшего британского альбома. В конце 2006 года читатели журнала "Elle" назвали Уайнхаус лучшей артисткой Великобритании.

Источник: http://baraban.ua/ru/singers/item/Amy_Winehouse/

Катя Нехаева

Окончила муз. школу по классу фортепиано в г. Йошкар-Ола. Во время учебы на химическом факультете МГУ начала писать шуточные песни на свои стихи, вошедшие в муз. сборник "Совершеннолетние Песни". Тогда же играла в народном Театре Старинной Музыки под руководством В. Крейсберга. В США с 1991 г.. В 2000 г. окончила аспирантуру по химии в Clark University, Worcester, MA. Там же прослушала курс муз. композиции. С 2001 г. выпустила несколько муз. альбомов своих песен, включая "Опыт жеманного", "Побасенки", "Страсти роковые", "Петербургские сумерки", а также альбом "Выдох и вдох" с песнями Кати Яровой. Написала ряд песен совместно с Таней Задорской, которые вошли в муз. сборники "Полнолуние. Начало..." и "Песнь Розе", записанные дуэтом в московской студии летом 2003 г.

ПЕСЕННОЕ ПОЛОВОДЬЕ
Они поют, как ручей бежит: сначала тихонько, почти неслышно журча, прыгая с камушка на камушек; потом громче, уверенней; потом разливаясь речкой и неся на себе упавшие в воду зеленые ветви; потом выплескиваясь по весне за пределы берегов и затопляя окрестные луга... Они молоды и очень, очень талантливы. И они совсем разные – Катя Нехаева и Таня Задорская. Одна – ученый биохимик, без пяти доктор наук, но с душой артистической - трагическая, жесткая и завораживающая. Другая – гуманитарий и, как положено, нежный лирик. Но есть, верно, и нечто, скрепляющее их содружество? Да, есть. Каждая - солистка и вместе дуэт. Обе - авторы песен и исполнители их. Обе играют на гитаре, иногда приглашая опытных музыкантов для сопровождения. И обе они внезапны.

Концентрируются мгновенно и начинают, перебрасывая друг другу, как мячики, варьировать одну за другой темы, которые каждой приходят на ум со скоростью 100 в минуту. Однажды во время ничего не значащего разговора Таня вдруг что-то тихонько напела. «Что-это? - спросила я. Она неуверенно повторила какие-то странные протяжные звуки, ей тут же стала вторить Катя. Они словно нащупывали мелодию. Она разрасталась, ширилась - и возникала песня. Завораживал распев, это вдруг родившееся двухголосье, словно вмешался опытный хормейстер. Откуда такое пронзительное чутье на звук, мелодию, музыку, откуда эта притягивающая странность, которую хочется слушать и слушать? Мистика: вот тут, за столом, во время ничего не значащего разговора...

Теперь я думаю: может быть, значащего - для них. Помните у Ахматовой: «Когда б вы знали, из какого сора растут стихи...» Как называется стиль, в котором работают Катя с Таней, не берусь определить. Это не всегда авторская песня, потому что они создают мелодии не только на собственные тексты, но и на стихи других поэтов, чаще на великие строки классиков - Блока, Кузмина, Гумилева, Цветаевой. Это часто и вообще не песня – скорее романс, даже салонный романс. А куда деть их смешные - «дурацкие», как они сами говорят - песенки? Похоже, что наши барды – чистой воды романтики. Они не желают в этом признаваться, они шутят над собой и своим творчеством, они рядятся в иронические хламиды, а нежность пробивается в их песнях, как росток из-под земли, и вдруг расцветает вот таким странным названием программы: «Дебоширы, дуэлянты, диссиденты, эмигранты». Исток очевиден: Булат Окуджава.

У Кати еще знаменитый студенческий театр Московского университета, у Тани –внутренняя потребность писать стихи и неизбывная , почти обязательная в ее российские годы любовь к авторской песне. В прошлой жизни подруги не встречались, хотя в одно и то же время учились в Москве, а познакомились здесь, в Бостоне. Познакомились – и прикипели друг к другу. Я понимаю Таню: услышав Катино пение, она оказалась завороженной. (Так случилось и со мной. Катин голос обладает таинственной властью. Он со странными модуляциями. Красивый ли, не знаю, просто его тянет слушать. И только потом начинаешь воспринимать слова). Я понимаю Катю: она сразу почувствовала в Тане – несмотря на всю их разность – родственную душу. Знакомство состоялось года четыре назад, а два года спустя родился их дуэт, и он стал как бы катализатором творчества.

Начали рождаться песни на стихи бостонских поэтов - Леонида Эпштейна, Федора Финкеля, Евгения Зусера - он же Федя Толстой... Переписывают и свои старые песни, стараясь сделать их более интересными по звучанию, переложить для двух голосов, придать им дополнительные оттенки. Микроинтервью с нашими героинями: ТАНЯ. До приезда в Америку я ни песен, ни стихов не писала. А здесь они на меня как будто откуда- то сверху посыпались, а вместе с ними и мелодии. Знакомство с Катей стало новым витком в творчестве. Мы ищем юмор в лирике и глубокий смысл в юморе. Я очень люблю Катины смешные, немножко «дурацки-сатирические» песенки, и люди их любят, потому что на самом деле они очень глубокие.

Послушайте их внимательно, и вы увидите, что они написаны о нашей жизни в России и о тех отношениях, которые складывались между людьми тогда... КАТЯ. Перед самым отъездом я стала в Москве лауреатом очередного бардовского конкурса, познакомилась со многими интересными людьми, завязались творческие контакты. И я тогда задержалась в России на полгода, песни пользовались успехом на Арбате, а потом уже сломя голову - в Америку в гости к подруге. Виза была гостевая, но тут случился путч и я осталась насовсем. Бардовская жизнь продолжилась и в Америке, но не сразу. На какое-то время все остановилось. К тому же - о чем писать?

В России это были песни преимущественно сатирические, а здесь у меня не было морального права писать на болезненные тотушние темы. Я их еще не могла осмыслить. Но стали рождаться песни на стихи поэтов Серебряного века, потом и современников. И, конечно, ложились на музыку собственные тексты – жизнь ведь продолжалась, копились новые впечатления, возникали новые мысли, и хотелось всем этим поделиться с окружающими. Стали с Таней много выступать, выяснилось, что и наши песни, и наше исполнение нравятся аудитории слушателей. Вообще, возможность петь дает активнейший творческий заряд. Это, знаете, энергетика необычайная…

Автор: Татьяна Файнберг, г. Бостон.
Источник: http://www.kspus.org/Afishi/NekhaevaZadoskaya.doc

Ирена Лесневская

На канале РЕН ТВ от Ирены Лесневской осталось только три буквы - РЕН. Все остальное теперь не ее. Да и буквы уже не те. Раньше было латиницей. Сегодня Лесневская - президент компании Ren Media Group. В ноябре прошлого года эта компания приобрела политический еженедельник "Новое время". Сохранив либеральный настрой, журнал в остальном радикально преобразился. Даже название подается в английской версии - The New Times. (Материал несколько устарел. Теперь так называется издаваемый ею журнал).

Впрочем, новое время для Ирены Лесневской наступило гораздо раньше - 19 августа 1991 года. В первый день путча, знаменовавшего собой падение советского режима. В этот день она ушла с Центрального телевидения и вместе с сыном Дмитрием учредила независимую производящую телекомпанию REN TV. Случайное совпадение дат, исполненное символики. Программы производства REN TV шли по многим центральным каналам, собирая большую аудиторию. "До и после" Владимира Молчанова, авторские циклы Эльдара Рязанова, "Клуб "Белый попугай" с Юрием Никулиным, "Чтобы помнили" с Леонидом Филатовым... С 1 января 1997 года REN TV преобразовалась в телеканал с вещанием на всю страну. Появилась собственная служба информации. Стали снимать художественное и документальное кино, сериалы. Создали студию анимации и спецэффектов. Даже в последние годы, в пору безудержного опопсения отечественного ТВ, телекомпания Лесневской задавала стандарты качества.

Кислородная подушка

- Вы канал РЕН ТВ сегодня смотрите?
- Нет. Я вообще перестала телевизор смотреть.

- А РЕН ТВ не включаете из чувства ревности?
- Никакой ревности нет. Есть раздражение. Зачем-то сменили логотип - элегантный значок, хорошо узнаваемый. Залили все каким-то диким соком. И стали называться РЕН ТВ. REN TV было мягче, интеллигентнее. Нет, иногда, бывает, включишь и... видишь то, что видишь.

- Это больно?
- Нет. Мне только больно было за людей, с которыми работала, а не за то, что я продала игрушку любимую. Просто я осознала: тот канал, который мы делали, сегодня невозможен. И то, что канал перекупали не раз в течение двух лет, тоже о чем-то говорит. С самого начала было понятно, куда канал уходит. Ну вот, в конце концов он и пришел в те руки, в какие должен был прийти.

- А журнал вы зачем приобрели?
- Я где-то уже сказала, что этот журнал для меня - кислородная подушка.

- Для вас лично? Или в такой кислородной подушке, по вашему мнению, нуждается и читатель?
- Вы знаете, я не одна задыхаюсь. Сейчас очень многие люди в поисках информации и хоть какой-то правды перелопачивают весь Интернет. Я тоже. Я привыкла к тому, что абсолютно все должна понимать и знать. Все, что происходит. И вовсе не потому, что я занималась телевидением, а сейчас занимаюсь журналом. Просто так организм устроен. Но за последние годы информационное поле сузилось. Мне это не нравится. После продажи канала у нас появились деньги для того, чтобы свой бизнес строить и продолжать жить творчески, как мы и привыкли. Снимать кино, издавать журнал, запускать новые проекты и не ходить с протянутой рукой.

- Учредить политическое издание, независимое от власти, сегодня не так-то просто. Вы получили чье-то разрешение?
- Я никогда ни у кого не спрашивала разрешения. Я всю жизнь любила, кого я люблю, и делала то, что считала нужным. Какое разрешение? Зачем? Я ничего незаконного не делаю. Я считаю, что живу в свободной стране. Да, свобода, как кожица, сжимается, но свобода выбора еще есть.

- Как издатель, вы не испытываете давления?
- Никакого. Да и с чего? Журнал не является рупором непримиримой оппозиции. Мы никого не поддерживаем - ни правых, ни левых. Просто стараемся объективно рассказывать о том, что происходит.

Персона нон грата

В ранней молодости она мечтала стать актрисой. Поступила в ГИТИС на режиссерский. Бросила. Окунулась в столичную богему: литераторы, художники, музыканты... Вышла замуж за писателя Владимира Максимова, в ту пору известного, а после эмиграции во Францию ставшего знаменитым в качестве основателя и главного редактора самого крупного и влиятельного эмигрантского журнала "Континент". Она рассказывает:

- Я вообще-то вначале хотела быть врачом. И два года работала лаборанткой в 5-й городской больнице. Но поняла, что я по природе очень брезглива. И безумно сердобольная, жалостливая такая. Буду стоять и плакать, вместо того чтобы сделать укол, помыть, отрезать... Я поняла, что это абсолютно не мое. И поступила на журфак. Тогда время было шальное. А быть женой Максимова - это тоже сумасшедший дом. Мы были в бесконечных поездках. При этом я очень много работала и в журналах, и в газетах. И все хотела стать актрисой. Но у меня непрофессиональное горло оказалось.

- В середине 60-х вы пришли на телевидение. Но долгое время ваша карьера там не складывалась. Почему?
- Потому что это было невозможно. Человек, который печатался на Западе...

- Вам не давали в полной мере проявить себя из-за Максимова?
- Конечно. Я была персона нон грата. Но меня все же не увольняли, давали зарабатывать хоть какие-то деньги. А потом я с Максимовым рассталась, родила ребенка. Но время уже было - полный мрак. Меня никуда не пускали.

- Уже после его эмиграции?
- Да. Хотя мы были в разводе. Дело в том, что за три дня до его отъезда мы целый день провели вместе. Мы прощались. И, видимо, за нами следили. Меня потом вызывали, показывали фотографии, задавали вопросы. Мне надлежало вспомнить все, что было связано с Максимовым. С кем и когда он встречался. Как рукописи попадали на Запад.

- И что же вы отвечали?
- Отвечала, что ничего не помню. Абсолютно ничего.

- Почему вы тогда не уехали?
- Я бы не уехала, даже если бы была женой Максимова. Никогда бы в жизни не уехала. И не уеду. Я больше недели нигде не могу выдержать. Только здесь. С любым режимом. Я просто пришпилена к моей стране.

За кадром

- Когда вы работали в киноредакции, что это было? Прозябание?
- Нет, это было интересно. Прозябание было в детской редакции. А в киноредакции я делала авторские программы. Но никогда сама в кадр не входила. Я ненавижу себя на экране, я ненавижу себя на фотографиях. Я в жизни значительно интереснее, чем на мертвом снимке. И кадр меня увеличивает. Подчеркивает все мои недостатки. Вдруг все вылезает. Поэтому я всегда брала ведущих, но при этом была автором. Я сама все делала и как режиссер, и как автор, и как редактор. Я много имела всяких грамот, наград: лучшая передача месяца, лучшая передача года, еще что-то...

"Меньше всего мы думали о деньгах"

- На ЦТ вы ощущали свою нереализованность?
- Конечно. Я просто фонтанировала, я такая электростанция была! И в 1991 году, когда все бурлило и поднималось, у всех вырастали крылья и все верили в светлое будущее, мы подали документы на регистрацию телекомпании. И 19 августа мы поехали забирать эти документы. В десять утра нам должны были выдать их. Но в тот день всем было уже не до этого. Документы мы получили спустя полтора месяца. И за первые два года сделали 17 проектов для первого канала, потом для второго. Телекомпания бурно развивалась. При том что не было ни техники, ничего... Мы арендовали одну комнату в издательстве "Прогресс" на Зубовском бульваре. А вскоре заняли целый этаж, затем еще один... Меньше всего мы думали о деньгах. Мы сутками работали, была абсолютно студийная атмосфера. Я и сама трудоголик, и все люди подобрались такие же.

- Ну, вы сами, наверное, их подобрали. Для вас важно, какими человеческими качествами - о деловых я не спрашиваю - обладают люди в вашей команде?
- Очень важно. В этом смысле я, наверное, так и не стала современным работодателем - жестким, циничным. Я трудно с людьми расстаюсь. Когда мы с Дмитрием ушли из телекомпании, ее тут же покинули сто человек. Они ушли вместе с нами в никуда.

Обходя соблазны стороной

- Как вы себя чувствуете в экстремальных ситуациях? Это ваша стихия?
- Да. Я становлюсь как пружина, абсолютно выравниваюсь и делаю только то, что надо и как надо. Неважно, что произошло: потеряла деньги, приобрела деньги, потеряла людей, приобрела людей...

- Чего вы себе не можете позволить ради успеха?
- Я никогда не буду любым способом зарабатывать деньги. Я никогда не буду делать то, что мне отвратительно. Я никогда не буду иметь дело с человеком, который мне отвратителен. Я просто обхожу этих людей и эти соблазны.

Голосуй или проиграешь!

- Когда умер Ельцин, вы напечатали в вашем журнале не дошедшие в свое время до зрителя фрагменты интервью, взятого у Бориса Николаевича Эльдаром Рязановым между первым и вторым туром президентских выборов-1996. Интервью создавалось компанией REN TV в совершенно понятных целях. Те куски из него, что сегодня опубликованы, летом 1996-го нельзя было давать в эфир?
- Если вы о цензурных изъятиях, то их не было. Мы записывали по пять-шесть часов, причем несколько раз. Понятно, что в исходном объеме все это показать невозможно. Но никто не просил что-то вырезать или, наоборот, что-то вставить. Последняя запись была самой сложной. Борис Николаевич уже очень плохо себя чувствовал. И вопросы ему задавали тяжелые. И по Чечне, и по силовикам, и по растущим ценам, и по инфляции... Разумеется, я отдавала себе отчет в том, что создаю предвыборную агитку. Но я сознательно делала это. Я сказала себе: "Я это делаю ради будущего наших детей". Нельзя было допустить, чтобы к власти вернулись коммунисты. Стране нужен был Ельцин. Больной, с инфарктом, какой угодно, но понимающий, что назад возврата нет. В том интервью Ельцин признал: "Да, Чечня - моя ошибка". И он с такой болью об этом говорил! Когда я смонтировала материал, многие были потрясены, как я смогла все это собрать. Потому что там были длинные паузы, там была уже не всегда внятная речь. Но Борис Николаевич был искренен.

"Жизнь вообще дорогая штука"

- Каких ошибок вы бы сегодня не повторили?
- Это очень трудный вопрос. Я всегда и сыну внушала, и себе, и тем, кто со мной работает, что я никогда ни о чем не жалею. Даже за ошибки не ругаю себя. Не эта ошибка была бы, так другая. Надо просто уметь признавать эти ошибки и стараться их исправить. А голосить, рвать на себе волосы - бессмысленно.

- Как вы сами считаете, вы дорого заплатили за свой успех?
- А жизнь вообще дорогая штука. Я жила полноценно, насыщенно. И я безумно благодарна новому времени. Счастлива, что оно наступило. Конечно, жалко, что распался Советский Союз. Я скучаю и по Грузии, и по Эстонии, и по Украине. Это тоска по молодости, по поездкам, по друзьям. Мир, в котором мы жили, рухнул. Я никогда не забуду нашу первую съемку с Рязановым. Мы снимали в Матвеевском, в Доме ветеранов кино. Это было на католическое Рождество - 24 декабря 1991 года. В этот день мы вышли в эфир с программой "Ирония судьбы, или с Рождеством Христовым!". Туда, в Матвеевское, приехали Гриша Горин, Жванецкий... Там были Габрилович, Санаев, Люба Соколова... И старики, и молодые... Это были такие посиделки искренние. Это была первая программа REN TV.

И на первые заработанные деньги мы подарили Дому ветеранов телевизоры, холодильники... Мы были счастливы, что можем этим людям чем-то помочь. Гриша Горин в тот вечер приехал из аэропорта, он провожал отца, ветерана войны, который уезжал в Америку - в таком возрасте, надев все ордена... Безумное было время. Еды никакой. Пустые прилавки. Дикие очереди за выпивкой. И страстное желание чем-то помочь становлению демократии. Сколько новых лиц тогда появилось во власти! Это были совершенно другие лица. Конечно, мы все - дети этого нового времени. Когда оно наступило, я была уже в очень зрелом возрасте, для меня все это слишком поздно случилось. Но за прошедшие 15 лет я смогла реализоваться.

Никогда не говори "никогда"

- Вы собираетесь когда-нибудь вернуться на телевидение?
- Нет. Вновь начать с нуля делать канал и делать его полноценно на телевидении, которое у нас сегодня есть, не вижу никакой возможности.

- Но рано или поздно наступят времена, более благоприятные для работы в этой медиаотрасли.
- Вы хотите сказать, что время пойдет вспять и мне снова будет пятьдесят?

- Значит, не вернетесь на телевидение?
- Я для себя закрыла эту дверь. Но никогда не говори "никогда".

Источник: http://www.rg.ru/2007/06/29/lesnevskaya.html

Ольга Залесская

АВТОРСКАЯ песня — демократичное искусство. Консерваторского или сценического образования не требует. Возможно, поэтому каждый видный исполнитель оригинален. Как, например, лауреат множества конкурсов и фестивалей Ольга ЗАЛЕССКАЯ.

— Я не знаю, что такое авторская песня… С самого начала пыталась понять и пришла к выводу, что у каждого свое представление о ней. Песня, которая интересна мне сегодня, сочетает в себе хорошие стихи, небанальную музыку — пусть не шедевры композиторского искусства, но чем-то отличающуюся от стереотипов. Такое триединство. Хотя в первую очередь важен текст. Существует музыка для ног и существует музыка для тех, кто хочет слышать. Наверное, для людей, которые читают — и не лишь бы что; которые думают — и не лишь бы о чем, которые живут — и не лишь бы как.

— Не раз слышала мнение, что лучшие слова к песне пишутся тогда, когда человек несчастен, когда у него душа болит. А у вас?
— Душа болит? Иногда душа скучает… А ведь бывает: стихотворение, не самое лучшее, рождается в тот момент, когда застоявшееся, как болото, отчаяние не находит выхода, когда оно длительно, абсолютно нескончаемо, и вдруг где-то на выдохе пишутся строчки, которые пусть никогда не войдут в анналы отечественной литературы, но принесут облегчение. Такие стихи — как способ психоанализа, и ты, может быть, никогда никому их не прочтешь.
Хотя очень многие стихи написаны в состоянии какого-то энергетического пика. Это может быть даже разделенная любовь, но она настолько высока, что человек от собственного счастья боится быть несчастным.

— Многие исполнители признаются, что музыкой на жизнь зарабатывать очень тяжело…
— Есть категория авторов и исполнителей, которые сделали эту часть своей жизни единственным источником существования. Есть единицы, которым удалось достичь профессионального уровня, и они заслуженно любимы. Их приглашают, они живут концертами, продажей дисков, кассет. А есть люди, которым это не удалось, и они вынуждены жить от фестиваля к фестивалю.

Это люди, которые проводят свою жизнь в борьбе за место под солнцем. И если ты не мегазвезда, то ты постоянно должен показывать публике что-то новое. Это огромная, если не сказать, страшная плата за право жить только музыкой. Ведь не может человек все время выдавать фонтан идей, и наступает момент опустошения, когда он либо начинает повторяться, потому что, по законам этой игры, остановиться он уже не может, либо начинает писать откровенную чепуху, либо начинает воровать чужие идеи — пусть даже частично, но все равно это вторичный продукт.

Людей, которые могут писать, не мельчая, очень мало — это дар Божий. Что касается меня, то я имею профессию (Ольга Залесская — по образованию журналист, работает в рекламном агентстве. — А.А.), свой кусок хлеба. Могу себе позволить не писать год.

— Не складывается впечатление, что в последние годы интерес к авторской песне упал?
— Как раз в последние годы он, пожалуй, вырос. Был очень серьезный спад, но несколько лет назад появился проект «Песни нашего века». В нем собрались хорошие исполнители, и они спели классику авторской песни так, что снова пробудили интерес слушателей, а исполнителям дали надежду.

И людей кольнуло не только в Москве, а и в других городах и странах: «В концертном зале «Россия» барды поют, а у нас в клубе не могут собраться… Почему?». Хотя в Беларуси авторская песня переживает очень давний, болезненный и затяжной спад. Нет ни одного более-менее приличного крупного фестиваля, на который люди могли бы съехаться и показать себя. А в соседней Украине — более 30 фестивалей авторской песни в год.

— И нет никакой надежды на будущее?
— Надежда есть. Другой вопрос, каким мы хотим видеть это будущее? Чего ждем от него? Того, что авторская песня станет такой же популярной, как «Фабрика звезд», — нет, такого не будет. Того, что авторская песня станет такой же известной во всем мире, как произведения Чайковского или Шостаковича, — нет. Авторская песня — вещь на любителя.

И мне бы хотелось, чтобы люди знали, что это такое, чтобы появились большие фестивали, а не маленькие междусобойчики, когда компания в 10 или пусть 100 человек поехали в лес, и никто об этом не узнал. Хочется, чтобы, как прежде, люди ездили в гости друг к другу клубами. Но у нас сегодня такой же капитализм, как и везде: деньги — время — деньги. Как всегда, нужен меценат или спонсор. А пока никто не вкладывает в это деньги. Ни частники, которых трудно винить, ни государство, которому, наверное, не до этого.

Автор: Анна АНДРУШЕВИЧ
Источник: http://gazeta.aif.ru/online/belorus/234/bel07_01

Екатерина Редникова:

"Хочется опереться на мужское плечо"

— В 1998 ГОДУ фильм «Вор», где я сыграла главную женскую роль, номинировали на «Оскар» и съемочную группу пригласили в Лос-Анджелес для участия в церемонии. А мне все время не хватает каких-то полчаса или часа на сборы. Поэтому из дома в аэропорт я выехала впритык и прибыла туда к самому концу регистрации, то есть за 45 минут до отлета. Только мы с другом, который меня провожал, выгрузили из машины чемоданы, как с ужасом поняли, что перепутали аэропорты. Вместо «Шереметьево-1» приехали в «Шереметьево-2». Сломя голову помчались на машине в «Шереметьево-1» и оказались там за 25 минут до вылета самолета. Регистрация закончилась. В то время в Лос-Анджелес летало всего два рейса в неделю.

Следующий рейс был уже после «Оскара». У меня в чемодане было платье от Валентина Юдашкина, которое я собиралась надеть на церемонии. И это платье стало моим единственным аргументом, почему мне надо обязательно улететь. (Смеется.) Я все время повторяла: «Вы поймите, у меня платье от Юдашкина! Я должна улететь!»
Потом я начала объяснять, что снялась в фильме «Вор» и лечу на «Оскар». Дело в том, что к тому времени широкий зритель картину еще не видел. На мое счастье, мимо прошел таможенник в погонах, который фильм видел. Благодаря ему меня все-таки зарегистрировали.

Оставалось минут 15 до отлета, естественно, весь багаж уже погрузили. И я с двумя тяжеленными чемоданами по взлетной полосе шагала к самолету. «Кать, а мы думали, что ты уже не летишь», — сказал мне продюсер, когда я вошла в салон самолета. Однако на этом приключения не закончились. В Лос-Анджелесе меня поселили в шикарную гостиницу. Нужно было дать на чай за то, что в номер принесли чемоданы. Начала рыться в сумке, а кошелька нет. Я вспомнила, что в Москве из-за нервотрепки в аэропорту, где меня заставили пересчитывать всю наличную валюту, я сунула кошелек в карман пальто, которое перед самой посадкой отдала другу. Стала объяснять гостиничному служащему, что забыла в России кошелек. Он не поверил и посмотрел на меня как на полное фуфло: мол, доллар жалко дать.

Потом я позвонила в номер продюсеру Игорю Толстунову, и тот пообещал дать мне взаймы. Но утром после всех переживаний я проснулась слишком поздно, Игорь с женой уже ушли в город. От нахлынувших событий я напрочь забыла, что могу заказать себе что-то в номер и оплатить при отъезде. В итоге ходила целый день голодная, даже бутылку воды не могла купить. Деньги заняла только на следующий день. Наелась, напилась. И на церемонию «Оскара» отправилась в прелестном состоянии духа. В платье от Валентина Юдашкина. К сожалению, «Вор» не получил «Оскара», однако номинация на этот приз — тоже высокая оценка нашей работы. По крайней мере, в Америке слова «Эта актриса снялась в фильме, номинированном на «Оскар» открывают многие двери.

