Марина Зудина

 

Зудина Марина Вячеславовна, Заслуженная артистка РФ, родилась 3 сентября 1965 года.
В Театре п/р О. Табакова работает с 1987 г. Блестящие роли заслуженно говорят о ней как об одной из наиболее известных театральных актрис. В кино начала сниматься во время учебы в театральной студии при Бауманском Дворце пионеров.

Желание стать актрисой пришло к ней рано, в том самом "среднем" возрасте, когда все девочки начинают мечтать "стать актрисой". "В детстве, - рассказывает Марина, - я увлекалась оперой, лет в девять у меня было желание стать оперной певицей. Все оперы знала и кто какие партии исполнял. Особенно меня почему-то привлекали партии меццо-сопрано, хотя у меня был очень высокий голос. Потом увлеклась балетом, даже пыталась поступать в хореографическое училище, до того нигде не занимаясь. Но там принимали в девять лет, а я пошла в десять и меня не взяли, - думаю, еще и потому, что я была не подготовлена. И я стала заниматься танцами во Дворце пионеров. И после 8-го класса могла пойти дальше в "Березку" или в Ансамбль Моисеева".

Во всех ипостасях ее заметили в "нужном возрасте", в Театре-студии п/р Олега Табакова, куда она попала после окончания ГИТИСа, дали роль, потом другую.
Но человек, а тем более актриса, всегда найдет повод для недовольства: в театре, по собственному ее признанию, ей совсем не везло лет 6-7: "Может, я и много играла, – говорит она в одном интервью, – но все как-то бессмысленно... Дырки закрывала. Необязательные для себя роли играла. Мы делали театр и было не до собственных амбиций". И может быть, говорит она другому интервьюеру, кто-то, глядя на нее, думал: "Боже, зачем ее держат?" Среди этих "необязательных" – "Кресло", "Билокси-блюз", "Крыша"...

В начале ее пути велик был соблазн использовать актрису, как пишут фармацевты, per se – "в чистом виде", - спекулируя на примечательных внешних данных: большие глаза, открытая улыбка, веселый смех, крупные слезы, бегущие из глаз одна за другой. Радость, грусть, любовь, ненависть – все эмоции и чувства тут же отражались на лице, меняли жестикуляцию и даже походку. Для режиссера, который в начале восьмидесятых отправлялся на поиски молодой лирической героини, лучшей было не найти.

С третьего курса ГИТИСа она начала усиленно сниматься. Уставала так, что, рассказывает, могла прийти на занятия в разных туфлях: "Не так, чтобы одна была черная, а другая - красная, все-таки обе были черные, но просто разные".
У Георгия Григорьевича Натансона в фильме по пьесе Михаила Рощина "Валентин и Валентина" Зудина – в своей дебютной, первой большой роли – милая симпатичная девушка, современная (отметим существенность этого определения), возвышенная и романтическая. Образ Валентины – пожалуй, главная удача картины. "Он угадал ее тему – тему любви, юной женственности", – имея в виду Натансона, написала Светлана Новикова в одной из первых больших статей о Зудиной в 1987 году.

Сегодня Натансон гордится Зудиной как своим открытием: "Я сразу на ней остановился. Но Мариночка очень волновалась, – говорит он. – Большинство членов художественного совета было против, и только моя настойчивость и помощь тогдашнего директора студии решили вопрос в ее пользу".
Натансон вспоминает: "Зудина тогда была в очень нервно-творческом состоянии. Она приворожила меня своей правдой, чистотой, веселостью, озорством, тем, что в одну секунду у нее были слезы. Работа была романтическая, очень трогательная".

Шапка-труба серого цвета, связанная бабушкой по тогдашней моде, полушубок, белые рукавички. Такою она "входит в кадр" своего первого главного фильма. "Валентин и Валентина" - конечно, не проходная картина: для нее, к слову, не в меньшей степени, чем для Дорониной, в силу уже описанных причин. В зимней сказке, в которую превратилась "Валентин и Валентина", – много "говорящих" сцен без слов: прогулки по Москве, во время которых молодые герои смеются, что-то шепчут друг другу на ухо, обнимаются, целуются. Все это "положено" на лирическую музыку Евгения Доги.

Естественность, веселье, смех – заразительный даже без "звука". Естественная во всем, но особенно естественная в слезах и улыбке, когда, кажется, солнечные зайчики поселяются в глазах, – Зудина, конечно, из тех, в кого влюбляются, увидев в кино. Или - в школе, когда больше всего ценят правильную - романтическую - красоту. О ее таланте было трудно сказать что-либо определенное – по фильму "Валентин и Валентина" это так же трудно, как и по многим последующим ее кино– и театральным работам: налицо были те самые, отмеченные рецензентами естественность взгляда, улыбки, смеха... Глаза: ресницы хлоп-хлоп. Наивность, открытость – вся здесь. В "Валентине и Валентине", на чей-нибудь вкус, есть даже перебор по части слез и страдания – все юношеские волнения.

В то время, кажется, уже развивался роман с Табаковым и, по воспоминаниям Натансона, на машине он приезжал к консерватории на съемки и привозил горячие пироги. Можно понять Натансона. И Табакова можно понять. И Петра Тодоровского, который снимал Зудину в фильме "По главной улице с оркестром": в интервью 1986 года (в "Советской культуре") он сказал, что его в Зудиной подкупили "ее естественность, простота, скромность, требовательность к себе". Как было не увлечься при таком "стечении обстоятельств"?!

В газетах писали: "Характеры лирических героинь – нежных, не просто хорошеньких, а по-настоящему красивых, словно созданных для любви – удаются актрисе больше всего". Но в упомянутом фильме "По главной улице с оркестром" Зудина, по словам режиссера, "показала умение работать, строить образ не на одном женском обаянии". Это - важное свидетельство. От нее долго требовали "первоначальных качеств", демонстрации "первичных признаков" - только открытых эмоций, зримо и внятно выраженных так называемым белым голосом. Слез, истерики... Открытое, чистое лицо... Востребовано было ее простодушие.

Умение работать - то, что отличает Зудину от десятков, а может быть и много большего числа ее сверстников. Это - в характере, который она "вырабатывала" с детства. "Я не из тех людей, которые сидят и мечтают, а что-то делают", - говорит о себе. Слушая ее рассказы, иногда даже трудно поверить, что это - о ней. В детстве, например, ее ни в один кружок не принимали - не было ни слуха, ни голоса: "Когда в первом классе приходили в какие-то кружки отбирать - в бассейн, куда-то еще - меня никуда не отбирали. Точно также в детском саду: когда какие-то праздники были и приходили отбирать детей для участия в концерте, меня тоже не отбирали. Мне было очень обидно. Максимум на что я могла рассчитывать - под елкой читать стихи. Петь категорически не могла".

В музыкальную школу ее не приняли, но тут помогла мама, которая была музыкальным работником, и она стала учиться играть на фортепьяно. Занятия любила - все, кроме сольфеджио: "Идеального слуха не было и диктанты отравляли мое существование". Важное признание: "Когда я увлеклась танцами или потом вокалом, я поняла, что не только от природы дается: я петь хорошо стала и у меня слух появился, и голос появился и танцевала я прилично. Хотя в детстве все было со знаком минус". Год перед поступлением в ГИТИС занималась с фониатром, развивала низкий регистр, поскольку были проблемы с голосом.

Она умеет и любит работать. Даже если все получается в роли - а время, когда не получалось, осталось для нее позади - она "копает вокруг", говорит: "Мне интересна эпоха: литература, музыка, которая звучала в то время, фотографии людей. Я открываю для себя в роли новый мир и действительно получаю от этого удовольствие".

Несмотря на кажущуюся легкость всех одержанных ею побед, несмотря на очевидное всем везение и фарт, она потом и кровью завоевала право сказать о себе: "Я – профессиональный человек. И не люблю, когда актер один спектакль играет гениально, а другой заваливает. И я не играю спектакли одинаково, но провалить не могу". Важно, что так думают и ее партнеры: Евгений Миронов, представитель следующего - теперь уже среднего - поколения "табакерки", говорит о ней: "Марина - очень честная актриса, играет по-честному".

Ролей было много, но профессиональное признание пришло к ней не так давно. И слова "я - профессиональный человек" были произнесены недавно. Пятнадцать, даже десять лет назад она бы не позволила себе таких самоуверенных слов.

В кино ей повезло со старшими партнерами – она играла с Татьяной Дорониной, Олегом Борисовым, Кириллом Лавровым (в "Дубровском"). Примета профессионализма: у каждого она перенимала что-то, училась. (Но небытовая, приподнятая, даже интонационно близкая доронинской манера говорить была у нее и до "Валентина и Валентины", – это природное, свое. Эта манера, в частности, и отвела ей место среди романтических героинь.) Каждый из них был близок ей по-своему, каждый - в чем-то ей соприроден. Говоря о Лаврове, это – социальная правда: Зудина может где-то пережать с эмоцией, форсируя, резко, вдруг перейдя на крик, но тип - именно социальный тип - будет схвачен и показан безошибочно. Она всегда точна в передаче социальных черт героини, будь то девочка-дворничиха из предместья или дочь помещика-крепостника.

В жизни ей чаще приходилось играть роли первых - на несколько лет темой многих ее киноролей стал "захват столицы". Она приезжала завоевывать Москву и Москва сдавалась на милость победительницы. Или - не сдавалась. К слову, в жизни для нее, столичной девочки, тема эта - в таком ее преломлении - не была актуальная. Для Зудиной куда важнее было доказать свою профессиональную состоятельность - что она, говоря словами Высоцкого, вышла не только "телом и лицом". Но и в репертуаре "табакерки" (если обозреть его уже не только через призму ролей, которые играет Марина Зудина, а, так сказать, целиком, с высоты птичьего полета) эта тема проходит "красной нитью": "Обыкновенная история", "Матросская тишина", "Ужин", "Старый квартал", "Признания авантюриста Феликса Круля", "Звездный час по местному времени", "На всякого мудреца довольно простоты", "Сублимация любви" - и неважно, что герои некоторых спектаклей завоевывают не Москву, а Париж или Рим... Ее героини в этих спектаклях (в тех, конечно, в которых она занята) обычно исполняют роль волшебных помощников (если воспользоваться терминологией филолога Владимира Проппа, правда, изобретенной им для народных сказок): чаще всего они помогают героям-завоевателям, поддерживают в их справедливой (и даже - в неправедной) борьбе, ободряют и составляют протекцию. В кино же, в начале карьеры, ей приходилось самой идти, как говорили раньше, "на вы", подниматься вверх по ступенькам социальной лестницы, начиная с самого "дна".

Деловая и энергичная героиня фильма "Исповедь содержанки" приехала в Москву поступать во ВГИК, но, как водится, не попала. И идет ночевать на вокзал... Наивная во всем, так и не расставшаяся с манерами, приобретенными в каком-нибудь общежитии, среди таких же, как она пэтеушниц (в уже завоеванной Москве, в большой квартире, в шелковом халате, она продолжает пить коньяк прямо из горлышка, не закусывая ничем), она абсолютно уверена в своей женской неотразимости: в том, что все смотрят на ее ноги и все ее хотят, уверена, что соблазняет и действительно соблазняет. Все эмоции - "с плюсом": легко впадает в истерику, сбивается на крик, близкие слезы так и льют...

Парикмахерша из "Мордашки" три года, как приехала в Москву. В уже либеральные перестроечные годы фильм был довольно дружно разруган за вкусовые "допущения" и мелкотемье. Но для Зудиной он ценен: в нем едва ли не впервые выдалась по-настоящему характерная роль, а все уже известные мотивы звучат с какой-то горестно-веселой неизбежностью. Осуждая фильм, ее работу отмечали как удачу, оговаривали особо, писали про "озорство, кураж, неожиданный комедийный дар при романтической внешности". Зудина сыграла обаятельную дурочку, которая знать не хочет, что ее просто-напросто используют, в том числе и по основному - парикмахерскому - ремеслу. Простота, в том числе и та, что хуже воровства, не мешает при случае показать образованность: "Не в ванне, а в ванной", - поправляет она своего проходимца-приятеля. И мало смущена своей ролью - быть подругой "между прочих".

В фильме "Жизнь по лимиту" очередная - из этой "серии" - героиня Зудиной сидит в ресторане с представительным мужчиной (кавказской, как теперь принято говорить, национальности). Он спрашивает: "За что пьем?" - "За меня. За то, чтобы 89-й год был лучше, чем 88-й". - "Я позабочусь". Роль Зудиной была похожа не предыдущую, и сюжет - похожий: героиня приехала в Москву поступать в институт, не поступила, возвращаться домой ей не хочется и она идет работать дворником. Это была очередная версия на ту же тему. Тип русской женщины, который она играла, в нашу литературу вошел под именем Сонечки Мармеладовой. Девочка-подросток с романтическими иллюзиями и резкими сменами настроений - от возвышенной отрешенности к слезам и крику. Зудина играла содержанку с романтическими идеалами и земными надеждами на лучшее будущее - на то, что 89-й будет лучше 88-го. На то, прежде всего, что если в чем другом и не повезет, то повезет в любви.

Ее сегодняшняя светскость – как реванш за то истерично-слезливое пэтеушное прошлое, которое на протяжении нескольких лет доверяли ей разные кинорежиссеры: других романтических героинь в то время не признавали.
Трудно сказать наверняка, что было раньше - другие роли или другая Зудина. То ли другие роли пришли как признание внутренних перемен, то ли актриса приняла новые условия игры (и все нашли: соответствует), то ли так удачно "совпало" одно и другое. В конце концов перемены коснулись и ролей и ее самой. Сегодняшняя Зудина мало похожа на ту, начинающую, а ее нынешние роли - на те, из ранних спектаклей и фильмов. Она сама говорит: "С годами я очень изменилась, повзрослела и теперь никогда не согласилась бы стать той, прежней". Ей повезло: от нее и не стали требовать прежних умений. Она снова могла быть естественной - в новых ролях, признавших ее перемены.

Востребованная в кино и, по ее собственным словам и убеждению, в те же самые годы прозябающая в родном театре, играющая там "не свои", "бессмысленные" роли, Зудина все равно чувствовала себя прежде всего театральной актрисой. Чем дальше - тем со все большим основанием, поскольку с годами театр все чаще "шел ей навстречу.
Источник: неофициальный сайт актрисы

Интервью:

- Марина Вячеславовна, вы любите Новый год?
- Да. Но в детстве он ощущался больше. Потом были какие-то годы, когда он вообще "промахивался": мы сидели за столом, но елку не наряжали. А вот сейчас подрастает малыш, и для меня этот праздник обретает новые формы. Предновогоднее волнение Павлика передается и мне, и я начинаю готовиться заранее. Вообще, в последние годы ощущаю, что вернулась в детство. Когда ребенок маленький, заново открываешь мир...

- Говорят, как встретишь Новый год, так год и проживешь. Вы в это верите?
- Я, может быть, до конца не верю, но замечала, что в Новый год мне комфортно только с очень близкими людьми. И я стараюсь, чтобы мы были вместе. Хочется, чтобы в течение года все было мирно, дружно, по-семейному. Чтобы год прошел с ощущением праздника. В детстве, помню, было обидно, когда праздник заканчивался. И так грустно становится, что все прошло, ты чего-то ждал, а волшебства так и не произошло. Поэтому я понимаю сына, который хочет, чтобы праздник был не один день и чтобы елка стояла не неделю.

- Мама с папой играют Снегурочку с Дедом Морозом для ребенка?
- Никогда. Нам в театре игры хватает, мы так устаем от этого. Я бы, наверное, с ума сошла, если бы мне сказали, что нужно в фате и в белом платье идти в загс. Клянусь! Да я лучше никогда не пойду туда... Наверное, каждому нормальному человеку хочется такое пережить, чтобы внимание было, чтобы тебя снимали, все люди на тебя смотрели и говорили, какая ты красивая, какое ты красивое платье надела, чтобы звучала музыка и чтобы это был ни с чем не сравнимый праздник. Но для меня суть человеческих отношений гораздо важнее формы. Форму я все время имею в театре.

- Неужели на свадьбе вы были без фаты?
- Какая фата?! Мы просто расписались, у нас не было ни свидетелей, ни марша Мендельсона. Сейчас люди регистрируют отношения, когда уже друг друга хорошо знают. А вот венчание - это совсем другое. Прожив с мужем много лет, я только сейчас созрела для того, чтобы обвенчаться. Это есть таинство, когда люди соединяются не на короткий период нашей земной жизни, а соединяются их души. А загс - это больше для родственников, которые должны увериться в том, что эта пара теперь семья.

- Если не свадьба, тогда какое воспоминание самое романтичное в вашей жизни?
- Романтика ведь в чем? В обостренной чувственности. Когда муж уезжает и, приезжая, тут же мне звонит. Или когда у меня вдруг возникает желание оставить записку, что я его люблю. В этом гораздо больший смысл, больше романтики, чем во всех рассказах о первом свидании или о первом поцелуе. Я не люблю говорить об интимных вещах, потому что тогда это обессмысливается.

- Без чего, на ваш взгляд, семья невозможна?
- Надо не разучиваться ценить то, что у тебя есть. Знаете, как обычно бывает? Первое чувство такое сильное, а потом начинается ежедневная рутина, быт. Например, в детстве ребенок любит шоколад. Ну, хорошо, съест он десять плиток, а потом видеть его не может. Надо уметь смотреть на человека, который рядом, незамутненными глазами. Уметь видеть и чувствовать так же остро, как в первые годы влюбленности. Ведь чувственная сторона тоже очень важна. Когда это уходит, люди начинают более трезво друг на друга смотреть, видеть все недостатки. Человека трудно переделать. Поэтому, когда люди в зрелом возрасте сходятся, они должны понимать, что есть привычки, с которыми легче смириться, чем искоренить их. В моем, например, случае я понимаю, что за человек рядом со мной, уровень этого человека и его талант, сколько бы лет мы ни жили вместе.

- От этого, может, легче сохранить ту самую чувственность?
- Безусловно. Тот пиетет, который я испытывала, когда была ученицей, и чувство огромной дистанции, они все равно в чем-то сохранились. Помимо отношений мужчины и женщины важно уметь быть другом. А друг - это человек, с которым можно просто о чем-то говорить. Когда у мужа или жены возникает такое желание - это хороший признак. Значит, есть доверие. Значит, тебя как личность ценят. Другое дело, что о чем-то мы никогда не скажем даже самому близкому человеку. Это то, что ты должен про себя один знать и справляться с этим сам.

- Что вы цените в мужчинах, в женщинах?
- Женщина должна быть любящей, должна растворяться в мужчине - в этом женственность и заключается. Она должна быть заботливой, потому что это необходимое качество и матери, и жены. Нежной. Терпеливой. Мужчина должен быть надежным, сильным, добрым, заботливым, умным. И в нем обязательно должно быть чувство юмора. Такой мужчина гораздо большего добивается.

- Вы считаете себя слабой или сильной женщиной?
- Я умею быть всякой. Часто сила женщины в ее слабости, и надо уметь этим пользоваться, я не в плохом смысле говорю. Я люблю уверенных в себе женщин и сильных, но не люблю, когда за этим теряется какая-то женственность и ранимость. У мужчины должно быть желание защитить и оберечь женщину. А если она настолько самодостаточна, зачем тогда рядом мужчина?

- В вашей семье более сильный Олег Павлович?
- Да, и я счастлива, что у меня есть возможность иногда ощущать себя слабой. Мне не надо доказывать, что я тоже что-то могу. Хотя я знаю, сейчас очень многие женщины не выходят замуж и при этом хорошо себя ощущают.
Семейная жизнь - это зависимость друг от друга. Многие либо устают от такой зависимости, либо не способны свои интересы иногда ставить ниже интересов другого человека. В тот момент, когда ты будешь способен полюбить кого-то больше, чем себя, ты по-настоящему что-то обретешь.
Может быть, потому что я не только актриса, а еще и жена художественного руководителя, то на многие вещи смотрю не через призму собственного успеха. Мне важен успех дела. Я счастлива, когда другие спектакли, в которых я не занята, тоже успешны, потому что это дело, которым занимается мой муж. Это наше общее дело.

Автор: Оксана Серегина
Сайт: Аргументы И Факты
Статья: Женщина должна растворяться в мужчине

Дата публикации на сайте: 23.10.2004

Элисон Кэрролл

23-летняя профессиональная гимнастка (по совместительству еще и хореограф) из Кройдона, Элисон Кэрролл победила в конкурсе на новую официальную модель-представительницу Tomb Raider: Underworld. Девушка будет новым лицом Лары на всех пресс-конференциях и промо-акциях очередной игры из серии Tomb Raider, а также появится в телевизионном ролике. Специально для рекламной компании Элисон обучили обращаться с оружием, научили выполнять некоторые акробатические трюки, а также прочитали не одну лекцию об археологии, дабы новая мисс Крофт не засыпалась на вопросах фанатов.

Интервью с Элисон Кэрролл

Ведущая: Это одна из самы продаваемых компьютерных игр и ее героиня - женщина. Лара Крофт - это неоспоримая звезда серии Tomb Raider. Элисон Кэрролл - 23-х летняя бывшая гимнастка из Кройтона выбран в качестве нового лица предстоящего выпуска игры.Tomb Raider - это широкоизвестный феномен. Проданы миллионы копий серии, первая из которой была выпущена 12 лет назад. Голивуд экранизировал серию в двух блокбастерах о приключениях известного археолога с Анжелиной Джоли в главной роли. Новая серия игры выходит в ноябре. Элисон Кэрролл выбрана в качестве нового лица Лары в Tomb Raider: Underwold, который выйдет в ноябре. Сегодня Элисон Кэрролл у нас в студии.

Ведущая: Элисон! Выглядишь фантастически. Ты специально так оделась для студии?
Элисон Кэрролл: Да. Действительно. Но я готова так одеваться все время.

Ведущая: Что это тебе дает?
Элисон Кэрролл: Ну в общем. Портретное сходство с Ларой дает мне чувствовать себя уверенной и независимой. Миллионы людей хотят быть Ларой Крофт.

Ведущая: Как все началось? Скажи мне, ты работала на ресепшин в гольф клубе? Верно?
Элисон Кэрролл: Да. Я работала на ресепшине. Действительно это большой прыжок. Была на ресепшине, а теперь я Лара Крофт.

Ведущая: Абсолютно!
Элисон Кэрролл: Все случилось около года назад, когда на кастинге я получила роль модели Лары Крофт в команде, запускающей Underwold, который выйдет 21 ноября. Кастинг был действительно очень долгий, и было очень трудно. Сотни и сотни девушек были там, столько разнообразных талантов. Скалолазки, много артистов. Я пришла как гимнастка. Я выполняла свои сальто, махи назад, перевороты. Все, что сейчас умеет Лара Крофт в игре. И я победила.

Ведущая: Ты по-прежнему выступаешь?
Элисон Кэрролл: Нет. Нет. Я узнала об этом вчера, открыв газету.

Ведущая: Что эта роль требует от тебя сейчас? Что ты должна делать?
Элисон Кэрролл: Конечно, Тренировки занимают огромную часть времени. Вы должны быть готовы ко всему Тренируюсь всю неделю. Гимнастика, бег, гимнастические тренировки...

Ведущая: Конечно, почему?
Элисон Кэрролл: У Лары так много умений восхитительный характер. Я должна делать всё, что она делает, чтобы воплощать образ Лары

Ведущая: Готова ли ты к вниманию, которое на тебя обрушилось внезапно? Тяжело ли это? ТЫ вышла на публичную арену. Это тяжело?
Элисон Кэрролл: Абсолютно. Но я выступала тысячи и тысячи раз со своей гимнастикой. Я ездила по миру, по разным странам. Я думаю, этот опыт мне поможет для образа Лары Крофт.

Ведущая: Да. Твоя блузка выглядит замечательно, а ножки - абсолютно фантастически.
Элисон Кэрролл: Спасибо.

Ведущая: Надеюсь, ты ещё придёшь к нам?
Элисон Кэрролл: Спасибо.

Перевод от Stalker, специально для LaraCroft.Ru
Источник: http://www.laracroft.ru/games/tr8/interview_7_alison_carroll.html

Карина СЕРБИНА (МКРТЧЯН)
(лирико-колоратурное сопрано)

В роли Шемаханской царицы

Родилась в г. Мытищи Московской обл. в семье служащих. Вокальное образование получила в Музыкальном училище им. Гнесиных (класс В.П. Александровой, ок. в 1993) и РАМ им. Гнесиных (класс В.В. Громовой, ок. в 1998). В дальнейшем занималась вокалом с Г.С. Кузнецовой. Со студенческих лет активно гастролирует.

Лауреат Конкурса молодых исполнителей русского романса «Романсиада» (1998, I премия), Международного конкурса вокалистов им. Марии Каллас в Афинах (1999, II премия). В 1999 как лауреат конкурса выступала с концертами в Афинах.
В 1999 – стажер оперы, с 2000 – солистка БТ. Исполнила партии: Виолетта Ракелина («Прекрасная мельничиха»), Шемаханская царица, Оскар ( «Бал-маскарад»); Монахиня ( «Огненный ангел»); Беженец («Дети Розенталя» Л.А. Десятникова, реж. Э. Някрошюс), Антонида («Иван Сусанин»), Царица ночи («Волшебная флейта», реж. Г. Вик).

Сотрудничала с театром «Новая опера»: в 1999 спела Виолетту в премьерном спектакле (дир. Е.В. Колобов, реж. А.М. Сигалова). Имеет обширный концертный репертуар, включающий, помимо классики, романсы, эстраду, современную музыку. Гастролировала в Италии, Франции, Англии, США, Республике Корея, КНДР и др.
Записала романсы А.А. Алябьева (2001, СD «Русский романс»).

В Большом театре исполнила партии:

• Виолетта ("Травиата" Дж. Верди)
• Ракелина ("Прекрасная мельничиха" Дж. Паизиелло)
• Шемаханская царица ("Золотой петушок" Н. Римского-Корсакова)
• Снегурочка ("Снегурочка" Н. Римского-Корсакова)
• Оскар ("Бал-маскарад" Дж. Верди)
• Монахиня ("Огненный ангел" С. Прокофьева) - первая исполнительница в Большом театре
• Антонида ("Иван Сусанин" М. Глинки)
• Царица ночи ("Волшебная флейта" В. А.Моцарта)

Также в репертуаре:

• Мюзетта ("Богема" Дж. Пуччини)
• Марфа ("Царская невеста" Н. Римского-Корсакова)
  призы и награды

В 1998 г. завоевала I премию конкурса молодых исполнителей русского романса "Романсиада".
В 1999 г. - II премию Международного конкурса вокалистов имени Марии Каллас в Афинах.

Источник: http://www.bolshoi.net/stars/serbina/prima.htm
последнее обновление информации: 15.11.07

Татьяна Окуневская. Красавица и чудовища

МАЙСКИМ вечером 1947 года в Театре имени Ленинского комсомола давали «Сирано де Бержерака». Народу, как обычно, — полный зал. И, как всегда, успех. Восторженные лица зрителей, цветы, аплодисменты. Исполнители главных ролей — Иван Берсенев и Татьяна Окуневская — с благодарностью раскланиваются. Вдруг зрительный зал на мгновение замер: к ногам Окуневской двое рослых мужчин вынесли корзину c 200 черных роз. Такого не видел даже суперпопулярный «Ленком»…

Встреча 1. Маршал Тито

В ГРИМЕРКЕ актриса отыcкала среди роз записку: «Они срезаны не моими руками, но с тех же кустов несколько часов назад… Я беспрерывно думаю о вас, и не сможете вы совсем выбросить меня из сердца». «Ну конечно же, — улыбнулась про себя Окуневская, — это от Тито. «Не сможете выбросить из сердца». Да разве это вообще возможно — не то что забыть, а хотя бы несколько минут не помнить о таком мужчине?»

С правителем Югославии Татьяна Кирилловна познакомилась в 1946 году во время ее гастрольной поездки по стране, югославы с восторгом принимали ее фильм «Ночь над Белградом». Через несколько дней в свою загородную резиденцию Окуневскую пригласил и сам маршал Тито. Машина доставила ее прямо к дворцу короля, который теперь занимал Тито. Актриса вспоминала: «Калитка, за ней шагает мне навстречу маршал в штатском, с садовыми ножницами и только что срезанными черными розами. У ноги — красавица-овчарка, впившаяся в меня глазами.

— А вот мы сейчас проверим, как вы ко мне относитесь. Если плохо, Рекс разорвет вас на части у меня на глазах.
Маршал очень интересный, приветливый, веселый. Рекс ласково урчит, и мы оба смеемся.
— А Рекс не может продемонстрировать, как вы относитесь ко мне?
— Может! Видите, как он не сводит с вас глаз…»

Следующая встреча советской кинозвезды и знаменитого маршала состоялась в Москве во время официального визита Тито в СССР. На устроенном в «Метрополе» банкете маршал пригласил Окуневскую на танец. «Наконец-то я держу вас в своих объятиях! — шептал он во время вальса. — Я думал, что никогда не дождусь вас, даже моя разведка не могла выяснить, где вы. Прошу вас, продолжайте улыбаться и выслушайте меня, другой возможности поговорить с вами у меня нет… Вы мне непреодолимо нужны, я ни жить, ни существовать без вас не могу, это уже давно, когда я увидел вас в войну в «Ночи над Белградом». Я приглашаю вас в Хорватию, мы построим для вас в Загребе, который вам так понравился, студию, вы будете сниматься, с кем вы хотите, язык преодолеете, а на первых порах вас будут озвучивать. Я все продумал…»

Но сказка, впрочем, как и все в этой жизни, имеет обыкновение заканчиваться. Маршал уехал в Югославию. И хоть и продолжал регулярно присылать Окуневской огромнейшие корзины роз на каждый ее спектакль, дальнейшие отношения были вряд ли возможны. Причин этому была масса. И замужество Окуневской, которая на момент встречи с Тито уже несколько лет как являлась супругой известного в те годы писателя Бориса Горбатова, было последней из них. Горбатов, кажется, наоборот, был счастлив видеть у своей супруги таких выдающихся ухажеров. На официальных приемах, на которые знаменитая супружеская чета приглашалась все чаще и чаще, Горбатов нарочно пропускал жену вперед и с удовлетворением наблюдал за произведенным эффектом.

Актриса все понимала, прекрасно знала цену своему браку, но изменить ничего не могла. Во время одного из банкетов Окуневская услышала в свой адрес злобное: «Продажная сука продала свою красоту и талант цековским холуям». Услышала и… стерпела. Потому что по сравнению с тем, что произошло с ней в таинственном особняке в Вспольном переулке, подобные высказывания были цветочками…

Встреча 2. Берия

ОДНАЖДЫ актрису пригласили принять участие в кремлевском концерте. Заехать за ней должен был народный комиссар внутренних дел Берия. Точно в назначенное время возле дома актрисы остановился черный лимузин. «Из машины вышел полковник и усадил меня на заднее сиденье рядом с Берия, — вспоминала Окуневская. — Он был весел, игрив, достаточно некрасив, дрябло ожиревший, противный серо-белый цвет кожи. Оказалось, мы не сразу едем в Кремль, а должны подождать в особняке, когда кончится заседание. Входим. Полковник исчез. Накрытый стол, на котором есть все, что только может прийти в голову.

Я сжалась, сказала, что перед концертом не ем. Он начал есть некрасиво, жадно, руками. Пьет вино, пьянеет, говорит пошлые комплименты, какой-то Коба меня еще не видел живьем. Спрашиваю, кто такой Коба. «Ха! Вы что, не знаете, кто такой Коба? Ха! Это же Иосиф Виссарионович». Наконец, в три часа ночи он объявил, что заседание «у них» кончилось, но Иосиф так устал, что концерт отложили. Я встала, чтобы ехать домой. Он сказал, что теперь можно выпить и что, если я не выпью этот бокал, он меня никуда не отпустит. Я стоя выпила. Он обнял меня за талию и стал подталкивать к двери и, противно сопя в ухо, тихо сказал, что поздно, что надо немного отдохнуть, что потом он меня отвезет домой. И все, провал».

Встреча 3. Мужья: Борис Горбатов и Митя

КОГДА о произошедшем узнал Борис Горбатов, то, по словам Окуневской, заволновался, забегал мелкими шажками, затылок налился кровью, что-то залепетал. И в результате не он, а она вынуждена была его успокаивать.

Представить себе двух более непохожих людей, чем Окуневская и Горбатов, сложно. Да и с первым мужем, студентом режиссерского факультета ВГИКа, любимым учеником Эйзенштейна, оставшимся для всех всего лишь «Митей», Татьяну связывала скорее не любовь, а юношеская страсть. Незадолго до смерти, несколько лет назад принимая в своей уютной однокомнатной квартирке на улице Нижняя Масловка автора этих строк, Окуневская сказала, что главной ее ошибкой было нарушение заповеди, которую ей преподал отец: «Выходить замуж за людей своего круга». С Митей она познакомилась «благодаря» Гоге — странному молодому человеку, ассистенту режиссера, заприметившему молодую девушку, студентку чертежных курсов, на улице и пригласившему ее на съемки. В том фильме Окуневскую так и не сняли (оператор хотел, чтобы роль досталась его супруге, и на пробах даже не стал включать кинокамеру, дабы не тратить понапрасну пленку).

Но Гога сумел добиться расположения отца будущей актрисы и пригласил ее в гости к себе в Тбилиси, где едва не изнасиловал, представив своим родителям Татьяну как жену. Единственным человеком, кто пришел на помощь неопытной девушке, и стал тот самый Митя, от которого несколькими годами позже она родит дочь.
Отец был категорически против их свадьбы. Но Татьяна настояла на своем. «На свадьбе я сломала каблук, — напишет потом Татьяна Кирилловна в своей книге «Татьянин день». — И кто-то сказал, что это плохая примета. Первая брачная ночь. Митя и терпелив, и мягок, и нежен. Когда мой страх прошел и это все случилось, Митя, вытащив из-под меня простыню, куда-то исчез. Он появился только к вечеру, сильно выпивший, и сказал, что они с братом «обмывали мою невинность».
Тот брак распался сам собой. У Окуневской почти одновременно арестовали отца, бабушку, двоюродного брата. В этот момент на ее пути и возник тогда подающий надежды, а впоследствии известный писатель, секретарь Союза писателей СССР Борис Горбатов.

«Мужа я никогда не любила, — скажет потом Окуневская. — Сначала не поняла этого. Горбатов был из чуждой мне среды — другие привычки, взгляды, чувства. Почему не ушла, когда поняла это? А как содержать семью? Продавалась? Да, продавалась. Ради мамы, дочери. Пусть в меня бросит камень, кто без греха. Когда стала зарабатывать, хотела уйти, он божился, что изменится, вставал на колени, клялся в вечной любви. Не хватило мужества оставить его. Я думаю, что любовь надо принимать как высочайший подарок от Бога. Друзья, знакомые, богатство, бриллианты, собаки, лошади — все это меркнет перед любовью. Любовь только от Бога!
Вот я встретила в лагере человека. В лагере! Где ни взглянуть, ни дотронуться нельзя. Ничего! И в первый же момент между нами что-то прошло, как ток от высокого напряжения. Мне тогда поручили организовать в лагере театральную группу, этот человек был в ней. Упаси боже, чтобы кто-нибудь что-нибудь заметил: его бы немедленно убрали и послали бы на лесоповал. Он тайком передавал мне свои стихи. И только однажды… Нас вели на концерт. Зима. И вдруг повалил снег. Такой крупный, хлопьями, какой увидишь только в Большом театре. Как в сказке. И сразу конвой:
— Стой! Стрелять будем!

Мы встали. Перед глазами снежная пелена. Руки своей не видно. Я стою. Он рядом. И вдруг так спокойно его мягкие губы слышу. Слышу. Такое нежное объятие. Это длилось, по-моему, несколько лет, не меньше. Мы застыли. Все исчезло, если бы мы даже голые на снегу стояли, мы бы этого не заметили. И конечно, попали бы в карцер. Но вот моя приятельница, увидев, что снег начинает редеть, так тихо взяла и просунула между нашими лицами руку в варежке. И все. На этом все закончилось.
В нашей любви был один-единственный поцелуй, который я, если бы прожила триста лет, никогда не смогла бы забыть. Он остался в моей душе, сердце, теле. Один-единственный поцелуй».
Во время нашей встречи Окуневская сделала признание, в тот момент поразившее меня своей жесткостью: «Когда я узнала, что моя лагерная любовь — Алеша — умерла, я обрадовалась. Потому что я познала любовь и не успела в ней разочароваться. Ведь если мужчина начинает помогать женщине готовить, стирать, ходить по магазинам, он перестает быть Мужчиной».
________________________________________

P.S. В марте актрисе Татьяне Окуневской исполнилось бы 90 лет. Татьяна Кирилловна «примеривалась» к этой дате задолго. Во время встречи с корреспондентом «Суперзвезд», состоявшейся незадолго до ее кончины, она повторяла: «Вы задаете такие вопросы, а мне ведь почти девяносто».
Жила Татьяна Кирилловна в однокомнатной квартире неподалеку от станции метро «Динамо». Из мебели в ее квартире были лишь шкаф, письменный стол, софа и небольшое кресло. «Татьяна Кирилловна, что это у вас за бюст на шкафу стоит? Александр Блок?»- спросил я тогда.
— Все так думают. А это философ Марк Аврелий. У меня в квартире всего две ценные вещи — этот деревянный бюст и мой портрет. Узнаете? Это я в молодости. Вы же видели фото моей дочери? Мы с ней совсем не похожи — ни внешне, ни внутренне.

Меня ведь многие считают сумасшедшей. У меня был поклонник — молодой профессор, который ждал, когда я вернусь из лагеря, не женился. Сейчас он уже академик. Дочь говорила мне: «Ты с ума сошла. У него дача, две машины, квартира. Выходи за него и будешь жить беззаботно». А у меня тогда не было ни кола ни двора. Но я на него посмотрела, и меня чуть не вырвало. Как же я могла бы жить с таким человеком?
Вы ведь знаете, моим мужем был писатель Борис Горбатов. А Валя Серова, с которой я служила в «Ленкоме», была замужем за Константином Симоновым. И наблюдения за нашей жизнью, которая то и дело переплеталась, хватило, чтобы многое понять. Хотя я вообще человек абсолютно безграмотный. Даже не знаю, что творится в моей башке. Никогда не могла читать философские книги, меня от них просто мутило. Беру толстенную книжку Ницше — и не могу, даже храпеть начинаю. Недавно мне друзья подарили две книги русских пословиц. Прочитала и обомлела просто. Оказывается, вся мировая мудрость может поместиться в две книги. Ну например, пословица «Не кидай камень в стеклянную крышу соседа, если у тебя самого такая же крыша». Если бы все это знали, разве вели бы себя так безобразно?

— А каким был Симонов?
— Костя? Мы с нимпознакомились и подружились, когда нам было по 20 лет. Нам тогда нечего было делить. Он вообще-то не был ужасным человеком. Он был коммунист. И этим все сказано. Жесткий, карьерист железный. Никогда не делал то, что могло как-то помешать его карьере. Не могу сказать, что талантливый. Скорее способный. Хотя стихи писал очень плохие. «Жди меня» — пожалуй, одно из худших. Проза у Симонова гораздо лучше. Он знал и понимал войну. В отличие от Горбатова. Этот был тупицей. Его «Непокоренные»- банальная книга, как дважды два четыре. Я, конечно, читала его книги. Но знаете как? Как в анекдоте. Здоровый дебил изнасиловал пятилетнюю девочку, и на суде его спрашивают, как он мог такое совершить. А дебил отвечает: «Как-как. Насилую и плачу, насилую и плачу». То же самое и я.
Костин брак с Серовой тоже не был идеальным. Он изменял ей, она — ему. Самой красивой парой были Александров и Орлова. Интеллигентной какой-то. Мне кто-то рассказывал, как попал на прелестную дачу Орловой. Она там все так оформляла, какие-то цветочки, занавесочки. В то время, когда мы были нищими, это все казалось раем. А после ее смерти и смерти Григория Васильевича их родственник все сдал в аренду, свалив вещи Орловой в кладовку. Так страшно… Я с Любовью Петровной общалась только по работе. Хорошо помню ее. Изящная, мягкая, очень способная. Она была отличной опереточной актрисой.

Я вообще была знакома со многими талантливыми людьми. С Раневской познакомилась, когда снималась в «Пышке». Фаина была очень интересным существом. Не гений, как ее пытаются сейчас выдавать, но довольно талантлива. В последние годы жизни у нее была какая-то сволочь-домработница, которая забирала у нее все деньги за то, чтобы два раза в день вывести на прогулку ее песика. Такая наглая! У Раневской помимо актерства было особое мышление, с которым, что бы она ни играла, все было интересно. Сегодня все торгуют ее высказываниями, пишут о том, что она была лесбиянкой.

— Врут?
— Я помню, как в перерывах между съемками «Пышки» я переодевалась и вдруг в гримерку вошла Раневская. Я инстинктивно, словно появился мужчина, попыталась прикрыться. Хотя тогда о лесбиянстве ничего не знала. Но это мои ощущения шестидесятилетней давности. Что теперь об этом говорить? Вот напишу продолжение своей книги, обо всем узнаете. (Книгу Окуневская так и не закончит. — Прим. ред.)
— Вторую часть назовете «Татьянин век»?
— Это как получится. Мне скоро девяносто, а там — посмотрим. Кстати, после выхода моей книги многие на меня обиделись. Некоторые до сих пор не разговаривают. Вокруг меня всегда были интриги. Даже сегодня и то плетут бесконечные сплетни. Но я ведь старуха, кому я нужна?