— И как складывалась ваша карьера в Голливуде после церемонии «Оскара»?
— Я благополучно вернулась в Москву. А через год мне позвонили продюсеры американского фильма, который должен был сниматься в Люксембурге. Они посмотрели «Вора», нашли мой телефон и пригласили на главную роль. Я сыграла девушку, которая работает в американском посольстве во Франции. После этого мой американский менеджер позвонил мне и сказал: «Катя, после выхода фильма было бы хорошо, чтобы ты пожила месяца два в Америке». И я совершила самую большую авантюру в своей жизни — в 27 лет собрала чемоданы и отправилась в Лос-Анджелес, где практически никого не знала. Даже толком не представляла, где буду жить.

— Менеджер не позаботился о том, где вам остановиться?
— Предполагалось, что я остановлюсь дома у своего менеджера — женщины, которая на тот момент была беременна. У нее был срок семь месяцев, и она сказала, что до родов я могу у нее разместиться. Однако буквально за несколько дней до моего отъезда она попала в больницу и родила семимесячного ребенка. Жить мне стало негде. Но мир не без добрых людей. Меня выручили муж с женой, владельцы одного из самых модных ресторанов Лос-Анджелеса. Я познакомилась с ними на одной из вечеринок после «Оскара». Подарила кассету с записью «Вора». Бритт посмотрела ее уже после того, как я уехала в Россию. Фильм ей жутко понравился, она позвонила мне в Москву, наговорила кучу добрых слов. А узнав, что у меня проблемы с жильем, предложила остановиться в их особняке. Какое-то время я жила у них, потом встретилась с Галиной Логиновой, мамой Милы Йовович. С ней я тоже познакомилась во время «Оскара». Галя увидела меня и сказала: «Ты… здесь! И не звонишь?!» — «Я хотела с вами связаться, но не знала координат». С тех пор мы с Галиной так подружились, что теперь останавливаюсь в Америке в основном у нее.

— Что вас больше всего поразило в Америке, когда вы подробнее познакомились с заокеанским образом жизни?
— Вечный американский «чиз»: улыбка в 32 зуба, на самом деле ничего не означающая. Пришлось свыкнуться с тем, что люди говорят одно, а имеют в виду совсем другое. Там очень регламентировано все, что касается отношений между людьми. Позвонить другу ночью в Америке — нонсенс. Задержаться у кого-то в гостях дольше, чем следовало, — тоже дурной тон. Там даже в приглашениях заранее пишут: «Приглашаем на коктейль с 5 до 7 вечера». А у нас как? Гуляют до последнего гостя, пока тот не выдохнется. С другой стороны, есть вещи, которые я переняла от американцев. Например, если тебе звонили, но по какой-то причине не застали дома или на работе, ты обязательно должен перезвонить. Дело в том, что если в Америке человеку не перезванивают, это говорит о том, что он стал не нужен.

Правило из «Алхимика»

— ВЫ как-то сказали, что когда-нибудь обязательно получите «Оскара», и даже написали оскароносную речь. Откуда черпаете такую уверенность?
— Я согласна с Паоло Коэльо, который написал в «Алхимике», что если ты сильно чего-то хочешь, то вся Вселенная будет тебе помогать. Я с 6 лет хотела стать актрисой, в 12 лет пошла в театральную студию, поступила с первого раза в ГИТИС. Мечтала сниматься в кино и впервые снялась в 16 лет. Мечтала сняться в главной роли — сыграла в «Воре». Мечтала стать лучшей актрисой в стране — получила «Нику» в 24 года и стала самой молодой актрисой, которая получила эту премию. Это может звучать бравадой. На самом деле я не просто мечтала, я к этому шла. Мама с 6 лет возила меня на все детские пробы «Мосфильма», до тех пор, пока в 16 лет я все-таки не получила первую роль. И так во всем. Поэтому, когда после «Вора» у меня появилась возможность работать в Америке, я постаралась ею воспользоваться. За океаном все складывалось не так-то просто. Для того чтобы найти действительно хорошего агента, а в Голливуде без агента актер шагу не ступит, мне потребовалось целых три года. Российские актеры — не самые выгодные клиенты для агентов. Из-за акцента русским предлагают довольно маленький перечень ролей.

— А почему испаноговорящие актеры, такие как Пенелопа Крус, Сальма Хайек, Антонио Бандерас, несмотря на свой акцент, сумели стать в Голливуде звездами?
— Все очень просто. Треть Америки говорит на испанском. Это практически второй государственный язык. Поэтому испаноговорящему актеру стать в Америке звездой — не такое большое геройство. В этом смысле более уникальна французская актриса Жюльетт Бинош. Она получила «Оскара», сделала себе имя, снимается в Америке. Но подобных прецедентов — раз, два и обчелся.

— При этом вы все-таки продолжаете надеяться на «Оскара».
— У меня есть свой проект. Я написала сценарий на английском, в котором предусмотрела для себя главную роль. Есть американский продюсер, который готов взяться за этот проект. Осталось найти режиссера.

Город одиноких людей

— В РОССИИ сейчас очень популярен американский сериал «Секс в большом городе». То, что нам показывают, действительно похоже на стиль жизни одинокой обеспеченной американки за тридцать?
— Я иногда тоже смотрю этот сериал. Мне нравится. Там представлен нью-йоркский стиль жизни. Однако в Лос-Анджелесе люди живут совершенно по-другому. Это город одиноких людей. Во-первых, все занимаются карьерой. А во-вторых, боятся, что к тебя проявляют интерес не как к мужчине или женщине, а как к человеку, которого можно использовать для приобретения какой-то выгоды. В Америке первый вопрос, когда ты с кем-то знакомишься на вечеринке, звучит так: «Чем вы занимаетесь?» Никто не верит в любовь. Все живут очень замкнуто. Например, Галя Логинова, у которой я останавливаюсь, сдает три комнаты. Эти люди живут у нее два года, и я ни разу не видела, чтобы к ним в гости пришел бойфренд или герлфренд. К ним вообще редко кто приходит.

— В Лос-Анджелесе не женятся и не выходят замуж?
— Женятся, конечно. И в этом смысле они молодцы. Если в Америке мужчина женится, значит, он действительно связывает себя определенными обязательствами. А в России институт брака практически исчез. Многие мужчины, которые хотят завести со мной знакомство, обычно с обручальным кольцом. Когда я им говорю: «Ты же женат!», они отвечают: «Ну и что?» Такой ответ в Америке услышать от женатого мужчины практически невозможно. Там довольно редки измены. У нас же это происходит на каждом шагу. При этом мужчина говорит: «Я изменяю физически, а не духовно».

— У вас сейчас рядом есть мужское плечо, на которое вы могли бы опереться?
— Сейчас нет. Почему? Я сильный, независимый человек. Мужчины этого опасаются, они любят, чтобы женщина от них зависела. Хотя иногда я тоже устаю и мне хочется, чтобы рядом был человек, который бы за меня отвечал.

— Можете себя представить на месте безответно влюбленного человека?
— Да. И не понимаю тех людей, которые, как только чувствуют, что начинают влюбляться, стараются под разным предлогом подавить в себе это чувство. Мол, зачем мне лишние страдания и боль. Я же считаю, пусть тебя лучше закрутит, всего перемелет, но ты будешь жить настоящими чувствами. Только ради любви и стоит жить. А уж какой она получится — ответной или безответной — зависит от судьбы.

— Катя, что вы в первую очередь делаете, когда вечером возвращаетесь домой?
— Раньше у меня был период, когда я вообще не смотрела телевизор. А сейчас стала каким-то зомби. Прихожу вечером домой, включаю телевизор и начинаю щелкать каналы. Ничего интересного не нахожу, но продолжаю переключать. На это уходит куча времени.

— Хозяйство отнимает много времени?
— На хозяйство времени вообще нет. Недавно меня бросила уборщица, и квартира немного «заросла». С февраля я в постоянных разъездах. Все время получалось, что только разобрала один чемодан и тут же собирала другой. В какой-то момент у меня в комнате стояло аж три чемодана, которые я не успевала убрать. Слава богу, несколько дней назад один чемодан разобрала. К сожалению, в быту у меня нет строгой упорядоченности. Хотя меня все время к этому пытался приучить папа. Когда он приезжает в гости и мы вместе выходим из квартиры, я постоянно ищу ключи, чтобы закрыть дверь. «Катя, смотри, у тебя же в коридоре есть замечательная полочка. Почему бы тебе всегда не класть на нее ключ», — говорит он в таких случаях. Но у меня не получается.

— Что бы вам хотелось изменить в своей жизни?
— С одной стороны, мне моя жизнь нравится. С другой — хотелось бы иметь рядом то самое мужское плечо. Хотя, может быть, я не так сильно этого хочу. Я уверена, что наши желания сбываются в зависимости от того, насколько сильно мы хотим, чтобы они исполнились.

Автор: Мария Март
Сайт: Аргументы И Факты
Дата публикации на сайте: 12.08.2005

Ирина Орищенко

Ирина Орищенко — автор-исполнитель, родилась 16 мая 1961 года в Ленинграде.
Стихи и песни пишет с детства. По образованию — педагог, учитель физкультуры. Была играющим тренером женской волейбольной команды в Казахстане. Освоила множество других профессий, но главным для нее было и остается творчество.
За 80-90-е годы посетила огромное количество фестивалей авторской песни. Слушала других, пела свои песни.

Была активным членом КСП "Зеленая карета" г.Усть-Каменогорска. Проводила творческие встречи, вечера, слеты, концерты. Участвовала в теле- и радиопередачах. В начале 90-х записывает 2 аудиоальбома — "Тет-а-тет" и "Пора взрослеть", в январе 1996 г. — третий — "Пичуга непутевая моя”. В этом же году становится лауреатом Грушинского фестиваля с песней "Посвящение уезжающим из Казахстана". В 1997г. записывает кассету — "Нетелефонный разговор" и CD "Непутевочка", в 1998г. — CD "Веснушки".

С начала 90-х годов активно гастролирует по стране: Москва, Санкт-Петербург, Нижний Новгород, Самара, Тюмень, Иркутск, Томск, Новосибирск, города Алтая, Казахстана, Белоруссии и т.д. Выступает перед различными аудиториями: в концертных залах, на заводах, в детских садах, детских домах, НИИ, университетах, школах, в местах заключения, перед врачами, депутатами, милиционерами, летчиками и т.д. На ее творческие мастерские записываются огромные очереди.

В настоящее время Ирина живет и работает в столице республики Алтай — г.Горно-Алтайске. С апреля 2000 г. руководит детским клубом авторской песни "Домовой" при ГАГУ (Горно-Алтайский Государственный Университет). Продолжает писать песни, ездить на фестивали.

Источник: http://www.artel-shop.ru/AP/Orishchenko/Orishchenko.htm

А вот одна из её песен:

Марина Дровосекова

Марина Евгеньевна Дровосекова родилась 5 октября 1983 года в поселке Ликино-Дулёво Московской обл. Занимается танцами с пяти лет.Танцевала в ансамбле народного танца «Прялица». В 1998 - 2000 годах работала диктором информационных программ на районном телевидении в г.Орехово-Зуево. В 2005 году окончила Школу-Студию МХ(А)Т (мастерская Народного Артиста РФ К.А.Райкина). Актриса Российского Государственного театра "Сатирикон" имени Аркадия Райкина. ТЕАТРАЛЬНЫЕ РАБОТЫ: «Доходное место» по пьесе А.Островского (реж.К.Райкин), роль - Кукушкина «Ай, да Пушкин» (реж.М.Брусникина) «Страна Любви»по пьесе А.Островского «Снегурочка» (реж.К.Райкин), роли - Купава и Елена Прекрасная.

Ирина Розенфельд

Ирина Розенфельд стала настоящим открытием фестиваля «Новая волна». Ира выросла в Керчи, окончила местный лицей искусств, с детства занималась музыкой, была солисткой ансамбля еврейской общины «Гешер».
Жюри отечественных и международных конкурсов не раз признавало Ирину лучшей. Решив связать свою судьбу с музыкой, девушка определенно не прогадала. Ирина стала участницей украинской «Фабрики звезд» и попала на отборочный тур «Евровидения-2006», однако поездка на сам конкурс (в Афины) не состоялась. Несмотря на неудавшуюся попытку представить родную страну на международном конкурсе, Ирина не опустила руки и в нынешнем году, выступив под сценическим псевдонимом Ирис, завоевала для России серебряную медаль Юрмалы.
Итак, начало положено. Учитывая знающую свое дело продюсерскую группу, трудолюбие и, конечно же, талант самой Ирины, поклонникам певицы можно не сомневаться в дальнейших успехах юной звезды на российской сцене.

Корреспондент Jewish.ru встретилась с восходящей звездой эстрады.

— Вы носите на шее Маген Давид. Что для вас это значит? Это дань моде на возрождение религиозной традиции, украшение или что-то еще?
— Мне подарили его родители, и для меня это очень много значит. Не то чтобы оберег, это скорее своеобразный символ. Не могу сказать, что я ортодоксальна: я не знаю всех традиций. Во время учебы в школе ходила, конечно же, в «Нецер», в «Сохнут». Моя сестра вообще участвовала во всех детских и молодежных программах, которые только были, сейчас она живет в Израиле.

Мы ездили в детские лагеря, а проводить время там я очень любила. Надо сказать, ни один детский лагерь никогда не сравнится с еврейским лагерем. В еврейских лагерях дети не слонялись без присмотра, сами себя развлекая, с нами занимались. Кстати, в этом смысле Юрмала мне напомнила еврейский лагерь: ты постоянно в работе, постоянно думаешь, постоянно чем-то занята.

Вообще-то я не сказала бы, что у нас очень уж религиозная семья, хотя папа —председатель еврейской общины города Керчь. Но Шаббат мои родные соблюдают. У меня, к сожалению, это не всегда получается в силу концертной деятельности и прочего. Музыку, телевизор — ничего нельзя, а мне, к примеру, выходить на сцену, петь.

— На пресс-конференции ваш продюсер Олег Черный обмолвился, что альбом собирались записывать на идиш…
— Мы готовим альбом на русском, английском, и, естественно, мы будем записывать еврейскую музыку, песни на идиш. Откровенно говоря, я не владею ни ивритом, ни идиш, но я постараюсь, я очень хочу, выучить для начала иврит. В детстве я пела на иврите, участвовала в еврейских фестивалях, но выучить мне его не удалось, и сейчас я знаю только некоторые слова. Идиш — это все-таки древний язык, и мне кажется, что надо его понимать. Мне кажется, в Израиле молодежь его вообще не знает.

— Вы бывали в Израиле?
— У меня несколько раз должны были состояться туда поездки, но все время не получалось: то война, то еще что-то, нас не пускали. Думаю, в этом году я точно туда попаду.

— Вы обещаете предстать перед публикой в разных амплуа. Есть какие-нибудь образы, которые вы себе в жизни не позволили бы?
— Сразу могу сказать, что я не позволю себе раздеться. Для меня это, во-первых, неприемлемо с моральной точки зрения, а, во-вторых, это все уже так надоело и приелось, что этим уже никого не удивишь. А в остальном мне в принципе близко все, кроме таких направлений, как транс, драм-энд-бейс, тяжелый рок — такого рода музыкой я бы не хотела заниматься. И подобное в моем репертуаре вряд ли появится.

— Расскажите о готовящемся альбоме, что и когда ожидать?
— Мы будем делать стильный и достаточно современный альбом, причем такой, чтобы он был интересен всем поколениям, а не только определенной возрастной категории. Процесс уже запущен, и сейчас мне пишут песни в Украине, в Европе и в Латвии. В России стихи пишет Доминик Джокер. Все будет на русском. В самое ближайшее время мы начнем снимать клип на одну из новых песен. А альбом — это все-таки довольно непредсказуемая вещь, но, как правило, запись длится около года.

— Александр Ревзин, ваш директор, на вид довольно суровый мужчина. Как вы с ним сработались?
— Он на самом деле очень строгий. В процессе подготовки к концерту, да и вообще, мне казалось, что он меня просто ненавидит. У меня, по его словам, постоянно было все не так: я не так пела, постоянно не то делала, меня постоянно ругали. Я вечно уходила расстроенная, думала: «Боже мой, какая я бездарность, что я здесь делаю вообще?» Но в последние дни я просто поняла, что выхода нет, и что раз уж попала, ничего тут не поделаешь, надо побеждать.

Беседовала Оксана Ширкина

Римма Лихач, фотограф

Родилась в 1923 году в Москве, до войны училась в школе, где и познакомилась со славным парнем Симой (Самсоном) Файнштейном - будущим мужем, с которым ей было суждено прожить шесть десятков лет. Это очень важный момент очень важный - на нем завязана вся судьба. Когда началась война, Сима ушел на фронт, и во время отступления попал на переформировку где-то в районе Орла, откуда и сообщил об этом Римме. Она туда примчалась, не без приключений нашла его часть, и они вместе отходили с боями дальше. Она стала медсестрой, ей выдали обмундирование и весьма увесистую санитарную сумку, с которой она с ней не расставалась до самой Москвы, оказывая помощь раненым, вытаскивая их с поля боя, делая перевязки и всё, что требовалось для того, чтобы они добрались до медсанбата. Во время следующей переформировки они расписались, но "по техническим причинам" она не смогла взять его фамилию.

Его офицерский аттестат уже был выписан на ее девичью фамилию, хотя она еще и числилась в невестах, что не давало ей на это права, но тогда многое делалось по неписаным законам военной поры. Так она и осталась Лихач, что в будущем оказалось совсем неплохо. После тяжелейшего ранения Сима вернулся с войны фактически не ходячим, водить инвалидную коляску, а затем и автомобиль приходилось Римме, и останавливавшие её гаишники, посмотрев в права, говорили: "С тобой всё ясно! Но смотри - не очень". Смеялись и отпускали с миром. Но это было уже потом, а пока ее оставили в Москве и приказали - иди учись! И она училась в педагогическом институте на литературном факультете, пока не родился сын - Жорик. Все эти личные моменты очень важны, как мы увидим далее.

Война закончилась и, как уже было сказано, Сима - офицер-артиллерист, а потом начальник разведки корпуса - вернулся домой инвалидом. Работа требовалась сидячая, и он стал полиграфистом - делал матрицы. А Римма пришла в "Огонек", посидела в отделе писем и поняла, что это ей скучно, и очень тоскливо, потому что письма в массе своей шли такие, что можно было потерять веру в человечество. Люди наивно надеялись через редакцию исправить в жизни то, что было неисправимо. А тут рядом интереснейшее дело - фоторепортаж. С того момента, как она взяла в руки фотоаппарат, ей открылся большой мир. И опять на плече сумка, на этот раз репортерская, и тоже увесистая - аппаратура тогда была тяжелая. Получаться у нее стало сразу неплохо, даже можно сказать, вполне хорошо. И вскоре ее начали посылать на правительственные съемки. Пришла она с одной такой, отозвала меня в сторонку и спросила:

- Слушай, Юр, а Брежнев что, дурак?
- Почему ты так решила?
- Да слышала, что он говорит, когда без бумажки, ну как бы кулуарно...

В общем, не понравилось ей это направление, и ударилась она в фотоочерки и репортажи на житейские темы, особенно ей удавался этот жанр. Но не везде женщину-фоторепортера принимали всерьез. Как-то на стройке стали девчонки над ней посмеиваться - что, мол, это за работа такая: щелкай да щелкай. Тогда Римма положила аппарат, взялась за носилки и стала таскать раствор. А потом сказала той девке, что громче других выступала:

- А теперь ты бери аппарат и снимай!
Та говорит:
- Я же не умею...
- Ну, тогда и не трепись!

Признание в фотографическом мире пришло неожиданным образом. Жюри отбирало снимки на очередную выставку, просмотр был анонимный, открывали конверты, смотрели, что-то отсеивали, что-то брали, когда дошла очередь до ее конверта, а в нем было шесть фотографий, то все их и взяли для экспозиции. Единодушно решили - это Тункель! Тогда Семен Фридлянд, бывший в ту пору заведующим фотоотделом "Огонька" и представлявший работы своих подопечных, хитро прищурившись, как он это умел делать, сообщил: это никакой не Тункель, а Римма Лихач! Вот так она и прошла - на ура. Второй сюрприз она преподнесла на выставке работ фотокорреспондентов "Огонька", которая проходила в Доме дружбы, занимавшем знаменитый особняк на Воздвиженке. Рейтинг определялся голосами зрителей, среди которых преобладала фотографическая общественность столицы. И первое место присудили Римме. Ревность мужиков не имела предела. С тех пор и стали подглядывать в лаборатории у нее из-за плеча, - что она там опять наснимала.

Полтора десятка лет плодотворной творческой работы в "Огоньке" - обложки, вкладки, фотоочерки, репортажи. Вот история только одного ее снимка. Как-то увидела милого мальчишечку, и так он ей понравился, что она решила: "А ведь это обложка в детский номер" (Первый номер июня всегда посвящался Дню ребенка). У него на макушке торчал очень забавный хохолок, с которым он и был явлен массовому читателю, и назван своим именем - Ванечка. Когда печатался номер, в типографии случилось ЧП: пропала большая часть тиража, - рабочие попросту растащили журналы с этой обложкой. Пришлось тираж допечатывать. Вскоре после этого Римма поехала в командировку, и когда шла по вагону в свое купе, то увидела, что у всех пассажиров купленные в дорогу "Огоньки", и со всех обложек смотрит Ванечка. С журнала он переселился вскоре на календари, в витрины магазинов. Коллеги, побывавшие за рубежом, рассказывали, что встречались с ним в разных странах. А теперь его лицо, уже взрослое, видят миллионы людей: он ведет на телевидении передачу о жизни животных. Правда, именуют его уже не Ванечка, а Иван Затевахин. Вот такой поворот судьбы...

А с Риммой после пятнадцати лет успешной творческой жизни случилась беда, - навалилась коварная, сковывающая движения болезнь - видимо, сказались последствия военных передряг - марш-броски, холодные ночевки, ползание по снегу и прочие "противопоказания" для молодого девичьего организма. И пришлось расстаться с репортажем, но не с фотографией - перешла в отдел заведовать фототекой. Вот такая у нее была фотографическая судьба. А когда и эта работа стала трудной, начала писать рассказы, слава Богу, жизненного материала у нее накопилось, на сто книжек хватит. Кое-что издавалось, а кое-что еще хранится "в закромах".

Но - продолжение следует. У сына Георгия, уехавшего мальчишкой в геологическую экспедицию и приславшего маме телеграмму следующего содержания: "Шли десять Туруханск Жорик", - теперь дипломированного и бывалого геолога, выросли два сына - один тоже геолог, а другой - Даня, Даниил Файнштейн, - отучился в институтах, пишет хорошие стихи, а главное - снимает, и тоже профессионально. Его фотографии публикуются в прессе, параллельно он работает и на телевидении, так что семейное дело не заглохнет...

Источник: http://www.sem40.ru/famous2/e1307.shtml

Мадлен Джабраилова

Она блестящая театральная актриса с внешностью кинодивы прошлого века. Но кино до последнего времени было к ней не так благосклонно, как театр. Все изменилось, когда Оксана Бычкова предложила Мадлен роль в фильме «Плюс один».
Мадлен Джабраилова, похоже, неукоснительно следует булгаковскому правилу: никогда ни у кого ничего не просить – сами придут и все дадут. И судьба действительно к ней щедра: сразу после школы Мадлен поступила в ГИТИС, на курс Петра Фоменко, из которого позднее и возник знаменитый Театр «Мастерская Петра Фоменко». Первую главную роль получила еще в студенческие годы, да какую – старуху Мурзавецкую в знаменитых «Волках и овцах» Островского! Увидеть этот спектакль можно и сегодня – в «Мастерской» он до сих пор идет с неизменным аншлагом.

У Мадлен любовь к острой характерности и сильный низкий голос: с той самой первой роли тоненькой, небольшого роста артистке стали доставаться возрастные роли. С юных лет Мадлен переиграла столько мам, бабуль и комических старух, что любая актриса в возрасте могла бы ей позавидовать. Два года назад она сыграла одну из лучших своих ролей – певицу Изабеллу (прообразом которой послужила знаменитая певица Изабелла Юрьева) в «Самом важном» режиссера Евгения Каменьковича. Для исполнительниц этого спектакля жюри национального театрального фестиваля «Золотая Маска» придумало специальный коллективный приз – так удались в этом спектакле все женские роли. И все же лидер спектакля именно Мадлен – с ее умением носить костюмы прошлых эпох, быть органичной в любой возрастной роли (в «Самом важном» перед зрителем проходит вся жизнь героини, от раннего детства до зрелости) и с какой-то особой мудростью. «Все плохое уже было!» – повторяет ее Изабелла, пережившая все войны ХХ века, и зрители заливаются слезами.

В кино Мадлен долгое время не слишком везло. Но вот она появилась в маленьком эпизоде в «Эйфории» Ивана Вырыпаева. И сразу стало ясно: камера ее любит! Случай не заставил себя ждать. Познакомившись с Мадлен, автор фильма «Питер FM» режиссер Оксана Бычкова написала для нее сценарий. В конце августа фильм «Плюс один» вышел в прокат.

– Приятно, когда режиссер пишет сценарий специально для вас?
– Прежде всего это ответственно. Но и приятно, потому что не было кастинга и прочих проявлений режиссерского недоверия. Все делалось по обоюдной любви, и я полностью доверяла Оксане. Для меня стало сюрпризом, что она написала мою героиню довольно интровертной, хотя я человек открытый, общительный. А наша история про девушку, которая живет тихой, замкнутой жизнью, может быть, в прошлом у нее была неудачная любовь или что-то подобное. И вдруг в ее размеренную жизнь врывается абсолютно сумасшедший тип – почти клоун, который приезжает в Москву из Англии делать кукольное шоу, а моя героиня, переводчица по профессии, должна быть с ним постоянно. В общем, наш фильм о двух тридцатилетних людях, которым кажется, что ничто в их жизни не изменится, но все переворачивается благодаря случайной встрече…

– Этот фильм будто продолжает традиции «Полетов во сне и наяву» Романа Балаяна.
– «Полеты» – один из моих любимых фильмов. Я показывала его своему партнеру, Джетро Скиннеру, – он очень проникся и говорит: «Вот и наш фильм о чем-то похожем». Джетро попал в русский проект абсолютно случайно. В Англии он переиграл кучу сомнительных типов и все недоумевал, почему его утвердили на роль главного героя.

– Вы уже видели фильм – довольны результатом?
– Я всегда собой недовольна. Видеть себя на экране не только удовольствие, но и испытание.

– Вы сыграли современную молодую женщину, а перед этим – историческую роль, певицу Изабеллу в «Самом важном» по роману Михаила Шишкина «Венерин волос». Кого легче играть?
– Это зависит от характера, от того, как он написан. Не хочу никого обидеть, но если обобщать, сегодня нет серьезной драматургии – современные характеры не выписаны так, как в классике. Сейчас все зависит от артиста – сможет ли он собою заполнить эту пустоту. А Михаил Шишкин в романе настолько тонко почувствовал природу женщины, что каждая может узнать в этом персонаже себя, причем в каких-то маленьких, незаметных деталях. Из этих деталей складывается образ женщины, в котором все: и капризы, и сомнения, и оптимизм, и стремление найти того, кто будет тебя любить всю жизнь.

– Вас, наверное, не случайно назвали Мадлен – имя как будто из Серебряного века.
– Меня уже собирались назвать Марией, но в это время пришла телеграмма от папиных родителей: «Поздравляем вас с дочерью Мадлен!» И мама с папой, застыв над телеграммой, поняли, что это судьба… Но для близких я все равно Маша, и в театре меня зовут Маруся, Муся.

– А вам кем приятнее быть?
– Зависит от настроения. В детстве мне очень нравилось, что у меня французское имя – я училась во французской спецшколе. И когда я говорила, что меня зовут Мадлен, это всегда производило впечатление.

– Одна из самых первых статей о вас называлась «Мадлен, дочь Рамзеса» – там была ваша фотография вместе с отцом, тогда артистом Театра на Таганке Рамзесом Джабраиловым.
– Вообще-то мы с папой в профессии никогда не пересекались. Но благодаря ему мое детство прошло за кулисами Таганки. В старших классах я прогуливала уроки, чтобы посидеть на репетициях Любимова, Эфроса. Торчала за кулисами, наблюдала за актерами. Мне очень нравилось, что они существуют командой, единой энергией. Я видела, какая у актеров дисциплина, какое терпение, какие нервы они тратят. Поэтому у меня не было иллюзий – я понимала, какая это тяжелая работа.

– И все-таки решились поступать в театральный?
– Я заканчивала школу, до поступления в иняз еще было время, и я подумала: а почему бы не попытаться. Ходила, пробовала, меня нигде не брали – только Петр Наумович Фоменко в ГИТИСе. Если бы и он меня не взял, в другой раз я бы поступать не стала – пошла бы в переводчицы.

– Папа не отговаривал от поступления?
– Нет, но, конечно, очень за меня волновался. Пытался мне помочь – разбирал со мной отрывки, в результате мы ссорились, хлопали дверьми. Видимо, мы слишком похожи.

– Вы помните свое первое впечатление от отца на сцене?
– Я была в ужасе – в «Преступлении и наказании» он играл Мармеладова и умирал, весь в крови! Я рыдала, рвалась на помощь, мне казалось, что над ним издеваются. Странно: я вроде бы понимала, что это не по-настоящему, но ощущение было очень болезненное. Собственно, я до сих пор помню все его роли – и когда он в бакенбардах играл Пушкина в спектакле «Товарищ, верь...», и когда смешно изображал пьяного слесаря в «Обмене»… Если честно, папа, конечно, талантливее, чем я. Вообще, у мужчины-актера больше шансов реализоваться – актрисам отпущен недолгий срок. В сорок лет, когда отходит мотыльковое существование и приходит зрелость, мужчина – актер в соку, а с женщинами дело обстоит иначе. Мужчинам дозволено всякое хулиганство, а женщинам – нет. Вот мне иногда так хочется что-нибудь отчебучить, но неловко! В этом смысле для меня пример – Маша Аронова, которая все делает без страха.

– У вас бывало, что вы приходите к Петру Наумовичу Фоменко и просите какую-нибудь роль, или наоборот – отказываетесь от роли?
– Нет, отказов не помню, просить тоже не могу. Но бывают творческие споры. Не знаю, как работают другие, но у нас в театре все строится на колоссальном доверии режиссера и артистов друг к другу, и я это очень ценю. Но чувство тупика, какие-то острые ситуации, когда работа не складывается, конечно, бывают. Вот Наташа в «Трех сестрах» далась мне очень тяжело. Мне хотелось сыграть ее по-новому, разрушить этот стереотип: романтичные сестры и мещанка Наташа. У Чехова ведь все неоднозначно – и сестры порой очень жестоки, и Наташа, по-моему, не разрушает, а спасает их дом. Но реализовать свой замысел до конца мне все же не удалось…

– Как Фоменко репетирует?
– У нас долгий застольный период. Петр Наумович не всегда говорит определенно, что нужно делать, – может рассказать какую-то историю, и только потом станет ясно, к чему все это. Иногда на наши репетиции приходят посторонние, и я с удовольствием наблюдаю за их удивлением: на улице время летит с бешеной скоростью, а тут какие-то сумасшедшие целый час бьются над одной фразой...

– Ваш театр много путешествует. Где вам больше всего нравится бывать?
– На меня очень сильное впечатление произвела Япония. Не знаю, смогла бы я там жить, но самое яркое ощущение осталось от этой страны. Францию мы с театром изъездили вдоль и поперек – даже называем ее в шутку второй родиной. Очень люблю парижские парки – я там действительно отдыхаю: прихожу, сажусь и… с удивлением смотрю на туристов, которые чешут в Лувр. А я в этом городе уже не турист – ведь мы в нем работаем. Вообще, как только перестаешь быть туристом, начинаешь чувствовать город по-другому. Сидишь на лавочке, жуешь свой бутерброд и потихоньку что-то о городе понимаешь.

– Вы однажды обмолвились, что чуть было не оставили театр и не уехали жить за границу.
– Да, у меня была такая возможность, но не сложилось. Сейчас, по прошествии времени, понимаю, что к лучшему. Вообще, я ни о чем не мечтаю и ничего не загадываю: что судьба будет давать – то и приму.

– Вы как будто говорите словами своей героини из «Самого важного». А если спросить вас, как в романе Михаила Шишкина, что для вас самое важное?
– Мой ответ покажется вам наивным: жизнь настолько хорошая штука, что самое важное – помнить, что каждый день – ступенька куда-то вверх. Невозможно жить с ощущением, что все происходящее бессмысленно. А если говорить о любви, то надо стараться хоть как-то ее отдавать: то, что ты пытаешься отдать, непременно вернется к тебе же. Радость, любовь – это и есть сок жизни. Самое важное.

Текст: Алла Шендерова
Источник: http://hellorussia.ru/articles/teatralnaya_prima.html

Юрико Коикэ

Бывшая телеведущая и бывший министр обороны Японии Юрико Коике (Yuriko Koike) в понедельник официально объявила о намерении вступить в борьбу за кресло премьер-министра страны, выставив свою кандидатуру на выборах лидера правящей Либерально-демократической партии (ЛДП), сообщает AFP. Об этом Коике заявила на пресс-конференции в штаб-квартире ЛДП.

56-летняя Коикэ сообщила, что заручилась необходимой для выдвижения на пост лидера партии поддержкой 20 членов ЛДП. Таким образом не исключено, что Коике станет первой женщиной, возглавившей находящуюся у власти с 1955 года ЛДП и первой женщиной - премьер-министром Японии.

Ожидается, что основным соперником Коике среди либерал-демократов будет генеральный секретарь ЛДП, бывший министр иностранных дел 67-летний Таро Асо.

Нынешний глава ЛДП, премьер-министр Японии Ясуо Фукуда 1 сентября объявил о своей отставке, ссылаясь на давление со стороны оппозиционной Демократической партии. Этому предшествовала отставка кабинета министров страны и обновление его состава. Сообщалось, что за последние месяцы рейтинг доверия Фукуде на фоне громких коррупционных скандалов упал до рекордно низких 20 процентов. Выборы нового лидера правящей партии назначены на 22 сентября. Наблюдатели отмечают, что либерал-демократы намерены подтвердить свои позиции правящей партии путем смены лидера и проведения в ноябре внеочередных выборов в нижнюю палату парламента.

Демократическая партия, выборы нового лидера которой состоятся 21 сентября, в понедельник объявила, что единственным кандидатом на этот пост станет 66-летний Итиро Одзава.

Юрико Коикэ, социолог и арабист по образованию, в 1988-1992 годах вела бизнес-новости на телеканале TV Tokyo. Свою политическую карьеру Коике начала в 1992 году. В 2004 году она заняла в правительстве Японии пост министра охраны окружающей среды, а также министра по делам Окинавы и Северных территорий. В начале июля 2007 года Коике была назначена министром обороны в кабинете Синдзо Абэ, однако уже 25 августа по собственному желанию покинула этот пост. Как сообщали японские СМИ, она взяла на себя ответственность за утечку из министерства обороны секретной информации.

Источник: Lenta.ru

Раиса Нурмухаметова (Нур)

НУР (Нурмухаметова) РАИСА родилась 22 мая 1962 года в г.Уфе.
Окончила музыкальную школу по классу фортепиано, а после нее - Уфимское училище искусств. Окончив его в 1983 году, вышла замуж и переехала в г.Hижневартовск. С 1989г. была руководителем КСП города. Работала концертмейстером. В 1997 г. переехала в г.Сургут. Работала преподавателем в Сургутском филиале Российской Академии Театральных Искусств (бывший ГИТИС). В 1999г. переезжает в Москву. С 2001 по 2006гг работает в МГДДЮТ (бывший Дворец пионеров) на Воробьёвых горах музыкальным педагогом детского вокального ансамбля, которым руководит Сергей Никитин.
РАИСА НУР член жюри и почётный гость многих фестивалей. Песни Раисы звучат в кинофильмах, мультфильмах, на радио и телевидении. Лауреат фестиваля авторской песни им. В.Грушина (1994). Дипломант фестиваля авторской песни "Петербургский Аккорд" (1996). Почетный гость и член жюри многих фестивалей. Стихи и песни начала писать еще в училище. В 1997 году вышла первая аудиокассета "Hочью вьюжило да кружило", в 1998 году вторая - "Дайте мне малость души... и горячего чая".

А вот её мнение об авторской песне:

— Авторская песня — очень широкое понятие. Любой человек, который взял в руки инструмент, даже колокольчик, уже автор-исполнитель, а у барда, будем говорить без пафоса, другая задача. Бард, менестрель — это человек, который очень точно реагирует на ситуацию в стране. Это, прежде всего, социальный человек, может быть поэтому многие барды так несчастны в личной жизни, быт их неустроен. Вероятно, хорошо, что бардовские песни мало слушают, — значит, в стране все хорошо. Нет таких резких вопросов, которые надо поднимать и о них петь. Сейчас барды поют о любви, о солнце, о дружбе, о светлом и хорошем. Пусть будет так!

Одно из стихотворений:

Багдасарова Карина

Дата рождения - 20.05.1973, знак Зодиака - Телец
Рост - 165 см, вес - 55 кг
Цвет глаз - каре-зелёные
Характер - экзотический
Место жительства - Москва
Любимое животное - тигр, собака
Любимый Фильм - «Человек за бортом», «Адвокат Дьявола»
Любимый актёры и актрисы - Аль Пачино, Дастин Хофманн, Джулия Робертс
Любимая музыка - разная, любимое место отдыха - на море
Если бы на один день можно было перевоплотиться - стала бы океаном
Если бы не работа в цирке, то стала бы врачом

С малых лет Карина вместо кукол играла с маленькими тигрятами и львятами и соответственно росла вместе с ними.Девочка была очень артистичная и танцевальная. Наша мама вовремя распознала эти качества. «Я хочу, смотря представление, гордиться своей дочерью и поэтому отдала ее в хореографическое училище». В 1984 году Карина, на «отлично» сдав экзамены, поступила в хореографическое училище на отделение народного танца, которое блестяще окончила. После этого Карина приезжает к отцу в Москву, где уже полным ходом шла подготовка к выпуску нового аттракциона под названием «Тигры-шоу» с 18 уссурийскими тиграми.

Заметьте: 18 тигров и 18-летняя дрессировщица! 5 октября 1991 года состоялся выпуск нового произведения, в котором Карина сыграла одну из главных ролей. Через пять лет окончила институт культуры и стала режиссером. В своих номерах новоприобретённая специальность ей помогла. Были выпущены номера «Игра с лассо и арапниками», «Иллюзионная академия», ну и конечно в аттракционе «Тигры-Шоу» не обошлось без её режиссёрских и хореографических способностей. В 2003 году Карина была удостоена звания Заслуженной артистки России. У неё есть любимая фраза: «Дети, будьте достойны своих родителей…»

"Родоначальником нашей цирковой династии, является наш дедушка по маминой линии Николай Язев (1915-1991). В 1937 году, учась в Государственном училище циркового искусства, был принят в труппу гимнастов на турниках п/р А. Сметанина, где проработал до начала войны. В 1945 вновь пришел работать в цирк в труппу гимнастов на комическом турнике п/р Георгия Сеничкина. В этом номере впервые в Советском цирке Николай Андреевич исполнил трюк «перелет через турник». Позже с партнером этого номера А.С.Куликовым сделал номер «комические эксцентрики», где впервые был придуман комический трюк «насос», который в дальнейшем стал классической репризой многих коверных. В 1968 году Ветераном труда ушел на заслуженный отдых.

Наш отец Михаил Багдасаров очень любил животных и мечтал стать дрессировщиком. Всеми правдами и неправдами ухитрялся проникать за кулисы цирка, радовался любой возможности помочь униформистам или служителям. В шестнадцать лет Миша становится униформистом. Вскоре ему невольно пришлось участвовать в драматических событиях. Однажды, воспользовавшись недосмотром служителя, питомцы Маргариты Назаровой вышли из клетки. Тигрица Рада ворвалась в гримерную, где готовилась к выступлению ничего не подозревавшая участница программы. На помощь перепуганной насмерть артистке пришли униформисты, при этом особенно отличился Багдасаров. Оценив смелость юного помощника, Назарова пообещала, что когда ему исполнится восемнадцать лет, возьмет его к себе в аттракцион и слово свое сдержала.

В нашей стране, впрочем, как и во всем мире, нет учебных заведений, готовящих дрессировщиков. Проходят эту непростую науку под руководством опытных наставников, постигая ее премудрости на деле. Михаилу повезло - девять лет он помогал готовить животных таким талантливым дрессировщикам, как народная артистка РСФСР Маргарита Назарова и Константин Константиновский. Изучая их методы дрессуры, перенимая опыт, Багдасаров стремился выработать собственный стиль, уйти от легкого пути подражания мастерам.

В 1973 году Михаил начинает выступать самостоятельно. Первый созданный им номер «3абавные ослики» был еще очень далек от заветной мечты. Пока еще шел процесс становления молодого артиста, постепенно совершенствовались навыки работы с животными. Но вскоре он приступает к разработке сценария для нового аттракциона «Давид Сасунский». Три года шла напряженная работа над аттракционом. И вот 17 августа 1979 года зрители увидели премьеру нового грандиозного произведения. В этом аттракционе впечатляет практически всё: свет, музыка, необычные для цирка театральные декорации, манера общения со свирепыми хищниками Михаила, который выводит на манеж львов, тигров, пантер, ягуаров, леопардов, пум. Ну и конечно же музыка Арама Ильича Хачатуряна из балета Спартак не оставит равнодушным даже самого предвзято настроенного зрителя.

В 1991 году был выпущен новый аттракцион «Тигры-Шоу» с 18 уссурийскими тиграми. В этом аттракционе Багдасаров стал работать с дочерью Кариной. Прошло, два года и Михаил ввёл в работу своего сына Артура. Спустя шесть лет за большие заслуги в области искусства Михаилу была присвоена высшая награда - почетное звание Народного артиста России."

Габриэла Шалев

Впервые в истории Израиля представителем еврейского государства в ООН стала женщина. Вчера, 8 сентября 2008 года, профессор Габриэла Шалев, ведущий специалист в области юриспруденции и права, вручила верительную грамоту генеральному секретарю ООН Пан Ги Муну, сообщает Newsru.co.il.

67-летняя Габриэла Шалев - профессор юриспруденции Еврейского университета в Иерусалиме и исполняющая обязанности ректора академического колледжа в Кирьят-Оно, член руководящего совета радиовещательной компании Израиля и член попечительского совета "Еврейского агентства" - заменила на посту Дана Гиллермана, который представлял Израиль в ООН с 1 января 2003 года. В торжественной речи по случаю вступления на должность Габриэла Шалев высказала обеспокоенность по поводу иранской ядерной программы и действий "Хизбаллы" на юге Ливана.

Габриэла Шалев также отметила, что, несмотря на то, что она была назначена на эту должность государством Израиль, она также будет представлять в ООН интересы еврейской диаспоры. Г.Шалев была ректором колледжа, председателем Комитета по телевидению и телерадиовещанию и членом Совета попечителей Еврейского агентства. Когда Шалев высказала озабоченность по поводу наращивания вооружений "Хизбаллы", Пан Ги Мун заверил посла в том, что к Израилю в ООН относятся как к равноправному партнеру, хотя большинство среди 192-х членов этой организации представляют мусульманские государства и страны третьего мира.

Правозащитная организация "Шурат а-Дин" выступила с протестом против назначения проф. Габриэлы Шалев послом Израиля в ООН. Причинами протеста были заявлены отсутствие у Габриэлы Шалев необходимого опыта дипломатической работы, а также ее политическая ориентация, которая, по мнению "Шурат а-Дин", не позволит ей объективно и беспристрастно выполнять ее обязанности. Габриэла Шалев является одной из основательниц организации "Бецелем", а также была членом директората "Нового фонда Израиля". Обе организации известны своей про-арабской ориентацией.

Профессора Шалев продвигала на этот пост министр иностранных дел Израиля Ципи Ливни. Она - опытный специалист, имеет репутацию эксперта мирового уровня в области имущественного права. В ближайшие недели Даниэль Гиллерман завершает свою каденцию в Нью-Йорке, после чего его сменит Габриэла Шалев. Согласно данным новостного агентства Ynet , вокруг назначения состоялись политические дебаты между главой правительства Эхудом Ольмертом и министром иностранных дел Ципи Ливни. Ольмерт был заинтересован в продвижении бывшего консула Израиля в Нью-Йорке Алона Пинкаса, обладающего неоспоримым талантом оратора, а также большим опытом работы в политике и знанием американских реалий. Кандидатуру Пинкаса поддерживал также министр обороны Эхуд Барак, которого связывают с ним многолетние дружеские отношения, президент Шимон Перес и спикер Кнессета Далия Ицик.

Источники в МИД утверждают, что против назначения Пинкаса активно возражала глава МИД Ципи Ливни, которая не хочет видеть на этом посту ставленника своих политических оппонентов Ольмерта и Ицик и стремится единолично определять политику своего ведомства.
Профессор Габриэла Шалев отказалась комментировать свое назначение.

Светлана Ветрова

Композитор, поэт, исполнительница бардовских песен Светлана Ветрова родилась и живет в Санкт-Петербурге. В 1981 г. она впервые пришла в питерский клуб КСП "Меридиан" и с тех пор не расстается с гитарой. Много путешествует, выступает на концертах и фестивалях в самых разных городах и странах. Можно по-хорошему завидовать любителям авторской песни, которым посчастливилось услышать ее "живьем". Это удивительное чувство – впитывать те энергию и искренность, доброту и любовь, которые она излучает на своих концертах.

Светлана Ветрова поет песни на свои стихи и на стихи Давида Самойлова, Леси Украинки, Марины Цветаевой, москвичей – Юрия Самохина, Андрея Усачева, Тима Собакина, питерских поэтов Олега Григорьева, Александра Кушнера, Михаила Яснова и многих других. Мастерски владея гитарой, исполняет она песни и других авторов, те, что нашли отклик в ее душе. Каждую песню она подолгу, иногда месяцами, вынашивает – как ребенка.

Отношение к детям – другая особенность Светы, возможно, из-за этого мы потеряли какие-то грани ее творчества, "взрослые" песни, но – только к лучшему. Вот цитата из " Биографий бардов" (1998 г.):

"...С 1992 г. отвечает за направление авторской песни в Фонде помощи обездоленным детям Санкт-Петербурга. Провела более 130 концертов в школах, больницах, интернатах, приютах, детских домах. С 1992 г. рисует, фантазирует, поет с детьми-дошкольниками в группе "Умница" (детский сад N 66), ведет курсы гитарного аккомпанемента для детей..."

В России Светлана стала известна в 92-м году, когдат вышла ее первая пластинка – виниловый диск " Стожары". Заглавную песню этого диска она спела на концерте лауреатов Грушинского фестиваля еще в 86-м году. После этого вышли аудиокассеты " Песни солнечных зайчиков" (1995 г.) и " Сложно жить летучей кошке" (1997 г.), выпущенные позже и как CD, а весной 2001 г. появился первый "настоящий" компакт-диск " Я рисую море" (Светлана каждое лето живет на берегу Черного моря, в Барзовке, известном КСПшном лагере).

"Лютик" (или Ольга и Осип)

Осенью 1924 года произошла встреча Осипа и Ольги – Оси и Лютика. Мандельштаму – 33 года, Ваксель – 22-й. Он – признанный поэт, рядом – жена и друг, Надя, дитя своего времени во всех смыслах – с замашками светской львицы и задатками будущего постамента памятника свому мужу. Она – юное, но уже многое познавшее существо, разведенная жена, мать маленького сына, вынужденная своими силами удерживаться на плаву, во всех сложных жизненных обстоятельствах. Существо, которое, по свидетельствам подруг, очень быстро влюблялось, причем, с самого раннего возраста (отсюда и брак в 18 лет), и так же быстро теряющее интерес к своему избраннику.

Недаром в ее записках, относящихся к последним годам жизни, во всяком случае, продиктованных после интересующей нас истории, нет никакой теплоты в отношении к Мандельштаму. «Около этого времени (осень 1924 г.) я встретилась с одним поэтом и переводчиком, жившим в доме Макса Волошина в те два лета, когда я там была…». А имя? Она его не называет. И это означает, я уверена в этом, что этот человек перестал для нее существовать - просто один в ряду многочисленных поклонников, да еще и проявлявший бестактность своей назойливостью в то время, когда она уже достаточно охладела.

Но и Осип отнюдь не чурался женщин. Многих его муз называет в своих воспоминаниях Анна Ахматова, правда, делая оговорку, что не имеет в виду список его мужских побед. Поэты должны влюбляться, они и влюбляются, пишут стихи, а потом биографы, особенно находящиеся под различным влиянием, с трудом определяют имя вдохновительницы.
Как говорил один мой друг, по другому поводу: «Это ПРОСТО стихи, человеку ведь нужен адресат, они же актеры, эти поэты...». А я спорила с ним, утверждая: «Это НЕ ПРОСТО стихи, это стихи, написанные конкретному человеку в конкретное время...».
Таких конкретных стихов, написанных в определенное время, если иметь в виду Мандельштама и Ваксель – 5. Это его стихи. Ольга тогда стихов не писала, а ранее написанные с ним не обсуждала.
Дадим слово свидетелям и комментаторам.
________________________________________

Е.А. Мандельштам
Воспоминания
«Новый Мир», 1995, № 10

"... Осип и я познакомились с Лютиком в Коктебеле в 1915 году, где она была с матерью. Ей тогда было всего двенадцать лет. Это была длинноногая, не по возрасту развитая девочка. Детского общества в Коктебеле почти не было, и мы с ней, хотя я был старше, весело проводили вместе время у моря. Любили по вечерам незаметно взбираться на башню дома, усаживаться в уголке на пол, подобрав под себя ноги, и слушать все, о чем говорили взрослые...

... Я со своей стороны даже не подозревал об этой романтической истории и, бывая у Осипа, как-то ни разу с Лютиком там не встретился. От близких в то время к Осипу людей совсем недавно, через десятилетия, узнал, что отношения Осипа и Надежды Яковлевны настолько тогда обострились, что у нее как будто был уже сложен для отъезда чемодан, за которым должен был прийти художник В. Татлин, влюбленный в нее. Однако разрыв не состоялся, Надежда Яковлевна для брата была всем в жизни. Без нее существование для него теряло всякий смысл. Встреча брата с Лютиком в 1927 году была последней. Отношения между ними больше не возобновлялись.

... Я Лютика не видел с конца 1916 года. Наши интересы и среда, в которой каждый из нас вращался, были очень далекими. Но в 1927 году мы с Лютиком случайно встретились на одном из концертов “Кружка камерной музыки”, которые давались в помещении на углу Невского и Садовой… Лютик по-прежнему была прекрасна. Но личные неудачи и лишения оставили на ней свой след. Она стала более замкнутой, в ней ощущалась какая-то внутренняя опустошенность..."
________________________________________

Петр Багров
Киномастерская ФЭКС (По материалам РГА СПб)
Журнал «Киноведческие записки»

... Кино всегда интересовало Ваксель: еще с начала 1920-х она писала небольшие рецензии на новые фильмы для театрального отдела «Ленинградской правды», а в 1924–1925 годы училась в ФЭКСе. Ведущей актрисой мастерской она так и не стала, хотя была достаточно заметна. Вот что сама она писала об учебе у Козинцева и Трауберга:

«Все это нравилось мне, было для меня ново, но мои режиссеры не хотели со мной заниматься, отсылая меня к старикам Ивановскому и Висковскому, говоря, что я слишком для них красива и женственна, чтобы сниматься в комедиях. Это меня огорчало, но, увидев себя на экране, в комедии “Мишки против Юденича”, пришла к убеждению, что это действительно так. В конце 1925 года я оставила ФЭКС и перешла сниматься на фабрику “Совкино”.

Здесь я бывала занята преимущественно в исторических картинах, и была вполне на своем месте. Мне очень шли стильные прически, я прекрасно двигалась в этих платьях с кринолинами, отлично ездила верхом в амазонках, спускавшихся до земли, но ни разу мне не пришлось сниматься в платочке и босой. Так и значилось в картотеке под моими фотографиями: “типаж—светская красавица”. Так и не пришлось мне никогда сниматься в комедиях, о чем я страшно мечтала».
________________________________________

Н. Я. Мандельштам
«Вторая книга»

"... В дни, когда ко мне ходила плакать Ольга Ваксель, произошел такой разговор: я сказала, что люблю деньги. Ольга возмутилась - какая пошлость! Она так мило объяснила, что богатые всегда пошляки и бедность ей куда милее, чем богатство, что влюбленный Мандельштам засиял и понял разницу между ее благородством и моей пошлостью..."
________________________________________

Кстати, «плакать» Ольга ходила, потому что других подруг близко не было, а отношения с бывшим мужем превратились в череду судебных процессов, интриг и преследований с его стороны.
________________________________________

АиФ Петербург, № 47 (484) от 20 ноября 2002 г.