— Может, не могут простить откровенности?
— Я всегда говорила только то, что думала. Из-за этого и страдала. Когда ко мне приходят мои оставшиеся «окуневки» (так звали появившихся еще до войны поклонников актрисы. — Авт.) и спрашивают, почему я не держала язык за зубами, отвечаю, что тогда я была бы не я. И разве лучше бы стало от того, что мы с ними встречались бы не в этой комнате, а в огромных хоромах депутата Верховного Совета, пятижды народной артистки СССР, девятижды лаурета всех премий? И они не задают больше таких глупых вопросов.
Я прожила жизнь так, как считала нужным. И довольна ею. Тяжелая ли это штука — жизнь? Очень. Кто-то из умных сказал, что характер человека — это его судьба. Я-то до этого доперла своим деревенским умом. А по жизни так оно и есть. Существуют десять библейских заповедей. Вот их и надо соблюдать. И все».
________________________________________
Тогда, провожая меня до лифта, Окуневская неожиданно попросила: «Если вы будете писать обо мне, ни в коем случае не называйте меня «великой» и «гениальной». Можете написать все, что угодно. Даже то, что я на старости лет стала проституткой. Только не пишите, что я гениальная актриса. Кто я? Просто счастливая женщина, прожившая свою жизнь так, как считала нужным. И ни о чем не жалеющая».

Автор: Игорь ИЗГАРШЕВ
Источник: http://gazeta.aif.ru/online/superstar/36/17_01

Наталья Коршунова

География концертной деятельности
С 1991 г. активно концертирует. Гастролировала Хабаровске, Находке, Владивостоке, Комсомольске-на-Амуре, Благовещенске, Чите, Перми, Арсеньеве, Свердловске, Нижнем Новгороде, городах Подмосковья, а также в Южной Корее. Выступала во всех крупнейших залах Москвы: Большой зал Московской консерватории, Концертный зал им.Чайковского, Концертный зал "Россия" и др.

Творческая деятельность
Сотрудничает со многими вокалистами, инструменталистами и театральными деятелями: Владимиром Маториным, Татьяной Ерастовой, Игорем Гаврышем, Еленой Стрижевской, Петром Глубоким, Ларисой Курдюмовой, Александром Филиппенко и др.
Является организатором и постоянным участником Музыкального фестиваля "Музыка в музеях России" (Подмосковье) и проекта "Большой Театр во Владивостоке".
Играла в сопровождении Камерного оркестра Московской консерватории п/у А. Черкасова, Государственного оркестра Министерства Обороны России, Московского камерного оркестра "Cantus firmus", Московского камерного оркестра имени Гнесиных.
Выступления Н. Коршуновой транслировались региональными телеканалами, телеканалом "Культура", радиостанциями "Орфей", "Садко", "Онлайн", "Эхо Москвы", "Маяк".

Отзывы
"Наталья Коршунова ... проявила себя как чуткий и вдумчивый музыкант. Она обладает разносторонней фортепианной техникой, тонкой музыкальностью и серьезной культурой ... " (Профессор В. К. Мержанов, 7 октября 1998 г., г. Москва).
"Пианистка Наталья Коршунова безусловно талантлива ... Она может активно содействовать развитию музыкальной культуры Дальнего Востока". (профессор Российской Академии Музыки им. Гнесиных Ю. В. Понизовкин, 2 октября 1996 г.)
Рецензии на концерты и интервью с Н. Коршуновой помещены во многих печатных изданиях, в том числе: "Независимая газета", журнал "Клуб", газеты: "Утро России", "Страна культура", "Красное знамя", "Владивостокское время", "Владивосток" и др.

Источник: http://www.korshunova.ru/biography.htm

Ольга Березанская (меццо-сопрано)

Постоянная участница творческих проектов ведущих концертных агентств г. Москвы, в том числе благотворительных концертов Творческого Объединения "Музыкальная юность" Комитета по культуре г. Москвы.

В настоящее время Ольга Березанская - ведущая солистка Московского Государственного Академического Камерного музыкального театра под руководством Бориса Покровского.

Источник: http://www.korshunova.ru/russianaccent.htm

Вера Холодная, королева экрана

Такой больше не было. Она была первая русская звезда, и она же – единственная настоящая звезда русского кино. Ее называли Королевой экрана. Она снималась всего три года, из ее более чем пятидесяти фильмов сохранились только пять. Ее помнят до сих пор, потому что больше таких не было. Не было – чтобы и умна, и красива, и чиста, и талантлива, и счастлива, и всеми любима... Если такие и рождаются, о них помнят еще долго. Как о ней. О Вере Холодной. Вера Левченко родилась 5 августа 1893 года в Полтаве. Ее отец – Василий Андреевич – окончил отделение словесности в Московском университете и приехал в Полтаву учительствовать. Мать – Екатерина Сергеевна Слепцова – выпускница Александро-Мариинского института благородных девиц. Они очень любили друг друга. Жили скромно, но очень счастливо. Ни отец, ни мать не отличались особой красотой, но их дочка с детства привлекала внимание своей внешностью – темные кудри, огромные грустные глаза, нежный овал лица… Когда Вере было два года, умер ее дедушка, живший в Москве, и овдовевшая бабушка Екатерина Владимировна попросила дочь и зятя перебраться к ней. Там, при поддержке родственников, благосостояние семьи наладилось. В доме стали принимать гостей, устраивать вечера, на которых по моде тех лет играли в шарады и "живые картины": несколько участников разыгрывали сценки, а зрители должны были угадывать – слово, или литературное произведение, или сюжет известного романса… Верочка очень любила участвовать в "живых картинах". Она – как и отец – отлично пела. Рано научилась читать и старательно искала в прочитанном темы для "живых картин", которые, в отсутствие гостей, разыгрывала со своими куклами.

Ей было два с половиной года, когда 28 декабря 1895 года в Париже состоялась премьера первого фильма братьев Люмьер – "Прибытие поезда". Начался век кино. Но семья Левченко не обратила на это никакого внимания…
В 1896 году родилась вторая дочь Левченко – Надежда. Особо близки сестры не были, хотя и питали друг к другу большую нежность.
В десять лет Верочку отдали в известную гимназию Перепелкиной. С классом Вера впервые побывала в Большом театре – и с тех пор буквально заболела балетом. Верочка вымолила у родителей разрешение поступить в балетное училище Большого театра. Родители согласились, надеясь, что Веру не возьмут: она была хоть и грациозной, но довольно полной девочкой. Даже учитывая то, что в те времена балерины не были такими худыми и жилистыми, как сейчас, а в женской красоте ценились округлые формы и приятная полнота. Но Веру приняли. Во многом из-за ее красоты: быть хорошенькой для балерины было не менее важно, чем быть грациозной. Через год родители забрали ее из училища: на этом настояла бабушка, по-старомосковски считающая, что девице из хорошей семьи не место в театре – актрисы считались безнравственными и не заслуживавшими уважения. Родители Веры, материально зависимые от Екатерины Владимировны, не посмели ослушаться.

Верочке пришлось вернуться в гимназию Перепелкиной. А потом и вовсе позабыть о сцене: в 1905 году, когда Екатерина Сергеевна была беременна третьей дочерью, Соней, Василий Иванович Левченко простудился и умер от крупозного воспаления легких. Екатерина Сергеевна с трудом пережила эту потерю. Она так постарела, что ее принимали за бабушку Сони. Но она не позволила своему горю омрачить детство своих дочерей – в укладе их дома почти ничего не изменилось. Все так же приходили гости, все так же продолжались "живые картины" и походы в театры… В сентябре 1908 года на гастроли в Москву приехала из Петербурга Вера Комиссаржевская – известнейшая русская актриса. Вера Левченко увидела ее в самой известной ее роли – Франчески в трагедии Габриэле Д'Аннунцио "Франческа да Римини". Эту трагедию специально для Комиссаржевской перевели Валерий Брюсов и Вячеслав Иванов. Верочка Левченко буквально заболела игрой своей великой тезки – несколько дней ходила сама не своя, невпопад отвечала, грезила наяву… В ней пробудилась страсть к театру. Вера Левченко стала играть все заглавные роли в гимназических постановках. Но мечта о большой сцене, казалось, навсегда останется только мечтой… Верочка окончила гимназию в 1910 году. На выпускном балу она познакомилась с Владимиром Холодным - высоким, плечистым, круглолицым, добродушным студентом-юристом. Они полюбили друг друга с первого взгляда.

Вскоре они – при дружном неодобрении обоих семейств – поженились. Тогда не одобряли скоропалительные браки. Но этот брак оказался на редкость счастливым: они до самой смерти любили друг друга. Свадьба была очень скромной, приглашены были только самые близкие.
Владимир Григорьевич, как и Вера, родился в счастливой и любящей семье. Его дед, проживший 125 лет, был женат только единожды. У него было два сына – Григорий и Владимир, оба были счастливы в браке и имели один – девять, другой – восемь детей.
Владимир Холодный был заядлым автомобилистом – по тем временам весьма оригинальное увлечение. Он был одним из первых российских автогонщиков, и издавал первую в России спортивную газету "Ауто". Сумел он заинтересовать гонками и Веру, и они вместе неоднократно попадали в аварии, буквально чудом оставаясь в живых.
Однако со временем Вера перестала участвовать в гонках: в 1912 году у супругов Холодных родилась дочь Евгения. Роды прошли тяжело, Вера потом долго болела, и врачи запретили ей больше рожать – по крайней мере, на несколько лет. Но ни Вера, ни Владимир не могли себе представить семью только с одним ребенком. И когда Жене исполнился год, они удочерили еще одну девочку – Нонну.

После появления дочерей Вера сменила увлечение автогонками на более спокойные: стала бывать в артистическомклубе "Алатр" (первоначально – кружок поклонников оперного певца Леонида Собинова), в доме Перцова в Саймоновском проезде, где в те времена был популярнейший салон – его называли "русским Монмартром". И еще Вера увлеклась кинематографом.

В то время кино – синематограф - не считалось серьезным искусством. Серьезно – это театр, а кино – только пустое развлечение. Но невероятно популярное! В кино ходили все. Сначала – просто смотреть на движущиеся по экрану фигуры. Потом появились сюжетные картины – мелодрамы, исторические, комедии положений… Перед началом фильма продавалось "либретто" – краткое содержание фильма, чтобы можно было понять, что же происходит на экране. Во время сеансов в зале играл тапер. В дешевых кинотеатрах, где "либретто" не продавалось, он же – или киномеханик – сам рассказывал содержание фильма. Тапером, например, подрабатывала в юности будущая кинозвезда Любовь Орлова. Первые фильмы привозились из-за границы, потом появились отечественные кинофабрики. Первым русским фильмом была "Понизовая вольница" Василия Гончарова (1908 год) – своеобразная экранизация известной песни "Из-за острова на стрежень…" про Стеньку Разина и утопленную им персидскую княжну. Таких фильмов "по мотивам" популярных песен было множество – в таких снималась и Вера Холодная. Потом стали экранизировать русскую классику: так называемая "Русская золотая серия", куда вошли "Гроза", "Бесприданница", "Обрыв", "Преступление и наказание", "Каширская старина"… Конечно, это были лишь короткие киноиллюстрации к известным книгам, но какой у них был успех!

В первых русских кинофильмах снимались известнейшие драматические актеры: Екатерина Рощина-Инсарова, Вера Пашенная, Петр Оленев… Даже сам Шаляпин. Репертуар того времени зиждился главным образом на любовных сюжетах, в основном "из великосветской жизни". Загадочные женщины, коварные обольстители, бурные страсти, дуэли и самоубийства. Все это делалось по простейшему рецепту: брали авантюрный роман (иностранный или русский), меняли имена, убирали подробности – и все.
В 1910 году на экран вышли фильмы с Астой Нильсен, которая по праву считается первой в мире серьезной кинематографической актрисой. В первую очередь она выделялась своей манерой игры: она не заламывала руки, не закатывала глаза, не гримасничала… По тем временам, она почти не играла, оставаясь на экране предельно естественной. Именно это производило оглушающее впечатление.
Вера Холодная боготворила Асту Нильсен, ходила на все ее фильмы. Возможно, именно желание походить на своего кумира привело Веру летом 1914 года на кинофабрику "В.Г. Талдыкин и К". Сыграло свою роль и то, что в то время семья Левченко переживала не лучшие времена, а съемками хорошенькая Вера могла что-нибудь заработать.
Увы, дальше проб тогда дело не пошло. Помешала Первая мировая война.

Владимира Холодного призвали на фронт. С его уходом в жизни Веры образовалась пустота. Тревога за мужа и забота о дочерях не могли ее заполнить. Обычная женщина, возможно, стала искать любовных связей, но Вера отправилась в мастерскую "Тимана и Рейнгарда", где снималась "Русская золотая серия". В это время режиссер Владимир Гардин снимал там "Анну Каренину". Он снял Веру Холодную в двух эпизодах, но в большой роли отказал, не обнаружив у красивой дебютантки никакого таланта.
Однако на просмотре материала на юную красавицу обратил внимание совладелец мастерской Тиман. Он дал ей рекомендательное письмо к Евгению Францевичу Бауэру (Анчарову), режиссеру-художнику конкурирующей фирмы "Ханжонков и К".
Тот в это время собирался снимать "Песнь торжествующей любви" по повести И.С. Тургенева – мистическую любовную драму. И на главную роль ему требовалась женщина необыкновенной красоты – причем опыт и умение играть его не интересовали. Когда к нему привели Веру Холодную, он был потрясен. Он тут же взял ее на роль – как только убедился в ее киногеничности. Ее партнерами были Витольд Полонский и Осип Рунич.

Критики сходятся в том, что Вере Холодной необыкновенно повезло с режиссером. Только Бауэр мог сделать из Веры Холодной звезду. Будучи профессиональным декоратором, он в первую очередь создавал на экране идеально красивую картину, где актер был лишь дополнением к декорациям. На первый план у Бауэра выходила внешность и киногеничность актера, а его исполнительский талант не имел никакого значения. Выдающийся оператор, художник, влюбленный в кинематограф режиссер, – он смог не только максимально раскрыть красоту Веры Холодной, но и научить молодую и неопытную еще актрису использовать свою внешность как средство передачи своих эмоций. "Песнь торжествующей любви" имела оглушительный, исключительный успех. А Бауэр был так восхищен красотой и естественностью Веры, что сразу же по окончании первого фильма – не дожидаясь начала его проката – стал снимать ее во втором. То была типичная "салонная мелодрама" Пламя неба" – о преступной любви молодой женщины, выданной замуж за пожилого вдовца, и его сына. В конце любовники погибают от удара молнии. "Пламя неба", хоть и было снято после "Песни торжествующей любви", на экраны вышло первым. Именно этот фильм принес Вере Холодной известность у публики. Всего на фирме Ханжонкова Вера снималась год, и за этот год она сыграла в тринадцати фильмах. Преимущественно это были все те же "салонные мелодрамы" – красивая женщина среди красивых вещей, красивых мужчин и красивых страстей, иногда в конце – красивая смерть. Было несколько исторических постановок и экранизаций классики, но все же истинную славу Вере Холодной принесли именно роли в мелодрамах. Следующей картиной были "Дети века" – драма с претензией на социальную проблематику. Этот фильм сохранился – самый ранний из пяти сохранившихся. После трех удачных фильмов Вера Холодная становится популярной актрисой. Ее портреты печатаются в журналах – она позирует на них в роскошных нарядах.

В те времена в моде были платья с узкими, стеснявшими движение юбками и пышными лифами. Любые излишества в отделке – избыточные кружева, оборки, вышивки, цветочки, бантики – считались проявлением дурного вкуса. Наряд должен быть элегантен и строг. Модны были приглушенные холодные цвета, матовость жемчуга, сдержанность аксессуаров. И при этом наряд ни в коем случае не должен быть скучным или обычным: требовалась некая изюминка, оригинальность – цветок на бедре, оригинальная брошь на плече, асимметричный вырез, интересная драпировка… Для того, чтобы выглядеть роскошно, недостаточно было только денег – нужен был вкус.
И на этом фоне скромная жена московского юриста становится законодательницей мод. Оказалось, что она обладает утонченным и оригинальным вкусом. Вера Холодная сама придумывает себе модели платьев, подбирает ткани и отделку, сама украшает шляпки… Открытки с ее изображениями в различных нарядах выпускаются огромными тиражами, служа женщинам по всей стране своеобразным заменителем модных журналов. Были серии открыток – Вера Холодная в мехах, в цыганских нарядах, в мужской одежде, в открытых вечерних платьях, в разнообразных шляпках… Ее фантазия проявлялась даже в выборе духов: она прямо на коже смешивала два аромата, "Роз Жанмино" и "Кеши" Аткинсона – и получался только ей присущий нежный горьковато-сладкий запах…

Ее красота с первого взгляда поражала всех – и мужчин, и женщин. Она была не просто красива, в ней было огромное обаяние, которое кинокамера только усиливала. Она была потрясающе киногенична, а на фотографиях получалась еще лучше. Особенно привлекали внимание ее огромные, с поволокой, серые глаза. Эти глаза буквально завораживали зрителей… В августе 1915 года пришло извещение о том, что поручик Владимир Холодный тяжело ранен в бою под Варшавой и находится при смерти. Вера немедленно бросает работу, семью, детей – и едет к мужу в госпиталь. Она заботилась о нем, поражая своей самоотверженностью профессиональных сестер милосердия, – и практически вытащила его с того света. В Москву супруги вернулись вместе – Владимира отправили в отпуск "по ранению". За храбрость его наградили Георгиевским крестом и шпагой с золотым эфесом. А Вера была вынуждена срочно выехать с киногруппой в Сочи на натурные съемки. Ей даже не дали отдохнуть – из-за ее отсутствия вся группа простаивала… Потом –безостановочная работа в Москве… Пока жена снималась, Владимир оставался дома один. В середине октября, даже не оправившись посте ранения, он попросился обратно на фронт. Вера с огромным трудом смирилась с отъездом мужа. Она с головой ушла в работу – и снималась постоянно. Трагическая мелодрама "Миражи" режиссера Петра Ивановича Чардынина, имевшая оглушительный успех (фильм сохранился), "фантастическая драма" "В мире должна царить красота" Бауэра, мелодрама "Огненный дьявол", снова мелодрама "Жизнь за жизнь"… Именно после этого фильма – одного из самых популярных и удачных в карьере Холодной – Веру стали называть "королевой экрана". На авторство этого титула претендовал Александр Вертинский. Он впервые появился в доме Холодных осенью 1915 года – привез Вере письмо от Владимира, и после этого стал ходить каждый день: просто приходил, садился на стул и часами молча сидел и смотрел на Веру… Он посвятил ей множество своих песен. В 1916 году было объявлено о постановке фирмой Ханжонкова фильма "Пьеро" – с Вертинским и Холодной в главных ролях. По каким-то причинам фильм не был завершен.

Вместе с Холодной в фильме "Жизнь за жизнь" снялась очень популярная тогда актриса МХАТа, известная красавица Лидия Коренева. Казалось бы, Коренева, с ее опытом, школой затмит Веру Холодную – но этого не произошло. Критика отмечала, что хоть игра Кореневой волновала и трогала, но запоминалась лишь Вера Холодная. Фильм "Жизнь за жизнь" был первым в истории отечественного кино, для просмотра которого была объявлена предварительная запись. Во многих кинотеатрах фильм демонстрировался по два месяца беспрерывно – и сборы не падали. Уже через несколько дней после премьеры фильма в афишах имя Веры Холодной передвинули со второго места на первое, ранее занимаемое Кореневой.
Ателье Ханжонкова стало снимать Холодную все чаще. Новый фильм с ее участием выходил примерно каждые три недели. Ею восхищалась публика, о ней ходили сплетни и анекдоты (в основном о том, к каким ухищрениям вынуждены прибегать режиссеры, чтобы снимать эту "бесталанную, но миловидную натурщицу"). А она продолжала и продолжала сниматься…
К 1916 году кинопроизводство в России достигло своего пика. Из-за войны зарубежные фильмы недоступны, зато между российскими кинофабриками конкуренция все растет. Снимать фильмы становится все выгоднее. Все больше предпринимателей приходят в кинобизнес со стороны.

Одним из таких был Дмитрий Иванович Харитонов. В 1916 году он открыл на Лесной улице в Москве собственное киноателье. Поначалу на него смотрели как на потенциального банкрота: у него не было ни режиссеров, ни операторов, ни – что самое важное – "звезд", на которых пойдет публика. Но Харитонов все это нашел: он попросту перекупил у других фабрик тех, кто был ему нужен, предложив им такие большие гонорары, что никто не смог ему отказать. Уже через несколько месяцев на Лесной собралась вся киноэлита во главе с Холодной.
Впрочем, она держалась дольше всех. Но к Харитонову ушли все ее партнеры по фильмам, операторы и режиссеры, с которыми она работала… К тому же деньги были для нее важны: муж все еще на фронте, у нее на руках дочери и сестры, а жалованье у Ханжонкова вовсе не такое большое, как можно было подумать. Кроме того, Харитонов обещал больше свободы творчества, а его ателье было расположено всего в пяти минутах ходьбы от ее дома. И она решилась.

Главным режиссером у Харитонова стал Владимир Чардынин – бывший у Ханжонкова лишь вторым, после Бауэра, здесь он наконец смог реализовать себя полностью. В отличие от Бауэра, для него главным было игра актера и сам актер. Он много времени тратил на репетиции, на общение с актерами, на поиск наиболее подходящего ракурса… Особенно внимателен он был к Вере Холодной, в которую, как и многие, был тайно влюблен. Для нее он создал репертуар – только из подходящих для нее ролей, не перенапрягал ее съемками… За полгода работы Вера Холодная снялась лишь в трех фильмах: "Столичный яд" по роману С. Фонвизина "Сплетня", "Пытка молчания" по пьесе Анри Бернштейна "Вор" и "Ради счастья" по одноименному роману С. Пшибишевского. У Ханжонкова за это время сняли бы восемь! В начале 1917 года выходит на экраны один из лучших фильмов Веры Холодной – "У камина" по мотивам популярного романса. Трагический фильм о разбитой богатым любовником семье заканчивается смертью главной героини в исполнении Веры Холодной. Успех этого фильма превзошел успех всех снятых до тех пор отечественных фильмов. Фильм был снят с проката только в 1924 году – по решению Главрепеткома. В те времена фильмы запрещали, снимали с проката и смывали сотни и сотни дореволюционных фильмов. Некоторые фильмы перемонтировали. Специальный творческий коллектив во главе с талантливейшим монтажером Эсфирью Шульц меняли надписи и переставляли местами эпизоды так, чтобы в итоге в фильме появилась революционная идеология. Из фильмов с Верой Холодной сохранилось только пять лент, и теперь даже нельзя точно установить, в скольких именно фильмах она снималась – по разным данным, от пятидесяти до восьмидесяти с лишним. После необыкновенного успеха фильма "У камина" Харитонов, убедившийся в собственной удачливости, ужесточил порядки на студии. Уменьшилось время на съемки каждой картины, ввели штрафы за опоздание на работу… Однажды зимой Вера Холодная и Владимир Максимов, ее партнер, опаздывали на съемку. Они все время подгоняли извозчика – и в итоге сани зацепились за трамвайные рельсы, перевернулись на полном ходу, и напуганные лошади протащили их еще целый квартал – вместе с придавленными к земле артистами. Оба довольно сильно расшиблись, а Вера Холодная еще и простудилась. Но съемки не остановились – на следующий день Вера играла с температурой, а Максимов – с тщательно загримированными синяками в пол-лица.

А Евгений Францевич Бауэр, режиссер, создавший Веру Холодную, ради которого она могла бы вернуться к Ханжонкову, умер 9 июля 1917 года от пневмонии. Оплакивать его Вере Холодной было некогда – за 1917 год она снялась в двенадцати фильмах. Опять – по три недели на фильм.
Через полгода сняли продолжение "У камина" – "Позабудь про камин, в нем погасли огни…". Вера Холодная сыграла циркачку – и была неотразима в цирковом наряде с короткой юбкой до колен и обтягивающем трико. Публика ломилась на сеансы, буквально разнося кинотеатры. Было объявлено о съемках и третьего фильма – "Камин потух", но почему-то фильм так и не был снят.

Потом были фильмы по роману Эмиля Золя "Человек-зверь" – история сумасшествия и ревности из жизни французских железнодорожников (пожалуй, наименее успешный фильм Холодной того периода), и мелодрамы "Любовь графини" и "В золотой клетке".
Уже произошли две революции, а репертуар кинотеатров не менялся. Продолжали снимать кино "из жизни высшего света" – с высокими страстями, пышными костюмами и роскошными интерьерами, – хотя и богатых уже прогнали, и пышных костюмов никто не носил, и интерьеры разграбили… Возможно, это происходило по инерции, а возможно – кинематограф играл роль своего рода наркотика, позволяющего отвлечься от ужасной реальности… И руки у новой власти пока не дошли до национализации частных кинофабрик, хотя определенные шаги в этом направлении уже были сделаны. В конце января 1918 года был создан Киноподотдел Внешкольного отдела Государственной комиссии по просвещению, но пока никакой четкой политики он не вел.

В то же время киноателье Харитонова приступило к созданию самого знаменитого фильма Веры Холодной – "Молчи, грусть, молчи…", снова по мотивам популярного романса. Фильм сразу же был задуман в двух частях – вторая часть называлась "Сказка любви дорогой", по другой строке того же романса, и вышла на экраны через две недели после первой. Сохранилась только первая часть.
Фильм снимался в ознаменование десятилетия творческой деятельности П.И. Чардынина. Готовились к нему дольше обычного, больше репетировали. Отличный сценарий вкупе со звездным составом исполнителей (снимались Вера Холодная, Владимир Максимов, Осип Рунич, Витольд Полонский, Константин Хохлов – все звезды кинематографа тех лет!) гарантировал ему успех у зрителей. Вера Холодная снова играет циркачку – ее, счастливую в браке, совращает богатый коммерсант. Потом он передает ее своему другу, а она уходит к другому, который уговаривает ее совершить ради него кражу векселя. Во время кражи того убивают, и героиня Веры Холодной оказывается в объятиях очередного любовника. Во второй части она находит свою любовь, но умирает.

Наверное, не было фильма, имевшего такой оглушительный успех. И не было, наверное, фильма, который так критиковали – особенно после революции. Его называли апогеем пошлости и мещанства, примером безыдейности буржуазного искусства. А фильм все равно продолжали смотреть…
В середине 1918 года Московский кинокомитет порекомендовал хозяевам ателье в целях воспитания вкуса публики больше экранизировать классику. Следуя этому указанию, в ателье Харитонова сняли "Живой труп" по пьесе Толстого. Вера Холодная играла роль цыганки Маши. Теперь этот фильм называют одной из лучших экранизаций классики в русском немом кино. Благодаря этой роли Веру Холодную стали считать серьезной актрисой – Станиславский даже пригласил ее к себе в Художественный театр. Он предложил ей роль Катерины в "Грозе" Островского. Вера была счастлива – но подумав, отказалась. Она не смогла отказаться от кино.

К середине 1918 года она стала не просто популярной актрисой, а настоящим явлением в русском кино. Ее жизнь стала объектом пристального интереса журналистов и публики. Харитонов решил снять фильм о самой Вере Холодной – "Тернистой славы путь". Но фильм шел с трудом: ничего особо примечательного в биографии Веры Холодной не было, а сочинять что-нибудь она решительно запрещала. Сценарий даже согласовывали с Владимиром Холодным. Зрители фильмом были разочарованы: они ждали сенсаций, откровений, раскрытия тайн… Никто не хотел верить, что Вера Холодная действительно такая: верная жена, любящая мать, счастливая женщина. Ее хотели видеть иной – роскошной, загадочно-порочной, но доступной. Как в песнях Вертинского – ведь все знали, какие песни посвящены ей, а значит – написаны о ней. И лиловый негр в притонах Сан-Франциско был, конечно, гораздо интереснее скромного юриста и героя войны Владимира Холодного… Тем не менее фильм тоже пользовался успехом!

Ее фильмы были популярны в Европе и Америке, в Турции и Японии – ведь для немого кино не важен язык. Ее приглашали сниматься в Голливуд и Берлин. Она отказывалась. Не хотела уезжать из родной страны. Хотела остаться в России.
И осталась.
Продолжала сниматься у Харитонова – в фильмах "Мещанская трагедия" и "Княжна Тараканова". Заканчивать этот фильм в июне поехали на натуру в Одессу. Оттуда Вера Холодная уже не вернулась.
Одесса тогда была оккупирована немцами – а вообще власть в городе менялась постоянно. Но съемки шли полным ходом: кроме "Княжны Таракановой", были отсняты еще несколько картин. Одесситы толпами ходили за Верой Холодной, торчали под окнами… Она приехала в Одессу вместе с матерью, сестрой Соней и старшей дочерью Женей. Позже к ним приехала и третья сестра – Надя. Владимир Холодный и Нонна остались в Москве.

В середине зимы Женя заболела скарлатиной, и семья переехала из гостиницы на частную квартиру. Потом Вера вернулась в гостиницу – так было дешевле. Но в ее роскошном номере температура была минус девять градусов.
Восьмого февраля 1919 года Вера Холодная выступала на концерте в пользу фонда профессионального союза театральных художников города Одессы. В театре было холодно, зрители сидели в шубах, а актеры выходили в открытых платьях… Еще до начала концерта ее начал бить озноб. После концерта она слегла. Врач поставил диагноз – "испанка", особая форма гриппа. В 1918 году в Европе от этой болезни умерло, по разным данным, от трех до шести миллионов человек. У Веры Холодной она осложнилась воспалением легких. Ее лечили лучшие врачи Одессы. Она проболела восемь дней. Последние четыре дня и четыре ночи под окнами стояла огромная толпа. К Вере никого не пускали.
16 (3) февраля 1919 года она умерла.

Собор, где отпевали Веру, был переполнен. Чудом никого не задавили насмерть. За гробом шли тысячные толпы. Похороны снимали на пленку – последний фильм Веры Холодной… Уже в марте ленту показывали во всех кинотеатрах. Фильм сохранился. Тело набальзамировали для отправки в Москву, но дороги были закрыты – и Веру Холодную похоронили в Одессе. От бальзамирующего состава кожа потемнела, пришлось наложить толстый слой грима. Весь город прощался с нею, и многие заметили, как изменилось лицо любимой актрисы. Пошли слухи, что она была отравлена. Вокруг ее смерти вообще было множество слухов. Через полгода после ее смерти кавказские газеты сообщили, что ее похитили и ограбили, а обезглавленный труп нашли брошенным в степи. Говорили, что ее убили, когда она пыталась сбежать из Одессы в Европу… Владимир Холодный пережил жену только на два месяца – умер от тифа и от тоски. Через месяц во время эпидемии брюшного тифа умерла мать Веры. Бабушка Веры, Екатерина Владимировна, привезла в Одессу из Москвы осиротевшую Нонну. Надя взяла опекунство над Нонной, Женей и сестрой Соней. Позже она вышла замуж за болгарина и в 1923 году уехала на его родину. Когда тот умер, она и тоже овдовевшая к тому времени Евгения поселились в Стамбуле. После смерти тетки Евгения уехала в США. Нонна осталась жить в Стамбуле. Соня Левченко осталась в Одессе. Она взяла себе фамилию Холодная, стала балериной Одесского оперного театра, где танцевала с 1920 до 1937. Всю жизнь боролась за память сестры.

В 1931 году Первое христианское кладбище, на котором похоронили Веру Холодную, превратили в парк, и слеп актрисы был разрушен. Ее сестра, тогда уже известная балерина, просила разрешения перевезти гроб с телом сестры на другое кладбище – где была похоронена их мать. Ей сказали, что тело будет перевезено в Москву. Но так и не довезли…
Ее могилы не существует.
Но осталась память о ней. Песни Вертинского. Пять ее фильмов и пленка с записью ее похорон. Слухи и домыслы. Легенда о ее смерти. Легенда о ней самой.
Больше таких не было.

Текст: Виталий Вульф. Запись: Серафима Чеботарь.
Журнал "L'Officiel". Русское издание. №39 июль

Лени Рифеншталь

В тот день Лени Рифеншталь впервые взяла в руки камеру. Она снимала эффектный эпизод ночного лыжного похода при свете факелов. Вдруг в руке у стоящего поблизости мальчика взорвался факел: пламя задело лицо и руку Лени и сильно обожгло ребенка, но Рифеншталь продолжала снимать, не обращая внимания на собственную боль и крики испуганных коллег. Так она работала всю жизнь - увлеченно, не замечая ничего вокруг.
Иногда неосознанно, иногда нарочно она закрывала глаза на то, что ей не нравилось или мешало. Рифеншталь всегда отстаивала независимость искусства от политики и идеологии. И в то же время своим примером доказала прямо противоположное. Ее самые известные документальные фильмы "Триумф воли" (1935 год) и "Олимпия" (1938 год), которые критики безоговорочно относят к шедеврам мирового кинематографа, были созданы для Третьего рейха. Сотрудничества с фашистами ей не могут простить до сих пор. Вся послевоенная жизнь Рифеншталь - это бесконечные попытки оправдаться. В 1993 году вышел документальный фильм Роя Мюллера "Власть образов: Лени Рифеншталь" (английский вариант названия - "Прекрасная, ужасная жизнь Лени Рифеншталь"). 90-летняя Рифеншталь не очень охотно вспоминает о нацистской Германии: то делает вид, что не понимает вопросов, то резко защищается. Но как только речь заходит о кино, Рифеншталь преображается и начинает увлеченно рассказывать.

Хелена Берта Амалия Рифеншталь родилась 22 августа 1902 года в семье состоятельного коммерсанта. В конце XIX - начале XX века в Европе бурно развивался танец. Казалось, пластикой человеческого тела можно выразить любые чувства, даже те, которые не передашь словами. Вероятно, Лени уже тогда увлекали экспрессивные возможности тела, и она решила стать танцовщицей. В 21 год Лени выступила с первой сольной программой. Ее номера пользовались успехом, она танцевала в Берлине, Мюнхене, Праге, Цюрихе, участвовала в постановках Макса Рейнхардта. Лени была очень красива: безупречный овал лица, большие выразительные глаза и пышные рыже-каштановые волосы.
Балетом она занималась недолго. Увидев фильм Арнольда Фанка "Гора судьбы" (в советском прокате "Скала смерти"), танцовщица решила, что обязательно должна попасть в горы. Специфический немецкий жанр "горного фильма" изобрел в начале 20-х Фанк, бывший геолог. Он обучил скалолазанию съемочную группу и ежегодно "спускал в долину" очередную картину о неприступных вершинах, сверкающих на фоне грозовых облаков, и о героях с высокой душой и гордым сердцем. В то время фильмы делали преимущественно в студии, Фанк же впервые использовал сложные натурные съемки.

Скалистые пики и обрывы покорили Лени с первого взгляда. Она передала Фанку свое "портфолио": шикарную фотографию в жемчугах и перьях и хвалебные отзывы о выступлениях. Восхитительные глаза Лени не могли не произвести впечатления, и она стала ведущей актрисой "горного кино". Ее героинями были романтические, наивные и очень смелые девушки. Работа у Фанка требовала не только спортивной подготовки, но и немалого мужества. Лазить по горам приходилось босиком, без страховки. Если героиня по сценарию попадала в лавину, Лени на самом деле с головой заваливали снегом, делая по нескольку дублей (а мороз порой достигал 20-30 градусов!). Но "скалолазке" все было нипочем. "Горы давали потрясающее чувство свободы. Помню, когда я забиралась на вершину, я испытывала ни с чем не сравнимое счастье", - вспоминала она потом.

Вскоре Рифеншталь стало тесно в рамках чисто актерской работы. Ей надоело выполнять чужие команды, она хотела командовать сама. В 1932 году она сняла первый (разумеется, "горный") фильм "Голубой свет". Его действие происходит в итальянской деревушке в Доломитовых Альпах. В полнолуние на вершине горы сверкает голубой свет, играющий роковую роль в судьбе местных юношей. Словно зачарованные, они стремятся к чудесному сиянию, но разбиваются, так и не достигнув вершины. Рядом с деревней живет "дитя природы" Юнта (Рифеншталь) - то ли колдунья, то ли просто сумасшедшая. Случайно заехавший в деревню немецкий художник влюбляется в Юнту и обнаруживает, что ей известна тайная тропа к вершине, к изумительному гроту из горного хрусталя. Он радостно сообщает деревенским о месторождении ценных минералов, и они бодро обчищают грот. Народ ликует, а лишенная путеводного света Юнта срывается со скалы...
Спустя много лет пожилая Рифеншталь с грустью скажет: "Этот фильм оказался предчувствием моей жизни. Как и Юнту, меня любили и ненавидели. Как Юнта лишилась хрустальных сокровищ, так и я теряла потом все свои идеалы".

Когда кто-то предложил ей сходить в берлинский Дворец спорта послушать речь Гитлера, она понятия не имела ни о нем, ни о его партии. Но атмосфера политического митинга и выступление Гитлера так поразили Рифеншталь, что она написала ему восторженное письмо. Выяснилось, что фюрер восхищался героинями Лени, поэтому ее удостоили аудиенции. Вскоре Рифеншталь получила полупредложение-полуприказ снять документальное кино о Нюрнбергском съезде нацистской партии. Тут не обойтись без пафосных фраз, ибо фильм "Триумф воли" действительно стал роковым для Лени Рифеншталь, определив всю ее будущую долгую драматическую жизнь.
На "Триумфе" для Рифеншталь были созданы замечательные условия: в ее распоряжении находились 30 камер, 36 операторов с ассистентами и около 80 помощников. Ей удалось даже добиться разрешения на то, чтобы закрепить одну камеру между флагштоков (она видна в фильме), именно с нее сняты самые впечатляющие панорамы. Лени стремилась придумать как можно больше положений для камеры: сверху и снизу, съемки движущейся и статичной камерой, крупные и дальние планы, неожиданные ракурсы. Монтаж занял пять месяцев (Лени больше никого не подпускала к пульту). Под конец она работала по 20 часов в сутки.

В итоге получился грандиозный спектакль. Зрителю показывают не реальность, а фантасмагорию, выдаваемую за реальность. В "Триумфе" нет дикторского текста, но образ выразительнее слова. Речи Гитлера были нацелены не на логическое, а на эмоциональное восприятие, и фильм взывал не к разуму, но к глубинным инстинктам. Он прославляет отказ от индивидуальности, объединение в массу. "Триумф" - апология тоталитаризма, люди в нем низведены до деталей, неразличимых в общем орнаменте. -Юношеский профиль - часть шеренги, шеренга - часть марширующего отряда, отряд - часть Германии. Даже старинные дома и скульптуры Нюрнберга оказываются вовлеченными в фашистский спектакль. Слова при этом излишни.
Существует легенда, что после "Триумфа" Рифеншталь получила приглашения работать от Сталина и Муссолини.
Напрочь лишенный художественного вкуса Гитлер догадался, что фильм должен снимать не партийный функционер, а художник. Это было первое полнометражное кино о нацистах, первый художественный образ Гитлера, предъявленный миру. "Триумф" заставил идти за фашистами не один десяток тысяч человек.

Сейчас "Триумф воли" действует почти так же сильно, как "Ночь и туман" Алена Рене (1956 год), посвященный лагерям смерти. Кадры марширующих нацистов и знамен со свастикой невозможно отделить от нашего знания о Второй мировой войне и Холокосте, поэтому не получается оценивать "Триумф" исключительно в эстетических категориях. Его публичный показ запрещен по сей день.
Во "Власти образов..." Лени спрашивают: "Вы, конечно, гордитесь "Триумфом воли", но все-таки, после всего, что вам пришлось пережить..." "Горжусь ли я? - эмоционально реагирует Рифеншталь, - что вы, я жалею, что сняла его: если бы я знала, что он мне принесет, то ни за что не стала бы его делать".

В то время когда снимался фильм, Рифеншталь, как и большинство немцев, верила Гитлеру, хотя и не вступала в его партию. Когда закончилась самая страшная в мировой истории война, Лени говорила: "В 1934 году никто не мог знать, что из этого выйдет". Насчет Гитлера заблуждалась не одна Лени: в 1937 году "Триумф воли" получил во Франции золотую медаль. (Были, однако, и люди, которые хорошо понимали положение вещей. В 1933 году великому немецкому режиссеру Фрицу Лангу, автору национального киноэпоса "Нибелунги", Геббельс предложил "встать у руля" немецкого кинематографа; вечером того же дня Ланг покинул Германию.)

Следующий фильм Рифеншталь, посвященный берлинским Олимпийским играм 1936 года, был еще более грандиозным. Нужно было снимать выступления всех спортсменов, каждый момент состязаний. До начала съемок она несколько месяцев учила операторов, для каждого из них были подобраны или изготовлены на заказ камеры и объективы. Придумывались немыслимые ракурсы: одну камеру запускали на воздушном шаре, другую - для съемки бегунов - вмонтировали в движущийся механизм, третью приспособили для съемки одновременно в воде и над водой, около площадки для прыжков в высоту вырыли яму для оператора. Отсняли 400 километров пленки, один только просмотр материала занял два с половиной месяца. И опять Рифеншталь сама монтировала фильм - почти два года.

"Олимпия" входит в десятку лучших фильмов мира. И техника, и способы съемки, опробованные в "Олимпии", стали классическими и использовались потом неоднократно, но повторить тот успех никому не удалось. Оживающая греческая статуя, фрагменты марафона, гребли, метания ядра цитируются в фильмах, клипах, рекламе - везде. "Олимпия" - гимн совершенному человеческому телу. Герои фильма не только прекрасны, но и эротичны. (Недаром Р. В. Фасбиндер потом хотел, чтобы Лени фотографировала для него мускулистых красавцев.)
Намерения Рифеншталь вновь совпали с направленностью нацистской пропаганды - культом здорового, сильного, преданного вермахту человека. Однако на этом близкие отношения с партийной верхушкой закончились. Свое дело для рейха Лени сделала, теперь ему требовались обычные поденщики. Она не вписывалась в систему фашистских идеалов, где культ мужественности был тесно сопряжен с пренебрежением к женщине. Словно вопреки этому, Рифеншталь решила снять фильм по "Пентесилее" Клейста. Гордая и жестокая царица амазонок уничтожает всех, кто пытается ограничить ее свободу, даже своего возлюбленного. Еще в начале 20-х годов Макс Рейнхардт хотел поставить "Пентесилею", и яркая Лени казалась режиссеру подходящей для роли безумной амазонки. Проект Рифеншталь провалился: тоталитарному государству не требовались "проблемные" фильмы, ему нужны были незатейливые комедии и пафосная героика.