Из-за Лютика (так звали ее близкие), из-за Ольги Ваксель, поэт чуть не бросил жену. Из-за нее и Надя собрала свой чемодан и всерьез жалела, что отдала мужу пузырек с морфием — а то ушла бы и из жизни. Ушла бы, была с характером.
Ольга, Лютик, 22-летняя «девочка, заблудившаяся в одичалом городе».
Да, одна любила деньги, другая — нет, но обе, увы, прозябали в бедности. Только Ольга, расхаживая в нелепой шубе, которую сама звала шинелью, «цвела красотой», а Надя похвастаться этим не могла. А кроме того, именно ей, жене, беспечный Мандельштам не раз говорил, что он и не обещал счастливой жизни. Возможно, он обещал ее Ольге.
«Я растерялась, — пишет об этом времени и Надя. — Жизнь повисла на волоске»...

Словом, Надя слегла. У нее поднялась температура, и она незаметно подкладывала мужу под нос градусник, чтобы он испугался за нее. Но он спокойно уходил с Ольгой. Зато приходил отец его, и, застав однажды Ольгу, сказал: «Вот хорошо: если Надя умрет, у Оси будет Лютик»… Надя собрала чемодан, написала, что уходит к другому. Но, что-то забыв, вернулся Мандельштам, увидел чемодан, взбесился и стал звонить Ольге: «Я остаюсь с Надей, больше мы не увидимся, нет, никогда… Мне не нравится ваше отношение к людям». Потом скажет Наде, что бы он сделал, если бы она ушла от него. «Он решил достать пистолет, — пишет Надя, — и стрельнуть в себя, но не всерьез, а оттянув кожу на боку… Такого идиотизма даже я от него не ждала!..»
________________________________________

Все о...

... Чем же объяснить тогда глухую ревность и ненависть к Ольге Ваксель, спрятанную в несправедливых, неправильных строках Надежды Яковлевны в ее «Второй книге» воспоминаний?.. Болью отвергнутой Женщины, более ничем, ведь, как говорила о ней Ольга Александровна, «Она всегда претендовала на монополию»... Это, конечно, было полным правом жены Поэта...
________________________________________

Лютик уже свыклась с тем, что самое главное в жизни кратко и неизменно завершается поражением.
Она и прежде не раз вмешивалась в естественный ход событий. Казалось, ну что ей стоит продлить миг удачи, но она целенаправленно шла на разрыв. Давайте поразмышляем сами. Ольга Ваксель, дворянка, получившая определенное воспитание и образование, красавица, не лишенная разнообразных талантов. При всех этих данных, повернись исторические события по-другому, ее жизнь сложилась бы, скорее всего, по трафарету того социального слоя, к которому она принадлежала. Но Ольга родилась в 1903 году, следовательно, все последовавшие «тектонические сдвиги» нарушили привычный порядок вещей.

Девушке не дали доучиться, она получила свидетельство об образовании уже советского образца, совмещая учебу с работой. О том, чем приходилось заниматься матери, довольно обстоятельно рассказал сын. Раннее замужество – это не только дань девичьему увлечению, но и возможность хоть как-то упорядочить свою жизнь. Вот и получается, что «самое главное в жизни кратко и неизменно завершается поражением». А дальше 20-е годы, когда «все разрешено», общественная мораль расплывчата, а прежний опыт к новой жизни не приспособишь. Я не могу осуждать 20-летнюю красивую девочку за то, что она хотела жить, пыталась совместить несовместимое, жила по велению своей души и характера, сложившегося в тяжелое время перемен.

Александр Ласкин комментирует этот отрывок, опираясь на последнюю строчку, видя за этим влечение бездны. Мне же кажется, что смысл этого стиха в первых двух строках – Ольга благословляет «правды возвращенье». То есть – «дно» было вынужденным, а теперь что-то случилось, и она дарит прощение, упоминая, что не испугалась бездны, хоть и была обманута.
Кстати, еще интересное стихотворение Ольги:

Опять это словечко - «лет», опять «дно» - но не бездны, а колодца. А последние строки перекликаются со стихотворением «Вот скоро год, как я ревниво помню...».
И все же – почему она застрелилась? Да, одной из своих подруг она сказала, что не собирается жить после тридцати лет. Фаталистка? Так зачем же тогда на тридцатом году выходить замуж и уезжать из страны? Последний по счету муж, красивый, молодой, успешный дипломат, вырвал ее из бытовых трудностей, окружил вниманием и заботой в своей стране. Так почему же, если вернуться к тексту повести А. Ласкина, еще в Ленинграде, однажды она показала на компанию за соседним столиком и так представила будущему супругу этих людей: — Каждый из них был моим любовником. Гадала на ромашке – любит-не любит?..

Не любимый, просто «милый», наверное, потому и «нерадостный»... Тем не менее, Ольга опять начала писать стихи.
Любил, все равно женился, а спустя много лет уже Арсений Смольевский вспоминает разговор с сестрой Христиана Вистендаля:
— Сколько горя Лютик причинила вашей семье...
Агата ответила сразу и резко:
— Я попросила бы в моем присутствии не говорить плохо об Ольге.
Примем на веру причины смерти, изложенные в последнем стихотворении Ольги Ваксель.
И пусть каждый, кто будет читать эти строки, вложит в них тот смысл, который ему кажется наиболее вероятным. Я опять не согласна с Александром Ласкиным, который видит в первых строках обращение ко всем мужчинам, прошедшим через жизнь Лютика. Все же, на мой взгляд, стихотворение обращено к Христиану, и только к нему, учитывая предыдущий текст –

В заключение хочу сказать, что быть Музой поэта, как бы к этому не относились близкие, друзья, просто яростные поклонники не столько поэта, сколько его определенного образа, неблагодарное дело. Слишком многим хотелось бы убрать то или иное имя. Тем не менее, именно Музы волнуют воображение, заставляют пристальнее всматриваться в строчки стихов. В 2003 году на российских телеканалах показывали фильм «Больше, чем любовь. Осип Мандельштам и Ольга Ваксель». Творческое объединение «Театр плюс», Театр «Картонный дом», имеет в репертуаре спектакль «Ангел, летящий на велосипеде» по документальной повести Александра Ласкина об Осипе Мандельштаме и Ольге Ваксель.

Источник: http://www.vilavi.ru/sud/070306/070306.shtml

Ольга Калашникова

Родилась 28 сентября 1978 г. в Тольятти. Окончила педагогический институт по специальности «учитель русского языка и литературы». Работала в школе, вела театральную студию. Занималась в молодежном театре «Ровесник» у режиссера-педагога Н.С.Ходовой.

В 2005 году окончила режиссерский факультет РАТИ-ГИТИС (актерская группа, мастерская Сергея Женовача).

В дипломном спектакле "Поздняя любовь" (режиссер Уланбек Баялиев) Ольга сыграла Варвару Харитоновну Лебедкину.

Занята в спектаклях:

• «Как вам это понравится» (Феба)
• «Мальчики»(Ниночка)
• «Marienbad» (Эва Чапник)
• «Захудалый род» (Ольга Федотовна)
• «Об-ло-мов-щина...» (Агафья Матвеевна Пшеницына)
• «Битва жизни» (Миссис Крегс)

Фильмография:

«Штрафбат», режиссер Н.Досталь (2004 г.)

Шаши Мартынова

Символом Livebook, издающего живые книги для живых людей, является сперматозоид. Он и живёт у них в офисе, который расположен в подвале жилого дома рядом с метро «Академическая» (Москва, естественно). Зовут его Кеша. «Потому что Иннокентий — невинный*»,— объяснила мне маркетолог Livebook Ольга Лябина.
Я еле успела спуститься к ним в подвал — на улице начался сильный ливень. В окне был виден асфальт, стучали капли и чьи-то каблуки. В офисе издательства — беспорядок. Творческий. Диплом главного редактора Livebook Шаши Мартыновой «Человек книги», который она получила в 2007 году, греется на батарейке.
Конечно, главные обитатели издательства — книги. Они везде. А их хранители ходят в тапочках, варят кофе, курят и …чувствуют себя как дома. Сбоку на стеллаже, рядом с календарем с финскими гомосексуалистами, висят дизайнерские фартуки.

«У нас есть серия книг „Кофейное чтиво“,— говорит PR-менеджер Livebook Ольга Лукас,— на выставках мы придумали устраивать кофейный час с 13–00 до 14–00 и варили кофе прямо на стенде. Nash Fashion сделал нам эти кофейные фартуки».
Вторая комната для отдыха и встреч.

Заодно это и мини-склад. «Для повседневных нужд»,— говорят сотрудники Livebook почти хором. Книги попадают сюда через «бомболюк» — огромную дверь в подвальной стене, выходящую во двор. Когда приезжает грузовик с новинками, все Livebookовцы (а это в основном девушки) занимаются bookfitness — разгружают «товар», строя из стопок книг высоченные башни.

_____________
*Innocence - невинность

Автор: Рыкова Елена
Источник: Rb.ru
Дата публикации: 11 июня 2008

Суламифь Мессерер

В Лондоне на 96-м году жизни скончалась Суламифь Мессерер, старейшина знаменитой династии Мессереров–Плисецких. Народная артистка России всю свою долгую жизнь прожила независимо и своевольно, но, несмотря на это, удостоилась и Сталинской премии, и дворянского титула. Жизненный путь балерины похож на ураган – как и ее манера танца. Суламифь Мессерер, в отличие от других балетных гранд-дам не имевшая правительственных мужей и покровителей, позволяла себе жить свободно и по совести. И, вопреки неписаным законам, ничего ей за это не было.

В балет она пришла по стопам брата Асафа в военно-коммунистическом 1920-м. В нетопленной школе ее попросили снять шубу и "показать ножки". Ножки понравились – и дочь многодетного зубного врача попала в класс к некоронованному правителю Большого – Василию Тихомирову. Кроме ножек у девочки обнаружился почти мужской прыжок, залихватское вращение, недетская выносливость и шквальный темперамент. Немудрено, что в еще не оправившемся после революции театре она быстро заняла положение ведущей солистки (попутно став чемпионкой СССР по плаванию вольным стилем). Вместе с братом Асафом она, первая из советских балерин, заключила самостоятельный контракт на заграничное турне в 1933-м. ("Кто-то подсказал, что есть такой Енукидзе, который ведает искусством, его потом тоже расстреляли,– позвоните ему. А звонить было очень просто: взять телефон и набрать номер. Он говорит: пожалуйста, езжайте. Нам дали заграничные паспорта, мы и поехали".) В Париже они встречались с Матильдой Кшесинской и другими звездами императорского балета. Собрались было отправиться в Америку, но предпочли Москву – там как раз ставили "Пламя Парижа".

В этом любимом балете Иосифа Сталина Суламифь Мессерер станцевала жизнерадостную революционерку Жанну – и так понравилась вождю народов, что он трижды смотрел спектакль с ее участием. ("Он сидел в ложе сбоку, возле самой сцены. Не совсем хорошо его видно было. Но можно было догадаться о его присутствии. Я танцевала перед Сталиным 'Пламя Парижа', и он дал нам всем Сталинскую премию. Мы получали невероятную зарплату. Вот такие перепады. С одной стороны, расстреливал людей, а с другой – показуху делал".)

Про расстрелы балерина знала не понаслышке – расстреляли Михаила Плисецкого, мужа сестры Рахили. Сестру с младенцем отправили в лагерь, а ее старших детей, Майю и Алика, спасла от детского дома орденоносная Суламифь. Своевольную племянницу воспитывать было нелегко, однако именно тетка подготовила с ней "Умирающего лебедя", научив ее пользоваться божественными руками, не желавшими знать академических позиций.

В войну она первой из эвакуированных прим примчалась в Москву – как раз к открытию в октябре 1941-го филиала Большого театра. ("Ставили мы 'Дон Кихот', репетировали три месяца, наконец, спектакль был готов. Вдруг Габович мне говорит: 'Я знаю, что это несправедливо, но в Москву приехала Головкина, и я получил приказание министра культуры Храпченко, чтобы премьеру танцевала она'. Что делать? В кабинете была 'вертушка'. Я набираю номер Землячки Розалии Самойловны, была такая старая коммунистка. Она просит подождать у телефона и через несколько минут говорит: 'Товарищ Мессерер, спокойно танцуйте премьеру. Храпченко отменил приказ'. Я по всем лестницам бежала – слышу музыку моего выхода. В кулисе уже стоит Головкина. Я сказала ей: 'Уходи вон отсюда!' Вышла на сцену и начала танцевать. А Головкина мне ответила: 'Ну и ничего страшного. Я станцую следующий спектакль, но в рецензии будут хвалить меня'".)

Танцевать Суламифь любила, однако фанатичкой не была. Могла по пять часов собирать грибы, забыв о больном колене и грядущем спектакле; гоняла на личном автомобиле как гонщик; плавала как акула и обожала драгоценности. Так что балеринскую карьеру она оставила без особых страданий в 42 года – к тому времени у нее появилась новая страсть: педагогика. Дар к преподаванию Суламифь обнаружила феноменальный: на ее классе растанцовывались самые закомплексованные и бесталанные. Болтовни о методике не приветствовала, учеников продвигала яростно, посягательств на собственную независимость не терпела; так что в начале 60-х, когда и в балетной школе, и в Большом театре только начали устанавливаться авторитарные стили руководства, она без колебаний бросила родные стены и с тех пор работала только там, где хотела и куда ее звали.

В Японии, например. Именно Суламифь Мессерер стояла у истоков японского помешательства на классическом балете, именно она подарила местному балету русскую технику – ту виртуозность вращений и педантичность позиций, которым сейчас могут позавидовать сами русские. Но связь Суламифи с Японией стала судьбоносной не только для японцев: именно там сталинская лауреатка стала невозвращенкой – в 72 года. Сама она придерживалась версии о спонтанности решения. Однако это решение самым невинным образом совпало с гастролями Большого театра в Японии, в которых участвовал ее сын Михаил Мессерер, тоже, разумеется, не вернувшийся в СССР.

Почтенную даму наперебой зазывали преподавать в разные страны. Она остановила выбор на Королевском балете Великобритании и любимой Японии и до самого последнего времени регулярно моталась с края на край света, давая классы и репетируя по пять-шесть часов в день. Оценив возросший уровень национального балета, королева Елизавета возвела ее в рыцарское достоинство, удостоив титула Dame и наградив высшим орденом Великобритании "за заслуги перед искусством танца". В России победительная Суламифь публично появилась четыре года назад на вручении приза "Душа танца": помахивая цветами, 92-летняя роскошная старуха задрала юбку и оторвала боевой канкан. И только тогда стало понятно, что потерял в ее лице русский балет.

Время новостей, 4 июня 2004 года
Автор: Анна Гордеева

Татьяна Дрыгина

Разносторонне одаренная женщина, она поднималась на высоту свыше 6000 м (Памир, Пик Омара Хайама), участвовала в горных походах в Карпатах, по Кавказу и Алтаю.

Дрыгина Татьяна Владимировна родилась 9 декабря 1965 года в Киеве, где и жила долгое время. Живет в Москве.
Окончила педагогический факультет Киевского института физической культуры. Ходила в горные походы, ездила в альплагеря и распевала песни. Работала с секцией юных туристов, а после окончания института — в городской школе туристов — инструктором. Поступила в московский Литературный институт имени М. Горького и с горем пополам добралась до четвертого курса. Училась в семинаре Ю. Д. Левитанского.

Сотрудничает с периодическими изданиями. Была редактором журнала "Вина России".
Песни пишет на свои стихи.

• В 1995 году записала магнитный альбом "Тогда наступает мой час".
• В 1996 году выпустила книгу стихов "Капля тепла".
• С 1997 года — член Союза писателей Москвы.

В настоящее время Татьяна является членом творческого объединения "Остров".
Зарубежные творческие поездки: Германия, Израиль.

А вот одно из её стихотворений:

Секреты соблазнения
(извлечения из передачи радиостанции «Это Москвы» от 01.08.2007)

Автор: Ольга Францкевич-Йорансон , драматург, режиссер, специалист по истории мировой эротики

Женщина может начать соблазнять в период, когда она уже завоевана кем-то. У женщины возникает сексуальное желание к мужчине, когда ОН ее завоевывает, а не она. Женщина может завоевать только в одном случае, если она непосредственно к мужчине имеет какие-то меркантильные соображения. Эта тема только вчера, когда я изучала гаремы, повернулась для меня совершенно другой стороной. Гаремы для меня вдруг стали на самом деле зоной сталкера, практически тюремной. Когда в гаремах было от 1000 до 10 000 наложниц. Когда девочки попадали туда по 200 штук в ряд. И когда между ними проходили некие такие женщины с плетками, когда отслеживали каждый их режимный шаг. И когда девочка для того, чтобы соблазнить единственного мужчину, которого она практически никогда не видела в этой жизни и чаще всего просто ненавидела, потому что эти наложницы содержались в антисанитарных зачастую условиях.

Иллюстрация

Она за много, много лет, еще будучи девочкой, допустим, черкешенка, которую воровали из деревени, уже пошагово училась соблазнять этого единственного мужчину. Единственная цель вот этого завоевания соблазнения, было улучшить свои социальные, политические и гигиенические условия. Хоть каким-то образом. И когда она подходила, подступала к этому, проводила практически единственную ночь со своим, так сказать, искусителем, она получала в этот момент, я думаю, некое сексуальное наказание. Если она, допустим, зачинала ребенка в этот момент, то да, эти условия могли улучшиться. Да, ее могли перевести куда-то в более лояльные условия. То это уже называется завоевать.

Я могу рассказать совершено потрясающую историю. Это происходило в хиньянскую эпоху в Японии, 11-13 век. История состояла в том, что это была среда аристократии. А аристократия в основном носила шелка. Красивые, изысканные шелка, которые стоили невероятно дорого, потому что они выпускались естественно вручную. И были девочки, которые... вот мир не знает такой искусственной (ну как бы искусственной) изоляции женщин, которых хотят мужчины. И вот этих девочек отбирали в детстве в рыбацких деревнях. Они великолепно умели плести сети, были изысканны и красивы. Их привозили их во дворец и в течение нескольких лет отшелушивали от них этот крестьянский налет.

Они начинали изучать музыку, каллиграфию, изысканные способы соблазнения мужчин. То есть самые разные искусства, которые необходимы были для аристократии. И знаете, что потом делали с ними аристократы мужчины? Они их сажали в специальные зарешёченные вольеры, где они на глазах мужчин из мертвой бабочки тянули вот эту шелковичную нить и наматывали её на специальные жерди. При этом они сидели за решеткой. И мужчины могли протянуть свою руку и дотронуться до кромки пола. Но поскольку девочки были изысканные и красивые, им было по 12 лет, это это был самый расцвет. Мужчины аристократы приходили в эти комнаты и соблазнялись этими девочками, которые для них были абсолютно недоступны.

Я не считаю, что современной женщине сложно соблазнить современного мужчину на одну, на две ночи, и даже, может быть, на месяц. А вот удержать современного мужчину, очень сложно. Мы говорили об одежде. И у нас произошел спор по поводу коротких юбок и всего такого прочего. Кстати говоря, мне кажется, что в современном мире такая открытая одежда уже в принципе мужчин не соблазняет, поскольку он к ней привык. Я однажды делала передачу «Самая эротичная женская одежда», рейтинг такой был. И знаете, я пришла к совершенно удивительному выводу, что самой соблазнительной женской одеждой, самой эротичной женской одеждой является хиджаб. Ну, понятно, что на нашу современную женщину не наденешь хиджаб, который не открывает ни миллиметра женского тела. А открывает его только тогда, когда необходимо женщину раздеть. Или кимоно в хиньянскую эпоху, когда одевалось 12 слоев.

Самый сильный источник сексуального возбуждения для мужчины является его собственная фантазия. А к этому относится недоступность женщины, может быть, НЕКАЯ недоступность в одежде. Я, конечно, не призываю женщин не выставлять напоказ свои соблазнительные части тела. Я все-таки - специалист по истории мировой эротики и не являюсь психологом, то есть не даю каких-то практических советов. Я могу лишь сказать, что в ту же хиньянскую эпоху, когда аристократки надевали на себя по 12 слоев шёлкового тончайшего кимоно и этим доводили мужчину в разговоре до какого-то определенного экстатического состояния, после чего мужчина один за другим слоем обнажал постепенно их тело, то это и было целью соблазнительниц.

Одним из способов практического удержания мужчины я бы порекомендовала изучение его сексуальных фантазий и нахождение совместных сексуальных игрушек. Ну, например, каждый из нас, безусловно, имеет сексуальные фантазии. И мужчины этим особенно отличаются. Самыми распространенными по статистике являются сексуальные фантазии: секс с двумя девушками, все виды орального секса, ну, и индивидуальные сексуальные фантазии, которые иногда формируются под влиянием первого подсмотренного сексуального акта, или своего собственного. Это оказывает большое воздействие на развитие сексуальности мужчины.
(Значительно сокращено)

Джудитта Паста

ПАСТА Джудитта (Pasta, Giuditta; Мария Констанца; урожденная Негри; 1797 или 1798, Саронно, – 1865 или 1867, Блавио близ Комо, Италия), итальянская певица (сопрано). Родилась в еврейской семье. Училась в Миланской консерватории. Дебютировала в 1815 г. в Брешии исполнением второстепенных оперных партий. В 1816 г. состоялись ее первые выступления в Париже (заглавные партии в операх Д. Россини), в 1817 г. — в Лондоне (оперы В. А. Моцарта). В Лондоне Паста впервые выступила с мужем, тенором, чью фамилию она взяла. Первый серьезный успех в Италии пришел к Пасте в 1819 г., после исполнения одной из партий в опере учителя певицы Д. Скаппа «Три Леоноры». Мировое признание Паста завоевала в 1821 г., исполнив на парижских оперных сценах партии Дездемоны в «Отелло» Россини и донны Анны в «Дон Жуане» Моцарта. В 1825 г. Паста участвовала в премьере оперы Россини «Путешествие в Реймс», приуроченной к коронации Карла Х.

Расцвет славы Пасты наступил в начале 1830-х гг., когда в расчете на ее феноменальный дар стали писать оперы ведущие оперные композиторы Г. Доницетти и В. Беллини. Выступление Пасты в опере Доницетти «Анна Болейн» (1830), а также в операх Беллини «Норма», «Сомнамбула» (обе — 1831 г.) и «Беатриче де Тенда» (1833) определило их огромный успех. Свыше 10 лет Паста была самой знаменитой оперной примадонной Европы, выступая преимущественно в Париже и Лондоне. Она обладала сильным голосом необычайного диапазона и ярким драматическим темпераментом, абсолютное владение бельканто уникально сочеталось в ней с талантом трагической актрисы. Довольно рано Паста стала терять голос, тем не менее концерты и оперные спектакли с ее участием по-прежнему были большим художественным событием; так, во время гастролей в России (1840–41) Паста поразила критику и публику исполнением патетических партий (особенно Нормы), их особой выразительностью и убедительностью передачи трагических чувств. Среди важнейших ролей Пасты также Керубино в опере «Свадьба Фигаро» Моцарта, заглавные партии в операх Россини («Танкред», «Золушка», «Семирамида») и Д. Паизиелло («Нина, или Безумная от любви»).

Источник: http://www.eleven.co.il/?mode=article&id=13158&query=

Восторженными отзывами о Джудитте Пасте, которую В.В. Стасов назвал «гениальной итальянкой», пестрели страницы театральной прессы разных стран Европы. И в этом нет ничего удивительного, ибо Паста — одна из выдающихся певиц-актрис своего времени. Ее называли «единственной», «неподражаемой». Беллини сказал о Пасте: «Она поет так, что слезы туманят глаза; даже меня она заставила плакать».
Известный французский критик Кастиль-Блаз писал: «Кто это, чародейка с голосом, полным патетики и блеска, исполняющая с такой же силой и пленительностью юные творения Россини, как и проникнутые величием и простотой арии старой школы? Кто, облаченная в латы рыцаря и изящные наряды королев, является нам по очереди то обаятельной возлюбленной Отелло, то рыцарски гордым героем Сиракуз? Кто соединил в такой удивительной гармонии талант виртуоза и трагика, увлекая игрой, полной энергии, естественности и чувства, даже способных оставаться равнодушными к мелодическим звукам? Кто более восхищает нас драгоценным качеством своей натуры — покорностью законам строгого стиля и обаянием прекрасной внешности, гармонически сочетающейся с чарами волшебного голоса? Кто на лирической сцене господствует вдвойне, вызывая иллюзии и зависть, наполняя душу благородным восхищением и муками наслаждения? Это Паста… Она знакома всем, и имя ее неотразимо влечет любителей драматической музыки».

Джудитта Паста (урожденная Негри) родилась 9 апреля 1798 года в Сартанно, близ Милана. Уже в детстве она успешно занималась под руководством органиста Бартоломео Лотти. Когда Джудитте исполнилось пятнадцать лет, она поступила в Миланскую консерваторию. Здесь Паста в течение двух лет училась у Бонифачьо Азиоло. Но любовь к оперному театру победила. Джудитта, бросив консерваторию, сначала участвует в любительских спектаклях. Затем она выходит и на профессиональную сцену, выступая в Брешии, Парме и Ливорно. Ее дебют на профессиональной сцене не вышел удачным. В 1816 году она решила покорить зарубежную публику и отправилась в Париж. Ее выступления в Итальянской опере, где в то время безраздельно властвовала Каталани, остались незамеченными. В том же году Паста вместе с мужем Джузеппе, также певцом, предприняла поездку в Лондон. В январе 1817 года она впервые спела в Королевском театре в «Пенелопе» Чимарозы. Но ни эта, ни другие оперы успеха ей не принесли.

Но неудачи лишь подстегнули Джудитту. «Вернувшись на родину, — пишет В.В. Тимохин, — она с исключительным упорством начала с помощью педагога Джузеппе Скаппа работать над голосом, стремясь придать ему максимальную яркость и подвижность, добиться ровности звучания, не оставляя в то же время кропотливого изучения драматической стороны оперных партий». И ее труд не пропал даром — начиная с 1818 года зритель мог видеть новую Пасту, готовую покорить своим искусством Европу. Удачными стали ее выступления в Венеции, Риме и Милане. Осенью 1821 года с большим интересом слушают певицу парижане. Но, пожалуй, началом новой эры — «эры Пасты» — стало ее знаменательное выступление в Вероне в 1822 году. "Голос артистки, трепетный и страстный, отличавшийся исключительной силой и плотностью звука, в соединении с отличной техникой и проникновенной сценической игрой произвел огромное впечатление, — пишет В.В. Тимохин. — Вскоре после возвращения в Париж Паста была провозглашена первой певицей-актрисой своего времени…

…Как только слушатели отвлекались от этих сопоставлений и начинали следить за развитием действия на сцене, где взору их представала не одна и та же артистка с однообразными приемами игры, лишь менявшая один костюм на другой, а пламенный герой Танкред («Танкред» Россини), грозная Медея («Медея» Керубини), нежный Ромео («Ромео и Джульетта» Цингарелли), даже самые закоренелые консерваторы выражали свой искренний восторг. С особой трогательностью и лиризмом исполняла Паста партию Дездемоны («Отелло» Россини), к которой возвращалась затем неоднократно, каждый раз внося существенные изменения, свидетельствовавшие о неустанном самосовершенствовании певицы, о ее стремлении глубоко понять и правдиво передать характер шекспировской героини". Услышавший певицу великий шестидесятилетний трагик Франсуа Жозеф Тальма сказал. «Мадам, вы осуществили мою мечту, мой идеал. Вы обладаете секретами, которые я настойчиво и беспрерывно ищу с начала своей театральной карьеры, с тех пор как считаю способность трогать сердца высшей целью искусства».