Кажется, лишь в начале 40-х годов Лени начала понимать, что происходит. Она заметила желтые звезды на одеждах евреев. Ее единственного брата Хайнца за антивоенные высказывания отправили на русский фронт, где он вскоре погиб. Лени спешно уехала в Испанию делать второй художественный фильм - "Долину", по пьесе каталонского драматурга Анжело Гимера и опере д'Альбера. Она занималась им до самого конца войны, переезжая из Испании в Австрию, оттуда - в Прагу и стараясь как можно меньше времени проводить в Германии. Современный критик Роберт фон Дассановски называет фильм "внутренней эмиграцией" растерянной Рифеншталь. Она снимала так, словно ничего не изменилось со времени "Голубого света": ни в ее жизни, ни в кино. Даже отказалась от цвета, считая черно-белую пленку более выразительной.
Как и в "Голубом свете", в "Долине" можно найти параллели с жизнью Рифеншталь. Это история женщины, поверившей лжегерою. Маркиз заманивает танцовщицу-цыганку Марту в свой замок, наряжает в дорогие одежды, обещает беречь, защищать и жениться. Но оказывается жестоким и коварным негодяем. Романтичный пастух Педро душит подлого узурпатора. Освобожденные селяне ликуют, а Марта с пастухом уходят навстречу радуге. Рифеншталь сыграла в фильме главную роль. В 40 лет она по-прежнему была красива и замечательно танцевала.

В жизни все было иначе. В жизни пастух-освободитель счел Марту не наивной жертвой, а подлой предательницей и готов был задушить ее вместе с маркизом. Впервые Лени остро почувствовала противоречие между тем, как ощущала себя она сама, и тем, как видели ее другие, во время американских гастролей с фильмом "Олимпия". Пока она плыла на пароходе, случилась ночь с 9 на 10 ноября 1938 года, "хрустальная ночь" - массовые еврейские погромы по всей Германии.
Как только Лени ступила на берег, посыпались вопросы: что вы думаете о преследовании евреев? Одобряете ли вы разрушение синагог в Германии? Вы тоже антисемитка? "Я ничего не знаю, - оправдывалась Лени, - я не слышала ни о каких погромах, этого не может быть, я вам не верю!" Ее бойкотировали. Перед ее гостиницей проходили антифашистские демонстрации: "Leni go home!" Деятели киноиндустрии отказывались от встреч с ней. Не испугался только Уолт Дисней. Правда, потом выяснилось, что он просто "не знал, в чем дело". Был устроен один-единственный частный просмотр "Олимпии". Реакция была восторженной, но для проката в США "Олимпию" никто не купил. В Германию Рифеншталь вернулась в тяжелом расположении духа. В Америку она ехала как режиссер - представлять свою картину, а ее встретили как прислужника фашистской идеологии. Так будет еще не раз.

Тень Третьего рейха не отпускает Лени. Спустя много лет после войны она увидела в Судане нубийские племена масаки и као. Ее поразило, что у этих людей было какое-то религиозное отношение к прекрасному телу. 60-летняя Лени прожила восемь месяцев одна среди масаки, снимая и фотографируя. В 1973 году вышел 200-страничный фотоальбом "Нубийцы. Люди словно с другой звезды" (за ним последовал в 1976 году "Нубийцы као"), имевший невероятный успех и вызвавший резкие обвинения в нацизме. Кто-то даже провел параллель между черными телами и черной эсэсовской формой. Самой талантливой была статья Сьюзан Зонтаг, где она убедительно доказывает, что негритянские фотографии Лени несут в себе фашистскую тоталитарную идеологию. Потому что пропагандируют здоровую плоть, плоть без изъянов. Потому что мир этих фотографий не подразумевает существования болезни, ущербности, старости. Потому что это взгляд на человека как на объект, с которым можно делать что угодно.

Лени не понимает, о чем говорят ее критики: "Да, я снимаю красивые тела. Меня привлекают эстетические темы, а не отрицательные. Отрицательное, по-моему, вообще не может вдохновлять на творчество". Тем не менее фильмы об Африке так и не вышли на экран.
Это (отчасти умышленное) несовпадение с окружающим миром было всегда. Немецкий историк кино Лотта Эйснер вспоминала, как Лени однажды пригласила ее на ланч вместе с Гитлером - ее, еврейку, которая не скрывала своих левых взглядов.
Когда в Германии пылали костры из запрещенных нацистами книг, Лени снималась в очередной "сказке для взрослых" - играла в Гренландии отважную полярную летчицу. А по возвращении нашла в почтовом ящике прощальные письма эмигрировавших друзей. Тогда она в первый и последний раз пыталась заговорить с Гитлером на политические темы, но он резко оборвал ее. С тех пор Лени почти никогда не высказывала недовольства политикой партии. Даже когда громили вырождающееся и превозносили здоровое, понятное народу искусство. Лени любила экспрессионизм и видела, что на официальных выставках царит абсолютный кич, но не афишировала несовпадение своих вкусов с государственными. Однако ей приходилось сталкиваться с действительностью лоб в лоб. В начале войны Лени согласилась снимать репортажи о боевых действиях. В первый же день она стала свидетелем карательной операции в польской деревне Конски и была потрясена жестокостью солдат. Она сразу же отказалась от работы военкора.

В 1945 году она даже и не подозревала о поражении Германии, о бомбардировках Берлина, монтировала в своем тирольском домике фильм о романтических пейзажах Испании. Когда Рифеншталь арестовали и обвинили в пособничестве нацизму, она отвечала, что просто снимала документальное кино. Тогда во время допроса ей показали другие документальные кадры - из концентрационного лагеря. Причем первые лагеря появились в Германии еще в 1933-м, еще до съемок "Триумфа воли". Ее наконец заставили узнать, что творится вокруг.
В лагерях для интернированных она провела три года. Суд снял с нее обвинение в пропаганде и поддержке фашистского режима. Ее признали "попутчиком" (Mitlaufer). Но больше Рифеншталь не сняла ни одного фильма. В 50-е годы у нее было много проектов, с ней соглашались работать Анна Маньяни, Брижит Бардо, Жан Кокто, Жан Маре, но ни один проект не был доведен до конца. Поняв, что Старый и Новый свет ее не принимают, Лени уехала в Африку. Снимала в Кении и Уганде документальный фильм "Черный груз" о современной работорговле, фотографировала нубийцев. После неприятия этих работ она ушла еще дальше от людей. Ее новой страстью стал подводный мир. Энергия Рифеншталь - притча во языцех, в возрасте 70 лет она получила удостоверение аквалангиста (правда, пришлось сказать инструктору, что ей лишь пятьдесят). Выпустила новый фотоальбом - "Коралловые сады", продолжает нырять в 90 лет, вновь снимает фильм.

Время от времени ее приглашают читать лекции в киноинституты, награждают на фестивалях (за "Олимпию" и "вклад в киноискусство"), проходят выставки ее фотографий (африканские, подводные, кадры из "Олимпии"). Ее выставки и выступления неизбежно вызывают протесты. На всем, связанном с фамилией Рифеншталь, стоит клеймо "фашистская эстетика". "Я не понимаю, что такое фашистская эстетика", "когда художник творит, он не может думать о политике" - Лени продолжает оправдываться. Не думать о политике можно. Только иногда такая позиция мстит за себя. Особенно талантливому художнику. Для Лени Рифеншталь нежелание выбирать стало выбором. Это судьба многих, предпочитающих оправдываться за свою намеренную слепоту, вместо того чтобы прозреть.

Автор: Анна Чередниченко
Сайт: People's History
Статья: Журнал "Культ Личностей", март/апрель 2000

Татьяна ПАВЛОВСКАЯ, сопрано

Татьяна ПАВЛОВСКАЯ родилась в Мурманске. Окончила Петербургскую консерваторию (класс профессора Тамары Новиченко). В 1995 году дебютировала в партии Татьяны ("Евгений Онегин") в Мариинском театре, где впоследствии исполнила более двадцати ведущих партий в операх русских и европейских композиторов. Выступала на лучших сценических и концертных площадках мира: Метрополитен Опера, Опера Сан-Франциско, Опера Вашингтона, Карнеги-Холл, Концертгебау, на фестивалях в Равенне, Зальцбурге и Баден-Бадене. В составе оперной труппы Мариинского театра гастролировала во Франции, Италии, Финляндии, Турции, Германии, Голландии, Великобритании, США. С камерными программами выступала в Петербурге, Москве, Хельсинки, Лондоне, Милане. Лауреат Международного конкурса молодых оперных певцов им. Н. К. Печковского и конкурса молодых певцов во Вроцлаве.

Интервью с певицей:

– Как часто вам удается выкраивать время лично для себя?
– Стараюсь каждый день. Я считаю, что у любой женщины должно быть такое время. Это значит – немножко позаниматься собой. Например, сходить в фитнес-клуб. Минимум – раз в неделю. Как каждая мама, отдыхаю по вечерам, когда ребенок уже спит: люблю сделать себе что-нибудь приятное – какую-нибудь питательную маску наложить, да просто почитать перед сном. Без ежевечернего чтения не могу уснуть!

– Не поделитесь рецептом маски от Татьяны Павловской?
– Очень люблю йогуртовые маски – йогурт в сочетании с каким-нибудь фруктом.

– А из готовых косметических средств что предпочитаете?
– И в жизни и на сцене пользуюсь тоном от Кристиана Диора – Dior Skin, очень незаметный флюид и хорошо относится к коже. Декоративная косметика нравится от Chanel.

– Это классика. А в одежде вы тоже предпочитаете классику?
– Да.

– Как вы вообще относитесь к вещам? Любите менять гардероб?
– Очень. Люблю шопинг, мне нравятся хорошие магазины, красивая одежда.

– Что вы делаете, когда нарядов скапливается слишком много?
– Раздаю знакомым. Мне приятно подарить подруге какую-то вещь, особенно если она ей нравится.

– Вы любите спорт, или это жизненная необходимость?
– Больше всего я люблю бассейн. Я с детства занимаюсь плаванием. В фитнес-клубе тренируюсь комплексно: для разминки – на кардиотренажерах, затем – упражнения с большим мячом, силовые тренажеры и даже немного штанга.

– Это помогает на сцене?
– Естественно, это все развивает выносливость.

– Раньше считалось, что пышные формы у певицы влияют на качество голоса…
– Если певица худенькая и не занимается никаким спортом, у нее нет физической выносливости. И особого голосового прогресса быть не может.

– Но прямой зависимости между массой тела и мощью голоса нет?
– Нет. Тут значение имеет только мышечный тонус, энергия тела.

– Никто никогда не пытался сосчитать, сколько калорий расходуется во время пения?
– Килограмма три за хороший, серьезный спектакль я теряю. Например, такой, как «Демон» Рубинштейна.

– А как потом восстанавливаетесь?
– Я вообще не ем после шести вечера. Даже после спектакля. Пью воду и зеленый чай.

– То есть у современных певиц ограничений в жизни немногим меньше, чем у балерин?
– Думаю, да, поскольку сегодня существует определенная эстетика в оперном мире и все стараются поддерживать форму. Многие посещают фитнес-клуб. Среди молодежи в нашем театре это повальное увлечение.

– Как давно у Мариинского театра появился свой фитнес-клуб?
– Он работает уже второй год. И это большая удача для всех нас.

– Здесь есть специальные программы для певиц, для балерин?
– Программы индивидуальные. Но есть программа «Люблю себя», которую посещают все, заинтересованные в поддержании физической формы.

– Что входит в эту программу?
– Занятия в тренажерном зале с инструктором, занятия аква-аэробикой в бассейне, массаж и гидромассаж, косметолог. И естественно, прочие удовольствия: бильярд, кофе, сауна, инфракрасная кабина. Сюда мы приходим не только отдохнуть, но и продолжаем рабочий процесс. Как на уроке с концертмейстером мы занимаемся вокалом, так и здесь – работаем над собой.

– А не тяжело видеть все время одних и тех же людей?
– Нет. Здесь отключаешься, попадаешь совершенно в другой мир. Здесь не существует солистов оперы, солистов балета, монтировщиков сцены – есть просто люди, которые приходят отдохнуть и поддержать свою форму.

– А до того как появился этот клуб, где вы занимались?
– Учась в консерватории, я занималась в бассейне Академии имени Лесгафта. Даже участвовала в спартакиадах, соревнованиях, чемпионатах. Кажется, в 1993 году наша команда вокального факультета даже заняла первое место по плаванию.

– Для вас важно побеждать – в спорте или в творчестве?
– Мне нравится быть лидером.

– Поэтому вы с таким упорством посещаете тренажеры или репетируете оперные партии в классе?
– Репетирую я потому, что мне это нравится. В эти моменты я счастлива. Здесь, в фитнес-клубе, тоже – в определенном смысле – продолжается репетиция.

– Вам на сцене часто приходится танцевать, причем у вас это действительно хорошо получается. Достаточно вспомнить Наташу Ростову на балу. Вы специально занимались танцами?
– В консерватории. Это были очень серьезные занятия три раза в неделю. Поэтому мне легко говорить с балетмейстерами, режиссерами, их задумки я с легкостью реализую. Сегодня в опере танцуют все. Певец должен понимать: чтобы быть успешным, он обязан владеть сценическим искусством во всех аспектах.

– А почему вы вообще стали именно оперной певицей? Многие девочки хотят быть актрисами, балеринами…
– Моя дочь мечтает стать эстрадной звездой. У меня же был выбор такой: либо буду моряком, либо – певицей.

– Моряком?!
– У меня папа был моряк. Сорок лет проплавал. Я выросла в Мурманске, и меня вдохновляло море, корабли, мне нравилось путешествовать. Училась в физико-математической школе, собиралась идти в мореходку. Но папа сказал, что ни за что и никогда его дочь не будет плавать – мол, даже забудь об этом… А еще с 6 лет я мечтала быть оперной певицей, в Мурманске это была мечта из разряда несбыточных.

– Но для того чтобы мечтать, нужно было что-то видеть. А ведь в Мурманске нет оперного театра.
– Раньше много показывали телевизионных спектаклей. Передавали концерты из Большого зала консерватории. Мне всегда хотелось петь. Мне нравились красивые платья. Я говорила папе: «Ты представляешь, я, такая красивая, в роскошном платье дивным голосом пою. И все сидят и слушают только меня в прекрасном золотом зале!» А он отвечал: «Да, красиво, но для этого так много нужно!» В конце концов, добавляла я, можно еще и путешествовать!

– То есть мечта о путешествиях была первичной? А сейчас получается ее реализовывать?
– Конечно. Путешествую я действительно много. Правда, все эти путешествия связаны с работой. Когда мне было 14 лет, у меня был очень жесткий режим, в девять вечера я шла спать. Родители были убеждены, что режим – самое главное. Но однажды я случайно задержалась до полдесятого. По телевидению показывали концерт со Спиваковым и «Виртуозами Москвы». Я сидела как завороженная, на меня это произвело колоссальное впечатление. И я решила, что хочу дирижировать – пойду в музыкальное училище. К этому времени у меня наступила мутация голоса, и я совсем не могла петь. Что-то бубнила в хоре… Папа нынешнего солиста Мариинки Евгения Никитина служил в то время заведующим дирижерско-хоровым отделением в Мурманском училище. Он что-то «подхимичил», и я запела. После училища у меня не было другого выхода, как поступать в консерваторию, потому что по распределению меня отправляли в Апатиты – настоящую Тмутаракань. И я сказала: «Мама, мы едем в Петербург. Отступать нельзя – за нами Апатиты». Ну а уже на четвертом курсе консерватории я попала в театр…

Автор: Юлия Бройдо
Источник: http://www.freetime-spb.ru/article/8/1653/

Кэтрин Грэм

От свиданий в кино с Генри Киссинджером до раскрытия Уотергейтского скандала, Кэтрин Грэм всегда оказывалась в центре национального и международного внимания. Ее необыкновенный талант, мудрость и храбрость, позволившие ей управлять одним из главных средств массовой информации в США, а также компанией, входящей в список 500 лучших американских компаний Fortune 500, является выдающимся достижением, особенно для женщины середины 60-ых. Отец Кэтрин, мультимиллионер Юджин Майер, в 1933 году решил оставить частный бизнес, дабы возродить былую славу "The Washington Post", чего он частично достиг. После его смерти в 1946 году отец Грэм завещал газету мужу Кэтрин, Филу Грэму, страдавшему маниакальной депрессией. В 1963 году ее муж покончил жизнь самоубийством и Грэм стала президентом компании. Под руководством Кэтрин Грэм "The Washington Post" побила рекорды газетных тиражей и стала известной благодаря скандальным журналистским расследованиям, включая публикацию засекреченных документов Пентагона о тайных правительственных директивах и расследование Уотергейтского скандала. В связи с этим, иногда газету обвиняют в создании косвенных предпосылок к уходу с поста президента Ричарда Никсона. Умерла Кэтрин Грэм 24 июля 2001 года.

Сильная мира сего

Кэтрин Грэм прожила три жизни. Сначала она была способным ребенком - дочерью очень богатых и не слишком ласковых родителей. Потом - женой преуспевающего издателя, политтехнолога, ловеласа и психопата. И, наконец, до конца жизни, которая оборвалась менее месяца назад,- грандом медиабизнеса, исполнительным директором и президентом газеты Washington Post и еженедельника Newsweek - Железной леди, Екатериной Великой и Воплощением вечного Вашингтона.

ЗВЕЗДА ИСТЕБЛИШМЕНТА
Элитный курорт в Солнечной долине, штат Айдахо. По дорожке прогуливается высокая стройная женщина. После перелома шейки бедра и последующей операции ей стало трудно ходить, но она неизменно отказывалась от помощи: "Спасибо, я справлюсь". Месяц назад она с размахом отпраздновала свое 84-летие, а в Айдахо приехала, чтобы поучаствовать вместе с Рупертом Мердоком и другими китами медиабизнеса в конференции. Накануне она прекрасно провела время, играя в бридж с давними приятелями - Уорреном Баффетом и Биллом Гейтсом. Утром позавтракала с голливудской звездой Томом Хэнксом, а вечером собиралась ужинать с мексиканским президентом Винсенте Фоксом. Ужин не состоялся: на прогулке она споткнулась и упала, ударившись затылком. Через три дня, не приходя в сознание, Кэтрин Мейер Грэм умерла от кровоизлияния в мозг.

Ее похороны стали событием из ряда вон выходящим даже для американской столицы - настоящий слет знаменитостей. Прибыли Билл Клинтон и Дик Чейни с супругами, лидеры государств, артисты, министры, губернаторы и многочисленные сенаторы. В теплых чувствах к Кэтрин Грэм признавались Нэнси Рейган, Генри Киссинджер и Билл Гейтс. Толпа желающих проститься с покойной стояла много часов на страшном солнцепеке. Как сказала дочь Кэтрин Лалли Уэймаут, "маме бы понравились такие похороны".

Для одних она была верным другом, для других - легендой журналистики или просто автором знаменитой книги-автобиографии. Ее роль в вашингтонском истеблишменте была уникальна. Как сказал бывший министр финансов и многолетний партнер Грэм по теннису Джордж Шульц, "в политической жизни крупной мировой столицы должна быть сердцевина, расположенная вдали (но не слишком далеко) от ее мраморных холлов, залов заседаний и посольств. Для Вашингтона такой сердцевиной был "круглый стол" Кей Грэм". Люди, которые при иных обстоятельствах ни за что не стали бы общаться между собой очно, не смели отказаться от ее приглашения. Политические разногласия никогда не мешали ей дружить с самыми разными важными персонами. По словам бывшего госсекретаря Генри Киссинджера, "сильная и в то же время застенчивая, ценящая юмор, неизменно целеустремленная, мужественная, верная друзьям и преданная семье, Кей воплощала благородство человеческих отношений".

БЕДНАЯ БОГАТАЯ ДЕВОЧКА Кэтрин Мейер родилась 16 июня 1917 года в Нью-Йорке. Она была четвертым ребенком (из пяти) в весьма незаурядной семье. Отец Кэтрин, Юджин Мейер, происходил из эльзасских евреев. В начале века Юджин заработал миллионы на Уолл-стрит, причем начало его состоянию положили 600 долларов - награда от отца за "некурение до двадцати одного года". В феврале 1908 года 32-летний Юджин Мейер, уже известный филантроп и коллекционер произведений искусства, зашел в одну из нью-йоркских галерей и увидел очень красивую девушку, которая с независимым видом прогуливалась по залу, рассматривая японскую графику. Понаблюдав за ней, он решительно заявил своему спутнику: "Я собираюсь жениться на этой женщине". Венчание состоялось ровно через два года. Агнес Эрнст была моложе Юджина на 11 лет. Несколько поколений ее предков-мужчин, живших в Ганновере, были лютеранскими пасторами и отличались при этом склонностью к алкоголизму и холерическим темпераментом. Агнес была образована, независима, увлекалась искусством и всеми яркими интеллектуалами, встречавшимися на ее пути. Вскоре после знакомства с Юджином Агнес отправилась в Европу, где передружилась с массой известных личностей, от Томаса Манна до Марии Кюри - со многими из них она общалась потом много лет.

В 1910 году Агнес и Юджин поженились. Вскоре стало ясно, что к браку Агнес абсолютно не готова: она была слишком эгоистична и независима, чтобы заниматься домом и детьми. В 1917 году Мейер занял пост в администрации президента Вильсона, и супруги переехали в Вашингтон, оставив на попечение многочисленной прислуги грудную Кэтрин и еще троих своих детей. Разумеется, они ни в чем не нуждались, но чувствовали себя покинутыми. Кэтрин много времени проводила в одиночестве в своей комнате, читая книжки.

В доме Мейеров считались запретными три темы: деньги, секс и еврейское происхождение отца. Дети обязаны были соблюдать самые высокие стандарты по части внешнего облика и поведения на публике, но их эмоциональные порывы поддержки не встречали. Как-то Кэтрин сказала матери, что ей очень понравились "Три мушкетера", и услышала в ответ: "Ты не можешь по-настоящему оценить эту книгу, потому что не читала ее на французском, как я".

В колледже выяснилось, что Кэтрин совершенно не приспособлена к жизни: подругам пришлось объяснять ей, как стирать свитер. Когда она закончила университет, мать на выпускной вечер не приехала - Кэтрин получила поздравительную открытку, посланную ее секретарем и подписанную "Агнес Мейер". Первый настоящий комплимент от Агнес Кэтрин услышала, когда уже сама была замужней дамой и собиралась устроить вечеринку для своей дочери: "Дорогая, ты прекрасно составляешь списки гостей". Как писала потом Кэтрин, в детстве она ни в чем не была уверена: ни в себе, ни в том, что делала.

ЖИЗНЬ С МАНЬЯКОМ
В 1933 году, приехав на каникулы домой, Кэтрин случайно узнала, что ее отец купил газету The Washington Post, безнадежно проигрывавшую своим четырем конкурентам в американской столице. Покупка обошлась Мейеру всего в $825 тыс. Он не очень рассчитывал, что издание будет прибыльным, и скорее рассматривал его как хобби, позволяющее публично высказывать свое мнение по важным государственным вопросам.

Кэтрин заинтересовалась отцовским приобретением и очень возмущалась, что ей не сказали о нем раньше. Она уже тогда увлекалась издательским делом: активно участвовала в выпуске "многотиражек" в колледже. В 1938 году, окончив Чикагский университет, она по рекомендации отца устроилась репортером в газету San Francisco News, но через год вернулась в Вашингтон, чтобы работать в The Washington Post (ее обязанностью было отвечать на письма читателей). Тогда же она познакомилась с Филипом Грэмом.

Филип был беден, но ему прочили блестящее будущее. Он получил юридическое образование в Гарварде, издавал Гарвардский юридический журнал и работал помощником судьи Верховного суда США. Все, кто с ним общался, подпадали под его исключительное обаяние. Говорят, в Вашингтоне в 40-50-е гг. с ним в этом мог соперничать только его приятель Джон Кеннеди. Когда Фил во время третьего свидания сделал Кэтрин предложение, она была на седьмом небе от счастья. В июне 1940-го они поженились. По признанию Кэтрин, Фил "освободил" ее, дав ей радость жизни, иронию, презрение к правилам и оригинальный взгляд на вещи.

Бедный, но гордый Фил поначалу категорически отказывался принимать какую бы то ни было финансовую помощь от богатого тестя. Тем не менее они были в прекрасных отношениях - им не мешала даже разница в происхождении, положении и политических взглядах (Мейер был убежденным республиканцем, а Грэм - демократом). Во время войны, когда Фил служил в армии, Юджин говорил дочери, что хочет, чтобы тот, вернувшись домой, работал в Washington Post. Поскольку Фила безумно интересовали и политика, и журналистика, он принял это предложение и стал заместителем издателя.

Юджин Мейер проникся таким доверием к талантам зятя, что в 1948 году продал ему за символический $1 контрольный пакет акций газеты. Кэтрин тоже получила свой пакет, но вдвое меньший. Юджин Мейер объяснил это тем, что "муж не должен работать на собственную жену". Кэтрин, воспитанная в том духе, что самое главное в жизни - удачно выйти замуж, такому решению нисколько не удивилась.

За 15 лет, прошедшие с момента покупки The Washington Post Мейером, ее тиражи выросли в несколько раз, но газета по-прежнему была убыточной. Филип Грэм в отличие от жены всегда легко принимал решения - в том числе в бизнесе, и многие из них оказались очень удачными. В 1954 году Post купила своего главного конкурента, Washington Times Herald, и тираж подскочил почти до 400 тыс. (в том же году Юджин Мейер умер, и дело возглавил Филип). В начале 60-х были приобретены журнал Newsweek, радио- и телестанции, организовано агентство международных новостей. Компания начала приносить доход.

Официальная позиция The Washington Post состояла в том, чтобы не поддерживать ни одну из двух главных партий страны. Однако Фил Грэм принадлежал верхушке демократов, активно участвовал в политической жизни в качестве советника и спичрайтера кандидатов на высокие посты, и это не могло не отражаться на политике газеты. Кроме того, Грэму мало было быть издателем, он хотел быть "делателем королей". После неуклюжей попытки США вторгнуться на Кубу, Грэм потребовал от Newsweek смягчить материал о фиаско своего друга президента Кеннеди и приятелей из ЦРУ. Подобных эпизодов было немало.

Что касается Кэтрин Грэм, то она была вполне довольна жизнью. Оставив работу в газете ради семьи, Кей быстро свыклась с ролью домохозяйки, растила четырех детей и повсюду сопровождала мужа. С ним она чувствовала себя уверенно - его любит сам президент, он всегда знает, как себя вести и что следует говорить. Но к концу 50-х годов семейная ситуация стала портиться. Фил все чаще напивался и унижал жену в присутствии гостей и детей. Когда Кэтрин немного располнела, он позволял себе называть ее на людях "поросеночком". Однажды Кей прервала беседу Филипа с матерью, и та велела ей не вмешиваться в их "интеллектуальную дискуссию"; Фил промолчал. Случавшиеся у него и раньше периоды депрессии стали чередоваться с приступами ярости - он совершенно терял голову, обвинял Кэтрин во всех смертных грехах, оскорблял и даже поминал ее еврейское происхождение. От психиатра, к которому обращался Фил, толку было мало - в качестве лечения он рекомендовал заняться "экзистенциальной философией".

Закончилось все трагически. Кэтрин случайно узнала, что у мужа роман с молодой австралийской журналисткой из Newsweek (как потом выяснилось, не первый). Фил заявил, что разведется и заберет себе контрольный пакет акций Washingon Post Company. Он ушел из дома и нанял для бракоразводного процесса одного из самых грозных вашингтонских адвокатов. Кэтрин старалась сохранять спокойствие, но терять газету было жалко. В конце концов Фила уговорили лечь в психиатрическую больницу и пройти давно необходимый ему курс лечения от маниакально-депрессивного психоза. Он помирился с женой, сумел убедить врачей, что ему стало гораздо лучше, и в августе 1963 года был отпущен на один день домой. Когда Кэтрин вышла из комнаты, где они обедали, Филип Грэм отправился в ванную и застрелился.

МИССИС ГРЭМ И ДЖЕНТЛЬМЕНЫ
Накануне похорон мужа бледная, одетая в траур Кэтрин Грэм встретилась с советом директоров Washingon Post Company и заверила, что компания продана не будет. Разумеется, никто не думал, что 46-летняя домохозяйка займется бизнесом, о котором она имела достаточно слабое представление. Да и самой Кэтрин это казалось невозможным. Но отдать в чужие руки семейное дело, на которое ее отец и муж положили столько сил и к которому испытывала сильную привязанность, она тоже не могла. Кэтрин хотелось продержаться до того момента, когда ее старший сын Дональд закончит Гарвард и сможет ее заменить. "Я не понимала необъятность того, что мне предстояло и как сильно меня будут пугать многие вещи, насколько трудно мне будет и как много беспокойных часов и дней я переживу на протяжении долгого, очень долгого времени. Но я не могла себе представить и того, какое огромное удовольствие все это в конце концов будет мне доставлять",- писала спустя тридцать с лишним лет Кэтрин Грэм.

Как бы то ни было, решение было принято, и Кэтрин стала "местоблюстителем". Встречи с собственными сотрудниками повергали новоиспеченного президента компании в ужас. Накануне первого рождественского приема, на котором Кэтрин должна была присутствовать в качестве босса, она долго репетировала перед зеркалом, повторяя: "Счастливого Рождества!" - на разные лады. Когда Кэтрин приходила на заседание совета директоров, то неизменно слышала: "Джентльмены и миссис Грэм!" или "Дама и господа!" Ей постоянно напоминали, что она здесь чужая - единственная женщина среди деловых мужчин. Если Кэтрин спрашивала совета, ей снисходительно растолковывали, что к чему, и ее это не оскорбляло: она действительно была "чудовищно дремучей" в вопросах бизнеса. На первых порах Кэтрин помогали те, кто работал в газете при Филе, а еще Уоррен Баффет, который верил в большое будущее издательского бизнеса и активно вкладывал в него деньги.

В 1966 году, когда модный писатель Труман Капоте устроил в честь Кэтрин Грэм знаменитый Черно-белый бал-маскарад, ее почти никто не знал. Парикмахер, к которому она отправилась делать прическу, долго извинялся, что заставил ее ждать: "Из-за этого бала - вы, наверное, слышали, что сегодня бал? - у меня ужасно много работы". Кэтрин ехидно ответила, что, разумеется, слышала, и даже, как это ни странно, будет на этом балу почетным гостем.

Любопытно, что Кэтрин Грэм, хорошо знавшая основоположницу феминистского движения Глорию Стейнем, не горела желанием бороться за права женщин. Однажды ей принесли петицию журналисток с жалобами на дискриминацию - Кэтрин отреагировала неожиданно: "Вы предлагаете мне это подписать или опровергнуть?" Добиться равноправия журналисткам в тот раз не удалось.

Тем не менее одна неоспоримая заслуга перед феминистками у Кэтрин Грэм есть. Именно она положила конец светскому послеобеденному ритуалу, когда мужчины за сигарами и коньяком обсуждали серьезные вопросы, а женщинам предлагалось удалиться в спальню хозяйки и щебетать там о нарядах, украшениях или общих знакомых. Кэтрин, будучи в гостях у своего приятеля-журналиста, устроила бунт. Она довела до его сведения, что была на редколлегии и вообще провела тяжелый день, а в политике разбирается не хуже мужчин и не испытывает ни малейшей потребности в дамском общении, после чего заявила хозяину, что лучше незаметно уйдет. Тот, испугавшись, предложил женщинам присоединиться к мужчинам - на таких условиях Кэтрин остаться согласилась. Вскоре во всех салонах Вашингтона послеобеденная "половая сегрегация" была упразднена.

"ДАВАЙТЕ НАПЕЧАТАЕМ!"
Постепенно Кэтрин освоилась в роли издателя. Конечно, не обошлось без ошибок: она купила газету Trenton Times, пыталась сделать спортивную вкладку, наняла несколько малоценных сотрудников и приобрела репутацию начальника, с которым нелегко иметь дело. Первым ее несомненно удачным ходом стало назначение в 1965 году Бенджамина Бредли главным редактором Washington Post. Вместе с Бредли Кэтрин Грэм с честью вышла из трех серьезнейших испытаний, которые и прославили газету.

В июне 1971 года она впервые по-настоящему почувствовала, как много от нее зависит. Администрация президента Никсона дала указание газете The New York Times прекратить публикацию так называемых Pentagon Papers - секретных материалов, касающихся принятия решений во время войны во Вьетнаме. У The Washington Post тоже имелись копии этих документов, и редакция была убеждена, что их нужно печатать. Те же, кто отвечал за финансовое благополучие компании, настоятельно советовали этого не делать: как раз тогда Washington Post Company впервые выставила свои акции на фондовой бирже, и в случае скандала газете грозил финансовый крах. Надо было что-то решать. Бредли позвонил Кэтрин и спросил, каково будет ее последнее слово. Она сделала глубокий вдох и выпалила: "Вперед, вперед, вперед! Давайте действовать, давайте напечатаем!" Кэтрин Грэм рискнула и выиграла: дело дошло до суда, но он не принял аргументы администрации и решил дело в пользу газетчиков.

Второе испытание растянулось на несколько лет и кончилось отставкой президента Никсона. Именно благодаря The Washington Post слово "Уотергейт", бывшее всего лишь названием отеля, в котором располагался офис демократической партии, стало синонимом позора власти. В июне 1972 года, во время президентской предвыборной кампании, туда попытались проникнуть неизвестные. 28-летние журналисты из The Washington Post, Боб Вудвард и Карл Бернстейн, занявшиеся этой историей, обнаружили "след", ведущий в Белый дом. Они выяснили среди прочего, что министр юстиции республиканской администрации Джон Митчел контролировал секретный фонд, который и организовал загадочное вторжение в штаб демократов. Бернстейн обратился к Митчелу за комментариями, и тот сразу начал орать: "Если вы только попробуете это напечатать, я вашей Кэти Грэм сиську откручу!". Когда Карл передал эту угрозу Кэтрин, она невозмутимо поинтересовалась: "Есть еще какие-нибудь новости?".

Ситуация между тем сложилась настолько серьезная, что Кэтрин некоторое время сопровождали телохранители. Ни одно другое средство массовой информации не решилось расследовать это дело. Администрация Никсона грозила блокировать возобновление лицензии Washington Post Company на кабельное телевещание, которое приносило большие доходы. В ноябре 1972 года Никсона переизбрали, но The Washington Post продолжала гнуть свою линию. В результате в 1974 году президент был вынужден с позором уйти в отставку, журналисты получили за Уотергейт Пулитцеровскую премию, а The Washington Post и его издатель стали непререкаемыми авторитетами в журналистике.

Казалось, страсти улеглись, и теперь можно спокойно работать. Но не получилось. В 1975 году профсоюз типографских рабочих объявил забастовку, причем проявил редкую неуступчивость - печатники не соглашались ни на какие разумные компромиссы, громили станки, оскорбляли сотрудников редакции и пикетировали офис, приветствуя миссис Грэм лозунгами типа "Фил, ты застрелил не того из Грэмов". Кэтрин работала чуть ли не круглые сутки, сама упаковывала воскресные номера для отправки подписчикам и принимала частные объявления по телефону. Как-то один нетерпеливый клиент рассердился, что она записывает слишком медленно, и владелица газеты ответила: "Потерпите, я здесь новенькая!". В конце концов забастовщики проиграли. Некоторые конкурирующие издания не преминули сделать из Кэтрин Грэм монстра капитализма, зато благодаря ее твердости в последующее десятилетие доходы компании росли ежегодно на 20%...

ВЕЧНЫЙ ВАШИНГТОН
Кэтрин Грэм прекрасно справилась с ролью "местоблюстителя". Washington Post Company стала одной из крупнейших медиаимперий США, а ее хозяйка - первой женщиной в совете директоров агентства Associated Press и первой женщиной-руководителем компании из списка Fortune-500. Постепенно Кэтрин стала отходить от управления компанией, передавая дела сыну. Появилось свободное время, и она решила написать книгу-автобиографию. Вышедшая в 1997 году "Личная история" стала бестселлером и получила Пулитцеровскую премию - Кэтрин радовалась как ребенок, ведь наградили не газету, унаследованную от отца и мужа, и не журналистов, а лично ее. "Ну теперь ты наконец веришь, что написала хорошую книжку?"- спрашивала Грэм ее старинная приятельница и автор редакционной колонки в Post Мэг Гринфилд, когда вся редакция прибежала поздравлять Кэтрин с премией. Ей приходили тысячи восторженных писем от читателей - похоже, жизнь была прожита не зря...

Влияние Кей в американском истеблишменте до самого последнего времени было исключительно велико: когда Джорджа Буша-младшего избрали президентом, он первым делом добился приглашения к миссис Грэм, и 83-летняя хозяйка очень старалась, чтобы смотрины прошли на высшем уровне. В этом она видела свой долг - олицетворять постоянство среди перемен и превосходство человеческих отношений над идейными разногласиями. Как сказал Генри Киссинджер, Кей Грэм была воплощением "вечного Вашингтона".

Автор: Анастасия Фролова
Источник: "Коммерсант-ДЕНЬГИ"
Опубликовано 29.02.2008

Татьяна Соловьёва-Михалкова

Десять лет не за мужем

Никита никогда не звал ее в киноартистки и не выдумывал новых ролей. Он создал для Татьяны амплуа заботливой жены, а рожденные в браке дети дополнили образ мизансценами материнства. Эту главную роль своей жизни Михалкова довела до совершенства. Пока режиссером Никитой восхищался весь мир - режиссер восхищался Татьяной: любящей, нежной и скромной. Неудивительно, что десять лет назад, когда супруга впервые поведала о своем желании изменить ему с миром моды, мэтр воспринял идею как мимолетное увлечение:
"Зачем тебе это? Занимайся детьми". Но Михалкова стояла на своем. И победила. Мнимая интрижка с фэшн-бизнесом оказалась настоящей страстью. Вот уже десять лет эта очаровательная блондинка является одной из самых влиятельных фигур российской модной индустрии. Фонд "Русский силуэт", возглавляемый Михалковой, ежегодно проводит отбор начинающих звезд haute couture, продвигает начинающих модельеров. Ее боготворят молодые дизайнеры и жалуют мэтры моды. Татьяна Михалкова - желанный гость на званых вечерах и самых закрытых показах, а ее черный бантик давно уже вызывает изжогу у тех, кто завидует стильным и сильным. Впрочем, если ты кого-то начинаешь раздражать, значит... на тебя наконец обратили внимание.

- Когда мои дети выросли, образовалась некая пустота, и я в какой-то степени почувствовала себя обманутой. Я не говорю, что быть домохозяйкой - скучно. Это прекрасно, тем более что в самой женской сущности заложено стремление стать матерью. Но в конечном итоге у детей возникает резонный вопрос "А чем же занималась мама?" Ведь твое материнство, твоя забота о малышах - это как воздух для них. Они им дышат, не могут жить без него, но при этом абсолютно не замечают. Однажды наступает момент, когда ребенку хочется похвастаться или хотя бы узнать, а что его мама делает "полезного". Вот у Васи мамочка - вагоновожатая, а у Пети - строитель. А что делаешь ты? Как объяснишь ребенку, что все это время он был важней, чем любая работа. Что карьеру и материнство невозможно было совместить.

- Неужели ваши дети задали подобный вопрос?
- Скорее, я сама себе его задала. Почувствовала, что нужно менять образ жизни. Правда, и Никита, и его отец, Сергей Владимирович, очень боролись со мной из-за такого мнения: зачем тебе это надо, бросай! Но я была непреклонна. Наступили новые времена. Люди стали по-настоящему хорошо зарабатывать. И в моде в том числе. У манекенщиц появилась возможность заключать весьма денежные контракты с агентствами Европы. В индустрии возникали новые структуры. Каждый дизайнер выходил на рынок со своим домом моды. Россия перешла на другую систему, и все это время наши граждане пытались найти себя в обретенной свободе. Я тоже. Однажды я огляделась и обнаружила, что в стране абсолютно не раскручены русские марки. Все, что есть, - иностранцы. Нигде не звучит наш дизайнер, как будто бы его не существует в природе. Раньше как было? Говоришь "Кузнецкий мост, 14", там был Всесоюзный Дом моделей, - и все понимают, что это роскошно. В девяностых вокруг был Versace, а нашего ничего. Такая огромная страна, с блестящим образованием для модельеров - и нет никакого развития! Припоминаю, с какой гордостью мои знакомые говорили: я одет в такую-то западную марку. Смотрелось это страшно глупо. В то время на прилавки поступало лишь то, что давно относили на Западе.

"Скидочные" коллекции продавались в Москве по немыслимым ценам, и новые русские скупали это "вторсырье", думая о названии брендов, а не о стиле. Отсюда и малиновые пиджаки, и золотые ремни - в общем, ужас. "Русский силуэт" возник как дань уважения к русской культуре, к российским идеям. Однако после развала Союза индустрия моды как таковая исчезла. Не сталось ни производств, ни сетей для сбыта одежды. Образование отдельно, мануфактуры отдельно. Мы с таким удовольствием стали крушить наработанное, что уничтожили не только плохое, но и хорошее. Сейчас вот расплачиваемся: приобретаем за 200 евро немецкие сорочки, которые на самом деле шьются... в России. Просто компании с Запада покупают их за 190 рублей и, нашивая в Германии лейблы, продают здесь раз в тридцать дороже. К счастью, за те десять лет, пока существует "Русский силуэт", ситуация изменилась. Даже наши кинозвезды на фестивалях с гордостью демонстрируют одежду российских дизайнеров. Вот Наталья Водянова прошла в новом платье от Чапурина. Вон Федя Бондарчук в майке от Андрея Шарова. Честно говоря, я в свое время задумывалась о продвижении российского pret-a-porter. Но все-таки пошла по линии конкурса для дизайнеров. Конкурс - это сложнейшая вещь. Потому что это не только Москва - вся страна: двести учебных заведений, 32 полуфинала, на каждом из которых я присутствую лично.