С 1824 года на протяжении трех лет Паста выступала также в Лондоне. В столице Англии у Джудитты нашлось столько же горячих почитателей, как и во Франции. Четыре года певица оставалась солисткой Итальянской оперы в Париже. Но произошла размолвка со знаменитым композитором и директором театра Джоаккино Россини, в многочисленных операх которого она так успешно выступала. Паста была вынуждена в 1827 году оставить столицу Франции. Благодаря этому событию с мастерством Пасты смогли познакомиться многочисленные зарубежные слушатели. Наконец, в начале 30-х годов и Италия признала артистку первой драматической певицей своего времени. Полный триумф ждал Джудитту в Триесте, Болонье, Вероне, Милане. Горячим почитателем таланта артистки оказался другой известный композитор — Винченцо Беллини. В ее лице Беллини нашел блестящую исполнительницу партий Нормы и Амины в операх «Норма» и «Сомнамбула». Несмотря на большое количество скептиков, Паста, создавшая себе славу трактовкой героических персонажей в оперных произведениях Россини, сумела сказать свое веское слово и в интерпретации нежного, меланхолического беллиниевского стиля.

Летом 1833 года певица вместе с Беллини посетила Лондон. Джудитта Паста в «Норме» превзошла себя. Ее успех в этой роли был выше, нежели во всех предыдущих партиях, исполненных певицей прежде. Восторг публики был беспределен. Ее муж, Джузеппе Паста, писал своей теще: «Благодаря тому, что я убедил Лапорта предоставить больше репетиций, а также благодаря тому, что Беллини сам управлял хором и оркестром, опера была подготовлена, как никакая другая из итальянского репертуара в Лондоне, потому и успех ее превзошел все ожидания Джудитты и надежды Беллини». По ходу спектакля «было пролито немало слез и во втором акте вспыхнули необычайные аплодисменты. Джудитта, казалось, полностью перевоплотилась в свою героиню и пела с таким подъемом, на какой способна лишь тогда, когда ее побуждает к этому какая-то необыкновенная причина». В том же письме к матери Джудитты Паста Беллини в постскриптуме подтверждает все, что сообщил ее муж: «Ваша Джудитта вчера восхитила до слез всех, кто присутствовал в театре, я никогда не видел ее такой великой, такой невероятной, такой вдохновенной…»

В 1833/34 году Паста снова поет в Париже — в «Отелло», «Сомнамбуле» и «Анне Болейн». «Публика впервые почувствовала тогда, что артистке уже недолго придется оставаться на сцене без ущерба для своей высокой репутации, — пишет В.В. Тимохин. — Голос ее значительно потускнел, утратил былую свежесть и силу, интонация стала весьма неуверенной, отдельные эпизоды, а порой и всю партию, Паста часто пела на полтона, а то и тоном ниже. Но как актриса она продолжала совершенствоваться. Парижан особенно поразило искусство перевоплощения, которым владела артистка, и необыкновенная убедительность, с какой были переданы ею характеры нежной, обаятельной Амины и величавой, трагической Анны Болейн».

В 1837 году Паста после выступлений в Англии, временно отходит от сценической деятельности и живет в основном на собственной вилле на берегу озера Комо. Джудитта еще в 1827 году купила в Блевио, в крохотном местечке на другой стороне озера, виллу Рода, некогда принадлежавшую богатейшей портнихе императрицы Жозефины, первой жены Наполеона. Приобрести виллу и отреставрировать ее посоветовал дядя певицы инженер Ферранти. На следующее лето Паста уже приезжала туда отдыхать. Вилла Рода была поистине райским уголком, «блаженством», как говорили тогда миланцы. Облицованный по фасаду белым мрамором в строгом классическом стиле, особняк стоял на самом берегу озера. Сюда стекались со всех концов Италии и из-за рубежа известные музыканты и любители оперного искусства, чтобы лично засвидетельствовать свое уважение первому драматическому таланту Европы.

Многие уже свыклись с мыслью, что певица окончательно покинула сцену, но в сезоне 1840/41 года Паста снова гастролирует. На этот раз она посетила Вену, Берлин, Варшаву и повсюду встретила прекрасный прием. Потом прошли ее концерты в России: в Петербурге (ноябрь 1840 г.) и в Москве (январь—февраль 1841 г.). Конечно, к тому времени возможности Пасты как певицы были ограниченны, но русская пресса не могла не отметить ее великолепное актерское мастерство, выразительность и эмоциональность игры. Интересно, но гастроли в России не стали последними в артистической жизни певицы. Лишь десять лет спустя она окончательно завершила свою блистательную карьеру, выступив в 1850 году в Лондоне вместе с одной из любимых учениц в оперных отрывках.

Паста умерла пятнадцать лет спустя у себя на вилле в Блавио — 1 апреля 1865 года.

Среди многочисленных ролей Пасты критика неизменно выделяла исполнение ею партий драматического и героического плана, таких как Норма, Медея, Болейн, Танкред, Дездемона. Лучшие свои партии Паста исполняла с особенным величием, спокойствием, пластичностью. «В этих ролях Паста была само изящество, — пишет один из критиков. — Стиль ее игры, мимика, жестикуляция были до того облагорожены, натуральны, изящны, что каждая поза ее сама по себе пленяла, резкие черты лица отпечатывали каждое чувство, выражаемое голосом…». Однако Паста — драматическая актриса отнюдь не доминировала над Пастой-певицей: она «никогда не забывалась для игры за счет пения», считая, что «певице особенно должно избегать усиленных телодвижений, которые мешают пению и только портят его».

Нельзя было не восхититься выразительностью и страстностью пения Пасты. Одним из таких слушателей оказался писатель Стендаль: «Покидая представление с участием Пасты, мы, потрясенные, не могли вспомнить ничего другого, исполненного такой же глубины чувства, каким пленила нас певица. Тщетны были попытки постараться дать ясный отчет о впечатлении, таком сильном и таком необыкновенном. Трудно сказать сразу, в чем секрет ее воздействия на публику. В тембре голоса Пасты нет ничего необычайного; дело даже не в его особенной подвижности и редком объеме; единственное, чем она восхищает и завораживает — это простотой пения, идущего от сердца, увлекающего и трогающего в двойной мере даже тех зрителей, которые за всю жизнь плакали только из-за денег или орденов».

Источник: Belcanto.Ru

Татьяна Алёшина

Родилась в городе Нежине. Через три месяца семья переехала на Урал, в город Челябинск-40. Через 3 года семья переезжает в Тульскую область, а в начале 70-х годов — в Курган. C 1987 года живёт в Санкт-Петербурге. Занимается музыкой с шести лет. Окончила музыкальную школу по классу фортепиано и Курганское музыкальное училище по специальности «Теория музыки» (1980). С 1980 года опыты в области камерной инструментальной музыки. С 1981 года пишет музыку к спектаклям. В 1982 году Татьяна Алёшина начинает работать в курганском театре «Кукла» заведующей музыкальной частью. В 1987 году окончила заочно Уральскую государственную консерваторию им. М. П. Мусоргского в Свердловске по специальности «Музыковедение». После окончания консерватории вместе с театром переехала в Ленинград. Гастролировала с театром в Глазго, Мюнхене, Штутгарте.

С 1992 года Татьяна Алёшина сотрудничает с театром музыки и поэзии Елены Камбуровой. Песни Татьяны Алёшиной вошли в репертуар Елены Камбуровой. В стенах этого театра произошло знакомство Алёшиной с Еленой Фроловой, Александром Деревягиным и Николаем Якимовым, с которыми в 1993-м году Татьяна Алёшина создала творческий союз АЗиЯ. В этом театре Татьяна Алёшина часто выступала с сольным концертами. В 1993 году получила первую премию на Санкт-Петербургском фестивале неформальных театров как художник спектакля. С 1994 года работает в Театре марионеток им. Деммени, сначала репетитором по вокалу, а с 1996 года — заведующей музыкальной частью.

Первый спектакль с музыкой Татьяны Алёшиной "Сказки Андерсена" в постановке Е. Угрюмова был удостоен высшей театральной премии Санкт-Петербурга «Золотой софит» за лучшую музыку к спектаклю. Спектакли с музыкой Т. Алёшиной идут во многих театрах. Одна из интереснейших и сложных работ – «Сказка о рыбаке и рыбке», поставленная к 200-летию Пушкина в Школе русской культуры города Сургута, где в музыкальном оформлении спектакля участвовали хор, актёрская группа, фольклорный ансамбль, симфонический, духовой оркестры и оркестр народных инструментов. В 2005-м году в Театре марионеток им. Деммени состоялась премьера мюзикла Татьяны Алёшиной «Щенок по кличке Блюз» (режиссёр Эдуард Гайдай) по пьесе венгерского писателя и драматурга Дюлы Урбана «Голубой щенок».

С 1987 года Татьяна Алёшина сочиняет песни как на свои стихи, так и на стихи Рильке, Ахматовой, Пушкина, Блока, Седаковой, армянских, грузинских, латиноамериканских поэтов. Кроме того пишет рассказы, сказки, стихи, пьесы. 3 марта 1992 в Челябинске по по инициативе Елены Фроловой, Николая Якимова и Александра Деревягина года состоялось первое публичное выступление Татьяны Алёшиной. В 1993-1995 годах Валерием Мустафиным на студии «Сибирский тракт» (Казань) записаны 3 аудиокассеты Татьяны Алёшиной. В 2001 году петербургское издательство «Вита Нова» выпустило сборник стихов и рассказов Т. Алёшиной «Человек на подоконнике».

А вот одно из её стихотворений:

Вторая Голда?..

Как мы и предсказывали (смотрите материал в теме http://zamok.druzya.org/index.php?s=&showtopic=1651&view=findpost&p=32250), Ципи Ливни получила право сформировать правительство Израиля. Однако станет ли она второй в истории Израиля женщиной премьер-министром после Голды Меир и будет ли достойной продолжательницей её дела сказать пока трудно.

Официальные результаты голосования показали, что Ливни победила своего оппонента с преимуществом всего 431 голос, или 1,1% голосов.
Теперь Ливни сменит своего предшественника Эхуда Ольмерта не только на руководящем партийном посту, но и в кресле премьер-министра страны. Таким образом она станет первой женщиной, возглавившей Израиль, после Голды Меир, которая стояла во главе государства в 1969-74 годах. Согласно израильским законам, главой кабинета становится первый номер в избирательном списке правящей партии. Кроме Ципи Ливни, на этот пост претендовал министр транспорта, бывший министр обороны Шауль Мофаз. По сообщению агентства Рейтер, время голосования было продлено по просьбе Ципи Ливни. Представители ее соперника не возражали против этого шага. Ранее Эхуд Ольмерт заявил, что отойдет от власти, как только будет избран его преемник.

Мало опыта?
Однако он может остаться в качестве временного премьер-министра, пока не будет создано новое коалиционное правительство. А на это может уйти несколько недель или даже месяцев. Как указывает иерусалимский корреспондент Би-би-си Хезер Шарп, сторонники Ципи Ливни полагают, что она привнесет новую струю в израильскую политику, где ведущие роли принадлежат мужчинам определенного возраста, зачастую - с военным прошлым. При этом в адрес главы МИД раздается критика за то, что у нее недостаточно политического опыта. Между тем, Шауль Мофаз считается в Израиле очень опытным и жестким политиком. Некоторое время назад бывший глава генштаба армии сделал несколько резких заявлений в адрес Ирана. Он дал понять, что будет занимать более жесткие позиции в области политики безопасности. В этой связи его противники опасались, что в случае победы Мофаза "Кадима" могла бы превратиться в политического двойника "Ликуда", добавляет корреспондент Би-би-си.

Падение популярности
В голосовании могли принять участие 70 тысяч членов партии "Кадима". Победитель должен был набрать более 40% голосов. В опросах общественного мнения Ципи Ливни уверенно опережала Шауля Мофаза, однако, по словам корреспондента Би-би-си Хезер Шарп, у Мофаза больше влиятельных сторонников среди партийных активистов. Партия "Кадима" была создана три года назад тогдашним премьер-министром страны Ариэлем Шароном. Ему удалось объединить политиков левого толка и членов "Ликуда", которые были готовы покинуть партию в знак поддержки политики Шарона в отношении ухода из сектора Газа и некоторый районов на Западном берегу реки Иордан. Однако с тех пор идея "одностороннего выхода" несколько утратила свою привлекательность. Военизированная палестинская группировка ХАМАС захватила власть в секторе Газа, в 2006 году началась война с Ливаном, а Ариэль Шарон находится в коме. Популярность "Кадимы" упала, а премьер-министр Ольмерт подвергся резкой критике за свои действия в ходе ливанской войны, и к тому же он был вынужден отвечать на обвинения в коррупции. Судя по опросам общественного мнения, "Ликуд" может победить на всеобщих выборах, которые будут созваны, если после избрания лидера "Кадимы" не удастся сформировать коалиционное правительство.

Мир все еще далеко
Между тем, американские власти по-прежнему пытаются добиться достижения мирного соглашения между Израилем и палестинцами до января, когда президент Буш покинет Белый дом. После мирной конференции по Ближнему Востоку в Аннаполисе в ноябре 2007 года Эхуд Ольмерт и председатель Палестинской автономии Махмуд Аббас проводят регулярные встречи. Среди главных проблем, которые еще не решены, - окончательный статус Иерусалима, границы палестинского государства, еврейские поселения на Западном берегу, возвращение палестинских беженцев, обеспечение безопасности и использование водных ресурсов. Однако в решении этих вопросов до сих пор не видно никаких сдвигов, и обе стороны признают, что достижение соглашения до января почти нереально. Как сообщил представитель Ольмерта, во вторник израильский премьер провел "серьезные" переговоры с Махмудом Аббасом, и оба лидера будут продолжать встречи до тех пор, пока новое правительство не будет приведено к присяге.

Источник: http://news.bbc.co.uk/hi/russian/international/newsid_7622000/7622142.stm

Эталон красоты минувшего столетия

Элизабет Тэйлор родилась в еврейской семье 27 февраля 1932 года в Лондоне. Накануне войны семья вернулась в Америку, где как раз началась мода на детей-актеров. Девочка со смоляными локонами и фиалковыми глазами привлекла внимание продюсеров и вскоре подписала долголетний контракт со студией "МГМ". От детских ролей в фильмах про собаку Лэсси и прочих она перешла к ролям романтических девушек в фильмах "Отец невесты" (1950), "Маленький дивиденд отца" (1951) и других. Не имея профессионального образования, юная Лиз покоряла красотой, пластикой и рано проявившейся чувственной прелестью, что принесло ей успех в экранизации Джорджем Стивенсом "Американской трагедии" Драйзера, вышедшей в 1951 году под названием "Место под солнцем". Элизабет Тейлор называют "национальным достоянием"; не столько ее роли, сколько перипетии личной жизни, из которой она не делает тайны, становятся предметом всеобщего обсуждения.

Ее здоровье (Элизабет много раз пришлось перенести хирургические операции), проблемы с фигурой, алкоголизм и, разумеется, браки и любовные связи на протяжении десятилетий интересуют людей по всей земле. Личные неурядицы и жизненные трагедии (в частности, гибель в авиакатастрофе ее третьего мужа, продюсера Майкла Тодда) не только служат рекламе, они питают творческий потенциал актрисы. Именно собственный опыт помог ей справиться с такими психологическими ролями, как Мэгги в "Кошке на раскаленной крыше" (1958) или Глория во "Внезапно, прошлым летом" (1959), хотя первый "Оскар" она получила за менее удачную работу в картине "Баттерфилд, 8" (1960). Зато второй был несомненно заслуженным - за роль Марты в экранизации пьесы Эдварда Олби "Кто боится Вирджинии Вульф?" (1966), где она сыграла женщину гораздо старше себя и принадлежащую к мало известным ей университетским кругам, неряшливую и вульгарную. Эту, как и еще 10 ролей, Тейлор исполнила в дуэте с Ричардом Бартоном. Самым знаменитым стало их первое появление вместе - в "Клеопатре" (1963).

В 1976 году Элизабет Тейлор снялась в первой американо-советской ленте "Синяя птица" (по Метерлинку). Несмотря на преследующие болезни, актриса не сдается и продолжает работать - в 1994 году ярко сыграла привередливую тещу каменного века в комедии "Флинтстоуны". Элизабет Тейлор никогда не замыкалась в себе, и даже имела опыт политической деятельности в бытность женой сенатора Джека Уорнера. В последние годы большое уважение снискали ее усилия в благотворительном фонде по борьбе со СПИДом.

Элизабет и история ее любви...

"Жить с ней все равно, что жить с ураганом..." - говорил последний муж Тейлор, Лэрри Флоренски. Как же вспоминают свою жизнь с Лиз другие мужья (а их было у Лиз семь)?

Друзья ласково зовут ее Лиз. Она очень любит красоту. У нее богатые и со вкусом обставленные дома и виллы. Местом ее постоянного проживания является Беверли-Хиллз - трехэтажный особняк, закрытый от посторонних глаз высокой оградой. На прогулки Элизабет выезжает в роскошных автомобилях. Наряды ей шьют величайшие модельеры, признанные асами своей профессии: канадец Ллойд Дэвид Клейн, считающийся одним из самых эффектных дамских портных, способный из любой женщины создать "сказочное зрелище", и итальянец Валентине Гаравани, "признанный аристократ из аристократов мира" в своей профессии, как величают его постоянные клиентки - Софи Лорен, Джейн Фонда, Джина Лоллобриджида. Появляясь на великосветских приемах, она продолжает вызывать восхищение даже у женщин. Красивая прическа - это фирменный знак любой женщины. Элизабет Тейлор, понимая это, обращается к услугам "легендарного Александра", владельца самого уникального салона красоты, расположенного в центре Парижа.

Тейлор любит не просто драгоценности, а украшения, являющиеся музейной редкостью. Она их обожает. Грудь, уши, шею, пальцы рук украшают алмазы и бриллианты. Майкл Тодд подарил ей в двадцать четыре года бриллиант в 30 карат, диаметром полтора дюйма, а в придачу автомашину марки "роллс-ройс" и картины Дега... На тридцать первом году ее жизни Ричард Бартон преподнес бриллиант Круппа 23,3 карата, жемчужину "Прегрина", подаренную Марии Тюдор в 1554 году, и уникальное колье, где царствует бриллиант "Тадж Махал"... Но, несмотря на свою страсть к "золотым погремушкам", Элизабет легко расстается с ними, когда необходимо дать крупные суммы на благотворительные цели...

"Верьте мне, с бурными романами покончено навсегда". Эти красивые слова Элизабет Тейлор опрометчиво произнесла в мае 1950 года перед журналистами. Ей было восемнадцать лет, и первым мужем, приведшим юную красавицу в подвенечном платье к алтарю, стал миллионер Ник Хилтон, сын знаменитого короля не менее знаменитых отелей, выстроенных его фирмой во многих странах мира. Так Элизабет стала обладательницей большого количества акций, автомобиля марки "кадиллак", обручального кольца стоимостью в 50 тысяч долларов и уникальных норковых шуб.

"В любви нужна гармония... Как только она улетучивается, наступает охлаждение и становится довольно жестко и неуютно. Апатия возникает от будничных впечатлений, которые наслаиваются ежедневно. Наступает момент, когда от них нужно избавляться..." - рассуждала Тейлор. С Хилтоном она смогла выдержать всего лишь около года. Эмоции и любовь прошли быстро. Молодой, стройный и на вид скромный красавец в семейной жизни раскрылся: он был алкоголиком. А слова, сказанные ею на пороге церкви, еще долго цитировались журналистами. После первого развода Элизабет Тейлор в двадцать лет влюбилась в Майкла Уиндинга, сорокалетнего английского актера. Этот брачный союз был более прочен и продолжался пять лет - с 1952 по 1957 год. Тейлор родила двоих сыновей. В эти годы совместной жизни с "абсолютным джентльменом" актриса интенсивно снималась в фильмах, и у нее почти не оставалось времени для семьи. Вновь наступает разрыв... - и новый брак. "За всю свою жизнь я по-настоящему любила двоих человек: Майкла Тодда и Ричарда Бартона", - эти слова Элизабет Тейлор произносила неоднократно до встречи с Лэрри Флоренски, ее последним мужем.

К глубокому сожалению, жизнь с Майклом Тоддом была у Элизабет недолгой. На третий брак судьба отпустила всего лишь полтора года - 1957-1958. Майкл, который был на двадцать пять лет старше Элизабет, трагически погиб под обломками горящего самолета, подаренного жене и в ее честь названного "Счастливая Лиз". Жестокая ирония судьбы... В память об их любви осталась девочка, также названная именем матери. "Мы жили с такой интенсивностью, - вспоминала Элизабет, - что многим любящим парам хватило бы на целую жизнь. Я страстно любила Майкла с его порой безумными причудами..." Майкл Тодд был крепким и уважаемым продюсером в Голливуде. Любил не только финансировать фильмы, но и устраивать пышные премьеры, созывая на "гулянку" многочисленных гостей. На этих банкетах, как писали газеты, "кроме знаменитостей, демонстрировались индийские и африканские слоны, а шампанское для гостей поставлялось цистернами..." Элизабет Тейлор тяжело переживала трагедию. И само страшное событие, и толпы пришедших на похороны и жаждущих увидеть воочию кинозвезду в ее горе вывели Элизабет Тейлор из нормального состояния.

После похорон Майкла Тодда она никого не хотела видеть и принимать, находилась в глубоком.трансе. На помощь пришел молодой певец Эдди Фишер, который был ее соседом. Своим постоянным присутствием он смог вывести Элизабет Тейлор из депрессии и одиночества. А в 1959 году он стал ее четвертым мужем. Это был очень спокойный, стеснительный, интеллигентный мужчина, без памяти влюбленный в Элизабет. Он разорвал свой брак с известной актрисой Дебби Рейнольд и с мая 1959 года стал сопровождать свою новую жену. В это время начались съемки фильма "Клеопатра", и Тейлор добилась, чтобы ему также платили зарплату - 1200 долларов в месяц. Везде, где бы Эдди Фишер ни находился - в самолете, поезде, ресторане, на улице, - он тихо напевал новую американскую песенку "Ой, мой папочка..." Пресса, информирующая о скандалах, происходивших на съемочной площадке фильма "Клеопатра", решила заинтересовать своих читателей взаимоотношениями между Элизабет и ее мужчинами: Эдди, Джозефом Манкевичем, режиссером, и Ричардом Бартоном, исполнителем роли Марка Антония.

В одних статьях утверждалось, что Элизабет любит Фишера, в других - Джозефа Манкевича. Ведь это она добилась, чтобы он снимал фильм "Клеопатра". На самом деле рядом с Элизабет находился совсем другой мужчина, о котором она уже давно тайно мечтала. В его коренастой, ловко скроенной фигуре, ощущалась земная сила, во взгляде - испепеляющая страсть, в характере - несгибаемая твердость и эмоциональность. Элизабет Тейлор не могла оставаться равнодушной. Да, Эдди Фишер - интеллигентный муж, но его ценность заключалась только в том, что он никому не доставлял хлопот: беспрекословно ходил за женой и носил ее тяжелое норковое манто. Элизабет Тейлор высоко ценила его старания, но ее тайная страсть все росла, и в 1964 году она из любовницы стала законной женой Ричарда Бартона. Его второй женой, а он ее пятым мужем...

Первая встреча с женщиной его мечты произошла у Ричарда Бартона в 1953 году в Голливуде и закончилась эротическим фиаско для "британского петуха", писал Штолль в журнале "Зеркало". Они встретились в компании на одной из вечеринок. С отсутствующим взглядом обворожительно прелестная Элизабет возлежала на одном из диванов, потягивая крепкий напиток и совершенно игнорируя его. Ричарду удалось поймать лишь один беглый взгляд, в то время как он делал ставку на энергичный флирт. Юная Элизабет Тейлор находила его заносчивым, дерзким. Ричард Бартон - "восходящая звезда" - был, что называется, разочарован до слез. Он уже тогда пользовался дурной репутацией, его считали агрессивным и вспыльчивым, парнем с действительно животной сексуальной энергией и одним из самых горьких пьяниц. Он у своего коллеги Стюарда Гранжо без особого труда отбил очаровательную и изысканную Жанну Симон, а в его апартаментах не раз видели обнаженных женщин.

Когда он начал "амурную аферу с американской мадонной" Элизабет Тейлор - суперзвездой, ему пришлось разорвать контракт с шекспировским театром, где его законно считали единственным наследником великого Лоренса Оливье, главным исполнителем в пьесах Шекспира. "Клеопатра" - суперфильм Голливуда - свел Элизабет и Ричарда в 1961 году в Риме. Бартон был женат на актрисе, однако это ему не мешало уверенно и непоколебимо преследовать красивых женщин. И на глазах у публики началось представление в духе сексуальной революции. Это было неслыханно, почти чудовищно: Бартон и Тейлор открыто нарушали супружескую верность, прелюбодействуя, "служили дьяволу". Звезды бездумно освободили себя от лицемерия, стали символами для прорыва нового времени - эры раскрепощения сексуальности.

Когда Бартон представлял свою возлюбленную и говорил: "Моя маленькая еврейская ветреница", или "мисс бюст", то ему аплодировали и молодые, и старые, люди с консервативным мышлением и без всяких комплексов. Ватикан был шокирован этими эротическими выходками. В Конгрессе США существовало серьезное мнение, что нужно немедленно отказать греховодникам во въездной визе. Бартон блаженствовал: он завоевал "лучшую, красивейшую и известнейшую женщину мира". Они оба развелись и заключили между собой новый брачный союз. Венчание состоялось в канадском городе Торонто. Они восхитительно провели свой медовый месяц. Друзьям и покровителям Бартона все это очень не понравилось. Из Лондона с предостережением телеграфировал Оливье: "Ты хочешь быть известным драматическим актером или стать фирменным товаром?" Все предостерегали Бартона относительно Тейлор, этого "чудовища", и напоминали ему, что он заключил фаустовский союз и продал свой талант за богатство и любовь. Но Ричард и Элизабет находились в любовном опьянении, длившемся долго и ставшем достоянием средств массовой информации.

Элизабет тоже была очень активной в сексе; как и Бартон, она пользовалась дурной славой "винного клапана". Ричард называл ее "океаном", так как она была "без границ". Супружеская пара оставалась секс-аттракционом десятилетия. В Нью-Йорке необходимо было перекрывать улицы, когда выезжала чета Бартонов; перед отелями патрулировали охранники с автоматическим оружием. Люди зачарованно смотрели на этот чувственный союз. "Я хочу быть богатым, богатым, богатым..." - провозглашал Ричард и постоянно увеличивал свою казну. Элизабет купила мужу одну из оригинальных картин Ван Гога за 275 тысяч долларов. Приобрели сверкающую белизной яхту, реактивный самолет... Он "увешал" ее шикарными драгоценностями, купленными у одного римского ювелира. Ричард заявлял: "Моя божественная, тяжеловесная, невыносимая, тронная жена коллекционировала бриллианты и алмазы..." Ричард был на шесть лет старше Элизабет. Чем же он стал для знаменитой звезды?

"Мое счастье, что я стала его женой, - откровенничала Элизабет. - Хочу быть женой Ричарда Бартона... Хочу быть его тенью. Может, мои слова вам покажутся смешными, но с ним я могу жить в пустыне и в шалаше..." На специальных самолетах из разных стран им доставляли те продукты и напитки, которые влюбленные желали. Свободное время они проводили в экзотических странах. В общем, они ни в чем себе не отказывали. Супруги дополняли друг друга не только в сексе, но и в творчестве. Ведь Ричард Бартон, сойдясь с Тейлор, вынужден был уехать в Америку, где его не знали, и начать сначала свою жизнь в искусстве. Вместе с Элизабет они снялись в фильмах, которые принесли им признание: "Отель "Интернациональ"", "Кто боится Вирджинии Вульф?", "Укрощение строптивой". С Ричардом Бартоном Лиз стала приобщаться к горячительным напиткам... Постепенно пристрастие к выпивке превратилось в длительные и порой безобразные запои. После очередной пьянки они решили разойтись.

Уже после развода Элизабет Тейлор, отвечая на вопрос: "Как вы относитесь к браку?", сказала: "В первый брак девушка обычно вступает от помрачения рассудка... И только во второй - от настоящей любви..." - "А что с третьим браком?" - "В третий - по страсти.. .А в четвертый - от опытности..." - "А как же с пятым?" - "В пятый - с надеждой..." - "А в шестой?" - допытывались дотошные журналисты. Божественная Лиз удивилась: "Минуточку, вы знаете женщину, которая вступила в брак шестой раз? - спросила она и воскликнула: - Дайте мне ее адрес!" Очень скоро, через каких-то пару недель, она сама вышла замуж в шестой раз - и вновь за Ричарда Бартона. Веселые журналисты послали ей ее собственный адрес. Элизабет и Ричард дважды разводились и дважды вступали в брак, интуитивно чувствуя, что жить и творить друг без друга им очень тяжело. Да и божественная Лиз признавалась, что панически боится дня, когда она останется без Бартона: "Каждый день меня ждет опасность потерять его. Он нужен мне, чтобы я была счастливой... Он является центром моей жизни..."

Первый брак Элизабет и Ричарда длился десять лет - с 1964 по 1974 год, второй - с 1975 по 1976-й. Когда у Ричарда Бартона в так называемые "фазы самокритики" художника возникала непреодолимая меланхолия, она зачастую выливалась в необъяснимые приступы гнева, алкогольные эксцессы. "В хорошие дни, - писал он в дневнике, - проглатывал по три бутылки водки, однако на этом, естественно, вечер не заканчивался..." Ежедневный расход табака возрастал до ста сигарет. В "тихие" дни в своем доме у Женевского озера, где он хранил богатейшую библиотеку, читал романы и стихи, философские трактаты и эссе - Камю, Джойса, Бодлера. В августе 1984 года его похоронили. Несмотря на то, что Бартон был уже мужем актрисы Стенли Хелл, а Элизабет Тейлор женой своего очередного мужа, для нее смерть Бартона явилась ударом. Ее нервная система, подточенная большим количеством спиртного, была настолько истощена, что встал вопрос о жизни и смерти. Через несколько месяцев после похорон Ричарда Тейлор сочеталась браком с богатым и умным Джоном Уорнером. Обаятельный стройный джентльмен с безукоризненными манерами, видный республиканец выдвинул свою кандидатуру в Сенат и в 1978 году был избран.

Знаменитый бал 1982 года, на который поздравить Элизабет Тейлор приехала вся Америка, стал для нее особенным не только по этой причине. Она последний раз публично появилась с Джоном Уорнером. И хотя с сенатором был уговор не высказываться об их разводе в печати, Лиз не выдержала: "Быть женой сенатора совсем нелегко. Существование ужасно одинокое, я бы никому не пожелала... Я действительно любила его, на самом деле любила. Я хотела быть лучшей женой на свете. Ходила на все приемы, слушала все эти скучные речи. Но для Джона жизнь - это работа. В ней ни для кого нет места. А моя жизнь не имеет смысла - все, что мне оставалось, сидеть дома и смотреть телевизор". Многочисленные романтические увлечения... Если верить прессе, то "голландец Генри Уайнберг судился с нею за то, что кинозвезда якобы незаконно пользовалась его любимыми духами! С мексиканским адвокатом Виктором Луна она объехала весь свет в начале 80-х годов. Киноактер Уоррен Битти, символ секса в Голливуде, также был ее мимолетным увлечением..." Лиз была в дружеских отношениях (возможно, перераставших в кратковременные связи) с мультимиллионером Малколмом Форбстом, актерами Роком Хадсоном, Энтони Перкинсом и певцом Майклом Джексоном.

Удивительно бурной и не всегда счастливой была личная жизнь суперзвезды, в которой любовные приключения ежечасно соседствовали с сердечными разочарованиями. У Лиз Тейлор четверо детей. Трое своих и один приемный - девочка Мария родом из Германии. Она родилась в очень бедной семье и чудом после операции осталась в живых. Двое сыновей рождены от второго брака - с Майклом Уиндингом, а отцом дочери является Майкл Тодд. "Я всегда мечтала о большой семье, - говорила актриса. - Дети самое лучшее для меня утешение в жизни. Хочу признаться, я никогда не ощущала себя лучше, чем в период, когда ждала ребенка. Его рождение - самое таинственное и непередаваемое земное чудо. Чудо из чудес!" Есть женщины, которые утверждают: мужчина - это ошибка природы. Элизабет Тейлор всю свою жизнь отдала им и думает совсем иначе: "Если он - настоящий мужчина, то создан для того, чтобы возбуждать нашу кровь. В своей жизни я не была обижена вниманием красивых мужчин. Они любили меня. Я отвечала им тем же.

"Из ее семи мужей четверо находятся в "царстве теней". Впервые Элизабет Тейлор соприкоснулась со смертью в 1955 году, когда трагически погиб ее друг Джеймс Дин, блистательный актер, ставший после смерти "идолом" для многих поколений американцев. Тогда ей было двадцать три года. После развода с Джоном Уорнером Элизабет Тейлор приняла решение пройти курс лечения в спецклинике Центра имени Бетти Форд. Большая часть клиентов были молоды. В этой молодежной толпе, лечившейся и веселившейся, она своим острым взглядом выделяет мужчину средних лет. Им оказался тридцатидевятилетний строительный рабочий Лэрри Флоренски. Элизабет Тейлор влюбилась в него. В 1991 году Лэрри Флоренски стал мужем Элизабет Тейлор. Медовый месяц они отпраздновали на берегу Тихого океана, поселившись в скромном уютном отеле. Каждое утро Элизабет Тейлор в длинном марокканском платье, купленном после грандиозной свадьбы, состоявшейся на вилле Майкла Джексона, который стал ее посаженым отцом, появлялась на пустынном пляже. Она подставляла свое нежное лицо под ласковые лучи южного калифорнийского солнца, радуясь новой жизни. Жизни без алкоголя и наркотиков. Они питались гамбургерами, обильно политыми кетчупом. "Рядом с Лэрри я, кажется, счастлива, как со своей первой любовью. Я нахожусь сейчас в прекрасной душевной и физической форме", - утверждала Лиз Тейлор. Увы, разводом завершился и восьмой брак Элизабет Тэйлор. Сейчас ей 76, и она вновь невеста. Будем надеяться, что не в последний раз.

По материалам сайта peoples.ru

Катя Яровая

Поэт и автор-исполнитель. Родилась 15 апреля 1957 года в Свердловске. В 1971 году семья Кати Яровой переехала в Москву. По воспоминаниям сестры, поэтический дар Кати проявился после рождения дочери. За свою короткую жизнь написала более трехсот песен. Она никому не подражала и считала, что любимых поэтов у нее нет, а вот барды есть. Это Галич, Вертинский, Высоцкий, Окуджава, Ким и Новелла Матвеева с Вероникой Долиной. Училась в Литературном институте. Первая в истории Литинститута защищала диплом под гитару. Много гастролировала с песнями по разным городам СССР, но при жизни ни пластинки с её песнями, ни стохотворные сборники не издавались. Все знавшие Катю люди отмечали, как удивительно быстро приобретала она друзей, как умела она рассказывать и петь, каким великолепным чувством юмора она обладала.

Вся жизнь Кати Яровой была поиском любви. Можно сказать, любовь была соавтором её песен. Но поэзия её – не только и не столько лирика. Язвительные и саркастические песни, метко и с юмором описывающие советскую действительность времён «развитого социализма», вызывавшие раздражение власть предержащих, принесли ей славу «Высоцкого в юбке».
В 1990-м году она посетила США по приглашению американского профессора, где дала много концертов в разных городах. Во время поездки у Кати был обнаружен рак груди. Тогда же в США ей была сделана операция, но к сожалению, позже болезнь вернулась. Катя Яровая скончалась 12 декабря 1992 года в Новосибирском академгородке. Похоронена в Москве на Востряковском кладбище (80 уч.). Памятник на могиле работы Эдуарда Дробицкого. После смерти поэта вышел стихотворный сборник «Из музыки и слов» и компакт-диск «Я снова вхожу в это небо».

Источник: http://m-necropol.narod.ru/yarovaya.html

СЛОВО О СЕСТРЕ

При жизни Кати Яровой единственным признанием ее таланта были аплодисменты зрителей, пришедших на ее концерты. Это были домашние камерные концерты в тесных московских квартирах и просторных домах наших эмигрантов в Америке. Это были концерты и на престижных московских площадках, таких, как Центральный Дом литераторов, Дом актера, Центральный Дом художников, Колонный зал Дома Союзов, ДК «Меридиан», и выступления в редакциях газет, в студенческих аудиториях, и гастрольные концерты в Ялте, Таллине, Ленинграде, Ташкенте, Самарканде и других городах Узбекистана.

Кто хоть однажды побывал на концерте Кати, попадал навсегда в плен ее таланта, притягательности ее яркой, своеобразной личности. Люди плакали и смеялись над ее песнями, переписывали кассеты и рассказывали друзьям о том, что встретились с удивительным явлением — песнями Кати Яровой. И приводили друзей на концерты, где она исполняла свои песни под гитару. Но настоящей известности Катя не получила. Почему? По разным причинам. Частично она сама отвечает на этот вопрос в одном из своих стихотворений:

Кате предлагали выпустить пластинку. Но только лирику, без политической сатиры. Она отказалась: «Это все равно что показать пол-лица». И в нескольких телепередачах, что все же были сняты о ней, самые острые, самые хлесткие, такие актуальные в то время песни не прозвучали. Побоялись выпустить их в эфир. А Катя не боялась. Мы помним танки на улицах Москвы в августе 91-го. Но Катя Яровая в «Песне про мое поколение» писала об этом гораздо раньше. А ее песня «Афганистан» была написана и исполнялась еще тогда, когда эту войну называли «интернациональным долгом». И разве эти едкие, обвинительные строки, к сожалению, тоже пророческие, стали менее актуальными во время войны в Чечне?

Моя сестра родилась 15 апреля 1957 года в Свердловске в семье филологов и режиссеров. В 1971 году семья переехала в Москву. Катя долго не могла найти себя: то решила поступать в театральное училище и, чтобы быть поближе к театру, устроилась работать кастеляншей во МХАТ, потом была администратором учебного театра ГИТИСа. В театральный поступать раздумала, а куда — не могла определить. Она сама освоила гитару и стала писать песни на стихи Цветаевой, Вознесенского, написала несколько собственных песен...
Чудо произошло после рождения дочери.

Позже каждый свой концерт Катя начинала детской песенкой «Жил на свете гномик…», посвященной маленькой дочке. Этим сестра как бы отдавала дань судьбе, наградившей ее поэтическим даром после того, как она родила ребенка. С годовалой дочкой Катя отправилась к морю и смело путешествовала с такой крошкой почти все лето, переезжая с места на место. Когда я после долгой разлуки встретилась с ней, она находилась в предпоследней точке своего путешествия — в абхазском селении Ингири, в семье знакомых грузин.

Когда дом с его многочисленными обитателями погрузился в сон, Катя набросила шаль на плечи, взяла гитару и сказала: «Посидим на крыльце. Я спою тебе свои новые песни». Мы вышли в сад. Все казалось волшебным сном. Наша встреча и этот абхазский рай вокруг — фруктовые деревья склонялись под тяжестью наливающихся плодов, над нами раскинулось звездное южное небо, воздух был пронизан ароматами летней ночи. И в этих потрясающих декорациях Катя дала свой удивительный концерт. Я была ее единственным слушателем. Она пела песни, написанные этим летом. Я слышала их впервые.

Их было много. Одна лучше другой. Я была потрясена. На моих глазах произошло чудо. Моя сестра, близкая и знакомая до мелочей, уже была не просто моя сестра. Это был поэт. Это были настоящие стихи и прекрасные мелодии. Все, что Катя писала раньше, было пробой пера, хотя и среди самых ранних Катиных стихов и песен были и милые, и талантливые. Но то, что я услышала той ночью в саду, были уже не песенки для домашнего употребления. Ее как будто прорвало. И стало ясно, что писать песни — это и будет делом ее жизни.

Она пела от первого лица, и, хотя песня написана от имени богини Земли Геи, все это так подходило к ней самой, что казалось — она сама неотъемлемая часть этого сада, этой ночи, этой земли, молодая, красивая, недавно родившая женщина, которая открыла в себе Божественный дар и вложила в свои песни любовь и восхищение этим удивительным, этим прекрасным миром.

Стихи, написанные тем летом, Катя отправила в Литературный институт и прошла творческий конкурс. Сдала все экзамены на «отлично» и поступила. Попала в семинар Льва Ошанина. В интервью таллинской молодежной газете «Мастерская» сестра рассказывает о своей учебе в Литинституте: «Училась неплохо, но не ради диплома…, просто хотела получить… филологическое образование. Были предметы, по которым — так считала — иметь что-то выше тройки нормальному человеку стыдно… Хотя в принципе мне общественно-политические предметы нравились — там же столько казусов и ляпов, как будто специально для моих песен. Иногда… начинала сочинять прямо на лекции».

Впервые в истории Литинститута выпускница Катя Яровая защищала диплом под гитару. И заработала аплодисменты Государственной комиссии.

Катина жизнь, бурная, полная событий, встреч, разлук, разочарований, бытовых и материальных проблем, пропущенная через магический кристалл поэзии, выливалась в песни. Чувство юмора, столь присущее Кате и ее стихам, спасительное чувство юмора, за которое она в самые тяжелые дни своей жизни хваталась, как утопающий за соломинку, иногда уступало место другим чувствам, как, например, в песне про отца. Это песня-воспоминание о первой настоящей детской потере, песня-признание в любви к отцу, который когда-то ушел из семьи:

Трудно разделить Катю Яровую-поэта и Катю Яровую-человека, женщину. Вся ее жизнь — поиски любви, стремление к женскому счастью. Катя должна была находиться в состоянии влюбленности, иначе она не могла писать. Она искала любовь, но далеко не всегда находила то, что искала.

Любовная лирика Кати Яровой — это самая высокая нота ее творчества, в ней соединены нежность и нестерпимая боль разлуки и утраты любви. Это песни, сотканные из ее сердца, нервов, ее души («Но зато я знаю, где душа — там, где боль от нашего прощанья»). Ее любовные песни удивительно мелодичны. Очень трудно и жалко отрывать стихи от мелодии, нарушая тем самым целостность песен, эмоционально обедняя то впечатление, которое возникает, когда слушаешь их в Катином исполнении. Тема расставания с любимым, когда чувства еще живы, но судьба разлучает с ним навсегда, — одна из главных тем Катиных любовных песен.

Автор: Елена Яровая
Источник: http://community.livejournal.com/chtoby_pomnili/197760.html

Эмма Голдман

Эмма Голдман, которую Эдгар Гувер назвал самой страшной женщиной Америки, родилась 27 июня 1869 года в Ковно, Литва. В 15 лет, когда отец попробовал было выдать дочь замуж, она взбунтовалась. В итоге свободолюбивая девочка стала такой обузой родителям, что те не нашли ничего лучшего, как спровадить ее к родственникам в Америку.

Родственники жили в Рочестере, в штате Нью-Йорк. К революционной деятельности Эмму подтолкнул известный теракт 4 мая 1886 года в Чикаго, когда анархисты бросили бомбу в группу полицейских. Те прибыли для наведения порядка на Хэймаркет-сквер, где митинговавшие добивались восьмичасового рабочего дня. В результате суда четыре анархиста были приговорены к смерти через повешение, и, отправляя их на виселицу, судья заявил: «Вы судимы не потому, что вы стояли за взрывом бомбы на Хеймаркет-сквер, а потому, что вы — анархисты».

Эмма, горячо сочувствующая рабочим, пристально следила за судебным процессом, и в день казни дала себе клятву посвятить жизнь революционной деятельности. Идея революции настолько захватила ее, что она бросила мужа, с которым прожила всего 10 месяцев, и уехала в Нью-Йорк. В то время на манхэттенском Ист-Сайде выходила добрая дюжина анархистских изданий, в том числе на идиш — «Фрайе арбетер штимэ» («Свободный рабочий голос»).

В этой среде Эмма почувствовала себя как рыба в воде. Здесь она встретилась с издателем анархистской газеты на немецком языке Иоганом Мостом. Но вскоре Голдман ушла от Моста и сошлась с издателем соперничающей анархистской газеты «Автономия», которая находилась под большим влиянием воспитанника Пажеского корпуса, казачьего офицера, исследователя-географа, мыслителя, социалиста-анархиста, князя Петра Алексеевича Кропоткина, который говорил о том, что стремление к личной свободе не должно идти вразрез с тем фактом, что человек — существо социальное и, стало быть, должен оказывать помощь ближним, равно как и рассчитывать на их помощь.

Сменив работодателя и смягчив позицию, Эмма не отказалась от идеи террора во имя грядущего счастья. В 1892 году вместе с другим русским иммигрантом, Александром Беркманом, она приступила к организации убийства промышленника Генри Клэя Фрика. Тот должен был ответить за то, что с помощью вооруженной охраны подавил забастовку на своем пенсильванском предприятии. Для осуществления плана заговорщикам нужен был пистолет.

Как утверждает американский журналист Вадим Ярмолинец, чтобы раздобыть денег на пистолет, несчастная Эмма предприняла отчаянную, но безуспешную попытку заработать проституцией. Так или иначе, пистолет был куплен, и Беркман пустил его в ход, ранив Фрика. Террориста поймали, судили и приговорили к 22 годам тюремного заключения.

В 1893 году Голдман, которая защищала Беркмана и других террористов в своих выступлениях, уже была известна на всю Америку. Ее идеи были в той или иной степени понятны и близки многим работающим американцам, но их отпугивала ее готовность проливать кровь.

В 1917 году Эмму снова отправили в места лишения свободы за организацию протестов против Первой мировой войны. За решетку она пошла вместе с милым другом Александром Беркманом. К тому времени его уже освободили, и он, первым делом, взялся за работу по срыву призывной кампании в американскую армию.

После освобождения Эмма была лишена американского гражданства и отправлена - с двумя сотнями других анархистов - на родину. Возвращение в Россию было драматичным. Эмма, путешествуя по стране с Беркманом, была потрясена тем, что большевики окончательно лишили народ гражданских свобод и на глазах у всех создали новую бюрократию. Их правительство, следуя природе любого другого правительства, снова превратилось в монстра. Вместо обещанной свободы Россию загнали в рабство почище старого. Решающим моментом в отношениях с большевиками стала кровавая расправа над кронштадтскими моряками.

В 1921 году Эмма покинула Россию, опубликовав вскоре книгу «Как я разочаровалась в России». Публикация стала новым ударом. Издатели, будучи восторженными поклонниками Ленина, выбросили без ведома автора 12 глав, которые, по их мнению, порочили молодое советское государство.

Эмма Голдман поселилась в Англии, где пыталась зарабатывать на жизнь лекциями о перегибах русских коммунистов. На лекции приходили считанные слушатели. В 1925 году, чтобы только не быть снова депортированной, она вышла замуж за английского шахтера и вскоре получила британский паспорт. В 1934 году ей разрешили сделать лекционное турне по США. Но зрелые годы отняли надежды, которыми ее так щедро одарила юность.

В 1936 году — новый удар: покончил с собой Александр Беркман. 67-летняя Голдман поехала в Испанию, где, в конце концов, примкнула к коммунистам. Она объяснила свой шаг тем, что коммунисты — единственная альтернатива франкистам в данной исторической реальности. Умерла Эмма Голдман 14 мая 1940 года. Ее тело привезли в США и похоронили в Чикаго, недалеко от той самой Хеймаркет-сквер, где произошел взрыв, перевернувший всю ее жизнь.

Источник: http://www.jjew.ru/index.php?cnt=8266
Дата публикации: 27.06.07

Алиса Признякова

• Год рождения: 1973
• Рост: 163 см
• Образование: ВГИК
• Год окончания: 1997
• Мастер(а): А. Ромашин
• ФИЛЬМОГРАФИЯ:
• 1986, «На исходе ночи», реж. Р. Нахапетов, Сигрид
• 1987, «Куколка», реж. Фридберг, Школьница
• 1989, «Авария - дочь мента», реж. М. Туманишвили, Лена
• 1991, «Поэзия Востока», реж. Павловский, Вера
• 1993, «Русский роман», реж. Македонский, Катя
• 1994, «Дорога в рай», реж. Москаленко, Маша
• 1994, «Погоня», дипл. работа ВРК
• 1999, «Теплые ветры», реж. Мансуров, Рогнеда
• 2000, «Марш Турецкого», реж. М. Туманишвили, «Опасное хобби»
• 2001, «Тайна дворцовых переворотов», реж. С. Дружинина, Графиня Шереметева
• 2001, «Дневник камикадзе», реж. Д. Месхиев, Тамара
• 2001, «Каменская», реж. Ю. Мороз, Маргарита
• 2002, «Упасть вверх», реж. С. Гинзбург, А. Стриженов, Подруга
• 2003, «На углу у Патриарших», реж. В. Дербенев, Певица Виола
• 2003, «Оперативный псевдоним», реж. И. Талпа, Маша
• 2004, «Сармат», реж. И. Талпа, гл. роль Урсула
• 2004, «Золотая голова на плахе», реж. С. Рябиков, гл. роль Галина Бениславская
• 2004, «Повелитель эфира», реж. Е. Калинина,

Алиса Признякова и Катя Никитина однокурсницы: обе закончили актерское отделение ВГИКа, мастерскую А.Ромашина. Времена (середина девяностых) были для российского кино не самые лучшие. Надо было обладать маниакальным упорством, чтобы удержаться в профессии, не махнуть рукой и не заняться чем-нибудь иным. А еще – иметь хоть какую-то материальную базу. Из восемнадцати выпускниц курса (а поступало двадцать восемь человек), актрисами стали только пятеро. Алисе повезло больше других: она сыграла в спектакле «Гамлет» (Театр-студия киноактера) и в нескольких лентах (в том числе в знаменитой «Аварии- дочери мента»). Ну а Катя (между прочим, дочь актрисы и режиссера), видя такое дело, решила не терять время даром: получила второе высшее образование, и какое! МГИМО, международное право. Так что пока Алиса (между прочим, дочь полковника милиции) снималась ( «Теплые ветры», «Мужчина для камина», «Марш Турецкого»), Катя училась, пока Катя училась, Алиса снималась…

Они встретились на съемках многосерийного фильма Светланы Дружининой «Тайны дворцовых переворотов». Той самой Дружининой, которая создала в свое время «Гардемаринов», столь любимых не одним поколением советских подростков. Естественно, и Алиса с Катей не раз смотрели «Гардемаринов», и разумеется, Дмитрий Харатьян был их кумиром, и если бы им сказали, что когда-нибудь они будут играть в кино в дуэте с любимым актером, они бы ни за что не поверили.

Итак, Алисе досталась роль графини Шереметьевой, невесты Ивана Долгорукова (Дм.Харатьян), а Кате - Елизаветы Петровны, дочери Петра Первого и Екатерины. Можете себе представить.
- Ну, и как, «звездность» партнера не давила?

Алиса Признякова. В том-то и дело, что не было никакой «звездности». Дима человек очень естественный, к тому же выглядит моложе своих лет, так что даже разница в возрасте не ощущается. А знаешь, как мы познакомились? Съемки начались со сцены поцелуя. Вот так вот: вышли на съемочную площадку и стали целоваться.

- Много было дублей?
- Не помню, два-три…
- На съемочной площадке?
- (Возмущенно.) А где еще?.. Нет, он совершенно замечательный человек. И очень искренний во всем, что делает. По сюжету я еду за ним в Сибирь…
- А могла бы ты без сюжета поехать за мужчиной ?
- В Сибирь?
- Ну, в Монте-Карло я бы и сам поехал.
- Могла бы, если бы любила. (Думает.) Да, точно, могла бы.
- А что должен делать мужчина, желающий добиться твоей любви?
- Он должен быть талантлив, немного порочен, немного безумен…
- Безумен?
- Да ведь и наша профессия безумна. В последнее время я пришла к выводу, что это и не профессия вовсе, а диагноз.
- Актриса - диагноз?