Танюша Соловьева (до того как стать Михалковой, Татьяна Евгеньевна носила именно эту фамилию) родилась в Германии. Роды у Таниной мамы принимали монашки. В восточногерманском городке Заальфельд родильного дома не было, и "невесты Христа" были главными докторами в округе. "В Германии мама оказалась из-за службы отца, - говорит Михалкова. - Он был военным. Для папы брак с мамой стал первым, на ее счету уже был развод. Во время их семейной жизни роль "жены декабриста" плавно переходила от мамы к отцу: она поехала за ним в Германию, потом он за ней - в Bоронеж. Когда мы покидали будущую ГДР, мне было два годика. Так что заграницу я помнила исключительно по фотографиям. Красивые коляски, одежда, дома, улицы, машины. Я, похожая на типичную европейскую девочку. А дальше в альбоме уже "русские" фото: Таня в валенках, шапке-ушанке, какой-то странной шубейке - в общем, стандартный советский ребенок. Контраст, конечно, разительный. На одних карточках мама в вуали, с бокалом вина, на других – окруженная скудным бытом советской интеллигенции. Так как я была маленькой и не запомнила радостей заграничной жизни, то ностальгии по Германии не испытывала. А вот мой брат Альберт, он был постарше, действительно тосковал".

- Ваш отец был военным, а мама окончила исторический факультет МГУ. Вы знаете историю их знакомства?
- Подробностей не знаю. Мама родилась в Кашире, провела там детство, прожила всю войну и после защиты диссертации в МГУ оказалась в Воронеже. Причем совершенно случайно. Знаете, как это было раньше, - посылали по распределению, когда ты, будучи студентом, даже не знаешь, куда тебя забросит жизнь. Из всей своей семьи мама, наверное, стала первой, кто вообще посетил этот город, а уж тем более там остался. Но оказалось, что это судьба. Свои детские годы я провела именно там и только после отправилась в Москву. Приехала к сводному брату Альберту Иванову, популярному тогда детскому писателю и сценаристу. И осталась, чтобы учиться.

- В одном из интервью вы признались, что провели юность в залах библиотеки. А когда Таня начала осознавать свою привлекательность? В каком зале библиотеки?
- Ой, я всегда сидела в этих библиотеках. Не знаю, может быть, другие девочки росли и развивались как-то иначе, но с такой железной мамой, как у меня, позволить себе что-то фривольное было сложно. Она была из тех женщин, которые всегда жили жизнью страны. Очень образованная дама, у нас всегда была роскошная библиотека. Даже сейчас в моем доме нет ничего подобного, а вы представьте себе те времена! До последнего дня - мама умерла в девяносто лет - она не переставала тянуться к знаниям. Если ты хотел узнать, где какой президент или где какой международный конфликт, можно было смело к ней обращаться. У мамы были потрясающая память, воля, закалка. Конечно, никакой иной дочери, кроме той, что проводит дни в библиотеке, у нее и быть не могло. Даже здесь, в Москве, я всегда записывалась в библиотеки иностранной литературы. И вы знаете, мне действительно это нравилось. Я думаю, пришло с молоком. Когда мама меня вынашивала, она сидела в Ленинской библиотеке и писала диссертацию. Лишь попав в Дом моделей, я впервые узнала и поняла, что рядом со мной раскинулся абсолютно неведомый мир с парфюмами, губными помадами, с какими-то макияжами и прическами. Все абсолютно другое. О карьере манекенщицы я, как вы понимаете, не мечтала. Меня манил английский язык. Манил своей загадочностью, таинственностью. Представляете, у них королева, дворцы, интриги. К тому же я обожала английскую литературу: Голсуорси, Шекспира и Диккенса читала в подлиннике.

- Косу носили?
- А как же! Косу, "баранки", которые я впоследствии очень долго плела своей дочери Наде. А вот в восьмом классе я остриглась так коротко, что меня вызвали к директору и отчитали за несоответствие образу советской школьницы.

- Приехав в Москву поступать в институт, вы ощутили свою провинциальность в плане внешнего вида? Тут мини и макси, а вы со своими "баранками". Или покоряли Первопрестольную подготовленной?
- Я думаю, что в то время никто особенно не обращал внимания на внешний вид. Это сейчас мода вылилась в некий закон, которому необходимо следовать, чтобы не отставать от жизни. Все спрашивают друг друга о том, что модно, все инновации активно обсуждаются в прессе. Тогда моды не было, она не звучала в стране. Одежда была однотипной, потому что СССР было важно просто одеть страну, а не сделать одежду модной. В ту пору производство было главнее фасона. Когда я попала в Дом моделей, то действительно ощутила комплекс. Поняла, что в плане внешнего вида и моды у меня такие чудовищные пробелы. Я не знала, какие существуют виды грима, какие есть иностранные фирмы. Но в то время страна была одета стандартно.

- Сколько, было платьев в чемодане, когда вы приехали в Москву?
- Ой, я даже не помню (задумчиво). В то время на количество туалетов никто не смотрел, и это, видимо, не было для меня настолько важным. Я скорее могла приехать с новыми книгами, чем с нарядами. Интерес к моде появился уже в Москве, в период работы в Доме моделей. Там трудились лучшие дизайнеры с красными дипломами. И когда на всех этажах Дома моды отшиваются наряды по твоим лекалам и можно заказывать вещи из последней коллекции по бросовым ценам, то тут уж, конечно, начинаешь тянуться к европейскому виду. Манекенщицы всегда были самыми модно одетыми советскими гражданами. Первые мини, макси, шорты - пионерами во всем этом были именно мы. И я помню, когда манекенщицы проходили по улице, вслед им либо неслись ругательства с матерщиной, либо раздавались аплодисменты.

- Перед тем как стать манекенщицей, вы год проработали в "Интуристе" и "Спутнике" переводчиком. Помните своих самых ярких клиентов-иностранцев? Министры, короли, шейхи?
- Было какое-то мероприятие, столетие со дня рождения Ленина, что ли, не помню. Дело было в Манеже. Меня представили главному редактору журнала "Камера", который у нас, оказывается, не издавался. Это издание имелось только в Ленинской библиотеке. Я прекрасно работала с ним и в столице, и в Ленинграде, но имела неосторожность дать этому мужчине свой домашний адрес. Вскоре на мой почтовый адрес стали присылать эту самую "Камеру". Только потом я поняла, что в этом журнале появились первые официальные фотографии полуобнаженных моделей, а это у нас считалось абсолютно недопустимым. И после, когда я с Домом моделей стала выезжать за границу, меня вызвали на Лубянку, в КГБ. Офицеры стали выспрашивать, что за иностранец передает мне "запрещенную литературу". Причем делалось это не напрямую. У них существуют методики, и подобные вопросы были тщательно завуалированы, их сложно было вычислить, чтобы подготовить ответ. Когда Никита давал иностранцам свой адрес, я всегда с ужасом думала: "Боже мой, что он делает? Нельзя!" Этот страх сохранился во мне на многие годы: нельзя давать свой адрес иностранцам, а уж если тебе еще и пришлют что-нибудь, тут вообще караул.

- Страшно было в первый раз на Лубянку идти?
- Да. Очень.
- Звонили и говорили: "Здрасьте, это из КГБ"?
- Нет, просто сообщали, что в такое-то время нужно явиться по такому-то адресу. Дом моделей был единственным из домов, который выезжал за границу. Вызывали многих. Всех проверяли. Многие манекенщики и манекенщицы были в партии. Я не вступала.
- Правда, что многие модели были завербованы?
- Правда. Но, знаете, я не смотрю на это, как на какое-то жуткое аморальное преступление. В то время это была система жизни. Подобные вещи вполне естественны для страны, в которой отсутствовали свободы. Ты должен либо подстраиваться, либо идти против власти, но, к сожалению, не долго. Я не была какой-то политической фигурой, которая боролась против системы. Все же неприятно узнать, что в процессе дружеского общения кто-то собирает компромат против меня или пытается уличить в антисоветской деятельности. То, что кто-то из моделей был завербован КГБ, меня мало волновало. В основном эти люди работали с иностранцами. Знаете, это была система. Сейчас уже многие понимают тех граждан, которым приходилось сотрудничать с ней. Они боялись, но у них не было выбора. Даже русская зарубежная церковь оправдала священников, собиравших во времена СССР секретные данные о прихожанах. В Союзе властвовал режим, "крестовый поход" против которого мог стать приговором для человека. Поэтому я никого не осуждаю. Есть фильм "Красота по-советски" про манекенщицу Регину Збарскую, которая сильно пострадала от той системы. Мы с ней были знакомы и работали вместе. Система Регину сгубила. Оставшись одна, всеми брошенная, она сошла с ума и покончила с собой... Однако сейчас я не собираюсь ругать свое советское прошлое. Охота на ведьм - это тоже не для меня. Надо жить настоящим.

- Став манекенщицей, вы сразу признались в этом своей "железной" маме?
- Моя мама так и не поняла, что такое модель. Однажды она была у меня на показе, увидела что-то красивое - и все, никаких особенных впечатлений. Мама жила в мире книг, в своем мире, жизнью страны, она очень любила политику и разговоры о ней. Если кого-то из бабушек волнуют внук или внучка, то мою маму все время занимали социальные проблемы планетарного масштаба. Сколько раз я просила ее сходить на родительское собрание, пообщаться там с другими бабушками, но она никак не хотела в этом участвовать. Мама не думала о манекенщицах. Это было слишком непонятно для нее. Вот если бы мои дети сейчас пошли в модельный бизнес, я бы сильно разволновалась: где, что, какое окружение? Сейчас мир подиумных красоток - нечто совершенно другое. Тогда за манекенщицами так сильно присматривала советская власть, что ни одни родители не могли сравниться с ней по степени контроля. Моделям "все нельзя". Нельзя было общаться с иностранцами, нельзя было выйти в ресторан с мужчиной. Помню, когда я первый раз пошла с Никитой в ресторан, наш директор Ягловский вызвал меня и говорит: "Как это так, ты... - он, правда, сказал с Маршаком... - появилась в общественном месте? Если хочешь быть выездной, моделью, образцом советской женщины, ты не должна портить свою репутацию!!!"

- Как же так, с талантливым режиссером ведь?
- Никита тогда еще не был никаким режиссером. Просто начинал.
- А громкая фамилия?
- В то время были другие ценности. Что для тебя важнее: возможность посмотреть мир или сходить в ресторан с "громкой фамилией"? Закрытая страна. Путешествие за границу - практически несбыточная мечта. Теперь это странно звучит, но Андрон Кончаловский в свое время поехал на Запад просто для того, чтобы посмотреть мир. Люди, выезжавшие тогда за границу, были практически полубогами. Они и материально были совершенно по-другому обеспечены. Возможности другие, зарплаты другие. Кстати, к вопросу о том, что нам было нельзя. Нельзя было появиться с мужчиной в общественном месте. Если ты за рубежом, то нужно держаться группой. Все европейские манекенщицы после показов сидели в кафе. Советские должны были сидеть в номере с людьми от министерств. Когда мы ложились спать, нас проверяли, пересчитывали. Я помню, наступило время, когда в Чехословакии начали появляться первые дискотеки. В Праге некоторые наши девчонки ложились под одеяла одетыми, ждали, пока их проверят, а потом выскакивали потанцевать. Я тоже раза два ходила, если честно.

Татьяну и Никиту Михалковых давно зовут одной из самых крепких звездных пар. Между тем знакомство будущих супругов началось весьма экспрессивно. Позвав красотку на свидание, будущий киномэтр был страшно разочарован: Татьяна появилась в ресторане в ультрамодном макияже, да еще и с наклеенными ресницами! Вместо того чтобы отвесить манекенщице комплимент, Никита Сергеевич... умыл ее на первой же встрече. Причем в прямом смысле этого слова - под краном ресторанной уборной. Кристально чистые отношения Михалковых продолжаются до сих пор. Вот уж прав был когда-то Чуковский: "Да здравствует мыло душистое и полотенце пушистое". Кстати, табу на яркий макияж в семействе Михалковых держится посей день - Татьяна Евгеньевна, Анна и Надя практически не пользуются декоративной косметикой.

- Татьяна, а почему вы будущему мужу пощечину не отвесили?
- Почему? Это сейчас такой менталитет, когда слово "я" забивает все остальные. А тогда - поставьте себя на мое место. Тебе двадцать с лишним лет, и вдруг в твоей жизни появляется такой красивый, умный, уверенный в себе мужчина. Он говорит, и ты готова идти за ним. В наше время все изменилось, женщины сделались более эмансипированными. Отношения мужчины и женщины стали жестче. Поэтому моя реакция многим кажется странной. В современном мире столько журналов, которые учат девушек отвечать на подобные вещи иначе: пощечиной, сарказмом, шуткой. "Мужчину надо держать на расстоянии, тогда он позвонит", "Будь холодна, и тебя начнут завоевывать!"... В ту пору в моде были тургеневские девушки. Я была воспитана совершенно по-другому. Мужчина в доме - это главный объект. Запах настоящего мужчины, за плечом которого можно спрятаться, манил и дурманил. Поэтому моя реакция казалась мне вполне нормальной: я просто пошла и умылась. Никите всегда казалось, даже после того как мы поженились, что как только я появляюсь на подиуме, то порчусь. Правда, в Доме моделей я и Аню родила, и Артема.

- Вы работали на подиуме, будучи в положении?
- Ой, работала до последнего. Изначально я весила 47 килограммов! У меня не живот был, а впадина, поэтому под одежду мне частенько подкладывали тряпье, чтобы тело казалось плотнее. Так что во время беременности я не была чересчур округлой. Мне давали демонстрировать вещи с завышенной талией. До сих пор помню себя в этой одежде, как я шла по подиуму, придерживая рукой брючки. И я работала до тех пор, пока положение не становилось слишком заметным. Никите не нравилось. У Никиты свое видение женщины. Сейчас я понимаю, что можно появиться без грима. Но тогда все было по-другому. У нас в Доме моделей были утренние обходы. Помню, Слава Зайцев, завидев моделей без грима, шутил: "Ну как же вы можете?! Вы же должны вдохновлять художников на работу". Поэтому на службу мы старались приходить в полном гриме. Гурченко говорила: "С утра полуурод, а к вечеру богиня". Визажистов не было, стилистов не было, и каждый разукрашивал себя, как умел. Я, кстати, недавно прочла, что один из кутюрье, не помню, кто точно, то ли Лагерфельд, то ли Ив Сен-Лоран, требует от моделей являться на примерку в полном гриме. И бедняжки стараются. Ведь актрисы, к примеру, очень берегут свое лицо и грим делают только для съемок.

Манекенщицы чаще работают в макияже. Суровые законы бизнеса. Знаете, несколько лет подряд мы снимали программу о моде в Париже, брали камеру и четыре раза в год наведывались во Францию. И вот, казалось бы, мир моделей. В представлении обычных людей манекенщицы - это нечто волшебное, они должны быть супермодными даже в жизни, вылетать из роскошных авто под овации проходящих мимо мужчин. На самом деле все по-другому. Выбегают из метро скромные, ненакрашенные девочки в джинсиках и свитерках, а потом их начинают "делать" визажисты, парикмахеры, стилисты. Проходит пара часов, и на подиум взлетают богини, узнать в которых тех девочек практически невозможно. Никита частенько шутит: "Я не хожу на показы, потому что боюсь, что однажды не выдержу и начну волочиться за манекенщицами". Хотя муж не любит излишки косметики. Говорит: "Я хочу просыпаться с тем, с кем заснул".

- А Михалков вам романтично делал предложение?
- Да. Это даже не предложение было, скорее, объяснение в любви. Все произошло здесь, на Николиной Горе. Спуск к Москве-реке, ветер дует. Это было в конце лета или начале осени, потому что на пляже, кроме нас с Никитой, не было никого. Ветер закручивал в воздухе какие-то бумажки и листья, а мы стояли на берегу. И тогда он признался, что любит меня. А предложение... Хм, предложение он мне сделал в Доме кино. Потому что в то время основные тусовки проходили либо в Доме литератора, либо в Доме кино. Никита собрал за столом всех наших друзей: Пашу Лепешева, Адабашьяна, Артемьева. Все мы сидим в ресторане, он встает с бокалом и обращается ко мне: "Участь моя решена". Это так Чехов писал: "Участь моя решена, я женюсь". И делает предложение. А сам смотрит на меня. Потом Никита говорил: "Я испугался на пару секунд, вдруг ты откажешься". Но разве я могла? Я этого предложения столько ждала, что сразу ответила "да". И помчалась за ним на съемки в Чечню, полетела за любовью, можно сказать.

- Через сколько месяцев после знакомства с Никитой Сергеевичем вы поженились?
- Получилось так, что мы встречались несколько месяцев, может полгода, а потом его забрали в армию. Писали письма друг другу. У меня они до сих пор хранятся в секретере, перевязанные ленточкой. Письма умные были, помню, все советовал мне: "Читай Герцена "Былое и думы". Я думала: "Боже мой, я Герцена не люблю, зачем его читать?" Читаю эти послания в Доме моделей и размышляю: зачем мне эти "Думы", где про любовь-то написано? Ну ладно, если бы он мне Бунина посоветовал, хоть какая-то лирика, а тут философия одна. Но Никита был настойчив. Помню, Достоевского мне навязывал, "Записки из сумасшедшего дома", что ли, - в общем, все, что я не люблю в литературе.

- Вы прочитали, что будущий муж попросил?
- Герцена я так и не осилила, но по списку прошлась. (Смеется.) В общем, переписка у нас была, но до последнего момента я не знала, женится он или нет. И уже после армии он меня нашел. Причем я переехала тогда в новую квартиру на "Юго-Западной". Никита на пару с Сережей Соловьевым бросился на поиски. Они пошли наугад. За полгода до его возвращения из армии я работала в Праге, и письма туда не доходили. И у меня тоже не было возможности сообщить ему свой новый адрес. Никита только знал, что я живу где-то на "Юго-Западной", в новом микрорайоне. И все. Они пошли наугад, постучали в первую попавшуюся квартиру, и им там ответили: "Да у нас тут две достопримечательности: негр и манекенщица". Следующий раз, когда они постучали, дверь открыла я. А представляете, если бы он меня не нашел? Вернулся бы из армии и закрутился в новой жизни.

- Да уж, мало ли районов и манекенщиц в Москве.
- Ну, тогда профессия модели была непопулярной, девушки обычно скрывали свою специальность. Это считалось как-то не по-советски.
- В общем, вас и того парня-негра обходили стороной?
- Ну нет, конечно. (Смеется.) Не все так страшно было, но относились c непониманием. Это сейчас стало престижно. Если мужчина идет с красоткой под метр восемьдесят, значит, жизнь удалась.
- А мама Никиты Сергеевича сразу приняла вас в качестве невестки?
- Наталья Петровна была мудрой женщиной. В ту пору самым близким другом Никиты был Александр Адабашьян. Она у Саши, как он сам потом рассказал, все-все-все про меня выведала: кто я, что я. Но сразу очень по-доброму приняла. В свой первый визит я даже не знала, что это за семья, какая династия. С историей рода я познакомилась только в роддоме, когда, собирая меня в больницу, Наталья Петровна вручила книгу "Дар бесценный". Там-то и написано, что родственниками Михалковых являются Кончаловские и Суриковы.

- Чтобы Таня знала родословную?
- Ну да. Потому что Никита, как и все молодые и независимые, старался держаться особняком от истории своего рода, он не жил этим. Мы дорожили своей обособленной жизнью. Правда, после роддома, после рождения Ани, мы сразу поселились на Николиной Горе.
- А как ваша мама восприняла Никиту Сергеевича. Чем зять задабривал тещу?
- Мама тоже не знала, кто он и что он. Поэтому при знакомстве она, как и всякая мама, привезла ему гостинец. Как сейчас помню, рубашку. Она приехала из Воронежа, жила у моего брата, потому что у нас негде было в Москве, и очень спокойно отнеслась к нашему браку. Ее отвлеченность от быта в данном случае сыграла очень важную роль. Она никогда не пилила Никиту: а ты вот это не сделал, тут не забил, тут полочку не повесил. Знаете, существует целая группа тещ, для которых подобное поведение зятя является катастрофой и поводом для войны. Мама не вникала в нашу семейную жизнь, хотя частенько помогала нам, сидела с внуками здесь, на даче. Да и Наталья Петровна, Никитина мама, придерживалась аналогичной позиции. Наша жизнь на Николиной Горе проходила абсолютно бесконфликтно. Помимо того, что мы старались друг другу помогать, мы еще друг другу и не мешали. Никита и я жили в старом доме, а Наталья Петровна с Сергеем Владимировичем в даче напротив.

Для Татьяны брак с Никитой стал первым по счету. За спиной начинающего режиссера уже был развод, с актрисой Анастасией Вертинской. Их общий сын Степа (ныне знаменитый ресторатор Степан Михалков. - Прим. ред.) долгое время жил на даче с отцом. Там же, на Николиной Горе, подрастали Аня и Артем. Вскоре у Никиты и Татьяны родилась дочка Надя.

- Ваши изначальные представления о семейной жизни совпали с теми реальностями, с которыми вы столкнулись?

- Было разное. Мое изначальное представление конечно же было книжным. Медленная, спокойная, светлая жизнь. А тут съемки, режиссеры, актеры, жесткие графики. Вначале я была ошарашена. Но очень долго мое мнение о браке совпадало с реалиями. Я пребывала в радужном состоянии любви к миру, к жизни, верила, что единственное предназначение женщины – домашний очаг и забота о подрастающем поколении. Никита переделал меня, сказав, что мне нужно преподавать, а не заниматься карьерой модели. Я пошла преподавать в Строгановский институт. Учила студентов английскому. С появлением детей жизнь стала спокойнее. Они как бы защищали меня от внешнего мира. Забота о них придавала мне сил.

- А почему Никита Сергеевич вас ни разу в кино не снимал? Дети, к примеру, отметились в его картинах.
- Он придерживался мнения, что жена должна знать свое место. Никита не из тех мужей, которые будут работать на супругу и заниматься ее карьерой. И все-таки напишите, что я довольна своей судьбой. Конечно, в жизни бывало разное... Однако и детство было довольно безоблачным, и жизнь после приезда в Москву - муж, малыши. У меня ведь резус-фактор отрицательный, поэтому все дети рождались в очень опасных ситуациях, да к тому же было так называемое "ягодичное предлежание". Это считается очень сложным случаем для беременной женщины, потому что ребеночек лежит внутри ногами вперед. Судьба меня миловала, и я всегда рожала сама. Даже Надю, хотя она поздний ребенок. Все проходило легко. Что еще... Дети у меня всегда учились в хороших школах. Я работала в лучшем Доме моделей. И "Русский силуэт" у меня уже десять лет. Это тоже мой ребенок, мое детище. Он выношен, выстрадан мною. Я действующий президент, а не кабинетный. Должна сама всегда ездить, организовывать, смотреть, устраивать съемки. Я не знаю другой такой программы, которая объединяла бы все постсоветское пространство. По количеству участников и территории охвата нас впору записывать в Книгу Гиннесса. Я рада, что отношение к русским художникам-модельерам изменилось.

- В этом есть ваша заслуга?
- Моя заслуга состоит в том, что многие эти дизайнеры получили хороший старт благодаря нашему конкурсу. Именно "Русский силуэт" начал открывать новые имена, причем не только в Москве, но и в регионах. Приятно, что эти авторы после прохождения многочисленных стажировок за рубежом возвращаются работать в Россию. Вот у нас, к примеру, есть Александра Шадрина. Она была главным призером предыдущего конкурса. Так вот ее после конкурса пригласили на стажировку в престижную фирму Escada и предложили остаться работать. Но она решила заняться собственным бизнесом и вернулась в Санкт-Петербург. Как и другие ее коллеги...
- Вы не устали от всего этого?
- Конечно, бывает. Иногда куда-нибудь едешь в поезде и думаешь: "А приятели сейчас где-то на Лазурном берегу нежатся. Кто-то звал в Дубай, а я в Тулу еду". Но когда знакомишься с работами ребят, то усталость тут же испаряется. Словно крылья вырастают. Так грустно, когда видишь слезы участников, не попавших на финал в Москву. У нас ведь конкурс не коммерческий, где участвуешь пока платишь. В столицу приезжают только 70 самых лучших дизайнеров. Когда ребята плачут, я плачу не меньше... Но конкурс не может решить судьбу дизайнера. Он только дает ему шанс выбиться, показать себя.

- Ума Турман сказала как-то, что все актеры - невротики. У вас в семье четыре невротика. Тяжело вам с ними?
- Я всегда хотела дать детям серьезное образование. Воспитывая, стремилась дать им гуманитарные знания. А уж что они выбрали - это их дело. Аня и Надя учились в МГИМО, Надя учится там до сих пор, на факультете международной журналистики. Аня окончила юридический. Артем, помимо ВГИКа, учился в экономическом колледже в Италии. Хотелось, чтобы у детей был заложен крепкий фундамент, который поможет им. Это поплавок, который поддержит, если вдруг что-нибудь не получится в профессии, которую ты изберешь. Как бы ни описывали в прессе жизнь семьи Михалковых, наши дети живут не без трудностей. И только внутренний стержень, заложенный в том числе и при помощи образования, поможет им найти себя в жизни и быть самостоятельными.

Источник: «Имена»,
июнь 2007

Татьяна Конюхова

Народная артистка России

Родилась 12 ноября 1931 года в Ташкенте. Отец - Конюхов Георгий Степанович. Мать - Конюхова Анастасия Денисовна. Сестра - Фролова (Конюхова) Роксана Георгиевна, окончила консерваторию, педагог по классу фортепиано. Супруг - Кузнецов Владимир Васильевич (1931-1986), заслуженный мастер спорта СССР, участник трех Олимпийских игр, доктор педагогических наук, профессор, как ученый разглядел в десятиборце Янисе Лусисе будущего копьеметателя - чемпиона Европы и Олимпийских игр. Сын - Кузнецов Сергей Владимирович, работник МИДа. Внучка - Ольга, занимается синхронным плаванием. Зрители наверняка помнят, как в картине "Москва слезам не верит" буквально на несколько мгновений в кадре, на звездной фестивальной лестнице, появляется Татьяна Конюхова... На нее с восторгом смотрят героини картины - провинциальные девчонки, не верящие привалившему счастью: перед ними - сама (!) Татьяна Конюхова, улыбающаяся, прекрасная, какой она являлась к ним на экране. Героиня актрисы Ирины Муравьевой, буквально задыхаясь от восторга, восклицает: "Конюхова! Обожаю!.." Режиссеру фильма Владимиру Меньшову, лауреату премии "Оскар" (именно за этот фильм), нужно было показать кинозвезду, кумира 1960-1970-х годов. Он выбрал Татьяну Конюхову.

Пригласив ее на этот эпизод, режиссер рассчитал все с удивительной точностью: Конюхова во многом была воплощением любимых героинь советского кино - ясноглазых, отважных, энергичных. Они строили в тайге линии электропередач, сражались на фронтах гражданской и Отечественной войн, давали отпор шпионам и диверсантам, трудились в цехах огромных заводов. Пусть это звучит пафосно, немного по-советски, но обаяние актрисы, ее радостное приятие жизни, энергия и умение заразить этой энергией окружающих помогали зрителям увидеть в таких героинях живых, искренних людей тех лет, свято верящих, что очень скоро придет светлое будущее.

В шумные годы своей славы Татьяна Георгиевна и душой и талантом стремилась к другим персонажам, совсем не похожим на своих замечательных, красивых девушек с комсомольским задором. Она реально доказала свое право играть женщин с драматической, часто сломанной судьбой. К некоторым из них Конюхова относилась с нежной иронией. К другим - с печальным состраданием. Но всех и всегда надеялась оправдать, настаивая на праве человека быть слабым, ищущим, ошибающимся. Слава пришла к Татьяне Конюховой очень рано и во многом вопреки собственным мечтам. Возможно, так произошло потому, что воспитана она была родителями в чрезвычайно строгих правилах, с юных лет приучена спрашивать с себя по максимуму, не делая малейших скидок на любые обстоятельства.

Родители Татьяны Конюховой - выходцы с Украины - волею судеб оказались в Узбекистане: отец-военнослужащий получил назначение в ЦК Компартии республики. Жили скромно, но Татьяна Георгиевна до сих пор вспоминает ослепительную чистоту, которая всегда царила в их доме, - заслуга мамы. Между тем, отец с матерью были людьми разными. Она - настоящая украинка: хозяйственная, шумная. Он - замкнутый и суровый. Девочкой Татьяна была очень самостоятельной и с ранних лет мечтала стать актрисой. Родители воспринимали ее мечты без особого воодушевления. Когда после окончания десятилетки в 1949 году она все-таки собралась из Либавы, где служил ее отец, в Москву поступать во ВГИК "чтобы учиться на артистку", отец, погладив дочку по голове, ласково утешил: "Ничего - провалишься, вернешься домой, выучишься бухгалтерскому учету..." Мать была резче: "Куда тебе в калашный ряд!".

Обида, быть может, лишь подхлестнула Татьяну. Однако рассчитывать на чью-либо помощь ей не приходилось, все преграды она тогда и впоследствии преодолевала сама, сдала на отлично все экзамены и в числе 15 счастливцев, выбранных из 800 поступавших, была принята. Ее мастером стал знаменитый актер, народный артист СССР Василий Васильевич Ванин. Конюхова училась на круглые пятерки, играла в спектаклях по сценической практике. На нее обратили внимание режиссеры, и вскоре она получила первую в своей жизни главную роль в кино - Ганну в картине "Майская ночь, или Утопленница" по повести Н.В. Гоголя. К тому моменту на эту роль уже пробовались десятки актрис, но режиссер картины знаменитый Александр Роу отдал предпочтение дебютантке Татьяне Конюховой, внешние данные которой прекрасно гармонировали с внутренним миром, эмоциональным содержанием ее будущей героини.

Фильм был стереоскопическим, такие снимались в начале 1950-х единицами и шли на экране годами в специализированных кинотеатрах. Афиша "Майской ночи" - огромный плакат с лицом красавицы Ганны - висела в центре Москвы. Было от чего потерять голову юной вгиковской студентке! Позже Татьяна Георгиевна комментировала ситуацию так: "Проходила мимо рекламы с моим портретом и всякий раз думала: "Господи, скорее бы уж сняли ее!" Меня постоянно мучило ощущение какой-то бессмысленности того, что я делаю. Казалось, все это мгновенное, преходящее, бесследно исчезающее. Я уже тогда понимала, что жизнь сложнее, чем фильмы, в которых мне приходилось играть". Дебют молодой актрисе принес не только радость. Съемки фильма прошли успешно, но на озвучании картины случилось непредвиденное. Оказавшись один на один с микрофоном, Конюхова вдруг совершенно растерялась: ей никак не удавалось совместить текст ее героини с отснятым материалом - второкурснице ВГИКа не хватило опыта. Взять себя в руки она тогда так и не смогла, и роль пришлось озвучивать другой актрисе.

В свете этого случая понятен поступок Конюховой, который вряд ли найдется в других актерских биографиях. Сделав не лестные выводы на свой счет, она упросила ректора института дать ей отпуск на год, чтобы разобраться в самой себе и решить, как жить дальше. К тому времени курсом руководил уже другой мастер: Ванин умер, когда его питомцы перешли на третий курс. Через год Татьяна Конюхова вернулась во ВГИК, теперь уже к великим мастерам Ольге Ивановне Пыжовой, заслуженному деятелю искусств РСФСР, ученице и соратнице К.С. Станиславского, и профессору Борису Владимировичу Бибикову. Учителя воплощали в себе ее идеал актера - мастера перевоплощения. Их выпуски были легендарны, а имена учеников говорят за себя сами: Нонна Мордюкова, Екатерина Савинова, Сергей Гурзо, Вячеслав Тихонов... Конюхова тоже оказалась в звездном окружении - с ней учились Руфина Нифонтова, Майя Булгакова, Изольда Извицкая, Надежда Румянцева, Юрий Белов, Валентина Владимирова. Татьяна Георгиевна не затерялась среди них. Она снялась в картинах "Судьба Марины" (1953), "Запасной игрок" (1954), "Вольница" (1955), дилогия "Первые радости" и "Необыкновенное лето" по произведениям К. Федина (1956). Каждая из этих картин дала возможность определить характер ее актерского дарования.

Дипломная работа Татьяны Конюховой - роль Екатерины в фильме "Доброе утро" А. Фролова (1955) - стала добрым утром ее творческой жизни: картина вмиг облетела экраны страны, а исполнительница главной роли Татьяна Конюхова стала одной из популярнейших актрис советского кино. Она продолжает много работать в кино. Единственное, что расстраивало Татьяну - однообразность ролей. Зачастую режиссеры видели в ней мужественную комсомолку с сильным характером, крепкой волей и красивой внешностью. Когда Конюховой случалось сыграть близкую по духу героиню, актриса буквально оживала. Достаточно вспомнить ее Соню Орлову из фильма "Разные судьбы"...

Фильм Леонида Лукова "Разные судьбы" довольно часто показывают по телевидению и теперь. По сюжету сегодня он выглядит довольно наивно. Но, несомненно, живой человек среди условных фигур картины Лукова - Соня Орлова, сыгранная Татьяной Конюховой. Такие Сони были, есть и будут: любящие, жертвенные, прячущие свои чувства, не желая ни с кем делиться сокровенным, глотая слезы обиды и не позволяя обременить своей болью других. В этой мелодраме Конюхова старалась уйти от бытовой конкретности и социальной заземленности. Ее волновала Любовь - несчастная и благородная, позже - счастливая, которой никогда не коснется пошлость. А ведь поначалу актриса от роли отказывалась, не желая оставаться лирической героиней, какой была ее Екатерина из "Доброго утра". По-новому взглянуть на эту роль ее заставил режиссер фильма. Услышав, как Луков читает текст от лица ее героини, Татьяна Конюхова была поражена перевоплощением этого крупного, сурового с виду человека в трогательное существо - Соню Орлову, его одухотворенностью, с которой он читал текст, вкладывая в него всю свою душу. Актриса не могла сдержать слез, а на следующий день приступила к репетициям с Георгием Юматовым...

Найти характер Сони ей помогла одна деталь. Она сама искала костюм для героини. Отыскала в закромах студийной костюмерной рваную шубейку, годившуюся разве что подростку. Стройная, хрупкая Конюхова натянула ее на себя, посмотрела в зеркало - и оттуда глянула на нее Соня, сирота, выросшая на хлебах у тетки, одинокая, тихая девочка, чуть не с первого класса влюбленная в красавца Степу, любящего другую. Несмотря на удачно складывающуюся кинокарьеру Татьяна Конюхова всегда стремилась на театральную сцену, хотя до поступления во ВГИК (невероятно, но факт!) ни разу не была в театре. Дочь офицера, она часто переезжала с места на место, жила в маленьких городках и поселках, где театров не было. И вдруг открыла для себя театр. Это было счастливым потрясением. Но когда театр открыл ее, актриса не могла поверить такому счастью. Богиня Мельпомена благоволила к молодой актрисе. Сначала ее пригласили в Малый театр на роль Нины в лермонтовском "Маскараде". Ставить спектакль должен был корифей сцены Охлопков. К сожалению, по ряду причин постановка не состоялась. Потом она играла Сашу в "Иванове". Ей пророчили сценическое будущее Царев и Бабочкин, но из Малого пришлось уйти. Однако уйти из театра вообще Конюхова уже не могла.

Единственный в своем роде Театр-студия киноактера стал для Татьяны Конюховой настоящей судьбой. В нем она проработала с 1956 по 1992 год. Назовем только некоторые имена актеров театра, ее коллег и партнеров по сцене: Л. Смирнова, К. Лучко, Л. Соколова, Л. Шагалова, И. Макарова, В. Ивашов, Л. Лужина. В этом созвездии у Татьяны Конюховой - собственная яркая стать и творческое "Я". Пьесы русских и зарубежных классиков, лучших современных драматургов позволили раскрыться таланту актрисы, стали для нее путеводной нитью к обретению себя, к постижению таинств искусства и жизни. Даже избалованная широким выбором столичная публика, чутко вслушиваясь в звучную театральную партитуру, выделяла своеобразный художественный голос любимой актрисы, внимала смыслу ее открытий, рожденных талантом и гражданской зрелостью. Углубленный психологизм и выразительная пластика, танцевальная эмоциональность открыли зрителям новую Татьяну Конюхову. На сцене Театра-студии киноактера Татьяна Георгиевна сыграла, быть может, самые интересные, самые мощные по внутреннему содержанию и эмоциональной нагрузке роли. Сбылась ее давняя мечта - сыграть одну из героинь Ф.М. Достоевского, своего любимого писателя. Роль Варвары Петровны Ставрогиной в спектакле "Бесы" (1987-1991) стала вершиной ее драматического искусства.

Среди других работ актрисы в театре - спектакли "Каждый осенний вечер" Пейчева (1964), "Корни" Уаскера (1965), "Дурочка" Лопе де Вега (1971), "Чудо" Метерлинка (1976), "День приезда - день отъезда" Черных (1976), "Комедия ошибок" Шекспира (1979-1984), "Восемь женщин" Тома (1978-1984), "Ссуда на брак" Воинова (1983-1984), "Да здравствуют дамы!" Нушича (1984-1991), "Требую суда" Перекалина (1985-1988), "Караул" Попова (1986-1988), "Праздник непослушания" Михалкова (1987-1989). Между тем кино никогда не кончалось в судьбе Татьяны Георгиевны, она по-прежнему любит его первой любовью. Да и для многих зрителей она остается в первую очередь актрисой кино. В ее кинематографической судьбе были и крутые повороты, и высокие взлеты, и горькие разочарования. Случалось так, что актриса говорила себе: "Стоп! Хватит!", опасаясь, что снова, как в пору кинодебютов, может стать заложницей одного амплуа. Ей повезло, она встретилась с режиссером Константином Наумовичем Воиновым. Он стал давать Конюховой характерные роли, которых она ждала...

Довелось ей сыграть и роль на грани гротеска, фарса, буффонады - у Воинова в знаменитой и любимой по сей день картине "Женитьба Бальзаминова", где актриса снялась в роли замарашки-прислуги Химки. Не пощадила своей красоты, грации, превратив себя в диковатое, очаровательно жизнерадостное существо, с хитринкой, но без особых претензий... Химка, как считает Татьяна Георгиевна, вырвала ее из русла, по которому ее принуждали плыть законы кинематографа. Она искала для себя такую же взрывчатую, неожиданной силы роль - и не находила. Может быть, поэтому стала сниматься меньше. "Бунтарей не любят", - резюмирует она. Хотя именно ее пригласил в свой фильм "Звезды и солдаты" режиссер с мировым именем Миклош Янчо. Она сыграла и в одной из лучших картин Александра Панкратова-Белого "Портрет жены художника".

Всего же в списке киноработ актрисы, помимо упомянутых, более 50 наименований. Среди них - "Гори, моя звезда", "Над Тиссой", "Олеко Дундич", "Заре навстречу", "Косолапый друг", "Солнце светит всем", "Время летних отпусков", "Карьера Димы Горина", "Бей, барабан!", "Как я был самостоятельным", "Ты не один", "Казнены на рассвете", "Над пустыней небо", "Выстрел", "Лунные ночи", "Белые монахи", "Таинственный монах", "Крутой горизонт", "Один из нас", "Тайна предков", "Хроника ночи", "Еще не вечер", "Только вдвоем", "С любовью пополам", "Нежданно-негаданно", "На златом крыльце сидели", "Счастливая, Женька!", "Радуница", "Ссуда на брак", "Щенок", "Все впереди", "Тихий ангел пролетел..." и многие другие.

Во время съемок фильма "Карьера Димы Горина" Татьяна Конюхова была на седьмом месяце беременности. "С Владимиром Кузнецовым мы прожили в браке 27 лет, - рассказывает Татьяна Георгиевна. - У нас родился сын. Когда встал вопрос, где рожать, я выбрала Ригу - там жила моя мама. Мы поехали туда на машине. А так как муж был уставший, я сама села за руль и вела машину пятьсот километров. Когда мы наконец приехали, я с трудом вышла - так сильно у меня отекли ноги. Помню, врач очень странно на меня посмотрел, когда узнал, как я сюда добиралась..." Татьяна Конюхова была очень счастлива в личной жизни. Ее супруг - Владимир Кузнецов - был интереснейшим, уникальным человеком: один из сильнейших копьеметателей мира, доктор педагогических наук, основоположник антромаксимологии - науки о резервных возможностях человека. К несчастью, антромаксимологию похоронили вместе с ним... Он ушел из жизни очень рано, в 55 лет.

Отголоски этого горя слышатся и по сей день, когда Татьяна Георгиевна читает стихи в концерте или просто для друзей, особенно любимую ею Марину Цветаеву. Грустные ноты звучат и когда она говорит о Театре-студии киноактера, где она интересно и ярко играла многие годы. Однако не изверившись в своем предназначении, как бы ни складывались взаимоотношения с жизнью, профессией, особенно у кинозвезды, чей завтрашний день часто непредсказуем, Татьяна Конюхова сумела выстроить свою дорогу в искусстве с великим достоинством.

Татьяна Конюхова не сидит без работы. Занимается преподавательской деятельностью, делится с молодыми всем, что накопила, познала, поняла. Занималась с детьми в Театральной студии при Московской детской академии народного художественного творчества в Перово. Преподает актерское мастерство в Университете культуры. Не расстается и с театром: играет роль Дианы в спектакле "Театральный анекдот" по пьесе Николая Коляды "Курица" в Театре "Артефакт". Выступает с собственной концертной программой - читает стихи Марины Цветаевой и Анны Ахматовой. Она всегда желанный гость в самых разных аудиториях, проводит множество встреч и творческих вечеров. Не порывает связи и с кинематографом, постоянно бывает на кинофестивалях.