- Именно. Это состояние, в котором пребываешь непрерывно, независимо от того, работаешь в данный момент или нет. Можно научиться ремеслу, а этому нельзя научиться, это должно быть в тебе изначально.
- И все-таки лучше работать, чем просто пребывать в состоянии.
- Конечно. Но выбирать, к сожалению, не приходится. Есть роль – работаешь, нет – пребываешь в состоянии. Хотя в последнее наше кино активизировалось, и работы прибавилось. Но это еще не тот случай, когда можно что-то принимать, а от чего-то отказываться. Если наша актриса заявляет, что читает сценарий, всерьез обдумывает его и только потом дает согласие, она лукавит. Предложений не так много. Другое дело – отказаться от откровенной халтуры и пошлости. Важно еще, кто режиссер, кто твои партнеры. Если Харатьян – то соглашаться нужно сходу.
- А какой он вне съемочной площадки?
- Однажды он пригласил меня на антрепризу «Люди-мыши», в котором играл вместе с Александром Балуевым. Потом мы сидели в кафе, и я поделилась своим мнением о спектакле. Он выслушал внимательно и даже с некоторым удивлением. Не ожидал, должно быть, такого серьезного разбора. Потом сказал: «Знаешь, в кино я работал много, а в театре пока еще пытаюсь разобраться».
- Почему же не ожидал?
- Наверное, внешне я произвожу впечатление не столь умного человека. Но женщину это не портит, не так ли?

Автор: Руслан Сагабалян
Источник: http://noev-kovcheg.1gb.ru/article.asp?n=41&a=40 (сокращено)

Вероника Тушнова

Родилась 14 марта (27 н.с.) в Казани в профессорской семье. Там же окончила школу. С детства писала стихи. Затем вместе с семьей переехала в Ленинград и по желанию отца поступила в медицинский институт. Институт не окончила, хотя и проучилась четыре года. Занялась живописью, тогда же началось серьезное увлечение поэзией. В 1941 поступила в Литературный институт им. М.Горького, но учиться не пришлось. Началась война, и она стала работать в госпиталях, имея на руках маленькую дочь и больную мать. Продолжает писать стихи.

В 1945 издательство "Молодая гвардия" выпустило поэтический сборник Тушновой "Первая книга". В 1950-е Тушнова публикует поэму "Дорога на Клухор", "Пути-дороги".
По-настоящему дарование Тушновой раскрылось в последний период ее творчества: сборники "Память сердца" (1958), "Второе дыхание" (1961) и "Сто часов счастья" (1965). Любовь - сквозная тема в ее стихах, с ней связаны горе и радость, утраты и надежды, настоящее и будущее. Она во весь голос говорила о любви, призывала к подлинно человеческим отношениям между людьми. Ее стихи были очень популярны.
После тяжелой болезни в возрасте 50 лет Вероника Тушнова 7 июля 1965 скончалась в Москве.

А вот один очень, на мой взгляд, тёплый материал об этой замечательной поэтессе:

ДВЕ ОСТАНОВКИ ДО СЧАСТЬЯ
Иногда время любить приходит только после смерти любимого человека

Когда среди зимы над землей идет дождь и начинают чернеть проталины, когда вдруг приносит откуда-то влажный ветер острое предчувствие нескорой еще весны, мне хочется говорить о любви, не подчиняющейся ни рассудку, ни обстоятельствам. Я вспоминаю Веронику Тушнову.
...Ее друг поэт Марк Соболь писал, что Вероника сразу преображалась, когда Он входил в ее больничную палату. Кто Он, я тогда не знала. Позже, листая поэтическую антологию 60—70-х годов, нашла несколько стихотворений известного советского поэта Александра Яшина, датированных 1965 годом, годом смерти Вероники Тушновой. Я поняла – это посвящено ей.
Болела Вероника долго и тяжело. Умерла рано, в пятьдесят лет.

В библиотеках ее сборники всегда были на руках. Девочки переписывали ее стихи в свои тетрадки. Последняя книга Вероники Тушновой называется «Сто часов счастья» и посвящена Александру Яшину. «Не знаю, была ли она счастлива в своей жизни хотя бы час», — сказала мне однажды Надежда Ивановна Катаева-Лыткина, ее близкая подруга.
Мы часто говорили с ней о Веронике. Надежда Ивановна – личность легендарная. Это она спасла дом Марины Цветаевой в Борисоглебском переулке. Не выселилась из него, когда решение о сносе дома уже было принято и во дворе стояли бульдозеры. В «Маринин дом» часто забегала Вероничка, как называла подругу Надежда Ивановна.

Во время войны они вместе работали в госпитале. Надежде – 22 года, Веронике чуть больше. Надежда – начинающий хирург, Вероника – палатный ординатор. Она занимается гистологией, пишет диссертацию.
«Все мгновенно влюблялись в нее, — вспоминает Надежда Ивановна. – В госпитале слыла главной утешительницей. Могла вдохнуть жизнь в безнадежно больных. Мы даже по возможности старались освобождать ее от работы, потому что в ней очень нуждались раненые. Вероника начинала просто жить чужой человеческой судьбой и долго не могла опомниться от полученных ударов. Уходила в себя, писала стихи».

Я не знаю, где и когда Вероника Тушнова познакомилась с Александром Яшиным, как возникла их огромная и горькая любовь… Встречаться открыто они не могли – Яшин был женат, растил четверых детей. Жену любил до последних дней своих. И тем не менее в поздние годы остро чувствовал одиночество. Александр Яшин был натурой страстной, любовь для него – естественное состояние, необходимое условие жизни и творчества:

Боюсь любви, а не любить – не жить.

Он действительно многого боялся. Они ездили вместе в лес, жили в деревнях, ночевали в охотничьих избушках. А когда возвращались, Яшин, чтобы не афишировать отношения, просил Веронику выходить за две-три остановки до Москвы. Единственное документальное свидетельство этой любви – воспоминания Федора Абрамова. Из-за советского ханжества они изымались из его собраний сочинений и единственный раз увидели свет в 1996 году в архангельской газете «Правда Севера»: «Понимаю, хорошо понимаю, как рискованно касаться такой деликатной области человеческих отношений, как любовь двух людей, да еще немолодых, семейных, доживающих свои последние годы. Снова заставить кровоточить еще, может быть, не совсем зарубцевавшиеся раны у близких, снова оживить пламя страстей, которые когда-то вызывали столько пересудов и кривотолков…»

Федор Абрамов, как и большинство, не принимал любовь Яшина к Веронике Тушновой. Александр их познакомил. Абрамов был поражен ее трепетом, сияньем и стихами, «настоящими, земными, опаленными неподдельным чувством»:

Потом они втроем ездили в переделкинский лес. Вышли на лужайку.
«Воскликнула:
— А вот здесь мы на вальдшнепов стояли. – И тут же с испугом оглянулась на Яшина: дескать, можно ли об этом?»

Яшин был потрясен смертью Вероники. Напечатал в «Литературной газете» некролог – не побоялся. Посвятил ей стихи, в которых есть и такие строчки: «Вот теперь-то время любить». Теперь – когда никто не осудит, не будет сплетен, дружеских и посторонних советов. Не будет отчаяния близких. Ничего уже не будет.

Не отрекаются, любя…

Автор: Наталья САВЕЛЬЕВА
Источник: http://2002.novayagazeta.ru/nomer/2002/11n/n11n-s29.shtml

Дата публикации:14.02.2002

Екатерина Деготь:

«Хочу показать левое искусство»
Куратор выставки «Борьба за знамя» предлагает пересмотреть историю.

Вы ведь занимались современным искусством, с чем связан интерес к 1930-м?

Мне кажется, что это искусство гораздо более оригинально, чем то, что происходит сейчас. В последние годы — и не только у нас — современное искусство представляет собой полную капитуляцию перед миром медиа и капитала.

Но ведь история советского искусства кажется довольно ясной?

Это устойчивое представление неверно, во всяком случае, для меня. Сейчас существует такая мода на советский салон — хотелось, чтобы подобных работ на выставке не было, разве только в полемическом смысле. А все кажется известным лишь потому, что наше восприятие формальное и товарное: мы считываем только внешние формы, а не стратегии. Я обратилась к периоду, который никогда, во всяком случае, на моей памяти, отдельно не показывался. У нас любят нэп — такую мелкобуржуазную красивую живопись (картины — вроде и советские и французские одновременно — очень востребованы на рынке и необычайно ценятся музеями) и какой-то перверсивной любовью масштабное искусство сталинского стиля. А я хочу показать не правое, а левое искусство — то, что делали в годы культурной революции между нэпом и большим террором. Тогда многие художники не занимались живописью, а работали в кино, делали агитационно-массовое искусство.

То есть значительных картин, шедевров стиля на выставке не будет?

Это смотря с какой точки зрения. Обычно наши критерии шедевра чисто рыночные, буржуазные. Я же понимаю под шедевром не завершенную форму, а работы, где есть развитие, движение. Я буду показывать восстановленный фриз Лисицкого для выставки «Пресса», будет преобладать то, что мы называем живописью — эскизы монументальных росписей, вещи, которые участвовали в агитационно-массовых мероприятиях, фотографии, плакатов будет не очень много, потому что лучшие известны.

Вы будете показывать в основном неизвестные вещи, малоизвестные имена?

Конечно, неизвестные или забытые — как, например, картина Исаака Бродского «Выступление Ленина на Путиловском заводе» из Исторического музея. Много работ Голополосова, неожиданные вещи Рублева, связанные с антифашистской темой, из частных собраний, мало кому известный Шестопалов. Но будут и работы Дейнеки, Бродского, которые считаются известными советскими мастерами.

Вам кажется, что история советского искусства начинает наконец срастаться?

Я не считаю, что наша задача — создать цельную историю советского искусства, но надо ее пересмотреть, убрать не заслуживающие внимания имена и вставить другие. По непонятной инерции какие-то не слишком важные персонажи присутствуют и в области реализма, и в модернизме. Очень мешает рынок — понятно, что там находятся вещи, которые не попали в музеи, то, что делали для себя: натурщицы, натюрморты. Сейчас эти ошметки чудовищным образом замутняют картину советского искусства, размывают представления.

Это поколение принято считать несчастным, попавшим под каток истории — революция, войны, репрессии…

Многие художники действительно исчезли неизвестно куда, многие были расстреляны. Часто их биографии в каталоге заканчиваются неизвестно чем. В годы культурной революции было очень много хороших художников, а в 1934 году как отрезало: они или растворились в общей массе, или делись неизвестно куда.

Источник: http://www.timeout.ru/journal/feature/2670/1

Татьяна Панкова

Распад династии

Панкова Татьяна Петровна родилась 27 декабря 1916 года в Ленинграде. В семье Панковых всегда царил дух театра, несмотря на то, что глава семьи был крупным инженером-технологом, человеком точных наук, а мать преподавала математику в институте, у нее даже свой задачник был.
По линии отца Панковы были четвертым или пятым поколением, жившим в Петербурге. Причем, отец являлся потомственным инженером, еще его дед был главным инженером Металлического завода. Это целая династия, которую нарушили дети Панковых, чем очень расстроили родителей, особенно отца, который всегда был против театральных профессий.

А театральные задатки-то, скорее всего, лежали в самом центре сопротивления – в отце. Он был натура необычайно поэтическая, с присущим ему артистизмом часто декламировал детям стихи, умудряясь переделывать в стихи русские народные сказки.
Детей в семье было четверо, и все четверо стали актерами. Стремление к сцене старшего брата, очень талантливого человека, было непобедимо, он первый нарушил традицию, пошел в театр и заразил всех. Василий Панков погиб на войне. Он был призван на службу в Театр Балтийского флота.
Самым знаменитым из Панковых оказался Павел - он играл на сцене Театра комедии, затем - в БДТ, много снимался в кино. Младшая сестра Нина после тяжелого ранения, поступила на один курс с Павлом при БДТ. Нина Панкова довольно долго играла в БДТ – и Татьяну в «Разломе», и Антонину в «Достигаеве», – а потом увлеклась педагогической работой, ушла и почти тридцать лет работала в ГИТТИСе…

Учеба

Сама Татьяна Панкова в школе следовала по стопам матери, увлекалась математикой. Даже были неплохие успехи - победы на Олимпиадах, первое место по стране среди девушек. Получив аттестат, поступила в Ленинградский университет на физико-математический факультет. Но, скоро поняв, что научной работой заниматься не сможет, Татьяна переходит в Политехнический институт на отделение металлургии.
И, исполнив свой семейный долг, положив перед отцом диплом об окончании института, она все-таки отправляется в Москву, где с охватившим ее азартом поступления, да и проверить себя, захотелось, - кроме Щепкинского, сдает экзамены и в студию при Реалистическом театре, в Щукинское, и в студию при Камерном театре, и везде поступает. А учиться, все–таки, пошла в Щепкинское, попала на курс замечательных педагогов Константина Александровича Зубова и Александра Павловича Грузинского.

Служить театру

В военные годы с фронтовым филиалом Малого театра Татьяна Панкова объездила все фронты. Выступала в частях действующей армии по семь-восемь часов в день. Порой под открытым небом, в семистах метрах от немцев, чаще всего на грузовиках с открытыми бортами. Два года она ездила по фронтам, играя на пределе душевных и физических сил. И была счастлива, что среди крови и смерти, могла подарить людям минуты отдыха, воспоминания о мирной жизни.
Учитель Татьяны Панковой, Константин Александрович Зубов, был художественным руководителем театра. Он поддерживал многолетнюю установку Малого театра: в пьесе должны быть задействованы все три поколения – и старики, и средний возраст, и молодежь.
Амплуа актрисы Паниной определилось сразу, еще в студенческие годы. С самого начала стала играть старух. И первая ее работа – Семеновна, мать двоих детей, в «Сотворении мира» Погодина. А вторая роль – семидесятилетняя Ефросинья Старицкая в «Иване Грозном». Татьяну Панкову часто сравнивали с великой, как теперь говорят, Блюменталь - Тамариной, которая вообще с девятнадцати лет играла старушек. Видимо, это, человеческое свойство такое, амплуа.

На сцене Малого

На сцене Малого театра Панковой сыграно более ста ролей. Актриса вызывала восторженные отклики в пьесах Островского, Чехова, Сухово - Кобылина, в современных пьесах и авангарде, в мюзиклах и детских сказках. Как не похожа неистовая мрачно-честолюбивая Ефросиния Старицкая в «Иване Грозном» на совершившую злодейство, изворотливую Матрену во «Власти тьмы». Или обрядово-торжественная в своем тиранстве Кабаниха в «Грозе», и алчная старуха Тинкер в «Ярмарке тщеславия» на фанатично преданную своей госпоже Энону в «Федре».
А чинная, замкнутая Элоиза в «Мамуре» на лукавую, с природным юмором Евсеевну в «Холопах»... Вот уже полвека служит актриса единственному в ее жизни театру. Именно это, почти старомодное слово «служение» лучше всего характеризует трепетное, священное отношение к сцене, присущее старейшим мастерам, среди которых и Татьяна Панкова. «Я благодарю судьбу, потому что когда нет работы – это самое мучительное для актера. Что может быть хуже? …Разве что плохо играть».

Кино. Первые роли

Впервые на киноэкране Татьяна Панкова появилась в 1944 году - в роли Ефросиньи Старицкой в исторической ленте «Иван Грозный». Следующей роли пришлось ждать 10 лет. В 1954 году Панкову пригласили сниматься в киноленте «Анна на шее». Там она играла портниху – просто выносила коробку с платьем и говорила одну какую–то неприметную фразу. А почему пригласили именно ее, непонятно. Наверное, кто-то посоветовал. Тогда, кроме головной боли, актриса ничего не чувствовала. Но гениальный режиссер Анненский написал маленькую сцену примерки, которую актриса заканчивает словами: «Не женщина – фея!» А потом сочинил и второй ее выход – к Владиславскому. Так что сделал какую-то малюсенькую рольку из эпизода. После этого Анненский стал всегда приглашать Панкову: «Княжна Мэри», «День рождения», «Екатерина Воронина». Режиссер очень полюбил талантливую актрису и называл ее «своим автографом».
Кино Татьяна Панкова любит, прежде всего, за то, что каждый день что-то обязательно идет в пленку.

Что-то в корзину, но что-то ведь и в пленку. То есть премьера, и вы уже ничего не сможете исправить. А так, как подтягивает премьера, ничто не подтягивает. Собранность, которую требует кинематограф, огромна. Она не дает расслабиться. Хотя, в кино в основном использует то, что сделал актер в театре. Есть, конечно, и такие природные киноактеры, как Вячеслав Тихонов, но это, наверное, особый дар. Вслед за «Анной на шее» «Княжной Мэри» была, не менее знаменитая кинороль Анны Терентьевны (или просто тетушки) в фильме Надежды Кошеверовой «Медовый месяц». Как признается сама актриса, атмосфера у Кошеверовой была великолепна, как и у Анненского. На съемках «Медового месяца» Татьяна Панкова чувствовала настоящее актерское братство. Отношение друг к другу было великолепное, в какие бы трудные условия актеры не попадали, все друг другу помогали...

«Звезда пленительного счастья»

За годы творческой жизни Панкова снялась во многих фильмах. Одна из самых блистательных киноролей Татьяны Панковой, заслуживших признание публики - княгиня Анненкова в фильме «Звезда пленительного счастья» режиссера В. Мотыля. Она принесла актрисе наибольшую известность. Панкова просто влюбилась в эту страницу истории России, связанную с героями-декабристами. Это одна из лучших наших страниц. Какие были люди! Крепостники требовали отмены крепостного права. Какое благородство души, какая бескорыстность и чистота! Эта тема, конечно, покоряла необыкновенно. Съемочная группа была допущены к определенным материалам в Ленинградскую публичную библиотеку. И все просиживали там целыми днями, изучая даже те документы, письма и книги, которые до сих пор недоступны для массового пользования.
Среди других известных работ актрисы в кино: Нанетта в «Евгении Гранде», мадам Стороженко в ленте «Хуторок в степи», Луиза Бронеславовна в «Сфинксе», тетка Торкеля в картине «Все красное» и тетка героя в «Самозванцах».

Личная жизнь

Первый супруг Татьяны Панковой - Борис Шляпников был актером БДТ. За него она вышла замуж чуть ли не в десятом классе. Но он оказался на том же самом корабле, что и старший брат актрисы, и погиб вместе с ним.
Второй муж - Костя Назаров великолепно начинал в Малом театре, но он, к сожалению, спился. Его уволили из театра, он никак не мог остановиться. Панкова ушла от него. Может быть, зря. Может быть, надо было ему помочь, но тогда пришлось бы выбирать между ним и театром, а Татьяна Панкова очень устала и уж никак не хотела оставлять сцену. И впоследствии, правда, она часто думала, что все ее жизненные несчастья и огорчения связаны с тем, что она так поступила. Кто знает….
А в третий раз актриса вышла замуж за аспиранта консерватории Олега Агаркова, кандидата искусствоведческих наук, профессора Института им.Гнесиных, руководителя оперной студии, дирижера камерного оркестра, получившего кубок Г.Караяна. Он много ездил с гастролями. Взять к себе его студентов считали за счастье многие музыкальные коллективы страны. В доме всегда звучала классическая музыка. Любимые композиторы - Моцарт, Бетховен, Прокофьев, Скрябин.

Живая нить

Актриса любит путешествовать. Обожает горный туризм. Проехала почти всю Европу, была в Японии, Индии, Китае. Ее эрудиции, широте духовных запросов, щедрости, с какой она делиться знаниями, можно позавидовать.
По своей натуре Татьяна Петровна Панкова - человек очень деятельный. Она является членом Союза театральных деятелей, заместителем председателя социально-бытовой комиссии. С большим азартом и неуемным темпераментом, как и на сцене, она кого-то куда-то устраивает, достает путевки в санаторий, лекарства, навещает больных или своих товарищей ветеранов сцены.
Сегодня Татьяна Петровна Панкова много занята в театре: играет, репетирует, живет в театре также увлеченно, с таким же трудолюбием и задором, как и дебютантка, для которой именно эта роль решает ее дальнейшую судьбу. Она достойно и по-своему продолжает традиции старейшего русского театра, ибо в Малом театре прошлое - это часть настоящего. И, может быть, символично, что сейчас Татьяна Петровна Панкова занимает гримоуборную Веры Николаевны Пашенной. Портрет бывшей хозяйки на стене - все это словно живая нить, связующая «век нынешний и век минувший».

Автор: Катя ТУР
Источник: http://www.rusactors.ru/p/pankova/index.shtml

Елена Лебедева

Лебедева Елена Олеговна (Бостон, штат Массачусетс, США) — автор, исполнитель, поэт.

Родилась 8 июня 1964 года в Днепропетровске (Украина). В декабре 1991 г. переехала в США в город Бостон. С 2005 года периодически живет в Севастополе (Крым), но по привычке работает фармацевтом в США. А до этого по схеме: детский сад, школа, Днепропетровский транспортный институт в 1985 году по специальности мостовик-тоннельщик. Работала инженером в Днепропетровском НИИ "Днепрогипрошахт", а потом в фирме ЭСПО в Симферополе. Второе образование по специальности фармацевта получила уже в США, после обучения в Northeastern Univeristy. Музыкальное образование — музыкальная школа по классу фортепьяно. Самоучка на шестиструнной гитаре.

В Днепропетровский Клуб Самодеятельной Песни пришла в 1983 году. Неоднократно участвовала и становилась лауреатом различных фестивалей и конкурсов АП. Финальными были: 1й и 2й Всесоюзные, в Саратове в 1986 году и в Таллине в 1988 соответственно. В дуэте с Галиной Богдановской записала на фирме "Мелодия" в 1989 году пластинку песен Веры Матвеевой "Я ушла гулять по городу". Считает этот проект одним из самых главных в ее творческой жизни.

Уже после отъезда в Америку вышли диски:

• "ЗАПИСИ 1986-1988 гг." (из архивов Я.Соболевского), 2001г.
• "ЗАПИСИ 80 годов" (из архивов Я.Соболевского и С.Шишкина), 2002г.
• "ПРО КРЫМ И ВСЕ ОСТАЛЬНОЕ" (концерт) 2002г., Нью Джерси, США
• "МЫ С ТОБОЙ УЖЕ ЗДЕСЬ БЫЛИ" (авторские песни), 2005г., Бостон, США
  

В Днепропетровске вышли две книги стихов "Лунатик" в 2000г. и "Симптомы сна" в 2001г. Песни пишет на свои стихи, но считает себя в первую очередь исполнителем.

Любимые авторы:
Б. Окуджава, А.Галич, В.Высоцкий, С.Никитин, В.Матвеева, М.Щербаков, В.Луферов, А.Мирзаян, В.Бережков, Т.Дрыгина, и многие другие, не менее любимые, но всех не перечислишь. Участвует в работе жюри фестивалей авторской песни.
Выступает с концертами в Америке, Украине, России.

Одно из её стихотворений:

Лина Глебова-Толстая

Во второй половине XIX - начале ХХ века усадьба Тарасково принадлежала образованной и просвещенной семье Глебовых, породнившейся в 1901 году с Л.Н.Толстым, младший сын которого, Миша, женился на старшей дочери Глебовых - Лине. Л.Н.Толстой осудил великосветскую свадьбу, но к самой Лине (А.В.Глебовой) проникся искренней симпатией. Молодая семья подолгу жила в Тараскове, часто гостила в Ясной Поляне. Активно участвовали они и в работе Тульского отдела Общества защиты и сохранения в России памятников искусства и старины, созданного в 1911 году. По инициативе В.П. и С.Н.Глебовых и М.Л.Толстого было организовано обследование памятников старины Тульской губернии. Но вернемся к усадьбе. Даже в нынешнем состоянии она поражает. Дух захватывает от гордого великолепия и неземной красоты, так ужасно искореженных человеком. Бесконечно грустно, что время не пощадило этот удивительный памятник. Молодые деревца в некогда прекрасных залах и комнатах первого этажа, и рухнувшие пролеты второго - вызывают щемящую боль. Грустно... Ещё более грустной представляется судьба мужа Лины (Александры) Глебовой, сына гениального русского писателя. Впрочем, судьба его аналогична судьбам других российских интеллигентов, исковерканные октябрьским переворотом 1917 года:

Михаил Львович Толстой (1879-1944) - сын Л.Н. Толстого.
Михаил Львович ребенком был спокойным, здоровым, веселым, полным жизни и ненавидящим ссоры. Учился в гимназии Поливанова, затем в Катковском лицее, но склонности к учению не проявлял. Как и его братья и сестры, он был музыкально одарен, научился виртуозно играть на балалайке, гармошке, пианино, сочинял романсы, учился играть на скрипке. Все любили его за непосредственность и юмор.
В 1899г. служил вольноопределяющимся в 3-м Драгунском Сумском полку, в 1900г. произведен в прапорщики запаса армейской кавалерии. В 1901 г. женился на Александре Владимировне Глебовой.

Во время Первой мировой войны он служил во 2-м Дагестанском полку Кавказской Туземной конной дивизии. В 1914-1917 гг. участвовал в боях на Юго-Западном фронте. Был представлен к награждению орденом Святой Анны 4-й степени. В 1920г. эмигрировал, жил в Турции, Югославии, Франции и Марокко. В Марокко, как и все его родные, взялся за перо, написал автобиографический роман «Митя Тиверин», мемуары «Мои родители» // Яснополянский сборник. Тула 1976.
Скончался 19 октября 1944 г. в Марокко.

Ксения Вязникова

Вязникова Ксения, меццо-сопрано, родилась в Москве. Закончила Московскую государственную консерваторию им. П. И. Чайковского в 1998 году.
Стажировалась в Венской Музыкальной Академии у профессора И. Вамзера с 1996 по 1998 год. На сцене Венской государственной оперы певица исполнила партии Азучены (Верди «Трубадур»), Керубино (Моцарт «Свадьба Фигаро»). В 1998 году дебютировала на сцене Чешской национальной оперы г. Брно, в премьерных спектаклях «Кармен» (Кармен) и «Самсон и Далила» (Далила). Ксения Вязникова неоднократно участвовала в Собиновском фестивале (г. Саратов), Шаляпинском фестивале (г. Казань). В 2000 году совместно с компанией «EURO STAGE» певица приняла участие в международном проекте постановки оперы Моцарта «Свадьба Фигаро» (Керубино). В 2003 году с итальянскими постановщиками Марко Боэми (дирижер) и Дени Криеф (режиссер) участвовала в премьере оперы Верди «Набукко» (Фенена).

Певицей сделаны CD-записи редко исполняемых камерных произведений Брамса «Прекрасная Магелона», «Четыре строгих напева», а также симфонической поэмы Берлиоза «Ромео и Джульетта». Российский канал «Культура» осуществил фондовую запись оперы Моцарта «Свадьба Фигаро», где певица исполнила партию Керубино. Лауреат международных конкурсов вокалистов: первая премия конкурса имени Шуберта, вторая премия конкурса имени Печковского («Вокалисты в Большом»), дипломант конкурса имени Римского-Корсакова. С 2003 года – солистка театра «Геликон-опера».