В 1964 году Т.Г. Конюховой присвоили звание "Заслуженной артистки РСФСР", в 1990 году - звание народной артистки России. Она награждена орденом "Знак Почета", медалями "За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения В.И. Ленина", "В память 850-летия Москвы", знаками "За отличную военно-шефскую работу", "Отличник кинематографии СССР", а также Золотым орденом ГДР за участие в общественной жизни общества ГДР-СССР. С 1964 года Татьяна Георгиевна выполняла почетные обязанности члена Комитета по Ленинским премиям в области литературы и искусства, с 1969 года - члена Центрального комитета профсоюза работников культуры. Татьяна Георгиевна - страстная поклонница творчества Марины Цветаевой, которую считает лучшей поэтессой России. Увлекается также философской литературой, мемуарами великих людей, произведениями Достоевского, Куприна, Чехова, Стендаля, Бальзака, Бульвер-Литтона, собрала множество материалов, посвященных наследию А.С. Пушкина.

Ее любимые артисты - великие М. Бернес, Н. Крючков, И. Переверзев, Э. Гарин, В. Тенин, партнеры по фильмам - Г. Юматов, В. Зубков, Л. Сухаревская, Р. Нифонтова, Т. Доронина, П. Луспекаев, С. Юрский, И. Смоктуновский, М. Ульянов, театральные режиссеры - Г. Товстоногов и А. Эфрос. С удовольствием и благодарностью вспоминает она о совместной работе с Борисом Андреевым, уважительно и нежно говорит о Майе Булгаковой, Петре Алейникове, Татьяне Самойловой, Светлане Светличной, Владимире Ивашове и других коллегах-актерах и режиссерах. Гордится, что ей доводилось встречаться и работать с мэтрами А. Довженко, Г. Чухраем, С. Юткевичем, Г. Рошалем, Л. Луковым, В. Басовым, К. Воиновым. Великие и неповторимые имена - слава советского, российского кино. Не зря под таким девизом в Центральном доме кинематографистов прошла серия вечеров, одной из героинь которых стала Татьяна Конюхова. Выступая на одном из них, известный критик и искусствовед Виталий Вульф сказал о Т.Г. Коюховой: "Доступная и недосягаемая". Оставим эту мысль без комментариев, подписавшись под ней.

В 2001 году актриса встретила свой круглый юбилей. На сцене, где она царила, ее поздравляли коллеги по искусству, великие Владимир Васильев, Екатерина Максимова, Лидия Смирнова, Владимир Меньшов, а также государственные мужи, ученики, друзья, коллеги. Это был настоящий праздник жизни. Свободное время Татьяна Георгиевна предпочитает проводить на даче, где вот уже 40 лет растет... сибирский кедр. Актриса увлекается разведением цветов, особенно роз и астр.

Человек незаурядный и бесконечно увлеченный, свое жизненное кредо Татьяна Георгиевна определяет строками Бориса Пастернака:

Наталия Терентьева

Более 200 ролей сыграла на сцене театра им. Волкова Наталия Терентьева. Среди наград, отметивших ее творчество, – звания заслуженной и народной артистки РСФСР, национальная премия «Золотая маска» и многие другие отличия. Недавно любимая ярославцами актриса отпраздновала свой 80-летний юбилей (материал был опубликован 7 лет назад - Б.Л.). Бенефис Наталии Терентьевой стал одним из главных событий VII международного Волковского фестиваля. Сегодня Наталия Терентьева – в гостях у «Юности».

– Наталия Ивановна, как вы справляетесь со своей известностью?
– Да никак. Бывает, меня узнают на улице или в магазине, здороваются. Но ведь я здесь, в ярославском театре, 50 лет. И потом, я еще депутатом была 10 созывов, многим помогала.

– Что такое театр сегодня?
– Театр – он актуален во все времена, всегда должен отражать то, что происходит в жизни. К сожалению, сейчас мало современных пьес. Но, с другой стороны, все необходимое уже заложено в классике – все проблемы, касающиеся человека. Люди на самом деле не изменились, просто они сейчас поставлены в другие условия жизни, а чувства, эмоции остались прежними. Читаешь сегодня классику – господи, как будто про «сегодня» написано!

– Некоторые режиссеры вообще ставят классику, одевая актеров в современные костюмы. Вам это нравится?
– Я такого не понимаю. Это, скорее, режиссерский поиск оригинальности. Ну нельзя Шекспира играть в кожаных куртках. Хотя сейчас у нас поставили «Кьоджинские перепалки» Гольдони: пьеса написана 200 лет назад, а актеры одеты в современные костюмы. Но ничего от этого не меняется, пьеса смотрится вполне актуально.

– Как вы относитесь к кинематографу? Ведь кино – главный конкурент театру.
– Ну что вы, ничего общего. Кино – это ведь искусство застывшее, а театр – живое. Я не раз слышала и от кинорежиссеров, и от киноартистов: «Сняли вот так, но сегодня я бы сыграл совсем иначе». А исправить-то уже невозможно! А театр – это ежедневная импровизация, постоянный процесс поиска.

– А насколько изменился сейчас зритель?
– Да тот же самый зритель. Вот актеры – да, актеры меняются во времени по мере набора опыта, мастерства. К тому же всегда находятся новые краски для образа.

– Верите вы в настоящую любовь? И вообще как отличить настоящую от случайной?
– Любовь – это когда ты для другого человека готов сделать все, не считаясь с собственными интересами и желаниями. В жизни всякое бывает, могут быть ссоры, но они ничего не значат. Все равно в итоге остаются любовь и дружеские отношения, чувство товарищества. Страсть проходит, а эти чувства остаются навсегда.
Я всю жизнь любила мужа, мы прожили вместе 40 лет. Конечно, бывали влюбленности, когда – ах, горло перехватывает, сердце колотится! Но это именно увлечения, не больше.

– Умеют ли любить современные молодые?
– Не знаю. Сейчас господствуют легкие отношения между людьми, у нас такой легкости не было. И от нее много несчастий, сколько сегодня рождается случайных, никому не нужных детей! Современная молодежь считает, что нужно жить «на полную катушку», получать от жизни все удовольствия, это заявляется открыто. Но «прожигание» жизни – не лучший ход в жизни, с возрастом люди все равно возвращаются к отброшенным ценностям, к семье, к преданности.

– В таком случае как вы относитесь к гражданскому браку? Сейчас его практикуют многие молодые.
– Нормально, а что в нем дурного? И мы с мужем какое-то время жили в гражданском браке, потом оформили отношения. Это личное дело двух людей, форма может быть какой угодно, просто отношения в семье должны быть настоящими.

– Сейчас начинают практиковать заключение брачных контрактов.
– Вот это ужасно! Это такое недоверие друг к другу с самого начала, и за ним непременно последуют судебные тяжбы! Конечно, в жизни случается всякое. Мы с мужем тоже, бывало, вели речь о разводе. Но мы, когда начинали, ничего за душой не имели, никакого имущества, и первым делом покупали книги. Собрали целую библиотеку. Так что когда решили развестись, муж первым делом спросил : «А классиков как же делить будем?» Не смогли разделить, так и не развелись в итоге (смеется).

– Сейчас говорят о вторжении в нашу культуру западных ценностей, чуждого образа жизни.
– Это видно даже на уровне языка – идет замена русских названий иностранными. К примеру, вместо смотра у нас теперь – кастинг. Это что, откуда? Происходит подмена слов и одновременно – подмена смысла. Ну что означает «о’кей»? Или «вау» – ужас какой!
Русский язык велик и могуч, и в нем есть столько слов, чтоб рассказать о чем угодно.

– Гоголь как-то сказал, что театр – это кафедра, с которой можно сказать много доброго. Он прав, или все-таки правильней лозунг «искусство для искусства»?
– Я согласна с Гоголем. Для меня театр – это разговор с людьми и про людей. Где же тут может поместиться искусство для искусства? Есть, конечно, эстетствующие театры, где во главе угла – форма, но человека такое искусство не очень касается.
Каждый день, идя на спектакль, мы идем на свидание со зрителями, мы связаны с ними невидимыми нитями. И то, что сказано бывает со сцены, западает зрителю в душу, если этого не происходит – значит мы плохо сыграли. Был у нас такой главный режиссер Шишигин, он говорил: «Я вам закинул под череп ежа!»
Человек на спектакле получает некий заряд, его мысль начинает активно работать. Это все равно что хорошую книгу прочесть.

Вручение Наталии Ивановне Терентьевой диплома академика театрального искусства

– А вы сами что читаете?
– Люблю классику, но и современных авторов читаю. Акунин, например, мне очень нравится.
– Вы читаете детективы?!
– Да, а почему бы нет? Это даже интересно – Марининой что-то читала, потом еще, кажется, есть такая Дашкова. Конечно, они не ставят мировых проблем, но читать любопытно, словно в щелку посмотреть: что там делается у соседей?
– Вечный вопрос о свободе творчества. Цензура нужна или нет?
– Конечно, в сталинские времена цензура была крепкая и крайне жестокая, и Булгакова, и Солженицына мы читали «из-под полы». Такого, конечно, быть не должно. Но и печатать бесконтрольно всякую галиматью, как это сейчас делается, тоже нельзя. Литература «ни про что», абсолютно бессодержательная. Думаю, что цензура, как некая форма отбора, все-таки нужна. Особенно на телевидении – с моей точки зрения, телевидение (за исключением канала «Культура») сегодня стало «сточной канавой», оно только засоряет умы и души людей.

– Говорят, у современных людей сегодня преобладает «клиповое» сознание, отрывочное восприятие клочков информации. Вас это не задевает?
– Задевает, конечно. «Клиповость» – это отсутствие глубины. Глубины разговоров, впечатлений. А ведь Россия, если говорить о национальной культурной традиции, всегда шла вглубь, стремилась глубоко чувствовать и мыслить.
Конечно, комиксы – это очень интересная вещь, но когда по ним начинают изучать «Войну и мир» или «Анну Каренину»?!. Впрочем, думаю, что это временно, все постепенно вернется на круги своя в обществе, как возвращается и в жизни отдельного человека. Ведь большинство людей рано или поздно начинают всерьез задумываться о жизни, делать какие-то выводы. А какой вывод можно извлечь из клипа?
– Чего не хватает сегодня в обществе больше всего?
– Не хватает культуры, это самое главное. Спорт – культура тела, его много, а вот культуры души, культуры отношений страшно не хватает. И от этого все наши беды. Пока чиновники не поймут, что неумение выслушать человека и помочь – главный порок, ничего не изменится. Раньше к такому по крайней мере стремились.

– Но что мешает вернуться к этому сегодня? Вроде духовность возрождаем, вон церкви новые открываются.
– Церкви – это хорошо, но ведь можно настроить сколько угодно храмов, а толку не будет. Потому что детские сады и ясли тоже нужно восстанавливать. Нужно делать так, чтобы людям жилось легче, лучше. В свое время истребили интеллигенцию, которая жила именно по такому принципу. Такими были мои родные – врачи, учителя. Бабушка, которая открыла первый в стране детский сад для глухонемых детей. Вот икона Богоматери Корсунской – ее в 1913 году подарила бабушке великая княгиня Елизавета Федоровна, она была патронессой всех детских учреждений. После революции бабушка, а за ней мама прятали иконку в белье, хранить такие реликвии было очень опасно.
– Вы побывали с гастролями в разных странах. Какие из них вам понравились больше? В какой, например, вам захотелось бы жить?
– Я начала ездить только в 80-е годы. И наверное, потому, что я много читала о зарубежных странах, они меня не поразили так уж сильно. Даже Париж не вызвал потрясения, я приехала в него как домой! Но жить там постоянно все-таки не хотела бы. Очень понравилась Аргентина – настолько гостеприимная страна, там много русских и вообще славян, и до сих пор туда люди едут и как-то очень быстро и удачно там «вписываются». Но и это не мое.

– Люди какого поколения вам наиболее импонируют? Дореволюционные интеллигенты? Поколение так называемых шестидесятников или еще какое-то?
– Мне всегда были дороги люди, которые жизнь другого воспринимают как свою личную. Сейчас таких людей мало, слишком много стали придавать значения деньгам. Деньги, конечно, вещь нужная, но стремиться лишь к ним – это скучно. Шестидесятники – да, они жили большими идеями. Но я бы сказала больше, мне нравятся вообще люди послевоенных, 40 – 50-х годов, поколений, они были бескорыстными.
– И куда же все это подевалось?
– Я тоже не могла понять, пока не побывала в Нью-Йорке. Там на одной из авеню Манхэттена, неподалеку от гавани, стоит громадная статуя быка из бронзового, видимо, сплава. Он весь покрыт зеленой патиной, но, скажем так, некоторые интимные части тела у него блестят, как отполированные. Оказывается, есть примета – если погладить эту статую, разбогатеешь. Я спрашиваю у приятельницы: «Это что, символ Америки?» А она отвечает: «Так ведь это же золотой телец!» И вот когда мы начали догонять и перегонять Америку, у нас завелись те же проблемы.

– Сегодня большинство театров лишается государственной поддержки, федеральных театров оставлено немного. Насколько эта мера полезна и оправдана?
– Театрам необходимо помогать. Иначе они начнут бороться за выживание сами, часть площадей просто сдадут в аренду под кафе и боулинг, а на сцене начнут ставить низкопробные вещи, заманивая народ. А в театре этого не должно быть, театр – это культура. Ставить можно что угодно – хоть трагедию, хоть комедию, хоть фарс, но разговор должен всегда вестись на высоком уровне.
– Вы счастливый человек?
– Да, я счастливый человек.
– А что вообще нужно человеку для счастья?
– Для счастья на самом деле много не надо. Мы его понимаем как что-то одно большое, глобальное, ждем, когда оно наступит. А оно – каждый день, вот солнце выглянуло, пришли гости, разговор случился хороший. Счастье здесь – просто мы его не замечаем.

Автор: Оксана Якубович
Источник: http://yarcenter.ru/content/view/1831/41/

Красавицы России

Женская красота не оставляет равнодушным никого, в том числе самих женщин. А уж о нас, мужиках, и говорить нечего. Свидетельство тому - немало материалов, опубликованных на моём сайте. Я не собираюсь это отрицать, - зачем? И всё-таки, на всякий случай, хочу напомнить, что кроме красоты в женщинах есть немало других достоинств, которые привлекали и привлекают меня. Подробнее об этом - в самом первом материале темы. И всё-таки...

Журнал "Эксперт" опубликовал 24 февраля 2008 года фотографии десятки самых красивых женщин России. Помещая здесь эту подборку, хочу сказать, что это - версия журнала, и у нас с вами, читатель, есть (и это естественно!) своё собственное мнение на этот счёт. Итак:

Источник: http://www.ipoteka.it/fotoblog.php

Екатерина Двигубская

К девушкам-режиссерам часто относятся как к недоразумениям. Девушек-режиссеров из знаменитых творческих семей воспринимают еще хуже. Екатерина — дочь Натальи Аринбасаровой и Николая Двигубского и к тому же сестра Егора Кончаловского. Ей бы спокойно наслаждаться жизнью, но она не ищет легких путей и всегда готова к отпору “доброжелателей”. Отбиваться помогает внушительный список работ и большие планы на будущее. “МК-Бульвар” попытался выяснить настоящее г-жи Двигубской. Причем не только творческое. НЕСЕКРЕТНЫЕ МАТЕРИАЛЫ Екатерина Двигубская родилась 14 октября в Москве в семье актрисы Натальи Аринбасаровой и художника-постановщика, живописца Николая Двигубского. Актриса, режиссер. Окончила ВГИК и Высшие режиссерские курсы, мастерскую А.Митты. Как актриса снималась в картинах: “Хаги-трагер” и “Трам-тарарам, или бухты-барахты” Э.Уразбаева, “Ретро втроем” П.Тодоровского и “Идеальная пара” А.Суриковой. Как режиссер сняла документальные ленты: “Россия. Начало”, “Гуру”, а также сериалы: “Холостяки”, “Бедная Настя”, “Дорогая Маша Березина”. Сегодня делает восьмисерийный фильм “Сделка”.

— Катя, имея двоих, столь славных родителей, вы со временем поняли, какие черты характера, склонности и привычки позаимствовали от каждого?
— От мамы у меня трудолюбие, так как она человек балетный и всегда внушала нам простую истину, что талант без труда ничего не стоит. Еще от мамы любовь к чистоте и порядку. Чтобы в квартире у меня все идеально сверкало, могу тереть поверхности без устали. Готовить тоже люблю. Маме очень нравятся мои блюда, но она готовит по-другому — основательно, педантично и интеллигентно. Я же — варварски, смачно, по-мужски. Папа в отличие от мамы — человек более неправильный, авантюрный, и, думаю, что моя страсть к экспериментам в работе — от него.

— Как вас воспитывали, чему учили в первую очередь, на что обращали внимание?
— Дело в том, что родители развелись, и папа уехал во Францию, когда мне было всего шесть лет, поэтому в интеллектуальном смысле в детстве отец никак на меня не влиял. Наше плотное общение началось гораздо позже, уже после окончания школы. А мама, естественно, старалась дать мне глубокое, всестороннее образование, но я была таким упрямым ребенком, что, если что-то не хотела делать, заставить меня было практически невозможно. Я всегда сама выбирала, чему учиться. Вот на что я действительно тратила время в детстве, так это на языки — на английский и французский, каким-то шестым чувством, видимо, угадала, что это мне в дальнейшем пригодится.

— Возвращаясь к теме отца, никогда не чувствовали обиду, что он вас покинул, уехал в другую страну?
— В детстве не помню, чтобы я переживала, видимо, была все-таки слишком маленькая, да и мама с братом были рядом. И, надо сказать, я очень рано поняла, что в жизни далеко не все так однозначно, и, если люди разлюбили друг друга, им незачем продолжать жить вместе. К тому же мама вскоре вышла замуж за замечательного человека, Эльдора Уразбаева, который меня и воспитывал.
— Как часто сейчас видитесь с отцом?
— Мы оба сильно загружены, поэтому обычно раз в год. Папа живет сегодня в Нормандии, работает по профессии, художником-постановщиком. Его нынешнюю жену зовут Франсуаза, и мы с ней отлично ладим. Она прекрасная женщина, и вот с ней он, на мой взгляд, составляет идеальную пару.
— Недавно читала интервью вашей мамы, где она говорит, что у нее выросли замечательные, заботливые дети: Егор ей построил загородный дом, а дочь со вкусом одевает. Это значит, что вы частенько ходите вместе по магазинам и советуете, что ей выбрать?
— Нет, просто, как любая советская женщина, мама не приучена тратить много денег на себя, поэтому я, зная ее вкусы, сама покупаю и дарю ей вещи. Мне это делать приятно. Тем более что я жуткая шмоточница, мимо красивой вещи не пройду. Иной раз я себя за это ругаю, но ничего поделать не могу. И к тому же есть великолепное оправдание моим тратам — я же человек публичный и обязана выглядеть достойно.

— Насколько материальный аспект жизни для вас важен?
— Разумеется, когда мы все живем в материальном мире, денежный вопрос не может быть незначительным. Я реалистка и твердо стою на ногах. Понимаю, сколько должна зарабатывать, чтобы жить с тем комфортом, к какому привыкла. В отношениях с бытом, как, впрочем, и со всем остальным, я максималистка. Вещи, меня окружающие, должны быть функциональны и удобны. Не нужно чрезмерной, обременительной, давящей роскоши, которую нужно обслуживать. Интерьер моей квартиры, например, решен в стиле хай-тек, но он с человеческим лицом, уютный, не холодный и очень подходящий для ритма громадного мегаполиса. А на старости лет очень бы хотелось вести размеренный образ жизни где-нибудь в домике на побережье Средиземного моря…
— Как-то вы обронили, что чувствуете негативное к себе отношение, когда разъезжаете по городу на BMW…
— А так и есть, в России терпеть не могут людей успешных. Хотя это понятие весьма условное. Я к своим годам чего-то добилась, и это не может не вызывать реакцию отторжения.

— Подождите, но вы же купили машину на кровно заработанные…
— Нет, конкретно эту BMW мне подарил человек, с которым я жила в то время. Но дело не в этом, а в отношении наших людей к чужому достатку. Тут совершенно не имеет значения, сама ли ты приобрела дорогую вещь или получила ее в качестве подарка, редко кто за тебя будет искренне радоваться. Между прочим, и мой сегодняшний автомобиль, красную Audi, мне подарил муж. Я вообще обожаю скорость, автомобили… Не шикарные, которые воруют и из которых тебя могут выбросить, а обыкновенные, практичные, качественные, надежные и изящные вместе с тем.
— Хорошо, что вы первая заговорили о муже, тогда расскажите, при каких обстоятельствах произошла ваша судьбоносная встреча?
— Мы познакомились три года назад — на ночи пожирателей рекламы. Он был в компании безумно эффектной, высокой, юной блондинки с огромной грудью. Он мне понравился буквально с первого взгляда, но его спутница была так хороша... И вдруг подошел ко мне сам, мы разговорились, в конце вечера он попросил телефон, на что я сказала, пускай найдет, если действительно нужен. Через три недели раздался звонок…

— И когда вы поженились?
— Мы живем гражданским браком. И пока детей нет, я не вижу смысла в официальной регистрации наших отношений.
— А как зовут вашего избранника, чем он занимается?
— Его зовут Александр Готлиб, он телепродюсер. Его детища — программы “Клуб бывших жен”, “Секс” с Анфисой Чеховой”, “Сделка”, плюс он еще является замом генерального директора одной крупной международной компании. Саша из интеллигентной московской семьи музыкантов, его отец — композитор и пианист. Он умный, очень хорошо образован и понимает меня во всем. Не устраивает сцен ревности, когда я возвращаюсь домой в пять утра, потому как знает, что я не где-то гуляла, а снимала или монтировала. И ни слова не говорит, когда я уже через два часа опять срываюсь на работу, просто потому, что сам живет в таком же ритме. Все-таки это неплохо, когда объединяются две творческие индивидуальности, особенно если они совершенно разные по характеру. Я — импульсивная, эмоциональная, а он спокойный, рассудительный, мудрый, на все мои экспансивные проявления смотрит со снисходительной улыбкой. В нем есть самое главное качество, которое я ценю в мужчинах, — великодушие.
— Не мешает большая разница в возрасте?
— Ни в коем случае. Для меня это в принципе не имеет значения.

— У вас были периоды одиночества?
— Конечно. Но я настолько оптимистична, что они меня никогда не подавляли. Сейчас ты плачешь, но, быть может, завтра будешь смеяться.
— Вы ощущали с юного возраста то, что родились в особенной семье?
— Нет, в детстве я этого ничего не понимала, стала ощущать только с возрастом, когда уже сформировалась. И мне было все равно. Но тут надо сказать, что у нас с Егором чудесная мама. Она никогда не давала нам забывать, что в первую очередь мы — люди, а уже во вторую — чьи-то дети.
— Тем не менее такая родословная притягивала или отталкивала от вас окружающих?
— Естественно, притягивала. Но базис дружбы строится не на этом. С моими самыми близкими подругами я общаюсь уже много лет, они всегда рядом, что бы со мной ни случилось. Это люди, проверенные временем, потому что случайных жизнь отсеивает.
— И чем занимаются ваши подруги?
— Одна — сценаристка, другая — телевизионный продюсер, третья — заместитель главного редактора в глянцевом журнале, четвертая — работает вместе со мной, она моя помощница. Они все — настоящие. Я абсолютно уверена в каждой, и дай бог, чтобы они никогда меня не подвели, а я не подведу их.

— Все подруги у вас весьма успешные леди, судя по всему…
— Разумеется. Я не понимаю, как можно себя окружать людьми недостойными. В дружбе приемлемо только равенство, я в этом уверена, иначе будет всегда существовать опасность предательства. Причем я имею в виду не социальный аспект. Человек, который рядом с тобой, вполне может иметь меньше денег, но при этом он обязательно должен быть талантлив в какой-то своей сфере.
— Красивых подруг вы также не опасаетесь?
— Нет, у нас с девицами всегда было заведено, что дружба — незыблема, а любовники — приходят и уходят…
— Вы не похожи на диктатора, каким образом вам удается подчинить себе всю съемочную команду и держаться на плаву, когда вокруг так много способных мужчин-режиссеров, которые наступают на пятки?
— Я умею пахать: так, в первый же год обучения у Митты для того, чтобы набить руку, сняла двенадцать короткометражек. Потом, я умею руководить коллективом и в принципиальных моментах настаивать на своем.
— В каком-то из своих фильмов вы снимались обнаженной, а после отснятой сцены накинули халатик и снова стали командовать? И при этом вас воспринимали серьезно?
— Да, все происходило именно так, как вы и сказали. Моя команда все адекватно воспринимает, хотя, безусловно, для мужчин существует некий сложный психологический момент. Но я хитрая женщина, и меня будут слушаться, в каком бы виде я ни была. Кстати, и в своем новом фильме “Сделка”, где я не только режиссер, но и исполнительница одной из главных ролей, тоже снимаюсь обнаженной. Пока есть что показывать — не надо это скрывать!

— Хочу спросить о старшем брате — Егоре Кончаловском, вы с ним всегда ладили?
— Да, на него можно положиться. В детстве он меня защищал, вытаскивал из разных неприятных ситуаций… Однажды, помню, нас с подружкой натурально кинули, когда мы думали, что купили вожделенные джинсы на улице, с рук. Егор пошел разбираться, и нам вернули деньги.
— На вашем счету имеется несколько громких сериалов, вы их снимали ради денег?
— Тут дело не в этом. Просто надо уметь использовать свой шанс в жизни. Для того чтобы получить право снять первое большое кино, ты его должен заработать.
— Дома вы тоже по привычке разговариваете командным голосом?
— Обычно так устаю на работе, что, когда прихожу домой, я уже мягкая и пушистая.
— Наверное, после такой мужской, изматывающей работы вы нуждаетесь в каком-то серьезном отдыхе. Где проводите отпуск?
— В какой-нибудь красивой стране. Где-то раз в сезон я уезжаю из Москвы. Обожаю музеи, папа привил мне страстную любовь к ним, и я первым делом отправляюсь именно туда. Картины меня заряжают правильной энергией. Как и хорошие фотовыставки, книги. Но театр — это не мое.
— С духовной жизнью все ясно, а есть ли в вашем расписании походы в тренажерный зал, в салоны красоты, сидите ли вы на диете?

— Временами я сидела на различных диетах, но в итоге поняла, что есть надо все подряд, но малыми порциями. Еще каждый день по сорок минут делаю зарядку. Спортивные клубы избегаю. Мне неприятно находиться рядом с огромным количеством потеющих, кряхтящих людей. В бассейн тоже не хожу, потому что эта процедура занимает слишком много часов, как и салоны красоты. Но ко мне прямо домой приходит косметолог. Поэтому не приходится терпеть общество милых дам, скучающих в холле салона. Помню, у меня буквально начинался зуд, когда они пытались со мной завести беседу о том, что они сегодня съели, купили, и о том, какой муж козел.
— Вам подобные дамские разговоры претят?
— О шмотках можно поговорить несколько минут, но потом надо переходить к более важным вопросам. Жизнь настолько многообразна и коротка, зачем же себя ограничивать?!

Источник: http://www.mk.ru/blogs/MK/2006/07/24/social-life/79382/

Лариса Рубальская

Рубальская Лариса Алексеевна родилась 24 сентября 1945, Москва. В 1970 закончила педагогический институт (факультет русского языка и литературы), в 1973 - курсы японского языка. Работала гидом-переводчиком в бюро международного молодежного туризма 'Спутник', в ВЦСПС, в Госконцерте. С 1975 по 1983 - секретарь-переводчик в московском бюро японской телекомпании Эн-Ти-Ви. С 1983 референт московского представительства японской газеты 'Асахи'. Первую песню Лариса Рубальская написала вместе с В. Мигулей (Воспоминание, В. Толкунова). С 1984 непременный лауреат телеконкурса 'Песня года' (неоднократно в финал выходило по 2-3 ее песни). Автор песен Ф. Киркорова ("Виноват я, виноват"), М. Муромова ("Странная женщина"), И. Аллегровой ("Транзитный пассажир", "Угонщица"), Т. Овсиенко ("Морозов") и других. В 1991 и 1993 Л. Рубальская проводила творческие вечера в Театре Эстрады, а в 1995 состоялся юбилейный творческий вечер поэтессы в концертном зале 'Россия'. Лариса Рубальская сотрудничает с композиторами В. Добрыниным, А. Укупником, А. Лукьяновым, А. Клевицким, Т. Ефимовым и другими. Принимает участие во многих телепрограммах ('Счастливый случай', 'Тема', 'Шоу-Досье', 'Утренняя почта'), ведет концертную деятельность, участвует в жюри песенных конкурсов.

Вот что рассказывает поэтесса о своих родителях:

Мой отец, Рубальский Алексей Давыдович, родился в украинском местечке, и когда началась война… Это была большая-большая семья, где было много детей, молодых совсем ребят. И когда немцы пришли на Украину, то расстреляли всю семью моего отца. Отец в это время уже ушел на фронт, и братской могиле оказались и мать, и отец, и две его сестры и еще очень много двоюродных родных людей, и рассказывали в селе очень долго, что после того, как могилу закрыли, она еще несколько дней шевелилась и стонала. И одну сестру отца, ее звали Лиза, вели на расстрел, воткнув штык ей сзади в спину. Когда я родилась, меня назвали на букву Л, в честь Лизы, которая так погибла. Отец, когда кончилась война, приехал на место, где был его отчий дом и увидел пепелище это. Распространенная такая история военная коснулась и моего отца. Мама родилась в Москве, она родилась в 1924 году, когда началась война, она была юной девочкой, у нее был любимый человек, парень из ее двора, он ушел на фронт, погиб в первый год войны, посмертно получил, конечно, звание Героя, но посмертные звания не прибавляли радости и счастья тем, кто остался. Вот мама так осталась без любимого. Ну а юность это юность, и она встретила 1944 году отца моего и вскоре они поженились и родилась я. Молодость побеждает всякие печали, но все равно война оставила след, конечно. Папа мой был очень крепкий человек, он был физкультурник, поднимал гирю взацеп зубами, крутил, но в 59 лет память о войне сыграла свою роковую роль и он умер от разрыва сердца совсем молодым человеком.

Интервью агентству «АиФ»:

- Любите работать с молодыми авторами?
- Я вообще люблю молодежь. Мне, например, нравится песня "Мы, как птицы, садимся на разные ветки и засыпаем в метро" "Високосного года" или "...Мы с такими рожами возьмем да и припремся к Элис" группы "Конец фильма". Очень смешная и прикольная. Безусловно, хороша Земфира, и вовсе не потому, что так принято говорить. Забавно, но я в какой-то степени учусь у нее накалу страстей, чувству номер XXI (в смысле нового века). Слушаю своеобразного "Мумий Тролля". Совсем противоположная реакция на Игорька или "Тату". Эти ребята пошли по пути популизма не в ту сторону. Нужно все-таки что-то сохранять в душе.

- Не следует ли ввести определенную цензуру, чтобы повысить шоу-бизнесовскую нравственность?
- На этот вопрос отвечаю совершенно определенно: безусловно! И с радостью соглашаюсь быть главным цензором. При этом моя кандидатура была бы лучшей, так как мне все нравится. Не стану зачеркивать уже сделанное другими и насаждать свое. Лишь подсказала бы, что делать. Я - абсолютный демократ.

Япона-мама

- С молодежью говорите на их языке?
- Всегда пыталась это делать. Вот песне "Угонщица", которую Ирина Аллегрова поет, сколько лет - 10-15, наверное! И там уже были слова: "а другие пускай тормозят", "угнала тебя", "что же тут криминального?" Тогда так вообще не писали. Я всегда говорю: "Не хочу быть yesterday, только tomorrow".

- Лет десять назад вы ходили на митинги. Как сейчас относитесь к политике?
- Было дело. Много лет проработала в японской газете "Асахи" и считала себя очень политизированным человеком. Казалось, знаю обо всем, происходящем в мире... Со временем, правда, поняла, что многое вовсе не является истиной. Отравилась политикой. К тому же увидела многих наших депутатов воочию. И поняла - те, кто олицетворял для нас истинную демократию, оказались на поверку весьма поверхностными людьми. Для них во главе угла стоят только деньги. Одним словом, на сегодняшний день я к политике никак не отношусь. Честно говоря, надеюсь и на Путина, и на Касьянова, потому что они - уже новое поколение и, думаю, стараются. Во всяком случае, пока мне нравится, как идет жизнь.

Карнегги-холл

- Когда "вдохновение не идет", чем спасаетесь?
- Разные способы есть. Предположим, берешь последние слова уже существующей рифмы и пишешь, подставляешь смысл к этим рифмам. Это тренинг. Иногда я прочитаю куплетик и думаю, как бы сама дописала. Придумываю продолжение. Но это нечасто бывает. Как спортсмены, так и я: без тренировок не обойтись. Позаимствовать чужой опыт вообще неплохо.

- Кто первый судья ваших творений?
- Муж. Хотя он и врач по профессии, но замечательно чувствует все провалы и подъемы. В принципе для меня большего авторитета, чем он, нет. Достаточно его советов.

- Говорят, все врачи - циники...
- Мой не такой. Он замечательный, разумный, талантливый человек.

- Вы с мужем вместе 25 лет. Какие методы "работы" над мужчиной выработались за эти годы?
- Надо сказать, у меня объект не очень тяжелый. Он не заряжен на измену, на выпивку, на обман. Мне повезло. В принципе нужно стараться меньше доказывать собственную правоту и побольше соглашаться с мужской точкой зрения. А потом просто сделать по-своему, но так, чтобы он всегда считал себя главным в доме и знал - все от него зависит. Так лучше. А мне к тому же больше, например, нравится подчиняться, чем руководить. Ну, натура такая.

- У вас наверняка сложились общие семейные традиции?
- Мы вообще с мужем общно живем. Он просто ходит на свою работу, я на свою раньше ходила. Остальное делаем вместе. Очень много занимаемся песнями. Муж сидит и думает, кому позвонить, где что сделать, кому написать... Это наше главное занятие, которому мы отдаем практически все время. Ну еще сельским хозяйством немножко занимаемся. Не то чтобы я очень природу люблю, просто ответственный человек. Если уж этот огород есть, так его надо обрабатывать.

- Чем помимо огорода увлекаетесь?
- Мое хобби - собирать... людей. По улицам не просто так хожу - наблюдаю. Я и на лавочке с бабушками посижу, и с детишками постою, и с девочками молодыми тут поболтаю. Надо слушать жизнь.

- А, кстати, часто "главный судья" стихи ваши критикует?
- Чаще, чем нужно. Учу его: "Ты всегда сначала скажи, что хорошо, а потом - по прошествии времени - мы с тобой посмотрим, где что не так". А то он сразу начинает с плохого. Это неправильно. Всегда нужно в жизни быть хитрым. Я вот всем Карнеги почитать советую. Например, надо тебе у начальника подписать какую-то важную бумажку... Приходишь к нему, говоришь, как хорошо он выглядит, какая погода замечательная. А если дождь, так можно заметить, что и это здорово: жара надоела. Человека следует настраивать на "да". И вообще хорошо жить с ощущением "да".

- Так наверняка неудачи легче воспринимаются?
- Некоторые отпадают. У меня на этот счет твердые убеждения: мы способны притягивать и плохое, и хорошее. Поэтому нужно реже говорить "нет". Задают вопрос: "Как дела?" "Да так", - отвечаешь, чтоб не сглазить. Мне кажется, что нечистая сила, которая отвечает за "да так", где-то рядом. Хочешь? Пожалуйста! Наоборот, нужно говорить: "Хорошо, нормально". Надо жить с надеждой.

- Чем успокаиваете себя, когда кошки на душе скребутся?
- Одного определенного девиза на все случаи жизни нет. Иногда утешаю себя тем, что все проходит, и это пройдет. В другой раз говорю: "Господи, пугай да не наказывай". Или же: "Пусть будет хорошо всем жителям Вселенной". А бывает, ухожу в такую депрессию, что думаю, ничего уже не изменится. Вообще, как все...

- Ну, как все, вам быть не грозит. Много ли россиян японским в совершенстве владеют...
- То, что начала учить его, - стечение обстоятельств. Сначала пошла по объявлению учить японский, но проявила недюжинные способности, и меня взяли на работу. Было занятно: "Запросто говорю на таком языке!" Бойко, громко, так, что все оборачиваются. К тому же японцы дарили мне колготки и часы. Шучу. Прежде всего было интересно. С японцами легко было общаться. Умела их рассмешить. Не они меня в свою веру обращали, а я их - в нашу. Мне особенно нравилось работать гидом: каждый день потрясающий калейдоскоп лиц. Потом интерес полностью пропал. Отслоилось.

Екатерина Ракова, Ксения Илькина, "АиФ"

Ханна Розенблат: "Я НЕ МОГЛА НЕ НАПИСАТЬ ЭТУ КНИГУ"

Мы часто не замечаем, как быстро взрослеют наши дети. Ханна Розенблат учится в бруклинской иешиве для девочек Prospect Park Yeshiva. Ей всего 14, но она уже писатель. Недавно вышла на английском языке ее первая книга A Barbie's Life For Me. И не брошюрка какая-нибудь там, а 200 с лишним страниц текста. Но главное не в этом. У Ханны свой взгляд на мир и на то, как его исправить.

- Когда ты почувствовала в себе литературный дар? И с чего начинала - со стихов, коротких новелл или сразу взялась за повесть? - Сколько себя помню, столько и пишу. В первом классе сложила бумагу в буклет и стала записывать отдельные мысли и фразы. Сначала были стихи, а с 12 лет пишу и прозу. У нас вся семья творческая. Мама тоже писала стихи, хорошо рисует. И папа писал рассказы, сопровождая их движущими картинками. А мой прадед Исаак, который прожил 93 года и умер в Нью-Йорке, писал на идиш. Мы храним его архив, хотя, к сожалению, никто из нас на идиш не читает. Старшая сестра София - тоже творческая личность, она фотограф, и иллюстрировала мою книгу. - Можно ли назвать твою повесть автобиографической? Или это плод фантазии, основанной на прочитанном либо увиденном на экране? - Любой писатель использует в своих произведениях собственный опыт. Но, в основном, все мои герои - собирательный образ. У каждого свой характер. Да, там много фантазии. Повесть и задумывалась как фантастическая. Но в ней нет никаких подражаний. Это попытка осмыслить жизнь, почему в ней столько грязи и несправедливости.

- Именно об этом твоя повесть? А какие еще поднимаются в ней проблемы?
- Я не хотела бы пересказывать содержание. Для меня мир кукол - это мир людей. В чьи руки они попадут, таким характером и будут наделены. Многие люди и даже государства - марионетки. Они свыклись с этим статусом, и он их устраивает. Это их выбор. Мы рождаемся свободными, но каждый по-своему распоряжается своей свободой. Моя книга - и об этом тоже. Это психологическая повесть. Я попробовала исследовать внутренний мир человека. Для чего мы живем? Каждый ли задает себе этот вопрос? А если и задает, то готов ли честно на него ответить? Кто лучше нас знает свои недостатки? Почему же мы их не исправляем? Вопросов, как видите, много. Не ответив на них, никто не имеет права называть себя человеком.

- Не строго ли ты судишь? По-моему, это вечные вопросы, на которые больше всего боится ответить человечество. Кстати, отражаешь ли ты хоть как-то национальные проблемы, или это тинейджеров не волнует?
- Я никого не сужу. Говорю о том, что вижу. Да, человек несовершенен, но он может и должен работать над собой, чтобы стать лучше. И когда мы всё это поймем, мир начнет изменяться на глазах. Ведь он - зеркальное отражение нас самих... И это не имеет никакого отношения к национальности. В Африке люди ведут себя точно так же. Просто у них меньше возможностей, чем у нас. Но для самосовершенствования не надо высокого уровня жизни или образования. Возраст и пол тоже не играют никакой роли. Всё зависит от самого человека, где бы он ни жил и какого цвета у него кожа. Духовные качества дороже любого богатства. Но нам усиленно навязывают материальные ценности, лишая индивидуальности и превращая в марионеток. И надо самому научиться противостоять этому давлению.

- Ты называешь свою повесть фантастической. Почему выбрала именно этот жанр?
- Когда пытаешься говорить серьезно, тебя не слушают. Никто не любит, когда тебе читают мораль. А фантастика позволяет обойти это препятствие. Может быть, поэтому многие писатели и выдают свои нравоучения в виде сказки. Ведь сказочным героям всё позволено. Не надо объяснять, кто положительный, а кто отрицательный герой. И так всё ясно. Мне кажется, беда взрослых в том, что они слишком серьезно ко всему относятся. Пытаются понять, почему человек поступил так, а не иначе. У детей проще. Они знают, что любые поступки чаще всего происходят спонтанно. Сначала делаешь, а потом уже думаешь. Это, конечно, плохо. Но иначе и быть не может. Ведь большинство из нас даже понятия не имеет, что надо учиться управлять собой. Между прочим, это самая сложная наука. По себе знаю.

- Кем ты ощущаешь себя в этом мире? И вообще, каким хотела бы его видеть? Можно ли его изменить?
- Я поднимаю эти вопросы в повести. Представьте себе город с абсолютно одинаковыми домами, машинами, обстановкой. Думаете, они счастливы? Каждый втайне думает, чтобы его дом был лучше, чем у соседа, а машина и обстановка - дороже. А ведь все мы в этом мире всего лишь пылинки. Конечно, хочется, чтобы он был лучше, чтобы люди относились друг к другу как близкие родственники, а не как дикари с необитаемого острова. Но мы должны также помнить, что этот мир придуман не нами. Для того, чтобы он стал лучше, мы сами должны стать лучше. Вроде бы все это понимают, но откуда тогда берутся негодяи?

- Не пойму, для кого ты пишешь. Вроде для своих ровесников. Но у тебя совершенно взрослые мысли. Или мы подходим ко времени, когда дети начнут учить родителей?
- А вы не смейтесь. Мы действительно на пороге этого времени. Дети быстрей впитывают духовное, а взрослые живут чисто материальными интересами, которые, как мы видим, счастья не приносят. Поэтому я адресую книгу и детям, и взрослым. Чтобы они лучше поняли друг друга и научились говорить на одном языке.

- Детские писатели иногда меняли местами родителей и детей. Такой прием позволял детям лучше понять родителей, а родителям - детей. Результата этого "педагогического" нововведения не знаю, но ты хотела бы поменяться ролями, скажем, с мамой?
- Нет. У нее своя жизнь, у меня - своя. Каждый должен выполнять свою роль. Родители тоже не могут сейчас вернуться в детство. Потому их детство разительно отличается от моего. Время на всё накладывает свой отпечаток. И это очень даже хорошо. К сожалению, люди чаще всего живут либо прошлым, либо будущим. А жить надо сегодняшним днем, хотя это и очень хлопотно. Мы не можем бежать от проблем, которые всё равно придется решать, потому что это никто за нас не сделает. Важно понять, откуда они берутся и не создавать новых. Ведь мы порой, даже того не подозревая, сами притягиваем к себе несчастья и беды, а потом жалуемся, что всё так плохо.

- Всё, Ханна, больше "взрослых" вопросов не задаю. Скажи, насколько самостоятельны нынешние тинейджеры, понимают ли они, что скоро возьмут на себя ответственность за судьбы не только страны, но и мира?
- Но это же чисто взрослый вопрос! Что вы хотите от тинейджеров, если они копия своих родителей, учителей, соседей или, на худой конец, знакомых? Вырастут, станут такими же. Одни будут готовы взять на себя ответственность за всё что угодно, а другие и проблемы собственной семьи с радостью переложат на чужие плечи. И какие могут быть претензии? Вы ведь хотите, чтобы мы жили по придуманным вами законам. Скажем, пострелял тинейджер в родной школе из папиного пистолета, но судить его нельзя - несовершеннолетний. А мы бы его растерзали. Но ведь, принимая законы для нашего же блага, взрослые почему-то с нами не советуются.

- Ох, уж эти взрослые! Что бы ты хотела им пожелать?
- Прежде всего, чтобы не судили по возрасту. Что, книгу пишешь? Рано еще. Самовыражаться можно в любом возрасте. Мой прадедушка писал и в 90 лет. Надо всегда оставаться самим собой. И родители должны это понимать и не пытаться мешать. Кто может определить время "созидательного возраста"? У каждого из нас оно свое. Когда я решила взяться за эту книгу, меня тоже отговаривали: мол, не стоит торопиться. Но я себе сказала: напишу, во что бы то ни стало. И написала. Теперь поставила перед собой новую задачу: освоить за год учебную программу за два класса. А писать все равно не брошу.

- Ну что ж, остается пожелать тебе удачи. А пока, как и где можно заказать твою книгу?
- Это проще простого. Достаточно набрать адрес сайта: www.lulu.com/content/154466

Беседу вел Анатолий ГЕРЖГОРИН, Бруклин, Нью-Йорк

Анита Цой

В начале 70-х в Москве в одной корейской семье родилась девочка. Мама решила назвать ее Анитой в честь французской революционерки Аннет Ривьер. Но в советском загсе отказались регистрировать странное имя. Заявили, что оно отдает иностранщиной и посоветовали записать дочку Аней. Мама согласилась. Но, видимо, существует определенная магия задуманного. По жизни дочь как только ни называли - Нюра, Аннушка, Анита, Но характер у певицы Аниты Цой выдался действительно бунтарский.

С самого раннего возраста Аните давали понять: она - кореянка, а значит, не такая, как все. "В детском саду и школе меня называли чукчей. Школа, где училась Анита, была специализированная, и посещали ее в основном дети привилегированных родителей. А поскольку семья Аниты ни благосостоянием, ни должностями не выделялась, то отметки Анита получала не самые высокие. Находились учителя, которые прямо говорили: "Она не может знать русский язык лучше, чем на три. Это генетика". Настоящих друзей у девочки было очень мало. И чтобы доказать, что национальность - не главное, Анита стремилась участвовать во всем: в пионерии, в комсомоле (позже дошла до работы в ЦК ВЛКСМ). Пробовала играть на скрипке и учиться живописи, занималась конным спортом и бальными танцами. Однако, уже став танцором международного класса, она вынуждена была оставить бальные танцы. Причина оказалась до обидного банальной: прежний партнер вырос, а нового найти она так и не смогла. Никто не хотел быть в паре с малышкой, у которой круглое лицо и раскосые глаза. "Вся моя жизнь в молодости, до 19 лет, была становлением самой себя под лозунгом: "Я не чукча, я - человек!" Только став взрослой, я победила в себе этот комплекс". Хотя, по ее собственному признанию, даже сейчас на эстраде ей приходится сталкиваться с "национальным вопросом". Одно дело, когда на съемках говорят: "Открой пошире глаза. Их не видно!" Но совсем другое, когда выходишь выступать и слышишь: "Смотри, чукча пошла!"

Анита создает свой сценический образ, следуя принципу: максимально используй и развивай то, что тебе дано. Кореянки считаются в мире красивыми женщинами. А ей - миниатюрной, как статуэтка, с лицом цвета слоновой кости, круглолицей, что у восточных народов считается первым признаком красоты, - стесняться и комплексовать нечего. У нее в программе есть номер, где она танцует чукотский национальный танец в национальном костюме, потом снимает его и оказывается в русском народном платье. Намеренно сужает глаза еще сильнее и... надевает кокошник. Смотрите, кто живет у нас в России!

Милая мама...
Во времена "великого Октября" система подминала под себя человеческие жизни, ни с кем особо не церемонясь. Мама Аниты - Юн Элоиза Санхымовна - своей специальностью выбрала химию. Стала кандидатом наук и трудилась в том самом институте ядерщиков, где работал Андрей Сахаров. Так случилось, что, когда на последнего начались известные гонения, небольшая кореянка оказалась единственной женщиной-единомышленницей, которая не выступила на стороне тех, кто его травил. Как особо непокорную, ее упрятали в психиатрическую лечебницу. "Вы знаете фильм "Полет над гнездом кукушки"? Вот все эти ужасы словно воплотились в жизни моей мамы". Прошли годы. Сахарова оправдали, маму выпустили. Но ее здоровье было подорвано. Мама Аниты стала инвалидом. Но нет концерта у Аниты Цой, на котором не было бы названо с благодарностью мамино имя. "Те люди, которые смогли когда-то поднять на нее руку, сейчас слушают песни, смотрят телепередачи, порой звонят, просят прощения... Я не хочу мстить. Я хочу реабилитировать имя моей матери".

Ноябрьская революция.
Именно в ноябре Анитой Цой был подписан первый контракт со студией "Союз". Но и за него, и за выход на профессиональную сцену тоже пришлось побороться. В начале 90-х в столице была создана Московская Корейская Ассоциация. Аните тогда было 19. Она пришла туда, намереваясь изучать родной корейский язык. И, как говорится, встретила там свою судьбу. Сергею Цою было уже тридцать с небольшим, он работал в мэрии Москвы и тоже пришел на языковые курсы. Аните он казался очень взрослым и солидным. "Наши семьи познакомились. Мы встретились раз семь и поженились, потому что, как это положено у корейцев, родители сказали друг другу "да".

Позже, прожив с Сергеем какое-то время, Анита поняла, что ей невероятно повезло. Сергей оказался упорным и целеустремленным в работе, отличным мужем и исключительным человеком. За сравнительно небольшой срок он сделал карьеру, став начальником пресс-службы мэра Москвы. Анита же, воспитанная в корейских традициях, всегда знала, что женщина должна "шуршать" перед мужчиной. Приготовить, постирать, создать в доме уют и чистоту "Корейский мужчина принимает решения самостоятельно. Я никогда не вмешивалась в его служебные дела, но считала, что домашний фронт - моя основная помощь. Сейчас, когда я работаю, то понимаю - это так много значит, когда кто-нибудь встретит, накормит, обслужит. Но до сих пор, как бы я ни была занята, всю домашнюю работу выполняю сама, своими руками. Никакой нанятый человек не сделает тебе дом так, как ты сам. Я верю, что существует положительная энергетика. Когда муж ест пищу, приготовленную именно руками жены, или надевает выглаженную ею рубашку, тогда он и чувствует себя по-другому". Позже родился сын - Сережа. Но Анита хотела петь. Пела она всегда: дома, в узком кругу друзей. Пела в пионерском лагере: "Выступает "международная звезда" Анита Ким (девичья фамилия)!" Затем было педагогическое училище: вокально-инструментальный ансамбль, солистка - Анита Ким. Песни рождались одна за другой. Год работы в детском доме - появилась песня "Мама". Увлечение Виктором Цоем, который близок еще и потому, что свой, кореец, - и в его честь написана песня "Полет": "Я сделала эту песню в его манере, стиле и вначале даже пела его голосом".

В конце концов Анита решилась на революцию. Первый этап - достать деньги на запись диска. Не одалживать у мужа, которому может не понравиться ее затея, а заработать самой. Поэтому она поехала в Корею к якобы вновь найденным там родственникам, ничего не сказав Сергею об истинной цели поездки. Там набрала товара, как делали многие "челноки", и, вернувшись в Москву, пошла... на рынок в Лужники торговать. Выглядело это так. В 4 утра Анита вставала и с подружкой мчалась на рынок, в 7 утра возвращалась, готовила мужу завтрак, провожала его на работу и - опять в Лужники. Это продолжалось около двух недель, пока однажды утром Сергей не встретил ее в дверях. Пришлось объясняться. Муж дал добро, но с условием: чтобы на домашнем укладе ее походы не отразились.

Анита взяла к ребенку няню - бывшую однокурсницу из педагогического института, а сама с удвоенной силой принялась за работу. Торговали с подругой около года, потом открыли сеть кафе "фаст-фуд". После организовали телекомпанию "МетеоТВ", где Анита работала заместителем генерального директора. Все делала сама. Муж в дела не вмешивался. Наконец, первоначальный капитал был накоплен. Увидев по ТВ-6 рекламу студии "Союз", которая приглашала к сотрудничеству молодых исполнителей, Анита отправилась туда.

Студийцы недоверчиво восприняли невысокую толстушку (86 кг) в деловом костюме и с мобильным телефоном в руках. Анита высыпала на стол гору кассет с записями трех сотен песен, специально отобранных для этого случая. Прослушав материал, специалисты оценили его следующим образом: "Проект нерентабелен. Песни неплохие есть, но... вы сами не подходите". И тогда Анита выложила свой козырь: не хотите так, давайте за деньги. Но стоило ей назвать сумму, в студии пошел смешок. Ей объяснили, что на эти деньги могут записать чуть более половины диска. После чего вежливо посоветовали отправиться домой. "У меня началась депрессия. Было так обидно, что заработанных денег не хватило. Да еще и выслушанные оскорбления! Ничего не хотелось делать". Но через некоторое время, когда она пришла в себя и решила попытать счастья в другой студии, раздался звонок из "Союза". "Мы передумали. Давайте попробуем. Но вы должны выполнить ряд условий. Прежде всего - похудеть".

В итоге за полгода Анита сбросила 30 килограммов. И вот, когда уже первый, тысячи раз обговоренный и перепроверенный контракт должен быть подписан, на студии вдруг узнают, что муж Аниты занимает высокую должность. "Они дали такого деру назад! Мне предложили пока не подписывать контракт и долго не выходили на связь. Для меня это означало полный крах. Ведь я так долго готовилась к этому событию! И тогда я решилась попросить мужа. "Петрович, пойди, поговори с ними, скажи, что, если муж - высокий чиновник, это не так страшно". - "Почему не так страшно? Я не хочу, чтобы ты пела". Сергей Петрович, конечно, был сердит: жена за его спиной упорно добивалась своего. "Тогда мы с ним очень серьезно поговорили. И я сказала: "Понимаешь, Сережа, все равно я туда приду. Зачем мне тебя обманывать?"

Самое главное - муж ее понял. Поговорил с "союзовцами", прекрасно понимая, на что идет. У самого работа все время на виду, а тут еще жена выходит на сцену, на всеобщее обозрение. "Семья - это всегда тыл. Когда вторая половина тоже открывается, мы максимально себя подставляем под удар".

Если можешь - делай!
Все просчитывалось: и сравнение с Виктором Цоем, и пересуды в кулуарах, и стремление некоторых шоу-бизнесменов снять побольше денег с жены известного человека. Но бороться решили до конца. За год работы Анита успела записать долгожданный диск. Выпустили его небольшим тиражом, зато разошелся он мгновенно. Зная, что без специального образования далеко не уйдешь, Анита поступила на коммерческое отделение в Российскую Академию Театрального Искусства. "Пропускаю, конечно, много занятий, зато с практикой проблем нет. Создать свою команду, подобрать костюмеров, танцоров, визажистов - от этого никто никого не освобождает". Отсняли клип "Полет". Подготовили фильм "Уроки Аниты Цой". Событием для Аниты стало ее участие в "Рождественских встречах" Аллы Пугачевой...

И муж изменил свое отношение к пению и уже с иронией воспринимает, когда его в шутку представляют: "Знакомьтесь, муж Аниты Цой". Когда же ее сильно допекают разговорами о том, что без влиятельного мужа она ничего бы не добилась, Анита отвечает: "У нас в правительстве большинство жен работают. У кого - художественная галерея, кто преподает в школе. Если я - певица, тут, конечно, шумихи больше, но это нормально. Если можешь что-то хорошо сделать в жизни - делай!" Жизнь певицы тяжела, загружена гастролями, да и принимают не везде хорошо. Постоянно занятые вечера, съемки, журналисты, поклонники. "Конечно, пение - это игра. Но не игрушка. Надо отдавать себе отчет, что в тебя начинают верить сотни людей. Несерьезно к этому подходить нельзя. Для меня все решено. Правда, я все равно буду рожать. Хочу девочку. Ведь пение - это прежде всего профессия. А самое главное в жизни - это все равно семья. Ради нее мы - певцы, советники и журналисты".

Источник: http://www.zvezdi.ru/catalog/c/coi.html

Офра Альягон

Эту книжку очень люблю и с удовольствием перечитываю. Всего десять рассказов, написанных с любовью и мягкой иронией. Из них девять о простых людях, населяющих Израиль, и один рассказ о еврейском местечке. Название книжки -по одному из рассказов. Переводы мастерские, потому как принадлежат Григорию Кановичу и Велвлу Чернину. В аннотации к книжке написано, что Офра Альягон "автор более пятисот рассказов на иврите, посвящённых сапожникам, крестьянам, бедуинам, солдатам...любовь, измена, горечь потерь и радость. Картинки из израильской жизни.. Будни праздников и праздник будней."

К сожалению, я не нашла в инете рассказов Офры Альягон на русском языке. Потому сама набрала отрывок из одного текста под названием "До конца улицы". Рассказ необычайно поэтический. Вот начало:

"Насколько я помню, не кто иной, как мой отец, рассказал мне эту историю о Гарболине, маленьком местечке в Польше. С какой стати именно Гарболин? Потому что там родилась моя мать. А отец любил рассказывать истории, связанные с моей матерью... Всё местечко состояло из убогих домишек, деревянных заборов, немощённых переулков и бедного, но весёлого рынка. Местным евреям с большим трудом удавалось зарабатывать на жизнь, чтобы как-то прокормить свои многодетные семьи. Среди уроженцев Гарболина не было больших мудрецов и выдающихся раввинов, которые прославили бы его имя по всему еврейскому миру. Не было в нём ни промышленности, ни природных богатств, зато нищеты там было хоть отбавляй почти в каждом доме. Вместе с тем Гарболин был не лишён юной радости жизни, а его девушки славились своей красотой."

Дальше повествование об одной богачке, молодой вдове Хае, которая жила одна- одинешенька в большом доме, единственном трёхэтажном доме в местечке. И всё местечко мечтало найти Хае достойного жениха, но никто Хае не нравился.

"Только один человек, помимо старого бухгалтера Залмана, переступал иногда её порог и сидел с ней за столом. Это был Хаим-нищий, отпрыск целой династии потомственных нищих. Да разве можно было назвать его человеком? Одет в рванину, босой летом и обутый в разбитые, подвязанные верёвками башмаки зимой. Его волосы и борода сбились в одну устрашающую копну, а запах нищеты прочно въелся в его тело. Все обыватели отделывались от него мелкой монетой, положенной на порог дома. Иногда добавляли пару поношенных башмаков или старый кафтан. По праздникам его приглашали на трапезу - по очереди. Когда он болел - а случилось это только раз или два за всю его жизнь - он спал у раввина и получал каждый день суп. Но сколько раз в жизни нищему посчастливится заболеть? Господь наделил нищих телесным здоровьем и сколько бы историй не рассказывали о нищем придурке, он всё равно здоровее душой, чем обыватель, обременённый соблазнами и заботами. Нет семьи, так нет и забот о семье. Нет денег, но зато незачем беспокоиться о работе. Есть ломоть хлеба, кусок редьки да вода в реке, да маленький узелок, припрятанный на чёрный день, - что ещё надо человеку для полного счастья? Всё равно ведь всё суета сует.

Примерно так излагал свою философию Хаим-нищий, сидя на кухне у богачки. Он рассказывал ей истории о прочих местных обывателях. Не сплетни, Боже упаси, а поучительные и занимательные истории из жизни. Он рассказывал ей сказки, притчи и истории, приключившиеся с ним в других городах во времена напастей и войны, а она подавала ему чай. Он пил её чай, а она пила его истории. Иногда она приказывала кухарке Бейле дать ему что-нибудь перекусить, а иногда даже сама наливала ему в глубокую тарелку бульона с костью и с кусочками мяса. Кроме же Хаима, наносившего ей еженедельный визит, никто больше не стучался в её дверь. Для точности следует сказать, что раз или два приезжали родственники из города. Родственники с частными дрожками и кучерами, ждавшими их на кухне, пока они сами сидели в ярко освещённой зале. Когда к вдове приехали гости, слух об этом сразу же распространился по местечку, и все вышли на улицу, чтобы взглянуть на высоких городских евреев в чёрных цилиндрах. Так кто же из жителей маленького местечка осмелится после этого посвататься к такой женщине?" Но Хая выбрала Хаима-нищего и послала к нему сваху. Но он отказал. Тогда Хая просила его придти и объяснить свой отказ.

"И Хаим пришёл. Хая пригласила его в столовую, но он не хотел входить. Достаточно кухни. Она отослала кухарку Бейлю стирать бельё, и они остались вдвоём. Богачка и нищий. О чём они разговаривали, никто не знает. Известно только, что на следующее утро раввин благословил их как мужа и жену. С условием. Жених нарядился в свои обноски. Он произнёс традиционное благословение, разбил стакан, поцеловал невесту в щеку, и все гости чуть не зарыдали. Но глаза невесты сияли от счастья. А потом они оба исчезли."

"Тусклые окна трёхэтажного дома словно рассказывали свою странную историю. Но люди старались не проходить мимо него, как если бы в нём поселились привидения. Вдовец, владелец галантереи, рассказывал, что Хаима и Хаю видели в губернском городе. Они слонялись по улицам, собирая милостыню. А потом и ему надоело следить за ними, и эти двое забылись. Было чудесное утро. Одетые в лохмотья мужчина и женщина стояли и смотрели друг на друга. "Хаеле", - произнёс нищий и улыбнулся, не по-еврейски глядя прямо в лицо своей супруги. И она покраснела под серым слоем дорожной пыли, покрывавшей её лицо... В наши дни никто бы и головы не повернул, чтобы взглянуть на них вторично. Теперь привыкли ко всяким хиппи, одетым в лохмотья, но с драгоценными ожерельями на шее. Но в те дни! Кто видел нищенку с ниткой жемчуга на шее?
Нищенка сунула руку в торбу и вытащила чуть надкусанное яблоко и кусок сухого хлеба, разделила это нехитрое угощение на двоих, и они ели. Тот, кто не видал их во время этой трапезы, когда они сидели посреди улицы рядом с заброшенным домом, не видел трапезы царей. Когда с хлебом и яблоком было покончено, Хая вытащила сливу на десерт. Хаим смотрел ей прямо в рот, как она откусывает крохотные кусочки от маленькой сливы, и его пустой рот жевал вместе с ней.

- Что ты так смотришь? - игриво спросила она, - есть ещё слива...
- Так ешь её сама и пусть тебе будет на здоровье.
- Так что же ты так смотришь? Вообще ты ведёшь себя сегодня странно. Словно ты меня в первый раз видишь.
- Я снова вижу тебя в первый раз. Ты прекрасна, супруга моя...Хаеле, ты знаешь, какой сегодня день?
- Конечно, знаю. Понедельник. Чего это ты меня вдруг спрашиваешь?
- А то, душа жизни моей, что сегодня исполнился ровно год с нашей свадьбы, Хаеле. Да, да, уже прошёл год. Ты выдержала испытание, жена моя, доказала свою скромность, собирала подаяние вместе со мной. Ты видела, как живут нищие. Ты сама была нищенкой. Ты уже не сможешь сказать мне: "Кто ты такой? Кем ты был? Я тебя вытащила из грязи..." Можно вернуться домой. Конец скитаниям. Ты сможешь снова стать местечковой богачкой, а мне уже теперь не страшно быть твоим мужем и ничем больше. Снова будет свет в окнах. Мы расстелим ковры, будем пить чай в столовой...- Так мечтал Хаим.

- Ой, - неожиданно воскликнула его жена, - Ой, - и прикрыла рот ладонью, - ой, Хаим! - и положила голову ему на плечо, прямо на улице большого еврейского города. Так они сидели некоторое время, обнявшись. Её глаза были устремлены куда-то вдаль, на двери многочисленных домов, некоторые из которых были заперты, а другие - открыты.

- Пойдём домой, она стремительно поднялась. - Пойдём! - и она осторожно вытащила свою руку из его руки. - Только сначала закончим улицу. Только до конца улицы.

Автор: Евгения Фердман-Соколова
Источники: http://jennyferd.livejournal.com/363851.html, http://jennyferd.livejournal.com/364570.html

Ирина Руднева

Ирина Александровна Руднева родилась 6 октября 1930 года в селе Рашков Молдавии. С января 1994 года живет в Израиле (в настоящее время — в городе Модиин). Окончила физическое отделение физмата Одесского государственного университета им. И. И. Мечникова в 1953 году. С 1953 года жила в Москве, работала научным сотрудником Института прикладной геофизики.Работала в экспедициях на Кольском полуострове, на Урале, в Забайкалье, Средней Азии и других районах страны. Играет на 7-струнной гитаре. Песни на свои стихи начала писать в 1955 году под впечатления от общения с участниками альпиниады СКАН (спортклуб Академии наук). Первая песня "В далеких горах бушевала пурга..." ("Черви" ). Давно известны песни: "Новеллы Грина", "Дон-Кихоты ХХ века", "Ушло наше время...", "Красивая", а всего их более полутора сотен и не менее трехсот стихов без мелодий. Наиболее удачными считает: "Полковые оркестры или июль 1914 года", "По лезвию ножа...", "Тает воск, оплывает свеча..." Любимые авторы: Б.Окуджава, Новелла Матвеева, Клячкин, Городницкий, Дулов. Любит лес, камни, воду, рукодельничать.

Вот рецензия на её стихотворный сборник:

"...Эти стихи поражают тем, что не имеет необходимого и достаточного определения: истинной поэтичностью. Это стихи настоящие, то есть нечто не воспроизводимое в пересказе, тем более в прозаическом. Более того: это стихи, достойные высоких определений.
Как это обычно и бывает, значительность стихов И.Рудневой усугубляется фундаментальной и на удивление разносторонней образованностью автора. Гуманитарий свободно сочетается в ней с естественником, условно говоря "лирик" с "физиком". Культурный тезаурус Ирины Рудневой не лежит в границах тестилесятнических или каких-либо иных поколенческих штампов. Ее национальное мироощущение не сужает подпочвы ее поэзии. Питают эту поэзию и мировые, и российские, и еврейские родники и корни. Боль за свое, ближайшее, кровное, не застилает ей зрения. Мир воспринимается и воссоздается ею в его трудно порою переносимой многосложности и противоречивой гармонии, в его болевых ударах и в его хрупком счастье."

Дора Штурман

А теперь одно из стихотворений:

И ещё одно стихотворение поэтессы и композитора, которое (не знаю, как кто) лично я считаю программным:

Впервые этот материал опубликован здесь: http://www.coolfold.com/phorum/read.php?pid=250013#postref250013

Вика Цыганова

Виктория Юрьевна Цыганова (в девичестве Жукова). Родилась 28 октября 1963г. в городе Хабаровск в семье морского офицера.
1981-85гг. - студентка Дальневосточного института искусств (г.Владивосток) по специальности "Актриса театра и кино". 1985г. - начало театральной карьеры будущей певицы в Еврейском камерном музыкальном театре. Далее - работа в областном театре драмы в Иваново (1986) и Молодежном музыкальном театре Магаданской филармонии (1987-1988). .
За все время работы в театре Викторией сыграно немало главных ролей, среди которых Гитель Моска в спектакле "Давайте все вместе" (режиссер Ю.Шерлинг), Зоя - в спектакле по пьесе Л.Леонова "Метель" (режиссер Е.Табачников), Липочка - в спектакле по пьесе А.Островского "Свои люди - сочтемся", главные роли в спектаклях "Шлягер, шлягер, только шлягер!" (режиссер М.Левенбук) и "Кот Леопольд" (режиссер А.Вилков).

Профессия певицы.
С 1988г. Вика Жукова становится солисткой группы "МОРЕ". В следующие два года поочередно выходят в свет альбомы "Каравелла любви" и "Осенний день". Период 1988-89гг. отмечен масшабными гастрольными турами группы "МОРЕ" по крупнейшим городам страны.
Совместная работа с композитором Юрием Прялкиным и поэтом Вадимом Цыгановым в 1990г. положила начало сольной карьере певицы. В 1991г. под именем Вики Цыгановой выходит в свет ее первый альбом «Гуляй, анархия».
Первое сольное выступление состоялось спустя два года в Театре эстрады в Москве. К этому времени ее песни становятся хитами и занимают верхние строчки в хит-парадах. Успех и общественное признание повлекли за собой рождение новых песен, концертных программ и гастрольные туры по стране и за ее пределами.

За период с 1992-1996гг. ежегодно выходят в свет альбомы: «С любовью к России» (1992), «Клубничка» (1993), «Ангел Мой» (1993), «Любовь и смерть» (1994), «Эх, не грех» (1995), «Русские песни. Кому это надо?!» (1996).
В 1996 - 1997гг. творчество певицы приобретает лирическую направленность: на смену хулиганским и патриотическим песням приходят цикл лирических баллад из сборника "Только любовь", альбома "Калина красная" и русские романсы из одноименного альбома.
1998г. становится переломным моментом в творчестве певицы. Желание обновить и расширить свою аудиторию обращает ее к контрастной смене имиджа и новой музыкальной направленности песен с элементами рок-н-ролла, рока и попсы. Результат - новый образ, альбом "Сонце", серия музыкальных клипов, строчки в хит-парадах и презентация новой концертной программы.

2001 г. возвращает аудитории прежнюю Вику Цыганову в тандеме со звездой шансона Михаилом Кругом. Восемь дуэтных работ вошли в альбом памяти М.Круга, вышедший осенью 2002г., под названием "Посвящение". А песня "Приходите в мой дом " становится визитной карточкой певицы на многие годы.
Своеобразный итог десятилетней работы на сцене подводится в вышедшем в этом же году сборнике из серии "Легенды жанра" под названием «Русская водка. Лучшие песни».
Знаменательным событием 2002г. становится концерт в день Военно-морского флота на ракетном крейсере "Москва" - флагмане Черноморского флота (г.Севастополь,2002г.). Эта феерическая морская акция, озаглавленная "Великая Россия под Андреевским флагом", впервые транслировалась по центральному ТВ, прорвав многолетнюю информационную блокаду певицы со стороны СМИ.
2004г. отмечен дебютом Вики Цыгановой в кино: певица участвовала в съемках телесериала "На углу у Патриарших - 4", исполняя роль самой себя. А альбом Вики под названием "Приходите в мой дом" на церемонии вручения премии "Шансон года" признан победителем в номинации "Альбом года".

В 2006 году выходит альбом "Вояж-Винтаж". Эта работа отличается необычными музыкальными аранжировками песен. Она подарила слушателям путешествие по странам, культура которых интересна самой певице. Автор всего песенного репертуара Вики по-прежнему ее муж и продюсер Вадим Цыганов.
В дальнейших планах певицы - запись альбома песен военных лет в дуэте с сестрой Светланой (бэк-вокал в альбоме "Русские песни") и запись рассказов для детей Василия Никифорова-Волгина "Серебряная метель".

Благотворительность.
Благотворительные выступления певицы перед солдатами внутренних войск, детьми-сиротами и инвалидами,участие в акциях помощи матерям, чьи сыновья погибли в Афганистане, а также неоднократные поездки в Чечню отмечены множеством грамот и благодарственных писем за заслуги перед Отечеством. В их числе - медаль "За ратную службу" (2000г.), благодарность от Главнокомандующего Вооруженных сил России В.В.Путина за проявленную отвагу и мужество в защите Отечества (2002г.), орден "За возрождение России. XXI век" (2004г.), серебряный орден Международного благотворительного фонда «Меценаты столетия» (2005г.).

Вторая профессия.
Многолетнее хобби певицы - авторский дизайн одежды.Вот уже несколько лет результаты дизайнерской работы демонстрируются Викой на концертных площадках и с телеэкранов. А сегодня ее изделия обрели популярность и стали востребованы ценителями стиля и качества. Череду показов коллекций от Вики Цыгановой открыл в 2004г. ее Творческий вечер в гостинице «Метрополь». Грандиозный успех вечера стал одним из импульсов для зарождения брэнда «TSIGANOVA» в модельном бизнесе.

Источник: http://www.tsiganova.ru/biogr_r.html

Екатерина Андреева

Екатерина Андреева родилась в Москве, 27 сентября. Поступив на вечернее отделение ВЮЗИ (Всесоюзный юридический заочный институт), вскоре перевелась на исторический факультет Московского пединститута им. Крупской, который закончила в 1990-м году. В том же году поступила на курсы для работников радио и телевидения. В "школе дикторов" Екатерина училась у Игоря Кириллова. В 1991 году начала работать на телевидении. Первое время работала в дикторском отделе. Первая программа, в которой Екатерина принимала участие, - "Доброе утро". Далее она вела блок экономических новостей на Российском канале, работала редактором в программе, посвященной автомобилям "Большие гонки". В 1994 году поступила на работу в Дирекцию Информационных программ - сначала редактором, а затем и ведущей. Первый выход Екатерины в эфир должен был состояться летом 1995 года, в трагический день захвата заложников в Буденновске. Тогда Катя отказалась вести выпуск - и это отложило ее выход в эфир еще на два месяца. Однако вслед за этим ее карьера телеведущей стала активно развиваться, и сейчас все телезрители страны знают Катю как одну из наиболее профессиональных и привлекательных ведущих информационной программы "Время" канала ОРТ.

Увлекается историей. Любит побродить по музеям, бывает в консерватории. В одежде консервативна, любит строгий стиль. Третьей по важности частью своей жизни, после работы и семьи, называет тренажерный зал. Обожает автомобили. Замужем (муж - бизнесмен), дочь Наташа - студентка МГИМО. Екатерина считает, что все в ее в жизни - плод собственных усилий. По собственному признанию, в эфир выходит с ощущением "Позади - Москва!". Больше всего любит дни, когда блок новостей начинается с "человеческих" сюжетов - историй, в которых люди демонстрируют примеры мужества, доброты, взаимопомощи. Своим главным достижением в 2002 году Катя считает, то что ей удалось спасти жизнь своему папе, не расплакаться в эфире во время захвата заложников "Норд-Оста" и улучшить отношения с собственным ребенком.

Интервью

Красивым женщинам часто отказывают в уме и таланте, считая эти понятия несовместимыми. Красивым женщинам не рискуют доверить ответственное дело. "Вы что, с ума сошли, брать ее? Она словно только что из казино выпорхнула!" - испугался главный режиссер центрального телеканала, когда на роль телеведущей ему порекомендовали Екатерину Андрееву. Это случилось 10 лет назад. К тому времени Катя окончила исторический факультет МГУ, Всесоюзный институт повышения квалификации работников телерадиовещания, написала диссертацию по Нюрнбергскому процессу. Работать на телевидении она начинала в дикторском отделе, потом ее пригласили вести программу "Утро", позже - "Новости", а в прошлом году она стала ведущей программы "Время". Но интерес к исторической науке остался. Впрочем, журналистика - тоже способ постижения истории, новейшей, современной...

- Человеку свойственно накапливать и хранить свое прошлое. Малозначительные эпизоды, постоянно пересказываемые на всех семейных торжествах, фамильные легенды и тайны наших прабабушек и прадедушек, старинные фотографии в альбоме... Скажите, вы глубоко чувствуете свои корни?
- Свою родословную я могу увести на четыре поколения назад, конечно, не столь далеко из-за утери многих документов, но тем не менее Иваном, родства не помнящим, меня уж точно назвать нельзя. Прадед по папиной линии владел каменоломнями на Урале. Из мрамора, что он поставлял для столицы, выстроены Киевский вокзал и Главпочтамт. На том месте, где теперь гостиница "Украина", стоял наш особнячок, из окна которого, согласно семейной легенде, прадед выбросил пиджачок своему сыну и велел покинуть отчий дом. Тот, вопреки родительской воле, женился на бедной красивой женщине. Так мой дед оказался в Красной армии - куда еще было податься бывшему гимназисту? - и дослужил до больших чинов, благодаря чему его родным позволили и дальше жить в том особняке, пока не началось строительство гостиницы. Прадед по маминой линии - московский адвокат. Дедушка, я думаю, мог стать крупным дипломатом, но дорога в большую политику была для него закрыта, потому что брат его оказался на оккупированной территории.

- В каких местах Москвы вы жили?
- Сначала на Кутузовском проспекте, потом на Ленинском, сейчас в центре, с балкона видна колокольня Ивана Великого. Кремль всегда был так близко, в детстве мне даже казалось, что живу в Спасской башне. Когда первый раз пришла в детский сад, воспитательнице прямо так и представилась. Та переполошилась: вдруг и правда сановный ребенок и стоит лишнюю котлету в тарелку подкладывать? Начались выяснения, кто родители.

- Кто, кстати, родители?

- Папа занимал должность зампреда Госснаба СССР, теперь на пенсии. А мама уже более 20 лет не работает, с тех пор как родилась моя младшая сестра Света (она заканчивает филфак МГУ). Родители любили нас с сестрой, и вот это ощущение долюбленного ребенка - я очень им дорожу - никогда не покидает меня.

- А чем в детском саду закончилось разоблачение маленькой самозванки?
- Крепко досталось за то, что говорила неправду. А я ведь не врала, мне на самом деле казалось, что мой дом в Кремле. То же чувство охватывает в музеях, где я часто бываю, особенно в особняке Рябушинских, подаренном Максиму Горькому (когда-то даже собиралась устроиться туда смотрительницей), где днем сегодняшним не стерты следы того прошлого, которое составляет мой мир. Это вторая четверть столетия. То была осенняя пора, такая богатая и урожайная в жизни и искусстве, если сравнивать эпоху с временем года. Там все мое: картины, кино - немое, черно-белое, книги. Там остались Булгаков, Зощенко, Цветаева, Ахматова, Пастернак, Мандельштам.

- А кем вы видите себя в те дни?
- Скорее, высоким армейским чином. Жуковым

- В природе за осенью неизбежно следует зима...
- Она продолжается до сих пор, и оттепели я пока не чувствую. Не люблю современные картины, поэзию современную, из современных книг читаю только мемуары, сейчас - исследования одного английского ученого о югославском маршале Тито, исторические монографии и документы. Я обожаю ходить по антикварным магазинам. У меня нюх на старые вещи. Я их всем телом чувствую или не чувствую. Меня нельзя обмануть или всучить подделку. Умею торговаться, особенно если знаю, что это мое.

- Последний раз что купили?
- Портрет Сталина.

- Вы назовете цену?
- Скажу, что я сторговалась, - мне уступили.

- Вы разгадываете загадку Сталина. У вас есть своя концепция этой личности? Вы открыли его для себя с неожиданной стороны? Или, может быть, это экстравагантное хобби?
- Конечно же, я открыла Сталина с неожиданной стороны. Изложить отчетливую концепцию этой личности пока сложно. Слишком много принципиального, но неизвестного в его жизни. Он всегда считался атеистом, хоть и учился в духовной семинарии. Достоверно известно, что в 42-м году - тяжелое положение под Сталинградом, так близко к поражению Россия до того не стояла лет триста - Сталин встречался со священниками, с теми, которые остались. Пресс-секретарь тогдашнего патриарха еще жив, но не раскрывает тайны той беседы, после которой вождь отдал приказания, странные для человека, отрицавшего религию: летчик с иконой Казанской Божьей матери - теперь она в Елоховском соборе - облетел поле битвы, вновь открылись церкви. И наступил перелом во Второй мировой войне. Мне интересно понять, каким образом человек - неграмотный, глупый, косноязычный и не обладающий признаками лидера (каковым его пытаются представить соратники), вдруг взял под свой контроль все - политику, искусство, социальную сферу, книги, живопись. Кроме того, обо всем знал, все видел, все читал, люди искренне верили в то, что он отец народов. Мне интересно и важно это понять еще и для того, чтобы надо мной никто никогда не смог так довлеть.

- Вы историк по образованию. Не жалеете, что не сделали научную карьеру?
- Я никогда ни о чем не жалею. В момент принятия решения максимально стараюсь представить себе все плюсы и минусы последствий. В университете очень серьезно изучала историю, но для продолжения дальнейших исследований мне пришлось бы пойти на компромисс в принципиальных для себя вопросах, на что я никогда не соглашусь. Я - честолюбивый человек.

- Что же произошло?
- Тогда, в конце восьмидесятых, гласность только-только начиналась, я писала научную работу по Нюрнбергскому процессу, пыталась провести параллели между гитлеровским и сталинским режимом. В подлинных исторических документах я видела много общего, и именно с этой точки зрения мне интересно было раскрыть тему. Против такой концепции насмерть стоял мой научный руководитель - точно утверждать, конечно, не могу, но, кажется, он в прошлом имел какое-то отношение к органам НКВД. Гитлер был для него фашистом, а Сталина он оценивал по высшему разряду и сравнения допустить не мог. Он стоял насмерть, я стояла насмерть и, не желая отступать, расшибала лоб. В самый разгар нашей войны я случайно включила приемник и узнала о наборе во Всесоюзный институт повышения квалификации работников теле- и радиовещания и подумала: а не попробовать ли мне развернуться в другую сторону? Мне и раньше не раз приходилось начинать с нуля. Я теряла благополучие и создавала его вновь. Это не страшно. Я сильный человек. Умею нести ответственность за себя, за свою семью, за дело, которым занимаюсь. Ничто не может повлиять на мою жизнь помимо моей воли. Если какой-то мой поступок со стороны выглядит как безумство, значит, это хорошо продуманное мной безумство. Я себя закалила, воспитала, вырастила, образовала и сделала личностью.

- Катя, кто вас учил говорить для эфира?
- В институте меня отшлифовали Игорь Владимирович Кириллов и другие преподаватели по технике речи. Грецкие орехи я в рот не запихивала.

- Вы помните свой первый эфир?
- Пульс на шее колотился так, что я еле дышала, и это ощущение потом оставалось еще очень долго. Человека, впервые сидящего перед камерой, охватывают жуткий страх и желание поскорее уйти.

- Ваша внешность сыграла важную роль, когда вам предложили вести программу "Время"?
- В этот раз уже нет. Но в 90-м году внешность помешала мне стать ведущей, и я пошла в дикторский отдел. Прошла весь процесс от начала до конца, теперь меня никто не посмеет упрекнуть, что я чего-то там не понимаю. Когда ушел Сережа Доренко, программу "Время" предложили вести мне. Очень не хотелось. Ведь здесь - как на пороховой бочке.

- Поэтому вскоре после назначения в одном из интервью у вас прозвучала мысль об отставке?
- Конечно! ОРТ ведь не канал западного образца, как НТВ. В нашей корпорации сегодня так, завтра вот так, а послезавтра опять все по-другому. За период моей работы сменились девять генеральных директоров, девять руководителей канала и девять ведущих программы "Время".

- С генеральным директором вы общаетесь часто?
- С теми девятью? Тогда бы мне на себя времени не хватило.

- А с нынешним?
- С Костей Эрнстом тоже редко.

- Почему?
- "Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь!"

- Катя, вы знакомы с Березовским?
- С ним мы виделись два раза. В первый раз он сказал: "Здравствуйте", и я сказала: "Здравствуйте". Вторая встреча прошла примерно так же.

- Я слышала, что некоторые телеведущие ощущают себя "говорящей головой". Это некий своеобразный комплекс. У вас иногда возникает чувство внутреннего протеста по отношению к той информации, которую вы озвучиваете?
- Никогда не возникает. Информация - это то, что уже произошло, о чем должны узнать люди, включив телевизор, вернувшись вечером с работы. Тексты для программы я пишу сама, поэтому "говорящей головой" себя не ощущаю. Это комплексы тех людей, у кого есть такие комплексы. У меня их просто нет.

- Многие говорят, что телевидение - это прежде всего жесточайшая конкуренция, школа выживания, там свои "законы джунглей". Если это так, то остается ли у человека шанс самосохраниться, не разрушиться морально, не поступиться своими принципами?
- Безусловно. Я не поступаюсь ни одним из своих принципов.

- Телеведущий может чувствовать себя независимым человеком?
- Далеко не каждый.

- А вы?
- Я вообще независимый человек и никогда не играю по правилам, неприемлемым для себя. Я не боюсь потерять эту работу, но в то же время не хочу ее потерять, я ее люблю, люблю канал ОРТ. Полагаю, в рамках корпоративности я веду верную политику.

- Часто ли в прямом эфире случаются экстремальные ситуацииN?Работают ли психологи с командой ведущих?
- Я человек очень волевой и в кризисной ситуации реагирую мгновенно, пауз не возникает, когда надо срочно переверстать сюжет и еще разобрать, что тебе в микрофон орет режиссер. Никто даже не замечает, что в моей программе все переделано. Психологи с нами не работают. Я сама психолог и себе, и всем остальным.

- А заплакать в прямом эфире вы можете?
- Бывают такие моменты, когда слезы наворачиваются на глаза. Тогда я закидываю голову назад и пытаюсь запихнуть их обратно.