Одно из интервью:

Оперная дива Ксения Вязникова бережет голос, а вот в еде себя не ограничивает, потому что стройна от природы
На прошедшем недавно фестивале «Музыкальная осень Ставрополья» едва ли не самой звездной гостьей праздника была солистка знаменитого московского театра «Геликон-опера», обладательница уникального меццо-сопрано Ксения Вязникова. «Геликон» славится тем, что за последние 17 лет собрал под своей крышей самых лучших молодых оперных певцов России. Труппа «Геликона», состоявшая сначала из семи человек, сегодня насчитывает более 350 артистов. Она включает в себя сильный ансамбль солистов, многие из которых являются заслуженными артистами, лауреатами международных конкурсов и премий, а также симфонический оркестр и хор, которые помимо репертуарных спектаклей проводят собственные концерты на самых престижных площадках Москвы.
Ксения гастролирует в основном за рубежом, и в наш провинциальный город заглянула всего лишь на несколько часов. Дивной красотой ее изумительного голоса восхищаются зрители самых престижных театров мира – итальянской «Ла Скала», Венской государственной оперы, испанской «Барселоны» и многих других.

Несмотря на свой молодой возраст Вязникова уже титулованная особа - она лауреат международных конкурсов вокалистов, обладательница первой премии конкурса имени Шуберта, премии «Вокалисты в Большом», дипломант конкурса имени Римского-Корсакова, и даже лауреат программы «Новые имена планеты». Перед выступлением примадонна столичной оперной сцены любезно согласилась пообщаться с корреспондентом «Открытой».

- Вы часто принимаете участие в музыкальных фестивалях, подобных «Музыкальной осени»?
- Достаточно часто. Я постоянная участница Собиновского фестиваля в Саратове, Шаляпинского в Казани, часто езжу в Самару на оперный фестиваль «Самарская весна», вот и к вам на «Музыкальную осень» наконец-то добралась.

- Вы специально готовились к нашему празднику, подбирали репертуар...
- Да, готовилась. Организаторы мне сказали, что я должна спеть такие арии, которые за 38 лет на этом фестивале никто никогда не исполнял голосом «меццо-сопрано». Это сделать сложно: фактически ничего не осталось «простенького», поэтому на «Музыкальной осени» я буду исполнять весьма сложные по технике исполнения арии. Будет Верди, ария Эбаля из «Дон Карлоса», будут произведения, которые исполняет Елена Образцова, а она, как вы, наверное, знаете, свой репертуар составляет из самых сложных оперных арий.
Скажу так: хочется показать свои возможности. Мне нравится, когда певица наедине с публикой – без шикарных декораций, без сопровождения балета, бэк-вокала. На таких концертах и познается, что на самом деле из себя представляет тот или иной артист. Думаю, что ставрополь-ских зрителей я не разочарую.

- Ксения, вы поете удивительно легко, как бы «играя и резвясь», по крайней мере так кажется со стороны, а на самом деле – это трудно?
- Меня так учили: пение не должно казаться трудным. Это как в цирке: акробат сделает сложнейший трюк, а кажется - каждый так может. Ты не думаешь о трудностях - их не увидит и зритель. И еще: не надо бояться отходить от догм. Человек скованно чувствует себя на сцене, когда он словно в шорах: того нельзя, этого нельзя.

- Рано поняли, что вы - певица?
- Очень рано. В четыре года родители привели меня в музыкальную школу им. Гнесиных учиться играть на скрипке, а мне это не нравилось. Так вот, я устраивала родителям жуткие истерики и просила, чтобы они меня отдали «туда, где поют». Ведь я потомственная певица – у меня мама была примадонной Народного оперного театра. Так меня отдали учиться в хор. И я пошла на дирижерско-хоровое. Параллельно училась вокалу, работала концертмейстером - была загружена под завязку, и это мне нравилось.

- Помните вашу первую встречу с оперой?
- Мне было лет двенадцать, когда в нашу группу принесли всего один билет в Большой театр - в порядке поощрения. Мы его разыграли, и он достался мне. Так я вытащила свой счастливый билет в прямом и переносном смысле.
Давали «Руслана и Людмилу». Впечатление было колоссальным, и я загадала в тот день, что обязательно когда-нибудь спою в этой постановке. Мечта сбылась через несколько лет.

- Где вы спели вашу первую оперную партию?
- На первом курсе Гнесинки. Когда я поступила, самой заветной мечтой было внедриться в какую-нибудь постановку. Мы ставили известнейшую оперу Пуччини «Джанни Скикки», в которой звучат великолепные арии, и там я впервые спела с оркестром.
После института был большой период концертной работы, которая стала для меня хорошей школой. Шел горбачевский период, и можно было напрямую договариваться с заводами, с редакциями: вам нужен концерт к 8 Марта или к Новому году? И когда ты один на один с такой разной аудиторией, это серьезный экзамен - нужно сделать так, чтобы им было интересно.

- Я знаю, вы стажировались в Вене...
- Да, потом получила ангажемент на знаменитую постановку «Царица ночи». Я пела под открытым небом, а это самое трудное, что только может быть для начинающей певицы. И сразу - «Царица ночи»! И где? В Австрии, помешанной на Моцарте, на своих музыкальных традициях, на своем языке!
Спектакль шел в старинной крепости, среди руин, действие происходило внизу, и только Царица ночи появлялась на самом верху. Высота огромная, оркестр где-то далеко под тобой, и надо было делать поправку на время, пока его звук долетит до тебя, а твое пение - до зрителей. Это как танцевать не в такт. Так что я волновалась страшно.

- Перед концертом распеваетесь?
- Обязательно. Не верьте тем артистам, которые говорят, что распеваться перед выступлением не надо, так говорят только не профессионалы. Голос обязательно нужно «разрабатывать». Утром голос «спит», а ближе к обеду просыпается: нужно попеть – дать небольшую нагрузку на связки, а вечером минимум минут тридцать перед концертом распеться.
У вас в Ставрополе мне бы пришлось тяжело - край ветреный, горло застудила бы вмиг. Я вот перед концертом вообще ничего не ем, а некоторые любят плотно закусить. Вот, к примеру, величайший тенор Лучано Паваротти обожал выпить холодного пивка и спокойно после этого шел выступать, на его великолепном голосе это никак не отражалось.

- Говорят, что профессия певицы - это вечные самоограничения. Вы с ними смирились и поэтому в такой потрясающей физической форме? Оперные дивы обычно славятся комплекцией, а вам впору участвовать в конкурсах красоты...
- Самоограничения у меня уже в подсознании, знаю, что распускать себя ни в коем случае нельзя. К счастью, у меня такая комплекция – я всегда была худенькая, так что от лишнего пирожного я никогда не отказываюсь. Во всяком случае не ставлю себе драконовских ограничений и что хочу, то и ем. Кроме того, оперный спектакль - это большой физический труд и он «съедает» много калорий.

- В каких спектаклях вы будете заняты в ближайшее время?
- Я приехала только что с премьеры «Свадьбы Фигаро» в «Геликон-опера». После «Музыкальной осени» с театром еду на Сицилию с «Царской невестой», а затем у нас будут длительные гастроли во Франции.
Мне самой очень приятно, что среди всех этих зарубежных поездок я нашла время для того, чтобы спеть в ставропольском драматическом театре. Потому что ваш зритель намного отзывчивее и очень тепло принимает гастролеров. Надеюсь, что когда-нибудь смогу побывать у вас и с сольным концертом.

Беседовала Элла ДАВЫДОВА
Источник: http://www.opengaz.ru/issues/42-279/prima.htm

Дата публикации July 16, 2007

Снова Парнок... и не только

У Марины Цветаевой было две любви по имени Софья. "Ни в одну из заповедей - я, моя к ней любовь, ее ко мне любовь, наша с ней любовь - не входила. О нас с ней в церкви не пели и в Евангелии не писали... Мы же обе шли только против "людей": никогда против Бога и никогда против человека."
Марина Цветаева. "Повесть о Сонечке".

Бледное московское утро. Пустынный кривой переулочек в самом центре города выводит на Поварскую. Сонечка сейчас скроется за поворотом. Можно проводить ее до угла и смотреть, как она торопливо уходит в сторону Садовой. Потом тихий, одинокий путь по Борисоглебскому обратно, туда, где кабинет. Неизменная папироса, лист бумаги, острый прищур глаз. Минута - и польются, как ключевая вода, чудесные стихи о пережитом и недосказанном.

Их было две больших любви по имени Софья. Одну она называла только Соня. Вторую только Сонечкой. Может быть, чтобы та не напоминала первую. Так случилось, что Цветаевой суждено было обеих пережить. И обеих - ненадолго. Эти страницы жизни поэтессы долгое время оставались неизвестными. Из ложного ли стыда или от недостатка фактов, только в основном биографы тщательно обходили их стороной. Цветаева же никогда не была ханжой, и никогда "общественное мнение" не влияло на ее поведение ей было тесно быть хоть чем-нибудь очерченной. Ей часто говорили: "Марина, так никто не делает! " И слышали в ответ: "А я Кто! " До елабужской петли 31 августа 1941 года - все по-своему. Может быть, если бы не эта ее черта характера, не было бы многих дивных поэм и стихов. В том числе и порожденных Любовью.

Часть I. "Незнакомка с челом Бетховена"
С фотографии смотрит молодая женщина - лицо не особенно красивое, но властное. Тяжелый, "лермонтовский" взгляд. Резко очерченный подбородок, твердая пиния рта, выпуклый крутой лоб. Это - Софья Яковлевны Парнок, поэтесса и литературный критик, печатавшаяся до революции под псевдонимом Андрей Полянин. Более полутора лет она заменяла Цветаевой весь мир, и они обе вдохновляли друг друга на творчество. Цветаевские стихи романса "Под лаской плюшевого пледа", который проникновенно поет Лариса Огудалова Паратову в фильме "Жестокий романс", посвящены :

Она была старше Цветаевой на семь лет. Рано лишившись матери, Парнок с детства чувствовала неприязнь к отцу и искала утешение в подругах. Ее первый роман с Надеждой Поляковой, однако, кончился несчастливо. Тогда она вышла замуж за человека, который оказался единственным мужчиной в ее жизни - литератора Владимира Волькенштейна. Этот брак не сложился и очень скоро распался по инициативе Парнок. Она стала пробивать себе дорогу в литературу и жизнь сама. И... с помощью любимых подруг.

С Цветаевой они познакомились в начале октября 1914 года в салоне писательницы Натальи Крандиевской, жены Алексея Толстого (есть и другая версия, что это произошло у Максимилиана Волошина). Чувство вспыхнуло внезапно, что называется, с первого взгляда. Чем она покорила Цветаеву - неженской силой, остротой ума, волевым взором, какой-то трагической безысходностью в лице?

Через несколько дней после встречи в салоне Цветаева, проходя по Большой Лубянке, увидена Парнок в компании молодой женщины. Они весело катили куда-то на извозчике. Буря эмоций овладела душой Марины. Придя домой, она написала стихотворение, в котором утверждала себя на первом и единственном месте в сердце Парнок. Она не ошиблась в том, что глубоко тронула душу Сони. Осознав серьезность нового чувства, та порвала с прежней подругой, переехала на новую квартиру на Арбате, и Цветаева стала ее частым гостем.
Иногда она приходила с дочерью Алей. Пока мама и Соня упоенно читали друг другу новые стихи, ребенок раскачивался на стуле и терпеливо ждал, когда о нем вспомнят и покажут обезьянку у Парнок в соседней комнате на цепочке жила живая обезьянка с совершенно несносным характером.
Чувство было глубоко взаимным. Парнок отвечала Цветаевой не менее пылкой любовью, доходящей до последней грани, до страстного исступления, до терзаний.

(Здесь имеется в виду происхождение имени Цветаевой от латинского слова "marinus" "морской".)
Зимой 1915 года, бросив все, Цветаева уехала с Парнок отдыхать в Ростов Великий, сняв там номер в местной монастырской гостинице. Тем же летом подруги отправляются в Коктебель в гости к Волошину, а оттуда в малороссийские Святые горы.
Они были чем-то похожи, может быть, силой характера, но в основном очень разнились друг от друга, даже в одежде. Марина одевалась ярко, в разноцветные блузки. Парнок только в строгие, белые, из бумажной материи, чтобы было как можно меньше дамского Цветаева ощущала себя в их отношениях маленьким ребенком, нуждающимся в защите сильной, заботливой и ласковой матери. И Парнок эту свою роль чувствовала:

Кстати, древнегреческая Сафо, жившая на острове Лесбос в VII веке до нашей эры, была любимой поэтессой самой Парнок. Ее привлекали и несчастная любовь, и трагическая смерть роковой гречанки - от сердечных мук она бросилась с высокой скалы. Сафо частая гостья стихов своей русской почитательницы: нередко Парнок цитировала ее строфы в качестве эпиграфов и делала ее героиней целых поэтических циклов.
А как же отнесся к сердечной страсти Цветаевой ее муж Сергей Эфрон, за которого она вышла по сильной, самозабвенной любви еще зимой 1912 года, когда ей было двадцать лет? Он старался переждать это увлечение, поняв всю его серьезность, не мешал подругам и тщательно избегал показываться им на глаза. В конце концов он ушел братом милосердия на действующий фронт первой мировой войны. Цветаева продолжала сильно любить его и в то же время не могла жить без Парнок. Она очень страдала от такой душевной раздвоенности и была не в силах что-либо сделать.

Только в июне 1921 года, когда уже давно все было кончено, она написала строчки, в которых выразилась ясно: "Любить только женщин (женщине) или только мужчин (мужчине), заведомо исключая обычное обратное какая жуть! А только женщин (мужчине) или только мужчин (женщине), заведомо исключая необычное родное какая скука! " В любви Цветаевой и Парнок с самого начала была обреченность на трагический исход. Обе поэтессы, испытывая поначалу огромное счастье друг от друга, в глубине души сразу почувствовали, что в итоге должны будут разойтись. Цветаева сравнивала себя с андерсеновским Каем, а Парнок со Снежной Королевой, только не ледяной, а роковой, грешной, загадочной... Точно она чувствовала, что в ее жизнь еще будет когда-то суждено прийти маленькой Герде-освободительнице. Характер Парнок оставлял во многом желать лучшего. В одном из писем Цветаева вспоминает, насколько непростыми были их отношения: "Она отталкивала меня, окаменевала, ногами меня топтала, но - любила! "

Уже к осени 1915 года все повисло на волоске. Парнок вздыхала о новой "роковой госпоже", которую она намеревалась где-то встретить, Цветаева в стихах уже давно предупреждала ее, что "твоя душа мне встала / Поперек души". Кстати, одна из песен в фильме "Ирония судьбы", которую поет Надя голосом Аллы Пугачевой, написана на стихи Цветаевой, обращенных к той же Парнок: Вечерние поля в росе, Над ними - вороны. Благословляю Вас на все Четыре стороны.
Нужна была только искра, чтобы эта бочка с порохом взорвалась. Как всегда в подобных случаях, повод оказался ничтожным.
В декабре 1915 года Парнок с Цветаевой уехали в Петроград. В то время там еще собирались разные литературные и музыкальные салоны, и однажды Цветаева решила пойти на один такой вечер. У Парнок сильно болела голова, а в такие минуты она, по словам Цветаевой, становилась невыносимой. Она ни за что не хотела отпускать от себя подругу. После долгих уговоров Цветаева все-таки уехала в салон, но, приехав, туг же заторопилась обратно, предчувствуя, какая буря ожидает ее дома. Ее долго уговаривали остаться.

Поэтесса описала эту характерную сцену в одном из писем: "Я, жалобно: - Но у меня дома подруга. Легкий смех, и кто-то, не выдержав: Вы говорите так, точно - у меня дома ребенок. Подруга подождет. Я про себя: Черта с два! "
Короче, она вернулась и застала подругу мирно спящей. Это переполнило чашу терпения. И через двадцать лет Цветаева говорила, что никогда не простит Парнок того, что тогда не осталась из-за нее на вечере. Трещины в отношениях превратились в один сплошной зияющий провал.
Окончательный разрыв произошел позже - зимой 1916 года. В феврале в Москву приехал молодой Осип Мандельштам, которым платонически увлеклась Цветаева. Два дня они бродили по Москве: Марина показывала ему свой родной город и отдыхала душой. Когда он уехал обратно в Петербург, Цветаева пришла на Арбат к Парнок. Выяснилось, что за "два мандельштамовых дня" все было кончено: "У той на постели уже сидела другая очень большая, толстая, черная". Она молча развернулась и ушла. А Парнок скоро уехала в Крым.

С этого дня Цветаева стала тщательно вычеркивать из памяти все, что было связано с Парнок. Цикл посвященных ей стихов она назвала поначалу "Ошибка", и только во второй редакции он стал называться "Подруга".
Когда она с бывший мужем Сони Волькенштейном пришла на прием к Луначарскому, чтобы просить паек для живших в Крыму литераторов, она внесла Парнок в список только по настоянию своего спутника, огрызаясь: "А, черт, мне Макс (Волошин. -Е.Л.) дороже! "
Более того, Цветаева говорила, что даже о ее смерти не пожалела бы ни секунды, и действительно приняла сообщение о кончине бывшей подруги на первый взгляд равнодушно. И тем не менее это было всего лишь бегство от собственной памяти: Парнок оставила в ее душе глубочайший след, стереть который поэтесса так и не смогла.

На самом деле Цветаева сильно переживала разрыв с подругой. В апреле 1916 года она пишет Парнок свой последний, прощальный стих, полный любви и горечи расставания: Благодатная, вспомяни, Незакатные оны дни, Материнские и дочерние, Незакатные, невечерние. Не смущать тебя пришла, прощай, Только платья поцелую край, Да взгляну тебе очами в очи, Зацелованные в оны ночи...
Обида, нанесенная ей Парнок в их последнее свидание, жила в ее сердце до конца дней. Уже незадолго до собственной смерти Цветаева увидела во сне Парнок со "своими наивными стихами и той, глупой" подругой, которые сидели в поезде. Она вышла от них в какой-то плохонький обшарпанный вагон и больше не встречалась. Сон знаменательный в ее подсознании расставание с Парнок было и освобождением и в то же время переходом в иную тусклую и одинокую плоскость бытия.

А что же сама Парнок? У нее было еще несколько романов, последний уже перед самой смертью, когда поэтесса была тяжело больна. Ее "седой музой" стала Нина Веденеева, ероиня последнего цикла ее стихов. Сердце Парнок буквально не выдержало переживаний закатной любви. На руках у Веденеевой она умерла в августе 1933 года в подмосковном селе Каринском. Хоронили ее бедно, в плохо сколоченном крашеном гробу, на Введенском кладбище в Москве.
Но до конца своей жизни она тоже хранила память о Цветаевой. Фотография Марины всегда стояла на столике у ее постели. И в строках, посвященных тезке Цветаевой, Марине Баранович, присутствует образ подруги далеких дней:
И я люблю, - и сквозь тебя, Марина, Виденье соименницы твоей...
Цветаевой тоже было суждено пережить еще одну сильную любовь. Совсем другую, даже противоположную, и похожую только своим именем.

Часть II. Инфанта
Так Цветаева называла юную Сонечку Голлидэй, сравнивая ее с персонажем одной пьесы. Она была известной актрисой 2-й студии Художественного театра, которой руководил Евгении Вахтангов. Ей прочили блестящее будущее на русской сцене ее талант был, по общему признанию, гениальным.
Спектакль "Белые ночи" по повести Достоевского, в котором она исполнила главную роль, стал целым событием в театральной Москве. После него все стали ходить именно на Голлидэй если в афишах читали ее имя, спектакль был заранее обречен на успех. Однако режиссер Мчеделов, который открыл Москве юную актрису, жаловался Цветаевой на ее трудный характер и говорил, что для Сонечки нужен свой театр: "Она сплошное исключение, на сцене только ее видно".
В жизни ребенок, инфанта, на сцене она превращалась в самовластную леди, знавшую все, что и как нужно играть. Ум у Сонечки, по выражению Цветаевой, никогда не ложился спать.

Видимо, это и привлекло Поэтессу к Актрисе. Они познакомились весной 1919 года. когда Цветаевой было двадцать семь, а Голлидэй - двадцать три. "Передо мною маленькая девочка... С двумя черными косами, с двумя огромными черными глазами, с пылающими щеками. Передо мною - живой пожар... И взгляд из этого пожара такого восхищения, такого отчаяния, такое: боюсь! такое: люблю! " вспоминала позднее поэтесса.
Они подружились, если не сказать об этой дружбе гораздо большего. Чувство Цветаевой к Голлидэй было совсем другое, чем к Парнок. Здесь она ощущала себя скорее старшей сестрой, защитницей, наперсницей, и берегла свою подругу как величайшую в мире ценность.
Об этом Цветаева пишет откровенно, ничего не пряча от любопытного человечьего глаза: "...Я часто обнимала ее за плечи, жестом защиты, охраны, старшинства... Не помню, чтобы я ее целовала, кроме поцелуев обычных, почти машинальных, при встрече и прощании. И вовсе не из-за дурной или хорошей - стыдливости: я слишком любила ее, все прочее было меньше".

Она писала для нее роли в драмах "Фортуна", "Приключение", "Феникс" и тоже посвящала ей стихи:
Два дерева: в пылу заката Под дождем - еще под снегом - Всегда, всегда: одно к другому, Таков закон: одно к другому, Закон один: одно к другому.
Это о двух любимых цветаевских тополях, которые стояли во дворе ее дома в Борисоглебском переулке, где Голлидэй была частой и желанной гостьей. А на самом деле - о Сонечке и Марине.

Они понимали друг друга с полуслова, даже совсем без слов, настолько породнились их души. Однажды, выйдя в Борисоглебский переулок провожать подругу, Цветаева вдруг вспомнила, что еще не подарила Сонечке своего фонтана. Того фонтана с чудными собачьими головками, который стоял в центре Собачьей площадки там, где сейчас Большой Николопесковский переулок упирается в Новый Арбат.
С детства так повелось сестры Цветаевы дарили другу другу все, что их окружало. Муся получала солнце, Ася - луну. Муся - небо (небо было всегда только ее), Ася звезды. Вот и сейчас Марина решила подарить подруге любимый фонтан.
По ночному переулку она повела ее на Собачью площадку, торопила, убыстряла шаг - спешила сотворить чудо. Фонтан привел Сонечку в благодарный восторг. Изящно раскинув руки в лунном свете, она бесшумно пошла вокруг фонтана в легком летящем танце, словно принимая этот бесценный дар в свои объятия. Как могла Цветаева не обожать ее!

Голлидэй не любила, когда Цветаеву называли поэтессой или гением, хотя преклонялась перед ее творчеством. "Перед вами, Марина, перед тем, что есть вы. все ваши стихи такая чу-уточка, такая жалкая крохотка". говорила она ей. И та еще больше восхищалась своей Сонечкой.
Эта любовь вилась тоже недолго. Там не было ни ссор, ни взаимных терзаний, ни измен... Но когда Цветаева дарила Сонечке столь желанное ею коралловое ожерелье, она уже чувствовала, что дело идет к разлуке, и хотела сделать прощальный дар.
Действительно, скоро Голлидэй надолго уехала на гастроли со студией. Однажды, вернувшись на какой-то час в Москву, она забежала к Цветаевой и снова уехала. Больше они не виделись. Сонечка просто больше так и не пришла, и Цветаева не стала ее разыскивать. Она поняла все Сонечка ушла от нее в свою женскую судьбу, полюбив другого так. как положил людям Бог: "Ее неприход ко мне был только ее послушанием своему женскому назначению: любить мужчину - в конце концов все равно какого и любить его одного до самой смерти".

Несмотря на свое безмолвное исчезновение, Голлидэй оставила о себе в душе Цветаевой совсем другую - добрую - память и любовь. Дышащая нежностью "Повесть о Сонечке" написана Цветаевой а конце 30-х годов - она села за письменный стол, узнав о смерти Голлидэй. А расстались они в самом начале 20-х: когда Цветаева уезжала в эмиграцию в 1922 году, Сонечки рядом с ней уже не было.
Голлидэй вышла замуж за директора провинциального театра и до своей смерти жила в провинции, Стать знаменитой актрисой ей было не суждено уехав из Москвы, она обрекла себя на забвение, и если бы не Цветаева, о Голлидэй знали бы сейчас только историки русского театра.
Она по-прежнему обожала сцену, и даже когда начались жестокие боли в желудке Голлидэй заболела раком, она продолжала играть, а за кулисами ее все время ждала горячая грелка. Четыре года она прожила на гомеопатических снадобьях, которые облегчили ей страдания, а потом выяснилось, что операцию делать поздно. Голлидэй об этом так и не узнала полная радужных планов, она тихо скончалась во сне. Ее смерть наступила летом 1935 года. Цветаевой сообщили о ней только в тридцать седьмом...

Вместо эпилога
Арестованного ранее Эфрона убили в августе 1941 года. Ходили слухи, что на допросе его собственноручно застрелил сам Берия. Он чем-то сильно оскорбил Эфрона, и тот в гневе схватил тяжелую крышку чернильницы, чтобы запустить ей в обидчика, но пуля опередила его.
Цветаева вряд ли успела узнать о смерти мужа. Еще в начале августа она с сыном Муром уехала из Москвы в эвакуацию и после долгих мытарств оказалась в богом забытой Елабуге. Работы не было, жить было нечем и не на что, поэтессе даже предложили стирать чье-то грязное белье. В итоге она не выдержала издевательств. Пожарила для сына какую-то рыбу. И... повесилась.

В 1992 году, когда отмечали 100-летие со дня рождения Поэтессы, патриарх Алексий II совершил отпевание Цветаевой в храме Большого Вознесения у Никитских ворот. Некоторые правоверные отнеслись к этому событию, мягко говоря, изумленно отпевать самоубийцу! Церковь дозволяет это лишь в том случае, если родственники погибшего предоставят справку от врача, заверяющую, что человек был психически больным и, следовательно, не мог отвечать за свои поступки. Здесь же дело явно обошлось без справки.
Я поинтересовалась тогда у своего знакомого, человека не только глубоко и искренне верующего, но и хорошо разбирающегося в подобных тонкостях, -что позволило сделать исключение для Цветаевой? "Любовь народная", ответил он. И больше не добавил ни слова.

Автор: Елена ЛЕБЕДЕВА

Источник: Московский комсомолец (Москва)

Дата публикации: 28.07.1998