- Вы вообще часто плачете?
- Часто. Плакала, когда смотрела репортаж Ольги Меженной о ветеране Великой Отечественной войны. Старый человек, без обеих ног, спасший нашу страну от фашизма, вынужден жить в Чечне, в палатке и месить костылями грязь... Мне стало так стыдно за нашу страну, я рыдала и ничего не могла с собой поделать. Стыдно еще и потому, что государство само спровоцировало тот ужас, который сейчас творится в Чечне: вначале дало возможность вооружаться и закупать тонны оружия, а потом развязало войну. Плакала, когда погибли омоновцы и десантники в Чечне.

- Вы комментировали сюжеты о войне в Югославии. Наверное, вам нелегко это давалось - ваш муж серб, и там остались его родные...
- Дело даже не в том, что мой муж оттуда и там наши родные, они, к счастью, не пострадали. Россия не имела права сдавать Югославию, мы должны помогать тем странам, которые нам доверяли. При этом я полностью согласна с моим мужем, который считает, что Милошевич диктатор. Процветающая страна, доставшаяся ему в наследство, за десять лет превратилась в руины.

- Катя, каково самое неприятное проявление вашей популярности?
- Пожалуй, письма и приставания неуравновешенных людей. Писем приходит много, и я вынуждена все их прочитывать, потому что среди них попадаются такие, по которым я могу помочь, например, повторить телефон больницы, упомянутый в программе, или разыскать близких. Как это ни прискорбно, на телевидение пишут те, кому действительно нужна наша помощь, либо те, кому нужна помощь психиатра.

- Наверное, писем с объяснениями в любви вы тоже получаете немало. Помните самое необычное?
- Конечно, объяснение моего мужа. На обратной стороне фотографии Душко написал на английском языке, что, если я дам ему шанс, он достанет для меня все звезды с неба. К тому моменту ухаживания длились уже третий год, и послание выглядело как крик души: ну дай же ты мне наконец этот шанс! Необычно еще и то, что он до сих пор продолжает доставать для меня звезды. Понятно, каждый день это не может быть большая звезда, но осколочек, какая-то мелочь, всегда лежит у меня на столе.

- Как вы были одеты на свадьбе?
- Вид у меня был совершенно затрапезный, я возвращалась из сауны в теплом взлохмаченном свитере и спортивных брюках. Муж выглядел очень хорошо, подготовился. Мы ведь в этот загс ходили около двух лет.

- А почему так долго?
- У мужа двойное гражданство. И в России он был аккредитован как гражданин Гондураса. Его заставляли туда поехать, пожить там какое-то время, оставить отпечатки пальцев и завести карточку и привезти справку, что он не женат. Дела не позволяли отлучиться так надолго. Он переделал гражданство Гондураса на югославское, но представленную справку в загсе не приняли: срок ее действия три месяца, а мы на один день опоздали. Муж взывал к здравому смыслу, объяснял: у меня нет визы, я не выезжал из России, поэтому не мог жениться, иностранцев женят только в вашем загсе, а три месяца и один день назад я еще не был женат, я был здесь, стало быть, не женился. В шестой раз высылая справку, адвокат написал мужу: "Господин Перович! Надеюсь, теперь все будет хорошо и ваши российские друзья поженят вас с вашей любимой женщиной!" Но от волнения адвокат в справке на сербском языке написал "Петрович" вместо "Перович", и в загсе ее признали недействительной: "Господин Петрович, ясно, не женат, а господин Перович - неясно. Несите справку!" Услышав ту же просьбу в седьмой раз, адвокат обалдел. День свадьбы еще раз пришлось переносить, так как назначенный совпал с моей рабочей командировкой - отказаться ехать я не могла. Наш загс - что-то вроде мини-ГУЛАГа: шаг влево, шаг вправо - попытка к бегству. Я как-то не выдержала и сказала: "Девушка, вы так за меня переживаете, словно моя мама. Вам обязательно надо, чтобы он не был женат? Хорошо, вот он окажется женат, вы будете страдать? Я же буду страдать! Даже если он на самом деле двоеженец, вам-то что?"

- Вас узнали в загсе?
- Да откуда я знаю! Может, узнали и нарочно все это затеяли...

- А чем сербы отличаются от русских?
- Отношением к женщине. Муж никогда на меня не давил и не пытался заставить стать уборщицей, кухаркой или нянькой ему же, здоровому мужику. Сейчас я с жалостью смотрю на те российские семьи, где женщина подавлена так, что от нее ничего не осталось, кроме оболочки. Россия живет в мужском мире, что отлично показывает состав нашего парламента. Мужчины мало думают о законах, нужных женщинам и детям, их волнуют глобальные проблемы, а жизнь состоит из мелочей, ими должны заниматься женщины, а они практически не имеют политических прав.

- Вы всегда голосуете?
- Конечно.

- Скоро президентские выборы...
- Я буду голосовать за Эллу Памфилову. И дело не в ее личности, а в выражении моей гражданской позиции - я хочу, чтобы в России у власти стояли женщины.

- Куда вы дели свой ваучер?
- Где-то валяется. Глядя на него, я могу утирать скупую слезу, что не стала собственником какого-то завода. Поверившие в преступную идею приватизации ничего не получили. Россия остается страной портфельных инвестиций.

- Катя, что вас тревожит?
- То, как живет наш народ. Сил нет смотреть...

- Вы хорошо знаете жизнь народа?
- Хорошо знаю. Отъедешь километров на 200-300, картина ужасная - люди спиваются, силос едят. Я часто езжу к своему батюшке, он далеко живет. Потом к тете Маше в Минск, к тете Нине в Горький...

- Вас там узнают?
- Я не так часто по улицам хожу. А если иду по делам, то не думаю, узнали меня или не узнали.

- Когда вы в последний раз спускались в метро?
- Года четыре там не была, с тех пор как у меня появились машины. Я отношусь к ним, как к людям, никогда их не продаю, оставляю себе или родственникам, потому что должна знать, что с ними. Сейчас у меня "вольво", я зову ее Маргушей, а до этого был Федя - маленький "форд".

- Вы напеваете какие-то песенки за рулем?
- Конечно! Включаю радио на полную громкость и вместе с ним ору все подряд.

- А радует вас что?
- Моя семья - муж, дочь Наташа. Она учится на юридическом факультете МГИМО. Сдавала первую сессию - вся измучилась. Мы стараемся как можно больше времени проводить вместе - катаемся на коньках в Парке Горького и в Жуковке, ездим к друзьям.

- Школьные друзья у вас остались?
- Знаете, у меня их и в школе не было, хотя я очень общительна. С университетскими дружу уже лет 15, круг моего общения с тех пор не изменился. Все мои друзья знают, что ко мне можно обращаться в любое время дня и ночи. Самая близкая моя подруга Лариса - с ней мы хотели устроиться смотрительницами в особняк Рябушинских - за что ни возьмется, во всем добивается успеха. Пришла на телевидение секретарем и через три месяца стала правой рукой директора, работала экскурсоводом в Кремле, закончила курсы дизайнеров - моментально начали поступать заказы, уехала с мужем в Германию - уже говорит по-немецки.

- Катя, у вас было детское прозвище?
- В школе меня дразнили Жирафом и Толстухой.

- Вы говорили, что не без труда похудели почти на 20 килограммов. Вам это стоило...
- Пяти лет большой работы.

- Теперь часто приходится сидеть на диете "один фрукт, один овощ" ?
- Я постоянно меняю диеты, это даже уже стиль жизни, своя система питания.

- Вы не раз говорили, что изжили в себе чувство зависти. Кому-то раньше сильно завидовали?
- Нет, я никогда никому не завидовала. Но чувство зависти, убивающее личность и сущность, присуще любому человеку. Изживать его надо потому, что с ним невозможно бороться, его надо осознанно изживать. Супервещь - избавьтесь от зависти, и у вас все получится!

- Насколько, на ваш взгляд, верна французская пословица: "Чтобы выглядеть красивой, надо много денег, а чтобы стать красивой, надо много страдать"?
- Думаю, первую часть оставлю без комментариев - можно сколько угодно украшать себя с помощью одежды и пластических операций, а что касается второй части - все зависит от личности человека. Это палка о двух концах. Можно действительно стать красивой, много страдая, при правильном понимании страдание очищает душу, а при неправильном - человек может стать еще хуже.

- Красивые люди особенно чувствуют смерть. Вы думаете о нейN Боитесь ее?
- Не думаю и не боюсь. Я сплю так крепко, что совсем не вижу снов. Мне кажется, я четко знаю, что такое небытие - полный провал, меня нет. Сон для меня, как смерть, только смерть, наверное, даже лучше.

Источник: http://persona.rin.ru/view/f/0/18572/andreeva-ekaterina

Албена Денкова

Албена Денкова (болг. Албена Денкова, род. 3 декабря 1974 года в Софии, Болгария) — болгарская фигуристка выступавшая в танцах на льду в паре с Максимом Стависким. Двухкратная чемпионка мира 2006 и 2007 года, многократная призерка чемпионатов Европы, участница трех Олимпиад (1998, 2002 и 2006 год), десять раз становилась чемпионкой Болгарии. Денкова начала свою спортивную карьеру с занятий гимнастикой. В фигурное катание она пришла в возрасте 8 лет. Первым партнером Албены был Христо Николов. В 1996 она встала в пару с российским фигуристом Максимом Стависким. Пара тренировалась в Одинцово у Алексея Горшкова. После чемпионата мира 2005 года в Москве они решают сменить тренера и едут в Делавэр (США) к Наталье Линичук и Геннадию Карпоносову. В октябре 2006 года Албена Денкова была выбрана на пять лет Президентом федерации фигурного катания Болгарии. После выиграного Чемпионата мира 2007 года Албена Денкова и Максим Ставиский завершили любительскую спортивную карьеру и в настоящее время выступают в различных шоу. Осенью 2007 года Албена принимала участие в телешоу Первого канала «Ледниковый период» в паре с актером Игорем Верником, а в 2008 году во втором сезоне этого шоу выступила в паре с шоуменом Тимуром Родригесом.

Статья:

– Максим, вы и Албена – одни из лучших фигуристов мира, но у нас в стране о вас мало что известно. Например, далеко не все знают, что вы не болгарин, а русский, и большую часть времени тренируетесь с Албеной в России, а точнее – в Одинцове. Предлагаю восполнить эти пробелы. Во-первых, как вы попали в фигурное катание и, во-вторых, как встретили друг друга?

Максим Ставиский: – Я повторил путь многих советских детей. Меня отдали в фигурное катание, во-первых, из-за его бешеной популярности, а во-вторых, чтобы укрепить мое здоровье. Короче, не по моей воле. Моя карьера началась в 4 года – с того, что я разбежался, поскользнулся, упал и сильно ударился лбом о борт. Потом выяснилось, что я на самом деле очень способный. Занимался одиночным катанием, но как-то раз сломал ногу и надолго выбыл из строя. Когда вернулся, увидел, что все уже исполняют тройные прыжки, а я на двойных задержался. Решил уйти в театр на льду в АЗЛК. Но благодаря одному тренеру – Андрею Филиппову – увлекся танцами.

Албена Денкова: – Вначале я занималась популярной в Болгарии художественной гимнастикой. А когда мне было 8 или 9 лет, к нам в зал пришел тренер по фигурному катанию и предложил всем желающим перейти к нему в группу. У нас этот вид спорта не очень распространен, но его часто показывали по ТВ, и родители захотели, чтобы я стала фигуристкой. Встретились же мы с Максимом так. Восемь с половиной лет назад мой болгарский партнер решил уйти из большого спорта. И я осталась без пары. Максим в это время катался за Россию в юниорах с Анастасией Беловой. Но в тот момент он из этого возраста уже вышел, а его партнерша – нет. Тренер сборной Елена Чайковская поговорила с нашим международным арбитром Евгенией Карнольской, и они решили, что мы можем попробовать встать друг с другом в пару. Попробовали. Вроде подошли друг другу и решили кататься вместе и дальше.

– И каково было первое впечатление друг от друга?

М.С.: – Помню, она выглядела довольно испуганной.

А.Д.: – Мое первое впечатление – он оказался не похож на того стройного, высокого и подтянутого фигуриста, которого я видела на видеокассете.

– А серьезно?

М.С.: – По тому, как Албена начала со мной тренироваться, я сразу понял, что она настроена решительно. Если честно, сначала я воспринимал поездку в Болгарию как возможность поддержать свою форму. Да что говорить, я вообще не знал, что там есть фигурное катание! Но очень скоро мне пришлось изменить отношение к нашим занятиям.

А.Д.: – Мне пришлось догонять Максима. Вы сами знаете, что такое русская школа. Какая у русских фигуристов техника и какая – вернее никакая – у болгарских... Я работала в три раза больше, чем он, чтобы наверстать отставание.

– Помните свои первые совместные соревнования?

А.Д.: – Очень хорошо помним и не забудем никогда (смеется). Это был чемпионат Европы в Париже в 1997 году. Я каталась с температурой 39,8, Максим – с 38,9. Помню, сказала ему, что он эгоист, урод и дурак, потому что хочет вытащить меня на лед с температурой под сорок, когда я валюсь с ног и ничего не соображаю. Да еще обязательный танец был «Золотой вальс», который даже хорошо подготовленным парам исполнять сложно. А мы катаемся вместе без году неделю. Приехали, короче, за пять минут до выхода на лед, я не успела ни прическу сделать, ни макияж. Ужас…

– Но на чемпионате мира в том же году было уже полегче?

М.С.: – Безусловно. Температура у Албены была всего лишь 38. Вообще в первые годы наших выступлений она почему-то очень часто выходила на старт больная. Чуть ли не примета была – если Албена не болеет, значит, что-то произойдет не так. Шучу, конечно.

– Забавно вы обмениваетесь любезностями. Наверное, часто ссоритесь?

М.С.: – Да ни в коем случае. Из-за чего нам ссориться? Вообще по жизни мы, конечно, очень разные. Она серьезная, а я раздолбай. Она пессимистка, а я оптимист. Она более осторожная, а я рисковый.

А.Д.: – Максим очень много шутит. У него тысяча анекдотов в минуту. А еще он часто бывает вспыльчивым, в основном из-за того, что хочет, чтобы все быстро получалось. Но главное его положительное качество – он всегда уверен в себе. Даже когда знает, что что-то невозможно, обязательно попытается это сделать, ничего не боясь. А я в себе не уверена…

– Албена, зато я слышала, вы очень творческая личность. Сами делаете костюмы, моделируете прически…

А.Д.: – Насчет костюмов – это так, но не совсем. На то, чтобы рисовать эскизы или шить, нет никакого времени. Мы обычно даем дизайнерам идеи. Потому что программы у нас своеобразные, и костюмы по стилю должны под них подходить. А вот прически – да, делаю сама. Наверное, получается не всегда удачно, но я считаю, в последнее время мы изменились к лучшему.

М.С.: – Ну, у меня-то прическа какая была, такая и осталась. После каждого моего похода к парикмахеру Албена смотрит на меня и говорит – кто тебя так изуродовал? А потом привыкает и признает, что все не так плохо.

– Живете в России, тренируетесь здесь, а официально представляете все-таки Болгарию. Решили, если перефразировать поговорку, что лучше быть первой парой на деревне, чем последней в городе?

М.С.: – Благодаря российской федерации фигурного катания – да. Для нее главное, чтобы первая пара была впереди всех, а об остальных никто и не думает. Поэтому, конечно, лучше быть первыми в Болгарии, чем вторыми – в России. Например, Роман Костомаров, который, как вы знаете, с Татьяной Навкой до прошлого года нам всегда проигрывал, считает, что так происходило из-за их статуса «второго номера». Как только Ирина Лобачева и Илья Авербух ушли и Рома с Таней стали первыми, они начали у нас выигрывать. Впрочем, не хочу больше говорить о политике. Меня в Болгарии прекрасно встретили, всем обеспечили, создали условия для тренировок и очень хорошо ко мне относятся. Узнают на улицах, приглашают на телевидение. Здесь, в России, никогда такого не было.

А.Д.: – И выиграй ты хоть пять раз Олимпиаду, не будет. Но кататься здесь нам нравится. Мы несколько раз выступали в шоу, которое организовал Авербух, в том числе в декабре на их прощальном гала-представлении. Было очень приятно оказаться в такой звездной компании – Бережная и Сихарулидзе, Слуцкая, Плющенко…

– Но с вашими главными конкурентами – Навкой и Костомаровым – отношения,
похоже, у вас не самые гладкие?

М.С.: – А вот и не угадали. Даже если Рома с Таней с грязным катанием получают сумасшедшие баллы и нас обходят, даже если мы думаем, что наши программы лучше их, мы никогда не говорим о них ничего плохого. Я считаю Навку и Костомарова очень хорошими спортсменами.

– Кстати, почему-то на важных соревнованиях они всегда выступают вслед за вами. Разве слепой жребий может быть так постоянен?

А.Д.: – Максим почему-то всегда вытягивает первый номер. Может быть, он с Ромой договаривается (смеется)?

М.С.: – Вообще-то это хороший стартовый номер. Лучше откататься сразу после разминки, чем мучительно ждать за кулисами своего выхода. Тем более что сейчас вообще без разницы, кто за кем выступает. Все известно еще перед стартом, все решено заранее, у судей на столе лежат готовые протоколы, а мы выходим на лед только для зрителей и для телевидения. Но я еще раз повторю, у нас нет проблем ни с кем – даже с израильтянами Галит Хаит и Сергеем Сахновским. Хотя на чемпионате мира 2002 года мы и устроили сбор подписей с просьбой отобрать у них бронзовые медали и отдать их литовцам (Маргарите Дробязко и Повиласу Ванагасу. – «НИ»). Эта
акция была не против фигуристов, а против несправедливого судейства.

А.Д.: – Для меня самое главное – не мнение нескольких судей, а восприятие нашего катания публикой. В прошлом году на чемпионате мира после произвольного танца и на награждении все зрители аплодировали нам стоя, а нашим соперникам, которые заняли первое место, – нет. Вот это было настоящее народное признание.

– Это был самый радостный момент вашей карьеры?

А.Д.: – Пока да. А вообще я все-таки надеюсь, что этот момент еще впереди.

Автор: Марина Семёнова
Источник: http://celebsonice.com/viewtopic.php?p=53287&sid=8b850d11ece07d82221ae2e502176ccb

Дочери...

Мне взбрело в голову поискать в интернете фотографии дочерей заканчивающего свою каденцию президента (5 ноября текущего года стало известно, что его сменит Барак Обама) Джорджа Буша младшего и экс-президента России Владимира Путина. С первым из них проблем не было, а вот что касается второго... Не то американские папарацци дотошнее, не то в России служба охраны надёжнее. А может быть, не то и не это. Судите сами:

А вот что удалось найти о дочерях В.В.Путина:

Суламифь Смоктуновская общается с призраком мужа

«Для меня семья - это в первую очередь моя жена: здесь тепло, любовь, надежда, вера, уют, достоинство, и мораль, и нравственность. И если о том спросить, что же такое Смоктуновский, то это во многом моя жена», - говорил о своей Суламифи Смоктуновский. Вот уже десять лет вдова актера не может привыкнуть к мысли, что осталась одна. - Дочка Маша и сын Филипп абсолютно несамостоятельные люди, - с грустью говорит Суламифь Михайловна. - Они привыкли к роли «детей необыкновенного человека». И оказались настолько избалованы, что теперь даже в магазин сходить для них большая нагрузка... Покупка продуктов стала проблемой и для самой жены великого актера. На мизерную пенсию - 2000 рублей - выжить сложно. - Не знаю, как бы я жила, если бы не помощь Олега Басилашвили. После смерти Иннокентия я поняла, что Олег был самым верным его другом. Иннокентий Смоктуновский до последнего дня своей жизни снимался в кино.

«Я много сыграл ролей, прожил интересную жизнь и смерти не боюсь», - сказал артист за несколько часов до смерти.
- Муж умер прямо во время съемок картины «Белый праздник» -рассказывает Суламифь Михайловна. - Гонорар Иннокентия Михайловича на семейном совете было решено потратить на памятник. Скульптор взял деньги и сбежал в Германию. Через знакомых мы отыскали проходимца, который заявил: «Деньги не отдам! Если хотите, подавайте в суд».
Тогда положение спас президент Ельцин: издал указ об увековечении памяти великого актера, и вскоре после этого установили памятник Смоктуновскому.
- Муж очень любил меня. Называл ласково Соломкой, - поделилась с нами Суламифь Михайловна. - Сейчас мне уже 80. И мне очень хочется жить! Вы не поверите - мужа уже много лет нет в живых, но он постоянно находится рядом со мной. Признаюсь вам, что часто вижу его призрак в нашей квартире на Тверской. Мы с ним говорим. Я всегда радуюсь этому привидению. Благодаря ему я не чувствую себя одинокой...

Источник: РОЛ

Борис Пастернак как-то сформулировал: «предвестьем льгот приходит гений». «Весной света» назвали князя Мышкина, сыгранного Иннокентием Смоктуновским на сцене БДТ. Стало понятно, что в наше искусство не просто пришел гениальный артист, спектакль «Идиот» начал отсчет новой театральной эры. Герои Смоктуновского – Гамлет и Юрий Деточкин, Илья Куликов и царь Федор, Иванов и Иудушка Головлев, Чайковский и Моцарт – открывали его зрителям выход в другое измерение, оставляли радость встречи с чудом. Как-то в беседе с Олегом Ефремовым он сказал: «Ты, Олег, – лучший артист России!» Ефремов спросил: «А как же ты, Кеша?» – «А я – космический артист!»

Смоктуновский сполна выполнил завет Станиславского об обогащении личного опыта актера. Он прошел все круги военного ада: фронт, плен, концлагерь, побег, партизанский отряд, регулярные воинские части… Он был на Курской дуге, форсировал Днепр, участвовал в освобождении Киева, дошел до Берлина. Медаль «За отвагу» была вручена Смоктуновскому прямо на мхатовской сцене после спектакля. Людовик XIV в гриме и обсыпанном пудрой парике принимал благодарности за подвиг сержанта Смоктуновского. К счастью, для него немецкий плен не продолжился сталинскими лагерями. Сержант Смоктуновский стал учащимся театральной студи в Красноярске. Потом будет десятилетие скитаний по провинциальным театрам и вера в свою судьбу.

В 1953 году он экспромтом приезжает в Москву, ночует на чердаке, ходит в лыжном костюме по летним жарким московским улицам, падает в голодный обморок, с трудом устраивается на работу в Театр киноактера. В московские дни Смоктуновский понял закон человеческого существования: «В самых важных, ответственных моментах жизни человека – все от него бегут, и он остается один как перст, и не на кого ему положиться». Он много раз круто менял судьбу: уходя из БДТ от Товстоногова, разлучившись на долгие десять лет с театральной сценой. Сыграв царя Федора Иоанновича в Малом театре, он откликнулся на приглашение обожавшего его Олега Ефремова и перешел во МХАТ, который стал его домом. В приветствии ко дню 60-летия в адресе, подписанном труппой МХАТ, было сказано, что «Иннокентий Смоктуновский стал символом Художественного театра, его эталонным актером».

О том, каким Смоктуновский был в своей повседневной жизни, для «Новых известий» рассказывает вдова Иннокентия Михайловича, Суламифь Смоктуновская, «моя половинка», как назвал ее в автобиографической книге сам артист.

СУЛАМИФЬ СМОКТУНОВСКАЯ: «Роли входили в его человеческий состав»

– Суламифь Михайловна, почти кощунственный вопрос: не слишком ли тяжело жить рядом с гением?

– Знаете, Наталья Кончаловская ему написала на подаренной книге: «актер Божьей милостью». Мне кажется, это очень точные слова. А Софья Владимировна Гиацинтова, посмотрев его в Мышкине и Гамлете, удивлялась: он и князь, и принц. Это в нем было неотъемлемо. Он остался для меня непостижимым человеком. Сорок лет прожили вместе, но он остался тайной, чудом.

– Иннокентий Смоктуновский прожил невероятно насыщенную жизнь. Сотни сыгранных ролей в кино, театре, на телевидении, чтецкие программы, написанные им книги и т.д. Кажется, что при такой интенсивности работы времени на семью, на личную жизнь почти не остается…

– Он действительно удивительно много успевал. Я помню вечера, когда, к примеру, в театре шел «Иванов», по телевизору показывали «Чайковского», в кино крутили «Гамлета», а на радио – его чтение Пушкина. Но и работал он много. Помню, как в семь утра за ним уже приходила машина: он спешил на студии озвучивать фильм, потом со студии – в театр на утреннюю репетицию. В три заезжал домой пообедать (и уж тут все должно стоять ровно в 15.00). После обеда – на вечернюю съемку… Он обладал фантастическим трудолюбием. Но его трудолюбие не было мрачным, фанатическим. Он никогда не заслонялся работой от жизни. Жизнь – отдельно, работа – отдельно.

– Его называли достаточно замкнутым человеком…

– Он был очень закрытый человек. Он закрывался от людей какими-то странностями, любезностью, таким своеобразным «скоморошеством». Потому что внутри все время шла работа. И все как-то откликалось: облака, разговоры, люди вокруг. Их жесты. Он обожал самых разных людей. Все время дом был набит невероятными персонажами. Какой-то священник в рясе поверх ватника. Или артист массовки. Он к ним приглядывался, изучал. Он был одним, когда играл Иванова, и совсем другим, когда играл Иудушку. Иудушка ему очень тяжко дался. Какой в результате вылепился тип. Невероятный. И он очень любил этот спектакль, высоко оценил работу Додина. Роли входили в него, так сказать, в его человеческий состав. Сам он писал, что Мышкин изменил его человечески, что, сыграв Мышкина, он стал другим человеком. Не знаю, мне казалось, что после его игры в Мышкине Достоевского появилось что-то «смоктуновское».

Источник: http://www.newizv.ru/news/2005-03-28/21971/

А вот ещё один материал о выдающемся актёре:

Наверно, и сегодня найдется в мире немало людей, которым географический адрес «Бабий Яр» ни о чем не говорит... Просмотрев снятый почти четверть века тому назад фильм «Дамский портной», возможно, кто-то так и не поймет, куда и зачем ранним сентябрьским утром 1941 года немцы, оккупировавшие столицу Украины, гонят толпу стариков, женщин и детей... Но чему удивляться, если даже те, к кому обращен был приказ немецкого коменданта: «Жиды Киева...» – наивно верили, что ведут их в приготовленные вагоны, чтобы отправить в какую-то далекую и мифическую Палестину. Только когда подгоняемая солдатами и не весть откуда взявшимися вдруг полицаями человеческая река круто поворачивала к тому месту, откуда оставалось всего лишь несколько шагов до обрыва оврага, название которому «Бабий яр», тогда только под трели пулеметных и автоматных выстрелов перед людьми безвозвратно открывалась страшная реальность того, что уготовили им представители «цивилизованной немецкой нации»...

Недавно фильм «Дамский портной» показали в МЕОЦ на очередном вечере «Творческие встречи». Бросалось в глаза: среди собравшихся в зале «Амфитеатр» почти не встречались лица молодых людей. Возможно, для нового поколения то, что произошло когда-то в Киеве, превратившись в факт далекой уже истории, утратило свою невыразимую остроту. И, надо полагать, нет ничего неестественного в том, что на приглашение, напечатанное в газете «Еврейское слово», откликнулись люди старшего возраста, те, кто слишком хорошо знаком и с географией, и с историей минувшего века. Для них, у кого никогда не утихнет боль утраты в огне Холокоста родных и близких, в драматургии фильма недомолвок не было. И, несмотря на некоторые технические издержки показа, до финальных кадров фильма никто не покинул переполненный зал.

Можно принимать или не принимать предложенное автором драматургическое решение, в основу которого легла известная пьеса А. Борщаговского, где действие происходит в течение одной ночи перед страшным в истории евреев днем 29 сентября 1941 года. Наверно, кто-то может высказать претензии к скупому, ограниченному пространством и временем решению фильма, поставленного режиссером Леонидом Горовцом в стране, которой сегодня уже нет. Но безусловная заслуга режиссера, которую не могут не признать даже самые суровые критики, – это подобранный им воистину звездный актерский ансамбль. В нем Татьяна Васильева, Елена Козелькова, Алексей Зайцев, Елена Скворцова... Ключевой вершиной ансамбля стал великий Иннокентий Смоктуновский. В нем, в его глазах, голосе и жестах живет старый еврей – дамский портной. Предчувствие надвигающейся беды не покидает старика. И в эту сентябрьскую ночь, которая, слава Б-гу, длиннее, чем была весной, он невольно подводит итог своей непростой жизни, выявляя характерную, окрашенную иронией мудрость и бесконечную доброту.

Обратим внимание на время выхода фильма – спустя сорок лет после трагедии Бабьего Яра. Тот 1981 год стал определенным рубежом в истории советской цензуры. Целые десятилетия она упорно предавала забвению трагедию Холокоста, которая с того сентябрьского утра на окраине Киева приняла наиболее жестокие, изуверские формы. Безусловным явлением не только в киноискусстве, но и в общественной жизни страны, стало обращение русского актера Смоктуновского к еврейской теме.
Сломав сложившиеся в кинематографе актерские стереотипы, в 1955 году он удивительно тонко сыграл лейтенанта Фарбера в фильме режиссера Иванова «Солдаты», поставленном по повести Виктора Некрасова «В окопах Сталинграда». В стране фильм прокрутили почти незаметно, на так называемых «вторых экранах». Тогда он не потрафил партийному руководству. В картине не действовали стратеги войны – маршалы и генералы. В ней – будни тяжелой окопной жизни простых людей, через военкоматы призванных историей на защиту Отечества.

На роль лейтенанта Фарбера режиссер пригласил малоизвестного тогда Иннокентия Смоктуновского. Этот персонаж актер сделал одним из самых ярких в картине. Может быть, именно из-за него так непросто складывалась судьба фильма? Так или иначе, но спустя десятилетия мы с благодарностью и трепетом вспоминаем русского артиста, трогательно воплотившего на экране образ одного из многих тысяч воевавших евреев – «русских офицеров и бойцов». Биографы артиста ищут разгадку удивительного феномена – родившийся в крестьянской семье в Сибири, вдалеке от известных актерских школ, Иннокентий Смоктуновский сумел органично и самобытно воплотить на экране и сцене образы, далеко не полное перечисление которых невольно вызывает благоговейный трепет: Гамлет, князь Мышкин, царь Федор Иоаннович, Дядя Ваня, Деточкин, Дамский портной...

Только однажды его трактовка исторической личности была подвергнута официальной критике. Речь шла о роли Ленина в фильме режиссера С. Юткевича «Ленин в Польше». Но, может быть, актерский гений Смоктуновского тогда разглядел в вожде пролетариата то, что только сегодня нам стало известно о нем? Однако вернемся к «Дамскому портному». За долгую жизнь он многим доставил радость носить скроенное и сшитое им. А была мечта: одеть свою жену в настоящий «английский костюм». Но не успел. Не успел свершить задуманное до того, как жена покинула этот мир. Остался заготовленный в свое время отрез. И вот, прежде чем через какой-то час со своими соплеменниками «жидами Киева» он отправится в неизвестность, он хочет подарить «английской костюм» русской женщине, которая завтра поселится в его еврейском доме.

Он не знает, куда утром пойдет со своими дочками и внуками. Где-то в глубине души он еще верит, что немцы – «цивилизованная нация». Но, видя, что происходит кругом, он не может не предчувствовать беду... Вечером появились те, кто завтра поселится в обжитом его семьей гнезде. Все нажитое с собой не заберешь. Так пусть оно достанется хорошим людям... Он видит: они хорошие люди – мать и сын, которых судьба привела в его дом. Разве это их вина – что в Киев пришли немцы? Разве они виноваты в том, что «легендарная и несокрушимая» не смогла устоять в первых схватках с врагом? И в эту осеннюю ночь, которая, слава Б-гу, длиннее весенней, старик достает из сундука заготовленный в свое время отрез и дарит его женщине, которая будет жить в его доме. Сшить «английский костюм» он, конечно, не успеет. Но он успеет скроить его. Он надеется – потом женщина найдет портного, который закончит его работу. «Не вывезут же немцы из Киева всех портных!!!» И вот он, профессионал, портной-художник, понимающий толк в дамах, которым он всю жизнь дарил красоту, приступает к таинству снятия мерок... Жесты, фразы, мимика – вершина актерского перевоплощения. Ни одного лишнего движения: Процесс вершит Мастер, который знает и любит свое дело, ощущает и ценит красоту жизни...

На встречу в МЕОЦ пришли и автор сценария А. М. Борщаговский, и вдова артиста Суламифь Михайловна Смоктуновская-Кушнир, и дочь Мария Иннокентьевна. Зрители видели ее в фильме. Это внучка старика – девочка Роза с огромными библейскими глазами, удивленно и печально глядящими на то, что творилось в ту ночь... Мария Иннокентьевна рассказала, что папа очень хотел, чтобы она снялась в этом фильме. И это он показывал ей, как надо говорить, двигаться, смотреть... Теперь Мария Иннокентьевна работает во МХАТе. Она поведала собравшимся о малоизвестных фактах в непростой биографии своего отца. Солдатом сражался на фронте. Познал немецкий плен. После побега из плена был принят в партизанский отряд. С Советской Армией дошел до Берлина... Собравшиеся в зале «Амфитеатр» долго и сердечно приветствовали гостей. И все же жаль, что на той встрече было очень мало молодых.

Автор: Б. Шейнин

«ЕВРЕЙСКОЕ СЛОВО», №41 (164)

Примечание: Рассказ о матери Суламифи Смоктуновской-Кушнир Шире Горшман читайте в следующем материале.

Шира Горшман

На праздновании своего 90-летия, во время выступления детского театра «Кинор Давид» теща Иннокентия Смоктуновского, невзирая на возраст, пустилась в пляс, обнимая и целуя юных артистов. Сегодня ей исполнился бы 101 год.

Не так давно в «Живом журнале» обнаружил говорящий о многом монолог репатриантки из бывшего СССР: «... Первые годы в Израиле были ужасны. Описание моих ощущений можно найти в любом учебнике психиатрии в главе "вялотекущая депрессия", а описывать «милых людей» которые сделали всё, что бы моё состояние ухудшилось, я не хочу. Много чести. К шестнадцати годам я в жизни видела всё. А то, что не видела, того и не существовало. И тогда я встретила Ширу Горшман. Я боюсь и не понимаю старух (бабушки не в счет, они бабушки, а не старухи), но Шира была другой. В ней было столько силы и энергии, что хватало на десяток молодых, а ведь на момент нашей встречи ей было за девяносто...».

Мне, как и автору «ЖЖ», повезло: я тоже знал Ширу Григорьевну. Впервые встретились мы с ней более тридцати лет назад – когда она неожиданно позвонила с биробиджанского вокзала, представилась и сказала, что сейчас появится в редакции. Я в ту пору был главным редактором «Биробиджанер штерн» - единственной в СССР газеты на идиш, и, конечно, обрадовался появлению в редакции настоящей еврейской писательницы. Радость моя была преждевременной, но об этом – чуть позже. А пока вспомним, как всё начиналось. Шира Горшман (мы, обожавшие ее, называли эту маленькую, яркую, неистовую женщину по-разному – кто «шаровой молнией, кто просто Ширкой) родилась 10 апреля 1906 года в местечке Кроки, Кедайняйского уезда, Виленской губернии. Отец ее, Цви-Гирш Кушнир, был учителем, преподавал в Дотнувской иешиве, а позже писал комментарии к Торе. Мать Ширы звали Гитл, семья была большая: две дочери (Шира и ее сестра Броха) и трое сыновей (Вульф, Гедалье и Бенцион).

Воспитывалась Шира в семье деда Эли и бабушки Песи. Дед был печником, известным во всей округе, а бабка – красильщицей домотканых материй. Память писательницы сохранила не только воспоминания о страшной нужде, тяжелом труде с раннего детства, но и уроки доброты и гордости, которые преподала ей бабушка: «Дитя, ты не поддавайся никому, ни перед кем не унижайся, ничего не бойся. Будь красивой… чтобы люди тебя любили… Помни обо всех, всех жалей, только себя не жалей!». Ширка себя никогда не жалела. Она училась в хедере, как и все еврейские дети, а с шестнадцати лет – в Ковенском (Каунасском) пансионате, где среди прочих предметов изучала светскую еврейскую литературу. Там она познакомилась со своим первым мужем Хаимом Хацкелевичем и в 1923 году уехала вместе с ним в Палестину, где работала в одном из первых кибуцев в районе Тальпиот, под Иерусалимом.

Вот как она впоследствии описывала эти события своей жизни: «Когда-то, лет пятьдесят назад, а то и более, в трудовой артели "Гдуд hа-авода" имени Иосифа Трумпельдора униформой для всех девушек были широкие черные сатиновые юбки до колен. Если надо было пойти в город, "наряжались" в черные сатиновые юбки и белые блузки. Правду сказать, парни тоже ходили в коротких штанах. Когда Бен-Гурион приезжал в "Гдуд hа-авода" и ел наравне со всеми нашу непритязательную пищу, он как-то заметил: «Нет слов, штаны у вас короткие, но ум должен быть длиннее...».

Напомню: рабочий батальон имени Трумпельдора («Гдуд ha-Авода») был создан в августе 1920 года в Палестине, и ядром этой организации стали выходцы из России. Одним из создателей и руководителей Гдуда был Менахем (Мендл) Элькинд, прибывший незадолго до этого из Крыма. Целью Гдуда было "строительства страны посредством создания всеобщей коммуны трудящихся". Весной 1926 г. Элькин прибыл в Москву в составе делегации левого крыла Гдуда. Члены делегации полагали, что Гдуд мог бы представлять советские интересы в Палестине при условии финансовой и военной поддержки советскими властями. В Москве М. Элькинд вел переговоры с представителями партийного руководства и спецслужб. Но ему практически ничего не удалось сделать для реализации этих планов. Власти тогдашней Палестины решили подавить левую оппозицию: "шпионов Коминтерна" выгоняли с работы, лишали общественного жилья и медицинской помощи, детей избивали в школах, коммунистическим поселениям перекрывали воду. Левые, разочарованные действительностью в стране, пришли к убеждению о невозможности построения социалистического общества в Эрец Исраэль. Менахем Элькинд вместе со своими сторонниками принял решение о возвращении в Советский Союз.

Хаим Хацкелевич не поддержал Элькинда и принял решение остаться в Палестине, а Шира с тремя дочерьми – Рутой, Суламифью и Элией – и вместе со всей группой Элькинда отправилась в СССР. Советские власти выделили им в Крыму в 26 км восточнее Евпатории 1300 га земли. На этих землях группа в составе около 70 человек (вместе с детьми) под руководством Элькинда в 1928 г. основала поселение и коммуну. Они хотели дать ивритское название своей коммуне, но власти, объявившие иврит "языком реакции и контрреволюции", предложили назвать коммуну на языке идиш, который официально поддерживался в то время. Однако коммунары отказались от мамэ-лошн. Тогда был найден компромисс. Коммуну и поселение назвали на эсперанто "Войо нова" (Новый путь), но коммунары говорили между собой на иврите, на этом языке учили детей, что вызывало острое недовольство советского руководства, особенно представителей советских еврейских организаций.

Трагично сложилась судьба пошедших по "новому пути". По логике инквизиторов из НКВД евреи, прибывшие из Палестины, мандат на управление которой с 1920 г. принадлежал Великобритании, были «английскими шпионами». Элькинда арестовали 2 декабря 1937 года, 19 февраля 1938 года Военной коллегией Верховного суда СССР по обвинению в шпионаже приговорили к высшей мере наказания и расстрелян в тот же день. Оба его сына погибли на фронтах Великой Отечественной войны. Репрессиям подверглись и другие коммунары. Одни были расстреляны или замучены, другие стали узниками сталинских лагерей. А Ширка? Она стала дояркой и работала на ферме вплоть до 1931 года – до того времени, когда в коммуну приехала в творческую командировку группа еврейских художников, среди которых был и Мендл Горшман. Это была любовь с первого взгляда, и коммунары поняли: Ширка вскоре их покинет. Так и случилось: художник и доярка поженились, а затем Мендл увез ее с дочерьми в Москву.

На новом месте Шира Горшман работала кастеляншей в детском доме в подмосковном поселке Сходня, потом – дояркой в колхозе недалеко от Нахабино, а когда Мендл Горшман стал преподавать в Полиграфическом институте и получил квартиру на улице Кирова, она с дочерьми переехала к нему и стала домашней хозяйкой. Тогда же Шира поступила на вечерние литературные курсы, организованные издательством «Дер эмес». Первая публикация – с благословения Льва Квитко - появилась в детском еврейском журнале «Будь готов!» («Зай грэйт!»), затем ее рассказы и очерки печатались в газете «Эйникайт» и журнале «Штерн». Тогда же Шира познакомилась со многими еврейскими поэтами и писателями, жившими в Москве, и этот ее ближний круг составляли Перец Маркиш, Шмуэл Галкин, Довид Бергельсон, Дер Нистер, Иехезкель Добрушин и многие другие. В конце лета 1941-го семья Горшман была эвакуирована в Чувашию, в поселок Марьинский Посад, где Шира устроилась работать в колхоз. Там, в эвакуации, Горшман продолжала публиковать свои рассказы в газете «Эйникайт» («Единение», Москва), сборнике «Цум зиг» ("К победе", Москва, 1944; редактор Перец Маркиш), а также в зарубежных изданиях на идиш.

В 1942 году Горшманы оказались в Средней Азии, в городе Фрунзе (нынешний Бишкек), где Мендл лечился в госпитале. Здесь Шира устроилась на работу в Киргизское телеграфное агентство. Зимой 43-го она была командирована в качестве военного корреспондента в действующую армию и находилась на Калининском фронте. А весной 44-го семья вернулась в Москву (Мендл приехал еще раньше, летом 43-го). Здесь Шира Горшман возобновила свои занятия литературным трудом, а осенью 44-го года выезжала в составе фронтовой бригады еврейских писателей и журналистов в 16-ю Литовскую дивизию, в которой до 80 процентов личного состава были евреями. Первый сборник ее рассказов «Дэр койех фун лэбм» ("Сила жизни") был издан в Москве в 1946 году. Не прекратила Шира творить на мамэ-лошн и после разгрома советской еврейской культуры Сталиным. Каким-то образом репрессии, которым подверглась еврейская интеллигенция в 1949 – 52 годах, Ширку миновали, но ее дочь вспоминает, как в ту пору родители ложились спать одетыми и держали наготове узелки с необходимыми вещами.

Мендла Горшмана в те годы за «низкопоклонство перед Западом» лишили права преподавать в институте, поскольку он рассказывал на занятиях о творчестве Дюрера, Рембрандта, Хогарта, Доре, Домье, что в те годы считалось изрядной крамолой. И хотя из Союза художников его не исключили, но и работы почти никакой не давали. Он занимался оформлением клубов, домов культуры, красных уголков, иллюстрировал учебные пособия. Ширка была в худшем положении, ибо еврейское издательство, журнал и газету закрыли. В середине 50-х единственным изданием, куда она могла посылать свои рассказы и очерки, была газета «Биробиджанер штерн», издававшаяся в столице Еврейской автономной области. Но после того, как советские власти разрешили издавать журнал «Советиш геймланд» (1961 год), печататься стало легче. В том же 1961 году в Варшаве вышел ее сборник «Драй ун драйсик новэлн» ("Тридцать три новеллы"), а в 1963-м в Москве - сборник переводов произведений Горшман на русский язык - "Третье поколение". Там же вышли сборники «Лэбм ун лихт» ("Жизнь и свет", 1974, русский перевод - 1983); «Лихт ун шотн» ("Свет и тени", 1977); «Их hоб либ арумфорн» ("Я люблю путешествовать", 1981); «Йонтэв инмитн вох» ("Праздник в будни", 1984, тираж – 1700 экз.). Некоторое время Ширка была членом редколлегии журнала "Советиш геймланд" и публиковала там свои произведения.

Именно в то время и приехала Ширка в творческую командировку в Биробиджан. В редакции она в течение пятнадцати минут сумела дезорганизовать работу всего коллектив – корректоров, журналистов, машинисток. То из одного кабинета, то из другого раздавались взрывы хохота – это Ширка что-то веселое рассказывала из своей коммунарской жизни. А потом она пришла ко мне и спросила тихо: «Скажите, реб Школьник, кто этот человек с первого этажа, который называет себя писателем?». Я объяснил и поинтересовался, в чем дело. Она, прямо глядя мне в глаза, ответила так: «В разговоре с ним я привела цитату из Льва Николаевича Толстого, а ваш (Ширка показала пальцем на пол – Л.Ш.) фыркнул. Ему не по душе произведения Толстого. Вот я и хочу, чтобы все наши в Москве знали, что в Биробиджане есть писатель, который очень любит себя, а не Толстого».

И еще одна встреча – у нее дома в Москве. Я приехал к ней попрощаться перед отъездом в Израиль. Она сидела за столом грустная, молчаливая. Неожиданно согнула пальцы в кулачок и постучала костяшками по седой своей голове: «Какая же я дура! Ведь я уже там была! Зачем же возвращалась?». К тому времени уже лет пять как не было в живых Иннокентия Смоктуновского – мужа ее дочери Шуламит, которого она очень любила. Когда Смоктуновский, в ту пору никому не известный провинциальный актер, впервые появился в их доме, она сказала: «Когда он пришел, я поняла, как он высок и как низок наш потолок». Мы с Ширкой долго говорили в тот вечер. Прощаясь, она протянула мне яблоко и сказала: «Это тебе на дорогу. Счастливого пути. И запомни – до встречи!».

И она действительно вскоре тоже уехала в Израиль. Там она встретилась с еврейскими писателями и поэтами, уехавшими из СССР раньше. Более того, в том же «ЖЖ» я нашел факт, никем не подтвержденный, но вполне соответствующий характеру Ширки. Отношения писательницы с бывшими товарищами по коммуне в Тальпиоте (кибуц «Рамат-Рахель») она не поддерживала, боялась. Но случайно встретился ей один из них. Это был старый кибуцник, отставной офицер, прошедший все войны Израиля. Как и Шира, он был вдовцом. Они поженились и стали жить в кибуце. Увы, счастье было недолгим - из кибуца ее выгнали: у них и так было слишком много пенсионеров...».

После этого Ширка поселилась в Ашкелоне, на юге страны, и, несмотря на преклонные годы, много и энергично работала, опубликовала сборник повестей и рассказов «Ойсдойер» ("Выживание", Тель-Авив, 1992) и еще несколько книг, включавших как старые, так и новые произведения, получила престижную литературную премию имени Давида Гофштейна. В 1996 году, на праздновании 90-летнего юбилея писательницы, во время выступления ашкелонского детско-юношеского театра еврейской песни «Кинор Давид» Шира, невзирая на возраст, пустилась в пляс, обнимая и целуя юных артистов.

Умерла она в Ашкелоне 4 апреля 2001 года, не дожив нескольких дней до своего 95-летия.

10.04.07
Текст : Леонид Школьник, «Еврейский журнал»

Елена Ханга

Недавно у Елены Ханга вышла книга Про все. Однако известная ведущая написала в ней не все из того, что произошло в ее жизни. И скрыла одно из самых главных событий - в январе этого года она вышла замуж. Кто ее муж Елена скрывает и рассказывать никому не собирается. Однако нашему журналу поведала некоторые тайны своего счастья.

- Лена, почему вы ничего не говорите о своем муже?
- Я считаю, что моя личная жизнь не представляет интереса для общественности. К тому же, мой супруг далек от телевидения и шоу-бизнеса. Он очень скромный и не хочет, чтобы о нем писали. Мой муж считает, что личная жизнь на то и личная жизнь, чтобы не рассказывать о ней в средствах массовой информации.

- Почему ваша свадьба была в Америке?
- По одной простой причине: там живут мои многочисленные родственники. И все сто человек не могли получить визу в Россию и прилететь ко мне на свадьбу. А если бы я вышла замуж без них, меня бы отлучили от семьи. И мой приемный отец скомандовал, что свадьба будет в Америке и конец разговора.

- И как вам американские свадебные традиции?
- Свадьба в Америке - это не просто пойти и расписаться. Это ритуал, отнимающий как минимум год вашей жизни. Очень серьезное мероприятие. И если у вас нет родителей или родни, которые примут в этом участие, то свадьба становится неподъемным делом. Например, чтобы попасть в церковь, надо чуть ли не за год записываться. Мне еще повезло, мой приемный отец организовал все за три-четыре месяца. Кстати, церковь, в которой мы венчались, очень популярна и в нее съезжаются люди со всего мира. Она стеклянная. Вы находитесь внутри, но такое ощущение, что на свежем воздухе, вокруг солнце, сосны, горы. Красота!

- Как выбирали свадебное платье?
- Его тоже надо заказывать за год. В приличном дизайнерском магазине за меньшее время не возьмутся это делать. Сначала решила сама выбрать себе платье и пошла в один из самых лучших магазинов в Нью-Йорке. Но меня так травмировали в этом магазине! Я пришла вся воздушная, впервые в жизни выхожу замуж, здорово! Говорю: Здравствуйте, а где у вас тут продаются свадебные платья? Они: Конечно же, мы вас проведем, все покажем… Вы, наверное, дочку выдаете замуж?.. Тут я поняла, что больше не буду заниматься этим процессом. Кстати, в Америке, помимо того, что невесте надо платье, необходимо, чтобы и подружки невесты были одинаково одеты и их платья координировались с платьем невесты. И у всех должны быть цветы, которые бы координировались с цветами невесты. А когда невеста входит в церковь, впереди идут дети - многочисленные кузины - они тоже должны быть одеты в одинаковые платья, обязательно сшитые и обязательно координирующиеся с платьем невесты и подруг невесты.

- Наверное, вам подарили много красивых подарков?
- Это отдельный разговор… В России как принято: либо дарят деньги, что, на мой взгляд, пошло, либо одинаковые, никому не нужные сервизы и вазы. В Америке же вы идете в большой магазин, имеющий широкую сеть во многих городах страны, объясняете, что собираетесь выйти замуж и желаете выбрать вещи, которые бы вы хотели, чтобы вам подарили. И отбираете вещи на сумму в 50 долларов, в 100, в тысячу… Ваши друзья звонят вам и спрашивают, в каком магазине вы зарегистрировались, и чтобы не ломать голову над тем, что подарить, идут в своем городе, в своем штате в выбранный вами магазин. Продавец узнает через компьютер, что было вами отобрано и друзья покупают именно то, что вам понравилось и необходимо. Думаю, такой практичности можно и поучиться.

- Судя по всему, на вашей свадьбе было много приглашенных?
- Моя свадьба была интернациональная, я пригласила и своих русских друзей, живущих в Америке. Им очень хотелось русских песен, которые американцы не понимают. И надо было состыковать интересы русской и американской сторон, для чего представитель русской общины встречался с представителем от американских родственников и они решали, куда и когда поставить песню Аллы Пугачевой про Миллион алых роз. Американцы с удивлением смотрели, как русские собрались в круг, начали раскачиваться и петь про алые розы. А для тостов, которые произносились по-русски, был даже организован перевод. К тому же, русские друзья, которые прилетели в Лос-Анджелес, тут же заявили, что хотят посмотреть пригороды и потерялись. Их надо было ловить. Хорошо, были мобильные телефоны.
Как понимаете, организовать, чтобы все сто гостей были размещены в одной и той же гостинице, оплатить ее заранее, заказать для них машины, встретить их в аэропорту... Это очень сложно. Поэтому мои близкие, занимавшиеся организацией свадьбы, так вымотались за это время, что на свадьбе уже не танцевали, а устало сидели перед своими салатами, и глаза у них ни на что не смотрели.

- Что вы испытывали в тот день?
- Было очень трогательно и торжественно. Правда, мы запутались в обручальных кольцах, потому что в Америке их одевают на левую руку, а в России - на правую.
- Верите в любовь с первого взгляда?
- Верю. Верю в любую любовь. Хоть с первого, хоть со второго, хоть с пятого взгляда. Какая разница, какая она? Лишь бы была любовь.
- А в судьбу?
- Верю, что судьба дает счастливые возможности всем. Но только не всегда человек может их использовать и не всегда понимает, какие у него возможности. Это шанс. Одни цепляются за него, а другие не готовы к нему и проходят мимо. И это удача, которая тоже является частью подготовленности к каким-то внутренним или внешним переменам.
- Вы упускали свой шанс?
- Бывало. И очень часто. Об одном я сожалею особенно. Когда играла в теннис, мечтала быть чемпионкой, как Анна Дмитриева. Больше всего в жизни хотела именно этого. Но поняла, что у меня нет достаточного таланта, и перестала играть. Но я знаю, что жизнь дала мне шанс: дала мне хорошего тренера, дала мне возможность играть в ЦСКа. И у меня либо не было достаточно таланта, либо я была просто ленивой.

- Вы ревнивый человек?
- Нет. Это лишнее в отношениях людей, которые доверяют друг другу. Если есть доверие - нет никакой ревности.
- Это как?
- От чего человек несчастный? От того, что сам себе устанавливает планку. Он говорит себе: Иванов зарабатывает 100 тысяч, а я - всего 50. Но ведь есть те, которые зарабатывают 40 тысяч и по сравнению с ними он гораздо счастливее. Все зависит от того, с кем себя сравнивать.
- Но, согласитесь, чем выше планка, тем к большему ты стремишься.
- Да, но при этом не надо ставить планку не исходя из зарплаты. Есть такой анекдот. Одна женщина другой говорит: А ты знаешь, у соседки Людки и муж, и любовник, а вчера ее еще изнасиловали! А другая: Ну ты посмотри: одним - все, другим - ничего! Так что планки надо ставить разумные. И стремиться к чему-то разумному, а не исходить из простых вещей, что этот получает столько-то, а этот - столько-то. Ведь очень просто самого себя накрутить и сделать несчастным.
- Много ли надо для счастья?
- Для счастья надо много, но это все достижимо.

- А у вас какая планка?
- Я хочу просыпаться утром и говорить: Как здорово! Новый день! Правда, это мне не всегда удается. Недавно поймала себя на мысли: я встречала хороших людей, у меня была отличная работа, карта всегда так ложилось, что мне всегда по жизни везло. И я настолько обнаглела, что перестала на это обращать внимание и воспринимала как должное. Даже возмущалась, если день прошел и ничего сверху не свалилось. И в какой-то момент я себя остановила и сказала: не гневи бога! У тебя есть любимый человек, здоровье, работа. Что тебе еще нужно? Скажи спасибо. Сколько людей, которые вообще ничего не получают в жизни… Ко мне часто подходят женщины и жалуются: вот, он от меня ушел, бросил! А я спрашиваю: Вы с ним были хотя бы год счастливы? - Нет. Ну месяц? - Нет. Неделю? - Нет. Один час? - Ну да. Так вот поблагодарите бога за эти шестьдесят минут, потому что есть женщины, которые даже эти шестьдесят минут не были счастливы.
- Страшная картина…
- Просто надо всегда благодарить даже за минуты счастья, потому что бог не обязан вам давать ни год, ни месяц, ни шестьдесят минут этого счастья. Когда-то Кеннеди на вопрос о социальной несправедливости ответил: Кто вам сказал, что жизнь должна быть справедливой? Так и здесь: кто вам сказал, что вам кто-то в жизни обязан? И если в вашей жизни есть что-то хорошее, надо благодарить за это. Жизнь так быстро летит, и мы очень часто забываем, что были счастливы. Ты счастлива с мужчиной, тебе хорошо. Но ты ложишься, засыпаешь и на следующий день даже не помнишь об этом. А подруге говоришь: Ничего было, как обычно… Что значит как обычно? Да здорово было, великолепно, захватывало дыхание!

- Ты об этом помнишь?
Когда я делала передачу про Секс и инвалидов, участницей была девушка с церебральным параличом. И она говорила: Вы думаете, что у вас самый сильный оргазм, потому что вы можете и одну позу принять, и другую, и третью. Но это не так, потому что сильнее всего испытываю это я. Потому что я сижу и все что происходит - происходит у меня в голове, мне надо только дотронуться до своего мужа. Потому что я знаю, что он самый красивый, самый нежный, самый умный. Она говорила о такой мощной любви, что мне даже стыдно стало за свое пренебрежительное отношение к своим свиданиям или встречам, за бездарно растраченное время. И после этой передачи я поняла, что этот человек живет каждым днем, каждым прикосновением. Что только так и надо жить - каждой минутой…

Так что для меня планка - это просыпаться и говорить Остановись мгновенье, ты прекрасно в тот самый момент, когда ты с этим человеком. А вечером, когда ложишься спать, говорить: Завтра новый день. Как здорово.
- Некоторые еще утром подходят к зеркалу и говорят: Я - самая красивая!
- Знаете, пробовала, но, как Станиславский, хочется сказать: Не верю. Смотрю на себя, на мешки под глазами и не верю. Но убеждена, что можно быть счастливой и с мешками под глазами. Недавно встретилась с подругой, с которой не виделась несколько лет. Она подошла и сказала: Ой, Лена, я смотрела на тебя по телевизору и думала, как можно оставаться такой красивой все эти годы. А сейчас встретила и поняла: косметика. Но счастье не в том, есть у тебя морщины или нет. И я никогда не соглашусь на всякие подтяжки, хотя особенно добрые женщины мне их регулярно рекомендуют.

- Как оцениваете себя в качестве жены?
- У нас еще идет медовый месяц. Затянувшийся. Мы еще не ушли в быт. Да и не надо этого. Я очень много путешествую, он очень много путешествует. Для нас каждая встреча - это праздник. Все время ощущение новизны.
- Но открыли в себя какие-нибудь новые таланты?
- Стала готовить. Раньше этим не занималась. Все чаще по ресторанам или вечеринкам ходила, да и вообще старалась после шести не есть. А с мужчиной просто невозможно этого делать. Потому что как можно кормить человека в восемь-девять вечера и самой не поесть? Раньше было легко: морковку или яблоко съела и счастлива. Здесь морковкой не отделаешься. И я говорю мужу, что жертвую своей фигурой ради него.
А недавно была в Израиле, и подруга, узнав, что я вышла замуж, накупила мне кастрюлей. И я везла эти кастрюли через всю границу, они громыхали и очень удивляли таможенников. Но зато теперь на них готовлю. И подруга по телефону из Израиля консультирует меня, как правильно это делать. А по факсу высылает свои рецепты. У меня вообще появилась масса новых интересов. С другой моей подругой мы обсуждаем, какие сковородки можно скрести, а на каких тефлон, что на каком рынке надо купить, что эту рыбу лучше с хвоста чистить… Жизнь открылась с другой стороны. С блокнотиком хожу в гости и если вижу, что мужу понравилось то или иное блюдо, сразу же записываю у хозяйки его рецепт, чтобы приготовить самой. Вообще, я люблю заглядывать в рот мужчине. И не только потому, что мне нравится чувствовать себя подчиненном положении, но и потому, что интересно знать его мнение о приготовленном мной блюде.

- Как вы относитесь к феминизму и считаете ли, что женщина и мужчина должны быть равноправны в своих обязанностях и правах?
- Мужчина и женщина должны быть равноправны при условии, что мужчину и женщину это устраивает. Но если женщина чувствует себя счастливой в подчиненном положении, то ради бога. Главное, получать удовольствие от жизни. Сколько есть независимых женщин, которые зарабатывают огромные деньги, но несчастных? А сколько равноправных супружеских пар, в которых и он и она ведут свою жизнь? Феминизм важен только при заключении контракта на службе, чтобы тебе платили не меньше, чем мужчинам. А в вопросах семейного счастья этими принципами вряд ли нужно руководствоваться.
Мне, например, нравится быть зависимой. Я столько лет была независимой, настолько привыкла думать сама о себе, зависеть только от себя, что устала. Мой муж не обещал мне луны достать, остановить бег вселенной. Он мне сказал: Я могу тебя защитить. И это были решающие слова. В моем возрасте важно чувствовать себя защищенной. Меняются приоритеты. В 20 лет мне было важно, чтобы мужчина танцевал рок-н-ролл. И мы бегали с подружкой на танцы, потому что были уверены, что если мужчина танцует хорошо, то все остальное у него тоже в порядке.

- И каким же у вас в 20 лет был идеал мужчины?
- Был целый список тех качеств, которым мужчина должен обладать: обязательно танцевать, плавать, быть спортсменом, остроумным, любить путешествовать…
- Какой идеал сейчас?
- Теперь для меня главное - надежность, которая заключается в том, что ты можешь доверять человеку. И осознание того, что тебя понимают. Круг сузился, потому что научить танцевать можно кого угодно. И важно совершенно другое… Важно, чтобы совпадали интересы и не было такого, что он рассказывает о своем и смотрит в пустые глаза, ты рассказываешь о своем и тоже видишь непонимание.
Акробаты под куполом делают разнообразные номера, но внизу натянута сетка, которая их на всякий случай страхует. И в жизни должна быть такая сетка, чтобы чувствовать, что вы можете вытворять под куполом что угодно и не боялись упасть. А если у вас нет этой страховки, вы не полезете наверх и многого не попробуете. Порой даже придется идти на компромисс с совестью: если я этого не сделаю, то как же я проживу? Но когда есть страховка, не надо никаких компромиссов. Жизнь становится интереснее.

- Если мы заговорили о страховках… Ваш самый экстремальный поступок?
- Когда моей маме исполнилось 60 лет, мы поехали с ней на Багамские острова. Валялись на пляже. Было скучно ужасно. И тут мы видим как парит в воздухе парашют, привязанный к катеру. И мама мне говорит: А тебе слабо полететь? Я, как человек боящийся высоты, сказала, что слабо. Но ей безумно хотелось поднять меня в воздух и она заключила со мной пари: если полетит она, тогда полечу и я. А моя мама довольно крупная женщина. Но она решилась: ее привязали к этой лодке и она парила полчаса над водой. Когда приземлилась, мне уже нельзя было отказываться: пари. И я полетела. Полчаса болталась над водой и распевала от страха песни. Это надо было слышать: над Багамами разносились русские народные песни! Было страшно. Но удовольствие ни с чем не сравнимое я получила, когда наконец ощутила под ногами землю. Ну не получаю удовольствия от острых ощущений. Их и в жизни хватает.

- Куда исчезло ток-шоу Про это?
- Год назад финансовые проблемы НТВ коснулись нашей передачи. Поскольку любое ток-шоу требует больших вложений, а спонсоров для нашей передачи было найти сложнее, чем для передач В мире животных или Международной панорамы, нам пришлось закрыться. Мой знакомый банкир говорил: Лена, я дам денег на твою передачу, только ты не говори, что я - спонсор. Представь, идет реклама моего банка, а рядом импотент стоит. Лучше я тебе просто так дам деньги. Думаю, наша передача - единственная в истории мира, когда один из спонсоров давал деньги с условием, что его имя не будут упоминать. Если вы обратили внимание, то в конце передачи, вручая подарки героям, я говорила: От поклонников нашей передачи, которые пожелали остаться неизвестными.
- Не предлагали продолжить передачу на других каналах?
- Предлагали, но я отказалась. Но ниша открыта… Согласитесь, порнографии вокруг очень много, на любом углу ее можно купить. Но как же извечно русское - поговорить???

- Наверное, вы теперь у большинства вызываете ассоциации только с этим ток-шоу?
- До этой передачи я работала в газете Московские новости, которая была флагманом перестройки. И меня знали как человека, который далек от этой тематики. Я была очень серьезная, ходила в строгих классических костюмах. У меня даже прозвище была - Крупская. Теперь же на меня исключительно смотрят как на ведущую Про это. Но что делать, это телевидение. Это ничем не перебить. И я не стесняюсь… Недавно меня пригласили сниматься в кино и моя роль не будет иметь к моему телевизионному амплуа никакого отношения. Должна буду играть русскую бабу, которая бегает по деревне в простой телогрейке и валенках. И у режиссера нет никаких ассоциаций с моей прежней работой.
- Чем занимаетесь сейчас?
- Последние полгода делала передачи для НТВ-Интернэшнл. Но, к сожалению, они были видны только в Австралии, Америке, Израиле, то есть за пределами России. Как понимаете, наши люди живут везде и многие говорят только по-русски, изучать язык аборигенов отказываясь на отрез. Для этих людей мы и делали передачи.

- Где чувствуете себя спокойнее - в России или в Штатах?
- Спокойнее в Америке, потому что меня не узнают на улицах, ни у кого нет ко мне никакого отношения. В толпе я - одна из миллиона. И совершенно не обязана краситься, когда утром выхожу в соседний магазин за молоком. Потому что когда здесь я позволяю себе подобное, мне говорят: А знаете, в жизни вы гораздо хуже, чем по телевидению. Так что в Москве для меня мучительно даже выйти в магазин. Или другой пример… Когда ловлю машину, водители берут с меня в три раза дороже. На мой вопрос, почему так, они отвечают, что я - телезвезда и с меня брать меньше просто не прилично. Это исключительно из уважения к вам, - говорят они… Поэтому в Америке мне проще: поймала такси, доехала, ни с кем не разговаривая. А тут даже если села в машину, тебе сразу начинают говорить: А вот про НТВ я думаю, что…. Или милиция останавливает и спрашивает: Ну что, вы остаетесь или не остаетесь? Раньше мне некоторые водители старались рассказать о своих сексуальных проблемах. На мои предложения обратиться к врачу отвечали: Что я, дурак что ли, обращаться к врачу? Я лучше вам расскажу! И все-таки в Москве мне интереснее. Здесь каждый день преподносит что-нибудь новое.

- А сами не водите?
- Права мне вручили со словами: Мы их вам даем с условием, что вы никогда не будете ездить. По хорошему они мне сказали: не надо, Лена, вам ездить. Пользуйтесь правами как документoм, но к машине не приближайтесь. Так и делаю… Если же говорить, где мне спокойнее, то, конечно, в Нью-Йорке.
- В Нью-Йорке вы учились в университете на психолога. Практикуете свои знания?
- Я не успела закончить курс, меня выдернул на съемки передачи Про это Леонид Парфенов. А там три дня пропуска - и все… Продолжать познания в области психологии пока не собираюсь: я переселилась в Москву… И, надеюсь, надолго. Мой муж - патриот Москвы и речи о том, чтобы переселиться, даже идти не может.

Автор: Ирина Данилова
Источник: http://zhurnal.lib.ru/d/danilowa_i_w/xanga.shtml

Линдсей Лохан

Линдсей Лохан родилась в Бронксе, а выросла на Лонг-Айленде, в Нью-Йорке. Она является старшим ребёнком в семье бывших актёров Майкла и Дины Лохан. Лохан выросла в состоятельной семье — её отец унаследовал от своего отца компанию по производству макаронных изделий, которую позднее продал, а мать работала аналитиком на Уолл-стрит, прежде чем стать менеджером Линдсей. Но, несмотря на это, Линдсей ходила в обычную школу, и только последний год была на домашнем обучении. В 2004 году стало известно, что практически все время, когда Линдсей была ребёнком, её отец провёл в тюрьме. В 2005 году он опять попал в тюрьму за вождение без прав и попытку нападения. Годом позже её родители развелись.

Начало карьеры

Линдсей Лохан начала карьеру модели в модельном агентстве Ford Models в возрасте 3-х лет.

Карьера в кино

В 11 лeт Лохан дeбютировала в фильмe «Ловушка для родителей». Пять лeт спустя, Лохан предложили главную роль в фильме «Чумовая пятница», который и принёс ей известность. В 2004 году Лохан получила главные роли в подростковых фильмах «Звезда сцены» и «Дрянные девчонки». В то время, как «Звезда сцены» провалилась в прокате и получила плохие отзовы у критиков, «Дрянные девчонки» имели настоящий успех, собрав в американском прокате 86 миллионов долларов, и в международном — 128 миллионов.

В 2005 года Лохан снялась в диснеевском фильме «Сумасшедшие гонки», пятом в серии фильмов про автомобиль Херби. Растущая популярность Лохан давала ей свободу выбора ролей, и она надеялась, что роль в «Сумасшедших гонках» даст ей возможность перейти от молодёжных комедий к более серьёзным проектам.

Её следующий фильм, «Поцелуй на удачу», где она сыграла с Сэмэр Армстронг и Бри Тернер, оказался неудачным, собрав в прокате всего 33 миллиона долларов. Фильм «Друзья из дома в прерии», вышедший месяц спустя в ограниченном прокате, показал неплохой результат, собрав в США 20 миллионов. В мае 2007 года вышел фильм «Крутая Джорджия», в котором играют также Фелисити Хофман и Джейн Фонда.

Музыкальная карьера

Первый шаг к успеху в поп-музыке Лохан сделала, записав песню «Ultimate» к саундтреку для фильма «Чумовая пятница». Также она приняла участие к записи саундтрека к фильму «Звезда сцены», записав четыре песни. Её заметил продюссер Эмилио Эстефан, и в 2002 году Лохан подписала контракт на продюссирование пяти альбомов. Спустя два года Лохан подписала контракт на запись альбома со звукозаписывающей компанией Casablanca Records. Её первый сольный альбом «Speak», вышедший в декабре 2004 года, стартовал на четвертой позиции рейтинга Billboard 200. К началу 2005 года альбом стал платиновым. Первый сингл с альбома — «Rumors» (англ. сплетни) - достиг золотого статуса, и принёс Лохан номинацию в категории «лучшее поп-видео» на MTV Video Music Awards 2005 года.

Второй альбом Лохан «A Little More Personal (Raw)» вышел в декабре 2005 года. Альбом дебютировал на 20 строчке рейтинга Billboard 200, но в течение 6 недель опустился ниже 100 места.

В феврале 2006 года Лохан сменила звукозаписывающую компанию и перешла в Motown Records, а уже в марте сообщила прессе, что пишет тексты к песням для третьего альбома, который, по её словам, будет сильно отличаться от первых двух. В марте 2007 года в интервью MTV News Лохан заявила, что запись нового альбома начнется в «июне или июле и займет четыре месяца».

Личная жизнь

В настоящее время Линдсей Лохан — одна из наиболее освещаемых в прессе фигур американского шоу-бизнеса: постоянные сводки новостей из её личной жизни, бульварные сплетни и фотосъёмки окружают актрису. Под пристальное внимание прессы Лохан попала в начале 2004 года (ей тогда было 17), когда начала встречаться в актёром Вилмером Вальдерамой (пара рассталась в ноябре того же года).

Наряду с Николь Ричи и Пэрис Хилтон, Лохан известна как королева вечеринок, благодаря своей любви к ночной жизни.

В 2007 году журнал Maxim поместил Лохан на первое место в рейтинге самых сексуальных женщин планеты.

Проблемы с законом

26 мая 2007 года Лохан была арестована за вождение автомобиля в нетрезвом состоянии. При обыске в её машине было найдено "наркотическое вещество, похожее на кокаин". 28 мая 2007 года под давлением родственников Лохан легла в наркотический реабилитационный центр Promises в Малибу. 20 июля, после выхода из реабилитационного центра, Лохан в сопровождении своего адвоката явилась в полицейский участок, где у неё сняли отпечатки пальцев, и отпустили.

Рано утром 24 июля в полицию Санта-Моники поступил звонок от матери личного ассистента Лохан, которая сообщила, что её преследует автомобиль и она боится за свою безопасность. Полицейские нашли женщину позже на автостоянке, Лохан кричала на неё и сильно размахивала руками. Линдсей была доставлена в участок, где у неё взяли анализ на содержание алкоголя. Его результаты подтвердили наличие в крови актрисы алкоголя в концентрации, превышающей установленную в штате Калифорния разрешенную норму. Кроме того, в кармане её брюк был обнаружен кокаин. Лохан были предъявлены обвинения в вождении автомобиля в нетрезвом состоянии, вождении с аннулированными правами и в хранении и транспортировке наркотиков. Лохан была отпущена под залог в 25 тысяч долларов. Несколько дней спустя стало известно, что Лохан легла в реабилитационный наркологический центр Cirque Lodge расположенный в г. Сандэнс, штат Юта.

Источник: startown.ru/ru/stars/star/36221.html

Ксения Бородина

Ксения Бородина родилась в 1983 году в Москве. Отца Ксюша совсем не помнит: «Мама с ним рассталась, когда мне был годик». Вскоре мама девушки выходит замуж за итальянского архитектора, у которого в Италии имеется своя строительная фирма. Молодожёны перебираются жить в Италию, а маленькая Ксю остаётся жить в Москве вместе с бабушкой и дедушкой в московском районе Кунцево. В детстве Ксения была «пацанкой»: больше дружила с мальчишками. Периодически Ксения навещала родителей в Италии, но больше двух недель пробыть в чужой стране не могла: начинала скучать по России.

До девятого класса Ксюша училась в средней общеобразовательной школе №749, а после окончания девяти классов перешла в коммерческий лицей с углубленным изучением иностранных языков. Со своим классом Ксения встречается и по сей день: во время обучения в лицее, ребята стали настоящей семьёй! В 17 лет Ксюша встретила свою первую любовь Александра. Но по окончанию лицея, девушка поступает в летнюю школу «Мультилигвич» в Великобритании, куда Ксю и уезжает учиться, в то время как её возлюбленный остаётся в Москве. Девушка не выдерживает расставания и возвращается на Родину: «С Сашей мы встречались более двух лет. И все это время меня тянуло на безумные поступки. Я уехала учиться в Англию, но не смогла без него. И через две недели вернулась домой. Это была безумная любовь, сумасшедшая!». Совсем изредка люди создают семью со своей первой любовью. Так вышло и с Бородиной: первая любовь навсегда осталась первой далеко в прошлом.

На руку и сердце Ксении сейчас претендует много молодых людей, но она не торопится с выбором. Да и времени не хватает: "Телевидение - это такое дело, что никогда не знаешь, когда именно освободишься. Времени и сил на личную жизнь просто не остается". Вскоре Ксюша поступает на второй курс Московского Института Гостиничного Менеджмента и Туризма по специальности «менеджер по туризму», где учится по сей день на четвёртом курсе: «Сессия на носу. Недавно ездила в институт и просила отсрочку, так что теперь экзамены придётся сдавать осенью». Госпожа Бородина мечтает о собственной туристической фирме: «Но сейчас очень хочется поработать в шоу-бизнесе. Думаю, это бесценный опыт общения».

Девушка с самого детства мечтала стать телеведущей: «Мне всегда хотелось быть узнаваемой личностью, это же приятно!» Осознавая, что популярность не приходит сама, Ксения участвовала во всевозможных кастингах, рассылала своё резюме, но ответа не получала. Разочаровавшись, Ксюша приняла приглашение своей мамы и отчима в беззаботную жизнь и отправилась в Италию, но тут её величество Судьба сказала своё словов. Раздался телефонный звонок: Ксению пригласили принять участие в кастинге ведущих на телепроект ТНТ - «Дом-2». Не долго думая, Ксюша сделала шаг навстречу своей мечте и покинула самолёт: «Естественно, я не знала, возьмут меня или нет, но всё же сошла с самолёта, а весь мой багаж улетел. Это самый безумный поступок в моей жизни! Я рискнула, и всё получилось!» Ксения Бородина стала прорабом на шоу «Дом-2» не случайно. Дело в том, что девушка работала переводчиком в строительной фирме своего отчима: «К тому же я помогала дедушке строить баню в деревне. Вообще, мне интересно всё, что связано со строительством и архитектурой». А мечтает Ксюша, конечно же, о любви: «Я романтик по натуре, поэтому моя самая большая мечта найти свою любовь. Я безумно хотела стать телеведущей, и мне это удалось. Надеюсь, что скоро встречу свою вторую половинку».

Источник: http://www.nudecelebs.ru/bio/651/

Агния Дитковските

Небольшая анкета
----------------------------------------
Имя: Агния Дитковските
Возраст: 19 лет
Год рождения: 1989
Цвет Глаз: карие
Цвет волос: шатенка
Семья: отец Олегас Дитковскис, мать Татьяна Лютаева, брат Доминик

Фильмография:

1. Знаки любви(дебют)
2. Смерть по завещанию
3. Последний портрет
4. Джентльмен сыска Иван Подушкин
5. Жара

Значение имени
----------------------------------------
Агния русское имя и означает оно: чистота, непорочность. Это весьма принципиальные женщины, со сложным характером. Очень талантливы, прагматичны и осмотрительны в поступках, ничего не сделают, не подумав. Обычно они лучшие ученицы из тех, кого всегда ставят в пример другим. Внешне очень похожи на мать. Домоседки. Увлекаются симфонической музыкой. Наделены утонченным вкусом. "Зимние" с противоречивым характером, спорщицы, любят настоять на своем. В личной жизни им часто не везет, и жизнь свою они заканчивают в одиночестве. В старости много болеют, особенно их беспокоят сердце и больные ноги. Это люди с богатым духовным миром, тонкие и чувствительные. Своим присутствием эти интересные женщины могут украсить любое общество. Они прекрасные рассказчицы, гостеприимны и общительны. Агнии быстро сходятся с людьми, однако расстаются с ними нелегко

Интервью с Агнией
----------------------------------------
Агния, расскажи, как ты попала в "Жару"?
- Совершенно случайно. Приходила на пробы мюзикла Тодоровского, а после них сидела с мамой в "Мосфильмовском" кафе. Тут ко мне подходит режиссер Резо Гигенейшвили и говорит: "Ты должна играть в моем фильме!" Вообще ко мне на съемках очень бережно относились. Многие меня учили, оберегали.

И Чадов в том числе?
- Да. И он тоже. Так получилось, что наша киношная любовь переросла в реальные чувства. Это произошло очень плавно. Мы влюбились друг в друга не с первого взгляда. Я вообще по своему характеру такой человек, что мне очень долго надо привыкать к мужчине, чтобы начать доверять ему...

А как мама отреагировала на твой роман?
- Мама меня во всем поддерживает. Кстати, она играла маму Лешки в "Жаре" и полностью доверяет Чадову. У нас с мамой очень доверительные отношения. Я могу рассказать ей все-все-все! В отношении Алексея она посоветовала вести себя достойно и не торопить события...

На "Живого" ходили?
- Мне безумно понравилась эта картина. Правда, чтобы понять фильм, мне пришлось два раза его посмотреть. Андрей - брат Леши - просто молодец! Он очень похож на своего героя. Такой же спокойный, хотя и менее агрессивный...

Смотри, вдруг еще на Андрея переключишься? Братья-то похожи как две капли воды!
- Это исключено! Андрюша меня восхищает как актер. Но как мужчина мне симпатичен Лешка. Они все-таки очень разные: и внешне, и характером

Признайся, кто доминирует в ваших отношениях?
- У нас равноправие. Никаких подарков, только в случае каких-то больших праздников! Вот мне недавно мягкую игрушку подарил... Я, конечно, этого плюшевого мишку приняла, но попросила больше не дарить мне ничего без повода.

Чадов - это твоя первая любовь?
- Нет. Раньше я три года очень сильно любила одного парня. Но потом наши отношения сошли на нет. Было очень странно и больно, что я больше не могу с этим человеком видеться. Именно Леша помог мне притупить это острое чувство обиды и боли. И сейчас у меня словно открылось второе дыхание...

Источник: allstarz.ru

Самая сексапильная в России – Агния Дитковските

Zurnalas „Panele“В одном из самых фешенебельных закрытых клубов Москвы – "Рай" – в рамках ежегодной "ярмарки тщеславия" World Fashion Awards-2008 прошла церемония награждения лауреатов конкурса Top X Sexy на звание "Самого сексуального представителя российского шоу-бизнеса". Cамой сексуальной актрисой была названа не присутствовавшая на вечере явная фаворитка Кристина Орбакайте, а ее юная коллега и соотечественница Агния Дитковските. Кстати, в прошлом году в этой номинации победила еще одна литовская актриса – Ингеборга Дапкунайте. Кристина мужественно пережила поражение и даже одарила лауреатку звездным поцелуем, а сама победительница спрыгнула с подиума прямо на руки жениху, популярному молодому актеру Алексею Чадову.

Их роман начался еще на кинопробах к фильму "Жара", который в итоге стал блокбастером российского кинематографа. В нем Чадов и дочь знаменитой актрисы литовского Русского драматического театра (уже бывшей) Татьяны Лютаевой и барда, актера Вильнюсского молодежного театра Олегаса Дитковскиса (пара ныне в разводе, и Агния живет с мамой в Москве, активно снимаясь и столь же активно посещая разнообразные тусовки) Дитковските как раз и играют жениха и невесту. Экранная влюбленность воплотилась в настоящую любовь. Дата свадьбы еще не обнародована, но молодые не только уже живут вместе, несмотря на недовольство данным фактом мамы Агнии, но и вместе вели популярную программу "Pro кино" на канале МузТВ, которая, увы, из-за разногласий внутри команды, пока приостановлена.
Два последних достижения звездной пары таковы. 19-летняя Агния Дитковските стала лицом всемирно известной компании "Мейбеллин Нью-Йорк" (юная московская литовка еще и известная модель), а 26-летний Алексей Чадов блестяще засветился в только-только вышедшем на экраны фильме Олега Фесенко "Стритрейсеры". Я посчитал это достойным поводом к небольшой беседе.

- В вашем фильме есть сцены интима, причем снятые, что называется, роскошно. Например, главные герои Степан, которого играешь ты, и Катя (ее играет сверхпопулярная в настоящее время Марина Александрова – буквально перебегает из картины в картину – И.Ф.) занимаются любовью на капоте автомобиля, да еще почему-то залитые красками…
- Я рад, что, наконец, в нашем кино появляется такое понятие, как правильный секс. Не просто мальчик с девочкой пыхтят и издают крики, а все снимается красиво. Красивая девушка на фоне красивого автомобиля – тоже секс. Не нужно его бояться.
- Ты в курсе, что картина сразу была запрещена к показу "детям до 14 лет"?
- Вам ли не знать, что творят сегодняшние подростки?! Я бы, наоборот, приглашал их посмотреть наш фильм, чтобы их мозги и чувства развивались в верном направлении. Чтобы им нравились красивая любовь и красивый секс.

- Ты серьезно веришь в красивую и чистую любовь?
- Два года назад на съемках "Жары" (в фильмографии Алексея Чадова также такие блокбастеры, как "Война", "9 рота", "Ночной дозор", "Дневной дозор", "Живой" – И.Ф.) судьба подарила мне встречу с девушкой моей мечты, и с тех пор мы не расстаемся. Совершенно точно можно сказать, что впервые в моей жизни появилась девушка, в которую я поверил как в личность.
- Девушка твоей мечты, понятно, Агния Дитковските. Почему после "Жары" вы не снимаетесь вместе?
- Мечтаем об этом, ждем интересных предложений. Агния – не просто красавица, но и актриса с огромным потенциалом. И вообще нам хочется снять семейное кино. С моим братом (Андрей Чадов – тоже популярный актер, сыграл с Алексеем в "Войне" и "9 роте" – И.Ф.), с мамой Агнии (российскому зрителю Татьяна Лютаева, тогда еще актриса из Вильнюса, особенно запомнилась в роли Анастасии Ягужинской в до сих пор любимом сериале "Гардемарины" – И.Ф.) и, конечно, Агнюшей.

- В отличие от твоей будущей жены или другого московского литовца, художника Никаса Сафронова, тебя крайне редко можно увидеть на "великосветской" тусовке. Чем это объяснить?
- Работы много – не до тусовок. Вообще-то я люблю интересных людей и готов к встрече с ними. Но в том-то и дело, что на таких мероприятиях по-настоящему интересных людей, личностей не встретишь. В основном там не люди-человеки, а бренды. Я же ненавижу брендовую зависимость. Да и смешно все это. Наши артисты гоняются за нарядами с модными брендами, потом ходят в них напоказ, а в Голливуде все не так. Там, наоборот, крупнейшие модельеры сами присылают звездам свои новинки. Только наденьте, ради Бога, носите, пожалуйста. Мы же все это напяливаем на себя сами и считаем, что мы – светские люди. Просто смешно. И – грустно…

Источник: http://ru.delfi.lt/misc/celebrities/article.php?id=16513901